Я могу копировать навыки других 2

Глава 17 ­– Старый пес лает, но не кусает

Кто это вообще такой?

Лютовин Замар Олегович, самонадеянный учитель музыки, который думает, что всё ему сойдёт с рук. На вид ему лет сто, и, по-хорошему, уже пора лечь в могилу, а он всё «паркуром» занимается.

Он еле как взобрался на стол и попытался выпрямиться. Хрупкий, сутулый и сгорбленный под тяжестью лет, он с трудом смог это сделать.

— Тварь я дрожащая или право имею⁈ — зато его глотка работала как нужно.

Кричать он мог без труда, и его вопли разносились по комнате.

Я не слушал, а наблюдал за его грязными ботинками, которые оставляли отпечатки на полированной поверхности стола.

Этот старый дурак!

Что он себе позволяет?

Мне хотелось без всяких церемоний взять его за шкирку и выбить из него всё дерьмо. Но будет ли в этом честь? Или благородство?

Не думаю.

Несмотря на его ор, я ответил:

— Дуэль? Не смеши меня!

— Струсил? — насмешливо спросил Замар, указывая на меня своей тростью. Но подойти ближе не решался, оставался возле своего места, как послушная собака.

— Сядь на место! — холодно крикнул я. — Нам не нужны твои вопли и выходки. Завязывай с ними.

— Но…

— Сядь на место, кому говорю!

Старик, к моему удивлению, мгновенно обиделся. Заметно было по глазам, которые стали слегка влажными.

И я подумал: о господи, только не плачь тут.

Мне не хотелось брать на душу такой грех.

Замару было неприятно, когда молодой человек так с ним разговаривал. Но что мне делать-то? Нельзя же терпеть такую наглость. Я не их нянька, чтобы с ними возиться!

Когда все подумали, что он успокоится и сядет, он начал ворчать ещё сильнее, обвиняя теперь не только меня, но и других учителей в бездействии и трусости.

— Посмотрите, что он себе позволяет! И вы это стерпите?

Старик продолжал кричать, размахивая руками, обвиняя всех и вся в бездарности и безволии, особенно прошёлся по мне. Его едкие слова задевали за живое, и я с трудом сдерживал гнев.

Только из-за этого мне хотелось его придушить.

Я внимательно осмотрел этого худого старика. Он не был ни Новобранцем, ни Витязем. Он вообще не шёл по божественному пути. Он просто обычный старик.

— Этот паршивец, — он гневно указал на меня, — ведёт себя высокомерно со мной. Потом всё то же самое повторится и с вами. Вы, такие же старые кости, как и я!

Он кричал в ярости, но в ответ получал тишину.

— Что вы молчите? Сразу хвост поджали, когда он пришёл, — снова начал тыкать тростью в мою сторону. — Что, испугались мелкого сопляка?

И тут произошло неожиданное. Кто-то заговорил помимо него. Я с опаской ожидал худшего, что все просто согласятся с ним и меня «выгонят». Всё-таки я ошибался.

— Он, — произнёс Муром, указывая на центр стола, — является главой рода Доброхотовых. Прояви уважение. Он наш новый директор.

Вау…

Я опешил.

Довольно скупо, зато всё в точку.

Тогда я осмотрел всех учителей. Муром сжал копьё, Щур — щит. Они были наготове и не дали бы «дуэли» случиться.

Честно, я не ожидал, что Муром, всегда такой серьёзный и молчаливый, вдруг не только вступится за меня, но и внятно объяснит причину.

Неужели он так реально думает?

Слова учителя копья возымели свой эффект. Не зря его считают вторым по силе человеком в академии. Он своей мощью ведёт остальных за собой.

Другие учителя, до этого не выражающие поддержку, закивали, а кто-то послушно опустил головы. Как бы они ни относились ко мне, они относятся хорошо к Светлозару и к законам Империи. А это куда важнее.

— Поэтому слезь! — прокричал Муром приказным голосом, которому нельзя ослушаться.

Замар, презрительно фыркнув, слез со стола. Он хотел сесть на своё место и продолжить, как ни в чём не бывало. Но я кашлянул.

Кхм… Кхм…

Он посмотрел на меня.

— Вон дверь, — сказал я, стараясь сохранять спокойствие.

