Я (не) буду твоей

Глава 12

— Дамир Аскарович, к вам Раиса Сембаевна, — докладывает Надия Булатовна с легким волнением в голосе.

Упоминание имени главного бухгалтера заставляет мой мозг переключиться в режим «самосохранение» на скорости «турбо». Эта женщина не понимает слова «нет», и ждать от нее можно чего угодно.

На каком-то автомате я хватаю свои вещи: блузку и те лохмотья, в которые превратились мои колготки. Лифчик и останки трусов находятся на расстоянии нескольких шагов. Надо же было так швыряться ими! Еще и в разные стороны. Лифчик нашел свое пристанище в дальнем углу конференц-стола, стоящего перпендикулярно рабочему столу Дамира, а лоскуты трусов валялись на полу перед диваном у окна.

— Я занят! Попросите подойти завтра, — Дамир, уверенный, что нам не стоит волноваться, отвечает секретарше, удерживая меня возле себя и не позволяя броситься за нижним бельем.

— Она говорит, дело не терпит отлагательств, — на заднем плане слышится голос главного бухгалтера: «Я зайду!» — Раиса Сембаевна, подождите! Куда вы?! — раздается по громкой связи.

Только теперь до него доходит, что в его кабинет врываются без приглашения.

— Лифчик, трусы! — указываю на свои вещи и ныряю под стол.

Дамир вскакивает и с приспущенными брюками бросается к конференц-столу. Сквозь тонкую щель между спинкой стола и рабочей поверхностью я вижу, как он едва успевает достичь края стола и дотянуться до лифчика, когда в кабинет врывается Раиса Сембаевна, а за ней вбегает взволнованная Надия Булатовна.

Они застают Дамира в рубашке нараспашку, пытающегося одной рукой удержать брюки, а другой дотянуться до лифчика.

— Дамир Аскарович! — офигевше восклицают обе.

Дамир, видимо, поняв, что деваться уже некуда, неспешно берет мой лифчик, закидывает его себе на плечо и, выпрямившись, встает перед женщинами.

— А… а… я думала, Динара Анваровна у вас, — растерянно произносит Надия Булатовна.

— Динара Анваровна? — удивленно переспрашивает Дамир, застегивая пуговицы рубашки. — Она же вышла. Я вам еще документ передал через нее, — его голос спокоен и невозмутим.

Женщина еще больше теряется, но делает вид, что вспомнила.

— А-а, да! Дурная моя голова! Точно! Она же вышла! — ударив себя по лбу, она выходит из кабинета.

— Слушаю, вас, Раиса Сембаевна, — всё тем же спокойным тоном обращается к ней Дамир, спуская штаны ещё ниже, чтобы выровнять нижние края рубашки.

Женщина, увидев такую неожиданную картину, похоже, теряет дар речи. Она смотрит на него с восхищением, изумлением и как на ненормального.

— Еще раз ворветесь в мой кабинет — уволю! — говорит ей сладко, словно звезду с неба обещает достать.

Она, похоже, вообще в глубоком трансе. Кажется, забыла, зачем пришла. Но Дамиру, видимо, уже надоела игра в молчанку.

— Вы язык проглотили?! — прикрикнул он, от чего она вздрогнула. Я уже думала, что он только на меня умеет кричать.

— Д-дамир Аскарович, — еле выговорила Раиса, — у-у нас проблемы.

— Говорите! У вас минута! — грубо, но деловито ответил он, направляясь к дивану, возле которого подобрал мои трусы. Сунув их в карман, Дамир вернулся за стол.

Пространства под столом и так немного. Мне даже не удалось надеть блузку; я держу её в руках, прикрывая грудь. Теперь ещё и колени Дамира теснят меня. Я снова между его ног, головой прямо напротив паха.

Внимательно вглядываясь, замечаю, что брюки в этом месте слегка влажные, и на их черной ткани начинают проступать мелкие белые хлопья. Понять, что это, было не сложно. Вот только когда он успел? Даже не в брюки, а на брюки, получается, кончил. Как же его так угораздило?

— Прежнее руководство оставило нам огромную налоговую задолженность, — всё ещё не справляясь с волнением, отвечает главбух. — Налоговики грозятся с завтрашнего дня блокировать счета. Эта сумма слишком велика, и без вашей подписи я не смогу провести платеж.

Белые хлопья не дают мне покоя, и я начинаю аккуратно сдирать их с брюк. Что мне ещё делать? Заняться же больше нечем под столом.

— Понятно, — Дамир, видимо, только сейчас вспомнил, что на плече у него мой лифчик. Он закинул его в ящик, одной рукой прижав мои пальцы, которые пытались содрать засохшие хлопья, к своему паху. Требует поактивнее натирать там. — Кто же ещё будет обламывать с просмотром порно, как не налоговая?

