Я могу копировать навыки других 2

Глава 26 Хэппи-энд

Не нужно забывать главное.

Разве мой дед не находится в городе?

Он надежнее любой формации, любого навыка или козыря.

Разве этот человек не обещал мне защиту?

Раз обещал, тогда пусть выполняет обещание.

Я поднял высоко голову и пристально посмотрел на него.

С виду обычный старик: длинная седая борода, морщинистое лицо, горб на спине. Простой белый халат, как у монаха. Каждое его движение было медленным, но наполненным силой.

Он посмотрел на ночное небо с таким теплом, как будто не видел его тысячу лет. Затем, нахмурившись, осмотрел всех вокруг, включая и собственного «внука».

Почему-то меня это сильно позабавило.

Остальные люди словно воды в рот набрали. Для них наверняка время остановилось, и прямо сейчас перед глазами мелькали самые яркие события.

Да… Да… Ваша смерть близка!

Кто бы не намочил штаны, увидев вживую легенду?

Всё дело в последовательности пути. Светлозар на уровне самого императора — Берсерк (6), средняя последовательность пути Богатыря.

Гавриил и матушка Вероника застыли, их лица исказились от ужаса.

Градоначальник, ещё минуту назад пылавший гневом, теперь побледнел, его руки заметно дрожали. Он не знал, что делать — бежать или кланяться в ноги и умолять о прощении.

Вероника же, казалось, вовсе потеряла дар речи. Её губы беззвучно шевелились, но ни звука не вырывалось из горла.

Светлозар первым делом обратился ко мне тихим, но недовольным голосом:

— И что же ты творишь, внучок?

— Это я творю? — резко возмутился я. — Только не говори, что считаешь, что это я сам себя избил до такого состояния!

Руками указал на своё изуродованное лицо и тело. Кроме того, указал и на белые липкие шары, выкачивающими из меня ману.

— Конечно… А кто ещё? Ты виноват в том, что не нашёл правильного пути, чтобы разрешить конфликтную ситуацию. Вследствие этого и был повержен.

Его слова были логичны и не оставляли много манёвра для аргументов, поэтому пришлось согласиться.

— Ладно… Я ошибся! Доволен?

— Ого, — удивился старик.

— Признаю, в этой всей ситуации виноват только я.

Тяжело было сознаваться в своей вине.

Но что ещё оставалось делать?

Светлозар говорил о своих учениях, что человек не должен доводить свою жизнь до таких низов.

Он присел на корточки передо мной и голыми руками начал отлеплять белые шары и выкидывать их в сторону. Видимо, они не могли повлиять на него, тем более запечатать его ману.

— Почему они тебе не причиняют вред? — спросил я, пытаясь понять.

— Потому что я сильный.

Надменные слова, доброго человека.

И реально, тот всегда слишком всё упрощал.

В этот момент Гавриил попытался что-то сказать, но из его горла вырвался лишь сдавленный хрип.

Вероника же рухнула на колени, её глаза были широко раскрыты от страха.

Вокруг нас начала собираться толпа — слуги, стражники, гости. Многие не понимали, кто этот старик, но смотрели на Светлозара с благоговейным трепетом и вставали на колени.

Когда отцепили последний шар и приток магии снова начал поступать в тело, регенерация заработала и начала восстанавливать мой организм.

Особенно лицо. По крайней мере оно перестало кривить и некоторые зубы начали восстанавливаться вновь.

Я медленно поднялся на ноги, морщась от боли, но чувствуя, как с каждым мгновением силы возвращаются ко мне. Глубоко вздохнув, обвел взглядом присутствующих.

— Знаете, — начал я спокойно, словно беседуя о погоде, — все беды от того, что вы не слышите, когда вам что-то говорят.

Многие не поняли, о чём я, поэтому нужно было рассказать подробнее.

— Говорил же вам — не нужно злить меня. Ведь можно было решить всё мирно. Но вы, а именно ты, — я пальцем указал на Гавриила, — выбрал иной путь.