— Увольняете? — спросил Замар, явно растерявшись.

— Пока не решил… Но иди-ка ты голову свою проветри. Тебе полезно.

Он нерешительно осмотрел всех, пристально всматриваясь в глаза.

— А чёрт с вами. Горите в огне, — сказал старик, развернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Его гневные крики были слышны из коридора.

Что могу сказать?

У меня не было неловкости или стыда. Лишь небольшое сожаление, что ещё один учитель покинул академию. Я оглядел оставшихся девятнадцать учителей и подумал, что нужно сохранить хотя бы их.

— Давайте все успокоимся и постараемся обсудить до конца эту идею с отделом и закончим на сегодня. Хорошо?

Многие закивали. Никому не нравилось пребывать в токсичной обстановке. Да, осадок от той сцены остался.

Но дуэль со стариком?

Это была абсурдная идея.

Марфа, взяв свой кулон лисы и потрогав его пальцами, произнесла:

— И всё же Замар в чём-то прав. Мы не сможем себе позволить административный отдел из простолюдинов, — пробормотала она. — Хоть он и был груб и не смог донести свою точку зрения. Подводя итоги, могу лишь сказать, что мы, то есть академия, больше потеряем, чем приобретём.

— И в чём же?

— Репутация академии. Как только она упадёт, здесь перестанет обучаться элита знатных родов. А вместе с этим закончится финансирование от Империи. Закончится благотворительные пожертвование, также исходящих от знатных родов и сама оплата от учеников. Одним неверным решением мы можем потерять абсолютно всё.

Её слова прозвучали отрезвляюще. Откровенно говоря, даже я не думал над этим вопросом так глубоко. Академия — это не бизнес, она ничего не производит и ничего не продаёт. И доходы идут за счёт поддержания репутации.

Сложно. Слишком сложно.

Всё обдумав, я спросил:

— Все так думают?

Ответом были новые кивки. Кто-то действительно говорил правильные вещи.

А я поймал себя на мысли: Какого чёрта ты сомневаешься?

Через три года война. Всё. Конец мира близок.

Тебе не нужно думать на сотню лет. Тебе нужно в моменте набрать людей и обучить их. Не нужно сомневаться, просто делай.

Найдя ответ у себя в голове, я стал ещё более решительным. И для этого у меня как раз есть пара аргументов.

— А как насчёт тебя, Муром? Тоже так считаешь?

И вот тут реально стало страшно, но не мне. А Марфе и всем остальным аристократам. И важно подчеркнуть, именно аристократам. Ведь они побледнели, когда встретились глазами с ним.

Почему?

Копейник Муром Ефремович никогда не был аристократом. Этот человек добился всего сам, с самых низов, используя только своё копьё. Поэтому у него фамилия Копейник, ведь он сам дал её себе.

Марфа замолчала, понимая, на каком тонком льду она стоит.

— Из-за таких страхов, мы будем терять талантливых людей! Только представьте тысячи таких же талантливых, как и Муром, которым нужна помощь. А ведь они есть там!

Они продолжали молчать. Никто не отвергал и не подтверждал мои слова, будто им не хватало решимости.

И всё же до них начало доходить очень опасные мысли. Они не решались произнести их в слух, но по глазам можно было понять: о чём только думает этот парень? Неужели он хочет…

Хлоп.

Я хлопнул себя по щекам, чтобы собраться, от чего щёки порозовели.

— Так ладно. Давайте начнём с основ и вспомним, что академия была основана моим дедом не для того, чтобы аристократы и высшая знать кичились здесь своим происхождением.

С этим все были согласны.

— Изначально это место создано для учёбы, где каждый, независимо от происхождения, может получить достойное образование.

Вот с этим они уже не были согласны. Они начали возражать, что это было давно и неправда. Что учиться могут тут только отпрыски богатых себе.

Мой голос дрожал от гнева, но это было не злость, а разочарование.

— Вы забыли кодекс Академии! — воскликнул я. — Во что она превратилась? Во что вы её превратили своими такими лживыми мыслями?

Хотелось высказать вообще всё.

— С каждым годом требования поступления становились жестче, плата выше, и вскоре укоренилось мнение, что здесь могут учиться только элита. Но разве это хорошо?

Самые страшные их мысли подтвердились: директор хочет открыть ворота академии и для простолюдинов!

Крах. Вот так выглядит крах академии.

— Мы не можем этого сделать.

— Это возмутительно!

— Полная деградация!

Начался новый спор. Мнения разделились: одни робко поддерживали меня, другие цеплялись за привычный порядок вещей.

— Успокойтесь, во имя Светлозара…

Пришлось использовать имя деда, чтобы все замолчали. И действительно, сразу наступила тишина.

— Помимо административного отдела, нам нужны ученики.

Моё предложение шокировало всех ещё больше, когда я озвучил свою идею вслух.

— Сейчас здесь учатся шестьсот человек.

Можно подумать, что это много, но на самом деле это очень мало. Даже у меня в школе, в прошлом мире, было около тысячи человек. Здесь куда больше места и учителей, а катастрофически мало учеников.

Если мало людей, то и навыков меньше.

Логично? Логично!

— Ваши мысли — полный абсурд. Предлагаю закончить собрание, — сказала Марфа, вставая.

— Нет! — закричал я. — Если вы не будете это обсуждать, я приму решение единолично!

Она сразу же села назад. Уж лучше сейчас меня успокоить, нежели потом разгребать проблемы. А я был взволнован и одержим этой идеей.

— Мы можем удвоить, если не утроить количество учеников до двух тысяч.

В зале повисла тишина. Никто не хотел говорить.

— Но… но откуда мы возьмём деньги? — робко спросила Марфа. Ей казались мои идеи сумасшедшими, но она задавала правильные вопросы. Она не отвергала, а лишь пыталась понять.

— Ведь новые ученики — это огромные траты. Не просто же так у нас сейчас шестьсот человек…

Я не мог сидеть спокойно на своём месте. Поэтому встал, чувствуя, как шерстяной костюм впивается в кожу и кожаное кресло становится невыносимо неудобным.

Снял пиджак и жилет, оставаясь в одной белой рубашке. Я так взмок, что ни одна битва не приносила столько стресса.

Ответственность. Вот что это было.

И я думал.

Оставить всё как есть или идти вперёд? Раз за разом я сомневался в себе, в том, что смогу довести дело до конца, что люди вокруг не подведут и сделают всё как нужно. Но я был уверен, что академия сильно выиграет.

И только вера в собственные идеи позволяла идти вперёд.

Марфа повторила свой вопрос:

— Откуда мы возьмём деньги?

— Всё просто. Мы избавимся от бессмысленных трат на балы, театры и турниры. Избавимся от излишеств.

Я обвёл рукой роскошные предметы интерьера: золотые гербы, картины, статуэтки.

— Здесь не музей, — пояснил я. — К чему нам эти экспонаты? Продав золотые украшения и картины, мы уже сможем позволить себе больше учеников и учителей.

Я сделал паузу и посмотрел на каждого.

— Кроме того, — добавил я, — необходимо пресечь хищения средств руководством.

При этих словах многие напряглись. Кто из них не был замешан в подобных делишках?

Я не стал развивать эту тему, но всем было ясно: деньги на мои планы определённо есть, просто используются они не по назначению.

— Но… — сказала Марфа. — Просто не всегда хватает времени нам…

— Вот именно. Но административный отдел всё решит.

Марфа хотела было возразить, но её опередил учитель рисования.

— Я долго терпел, но Замар был прав, — прорычал он, видимо главный вор в академии. — Раз здесь такое негативное отношение, то я ухожу. Не буду я учить проклятых плебеев!

— Хорошо. Ты уволен, — спокойно ответил я.

— Да мне плевать! — огрызнулся учитель. — Эта Академия гнилое место. И с тобой она окончательно скатится на дно!

Он меня так сильно разозлил, и я кинул ему вслед предупреждение.

— Можешь уйти, но если установится факт хищения с твоей стороны, то буду действовать в соответствии с законом.

Тут за воровство либо отрубали руки, либо голову. В зависимости от размера кражи. Думая об этом, учитель по рисование вздрогнул и постарался убежать, как можно скорее.

Несколько других учителей также высказались против.

Неужели я переборщил со своими реформами? И что делать?