Как же особое внимание не уделить градоначальнику. Всё как по стандартам животных. Если их не тыкнуть в собственную мочу, они и не поймут, что сделали не так.

Дед молча кивнул, соглашаясь. Ему и самому не хотелось находиться здесь, пугая всех, но «работа» у него такая.

И всё же нужен был совет от более старшего поколения, чтобы не быть импульсивным:

— Дедушка, что ты думаешь обо всём этом?

Старик задумчиво погладил бороду.

— Ситуация… неприятная.

— Точно. Тоже думаю, что нужно перестать быть мягким, — согласился с ним, додумывая его мысли. — Высшая мера! Убить всех трусливых куриц, самым жестоким способом.

Эти слова легли на головы всех тяжёлым грузом.

— Чего?

— Без всякой жалости. Наточить колы, усадить всех в назидание другим. Быть может, и мир станет чище!

— Нет, — воскликнул дед, не понимая откуда столько жестокости в его внуке. — Разве этому я тебя учил?

В такие моменты хотелось воскликнуть: мы с тобой знакомы всего месяц… А виделись вообще один раз. Чему ты мог за это время научить?

— Возможно… — неуверенно сказал я, как будто не утверждал, а спрашивал.

— Возможно?

— Нет, не этому, — всё же сдался. Уверен, что Светлозар будет опять прогонять всеми избитую мысль о добре и зле.

— Милосердие — признак истинной силы, — старик сказал свои слова с неприкрытым фанатизмом.

Такая мысль мне не нравилась.

Неужели опять нужно будет всех простить?

— Я что, мать Тереза? На небесах Бог пусть прощает.

— Не смей так говорить! — возразил Светлозар, ему не нравилось, что внук перечит.

— Но как так? Ведь если прощать всех плохих людей, разве от этого в мире не будет больше зла?

— Нет.

— Но почему? Они ведь, — я указал на каждого, а Гавриила пнул по лицу грязным сапогом, — не будут прощать нормальных, то есть «добрых» людей. Ты только посмотри, насколько они стали мерзкими.

У Светлозара в глазах было ноль понимания.

— Сам посуди. Они убивают людей и чувствуют себя безнаказанно. Ладно, у меня есть ты, а кто есть у других людей? Кто есть у простолюдинов, кто их защитит? Или их жизни ничего не стоят?

Естественно, я возмущался. Каким нужно быть человеком, чтобы прощать каждого? И сейчас разговор не идёт о личной мести, а о справедливом наказании.

— Тогда я заберу их на перевоспитание…

Его слова о «перевоспитании» в моих ушах звучали как о принудительном учении.

По моему мнению, даже убить человека было бы куда милосерднее, чем идти к нему и читать различные тексты и вечно рассуждать о добре и зле.

— Хорошо, бери.

Такой расклад меня устраивал.

Гавриил и Вероника прекрасно слышали наш разговор. Они немного расслабились, понимая, что высшая мера наказания им не грозит.

Насколько трусливые курицы, они просто набрали в рот воды и не могли вымолвить ни слова. Даже когда градоначальник набрался мужества:

— Великий Светлозар, мы не знали… мы думали…

— Молчать! — прогремел голос старика.

Им просто не давали голоса.

Никому не нужны были жалкие оправдания. Светлозар привык решать всё сам. У него были глаза и собственные мысли. Он видел даже глубже, чем я.

— На том и решили, — произнёс Светлозар, будто ставя точку на этом деле.

После обратился ко всем присутствующим:

— Сегодняшние события требуют серьёзного осмысления. Надеюсь, каждый извлечёт урок.

Старик такой всегда: ему очень нравится учить других. Ему было всё равно, кто перед ним — градоначальник или святая из церкви Матери-Земли.

Для него Фемида — не какая-то там далёкая богиня справедливости, он сам и был воплощением этой богини.

Он ещё долго говорил, пока я не зевнул, тот не обращал на меня внимания:

— Тебе нужно отдохнуть, внук. У тебя был тяжёлый день.

Я кивнул, чувствуя, как усталость накатывает волнами.

— Да, пожалуй, ты прав. Но сначала мне нужно кое-что сделать.

Светлозар понимающе улыбнулся:

— Иди. Она ждёт тебя. Я разберусь здесь со всем остальным.

И действительно, нужно было доделать свою работу до конца. Ноги сами повели меня вглубь замка. Шаг за шагом я аккуратно шёл по коридорам.

Везде были следы разрухи — валялись обломки мебели, под ногами хрустели осколки стекла и остатки воды.

Стены были покрыты подпалинами и трещинами. Битва была масштабной, и замок сильно пострадал.

Слуги уже начинали убирать беспорядок, подметая обломки. Такова жизнь: кто-то ломает, кто-то строит.

И где же она?

Найти Злату удалось не сразу. Только когда одна из напуганных служанок, пальцем прямо не указала на одну из дверей. За что был ей благодарен.

Указанная дверь вела в спальню градоначальника. Провернув ручку, та сразу не открылась.

Что? Закрыто?

Под натиском грубой силы, а точнее с помощью своего плеча, удалось её легко выбить.

Она точно тут?

После чего осторожно вошёл внутрь.

Злата лежала на огромной кровати, погруженная в глубокий сон. Её золотистые волосы разметались по подушке, лицо было умиротворенным. Она надувала щёки во сне, совершенно не понимая, что за погром произошёл.

А ты тут спишь спокойно?

С какой-то стороны, это даже хорошо, что главная виновница сегодняшней бойни просто мирно спала. Кто знал, что её простая просьба выльется в такое, что я вряд ли когда-нибудь смогу забыть.

Я подошёл ближе, внимательно осматривая девушку. На первый взгляд она казалась просто спящей, но что-то было не так. Её дыхание было слишком ровным, слишком глубоким.

Похоже, её усыпили.

Значит, и сегодня мне не перепадёт?

Вот насколько жизнь должна быть несправедливой. Стараешься, сражаешься за человека, и думаешь: вот-вот принцесса окажется в твоих руках.

А что я получаю?

Абсолютно ничего. Даже одного паршивого навыка себе не скопировал.

Что за жизнь?

Ты такая проблемная девчонка.

Глядя на Злату, хотелось её разбудить и поговорить.

Либо просто приподнять и унести, но сил просто не было.

И как-то стало тяжело.

Да и куда нести? В академию?

После всего случившегося это казалось не лучшей идеей.

Медленно, морщась от боли в ушибленных местах, я опустился на край кровати.

А почему нет?

Я ведь тоже хочу спать.

— Ты ведь не возражаешь?

В ответ её брови нахмурились, будто кто-то доставучий мешал спать, своими глупыми разговорами.

Эх… Как же я устал от всего этого дерьма…

И я не про Злату, даже не про сегодняшний день.

В этом необычном мире всё устроено так, что жить требует огромных усилий. Битва за битвой. Каждый божий день.

С самого начала было понятно, что это приведет к выгоранию. Даже битва с Гавриилом не сильно удивила, хотя и была самой жестокой, в которой участвовал.

Начиная свой путь от дома, где жили мать с отцом и аномалии, до самого Белгорода. Оглядываясь назад мне было тяжело только от мысли, что удалось пройти этот путь.

И тут встал вопрос: что делать дальше? Как будет жить город? Как будет жить академия? Смогу ли я продолжать быть директором после всего случившегося?

Я смотрел на Злату, размышляя над этими вопросами. Проблем действительно много.

Но разве это сейчас волнует? Нет.

Веки становились всё тяжелее. Глаза невольно закрывались, хоть я и пытался оставаться в сознании. Прямо на границе между сном и реальностью появилась надпись:

[Выход из системы…]