Когда они начали вставать один за другим, моя уверенность начала рушиться.

Хотя звучали грубые слова, обвиняющие меня в разрушении академии, я не разделял их мнения. Я верил, что действительно помогаю и делаю лучше.

Совещание покинули ещё четыре учителя.

В комнате стало пусто. Это была ощутимая потеря. Самое неприятное, что я не мог доверять и оставшимся.

Быть может, те, кто ушёл, были куда более искренни со мной. Остался ли я наедине с тиграми?

Теперь нужно всегда быть наготове и держать ухо востро.

Необходимо было воспользоваться тяжёлой ситуацией и объединить оставшихся:

— Остальные все со мной?

— Да, — прозвучало в ответ.

— Уверен, что ушедшие ещё пожалеют о своём решении. Держите в голове, что мы работаем ради блага Империи. И такая работа никогда не бывает лёгкой.

Нужно было всем выдохнуть.

Я подошёл к окну кабинета и открыл его. Свежий ветер ворвался в комнату, развеяв бумаги, принесённые Марфой.

Она начала их собирать, ловить, а я смотрел на это и чувствовал облегчение. Видеть, как эта женщина ахает и ойкает, пытаясь собрать каждую бумажку, неожиданно подняло мне настроение.

Синее небо и белые облака успокоили меня.

Я подумал: почему я так переживаю из-за денег?

Если нужно, можно стать самостоятельным и не зависеть ни от кого. Просто заработай и делай то, что считаешь нужным. Не нужно чужое финансирование.

И тут пришли гениальные идеи. Почему бы не запрячь учеников?

Они могли бы «зарабатывать», то есть тренироваться в аномалиях и зарабатывать академии денег. Они не только могут окупить обучение, но ещё и принести прибыль.

Чем сильнее будут ученики, тем больше денег.

Я успокоился, выдохнул и сел обратно за стол. Наконец почувствовал облегчение.

— Придумал. Мы создадим четвёртый источник дохода, связанный с учениками. Это различные работы, походы в аномалии и помощь в бедствиях, которые случаются в деревнях. Что думаете?

— …

— Это увеличит нагрузку на учителей, — заметил кто-то.

— Мы всем повысим заработную плату. Также вас в академии не будет держать административная работа, — ответил я.

Около часа обсуждалась новая система обучения. И в конце наступила тишина, Мафа встала и сказала:

— Удивительно, что я это говорю, но план может сработать.

— Да?

Я открыл рот от неожиданности, когда она встала на мою сторону.

— Сегодня мы закладываем фундамент нового будущего для Академии Богатырей, — торжественно провозгласил им.

В моих словах не было лжи.

Мир ещё не видел столь смелой идеи о расширении возможностей академии. С реформами она превратится во что-то большее.

— Тогда нужно будет собрать команду и дать объявления в газету. План по реформе я напишу, и мы будем следовать ему. Нам нужно будет выполнить три задачи: 1. Административный отдел. 2. Набор учеников. 3. Новый источник дохода.

— А как же старые? — спросил кто-то, имея ввиду старые источники дохода.

— От них мы не отказываемся. Помните, эти проблемы пока у нас в голове. Они могут возникнуть, а могут и нет.

— И всё же есть большая проблема, — сказала Марфа.

— Какая?

— Даже если мы все согласны с твоими идеями, то как отреагирует на всё это Гавриил Белгородский?

Для пояснения: Гавриил Белгородский — это своего рода градоначальник Белгорода. Его власть в регионе велика, и, естественно, он имеет значительное влияние на Академию.

— Всё верно, — согласился Муром. — По моим источникам, он не доволен, что главой академии стал ты.

Что?

Этот хер ещё откуда вылез?

…

Почему всё так сложно. Нигде нельзя ничего сделать. Ни в академии, ни за её пределами. Когда же будет лёгкий путь?

И как будто этого мало, старик добавил:

— Не нужно забывать, что академия одна из трёх сил в Белгороде. И есть много желающих запустить сюда свои руки.

Я устало выдохнул.

— С ним я как-нибудь договорюсь, — уверенно заверил их.

Снова голова заболела. Хоть я и успокоил учителей, внутри кричал про себя:

И как я это сделаю? Разобраться? Ты даже с академией не можешь справиться!