— Вы смотрели порно? — голос Раисы осип в шоке от такого откровения.

— Как и любой другой нормальный мужик, — произнес он, выделяя каждое слово, — который так заебался на работе, что не имеет времени искать себе бабу. Хотите, поделюсь сайтом? — добавил он, щелкая по клавиатуре ноутбука.

Под столом, тем временем, его требование ответственно выполняется. Член Дамира моментально твердеет от моих действий.

— Спасибо, Дамир Аскарович, — судя по голосу, чем больше она его слушает, тем больше фигеет. — Но зачем же так мучиться? Найти женщину… — волнуется она, — такому мужчине, как вы… Я даже не знаю… я тоже одинока, — предлагает себя. — Мы могли бы поужинать вдвоем. Я прекрасно готовлю.

— Ладно, Раиса Сембаевна… спасибо, — от возбуждения он буквально выдохнул слова благодарности. — Что хотите… пожалеть меня, но я как-нибудь… справлюсь. Давайте быстрее… Что у вас там? Я подпишу, — его тяжелое дыхание становится более заметным.

— Дамир Аскарович, можно вопрос?

— Угу, — читает документ.

— Вы разводитесь?

— Угу!

— Можно узнать, почему?

— Потому что не дает! — подписывает документ и, видимо, протягивает его ей. — Бегите, Раиса Сембаевна, оплатите налог. Если не успеете сегодня, лишу вас премии.

— Х-хорошо, — она просто в ауте от такой дерзости по отношению к ней. Чтобы кто-то грозился лишить святая святых — премии?! Он — мой герой.

— И вообще, научитесь находить общий язык с налоговиками, — дает дельный совет, когда она уже у дверей. Судя по звуку открывшейся двери. — Надо уметь работать языком, Раиса Сембаевна, а не только задницей вилять. Учитесь у Динары Анваровны.

С ума сошел?! Зачем меня упоминать?!

— Язык она выучила, осталось выяснить, как она им работает, — говорит, а сам большим пальцем во рту у меня хозяйничает — столько переводов мне оставила, — другой рукой шуршит бумагами.

— Конечно, Дамир Аскарович, я постараюсь найти общий язык с налоговиками, — голос явно недоволен и подавлен, она хлопает дверью.

— Слышала, Динара, языком надо! — Он что, издевается надо мной?

— Дамир, выпусти меня! — толкаю его в колени.

— Пока не сделаешь минет, не выпущу, — опять расстегивает свою ширинку.

— Не собираюсь я тебе ничего делать! У меня ноги затекли, и шея болит.

— Ладно, — отъезжает назад, выпуская меня на волю. — Вечером сделаешь.

— Вечером я встречаюсь с Ринатом, — злобно бурчу, выползая из-под стола.

— Ему будешь делать минет? — усмехается, заставляя меня еще больше злиться и отталкивать его руки от себя, отказываясь от помощи встать.

— Не знаю, посмотрим на его поведение, — выпрямляюсь и надеваю блузку.

— Сделаешь — убью! — рычит грозно.

— Дамир, я не твоя собственность! — говорю спокойно и доходчиво.

— Ты моя жена! — вспомнил он, не прошло и восьми лет.

— Да, которую ты бросил восемь лет назад, жестоко отомстив за то, чего она не делала, — нервно застегиваю пуговицы на блузке и злюсь на себя за то, что говорю это.

Он резко хватает меня и сажает на свои колени, прижимая к себе.

— Прости меня, Дина, — шепчет, уткнувшись носом в шею. — Ты не представляешь, как сильно я об этом сожалею.

— Что мне твои сожаления! — отталкиваю его и встаю с кресла. — Ты мне сердце разбил, душу искалечил. А Ринат собрал, склеил, излечил и оживил. Так что не тебе мне указывать, кому что делать! — гневно смотрю ему в глаза. — Может, я ему каждый день минет делаю, — добавляю неуверенно.

— Ага, делаешь! Один раз кончил тебе в руку и один раз хотел вставить. Безуспешно. Закончилось походом в больницу. Я все знаю. Заметь, со мной у тебя нет никаких панических атак.

Я просто в шоке от того, что слышу. Ринат что, все наши три месяца отношений по секундам ему рассказал?

— Бросай его, Динка. Трепло он, а не мужик. Ладно, в этот раз мы с ним вдвоем в парилке были. Больше никто не слышал. Но не отвечаю, что, когда он с другими бухает, не треплется.

— Да пошел ты! — кидаю и разворачиваюсь, чтобы гордо уйти.

— Куда ты пошла, Динара Анваровна? Без трусов, колготок и лифчика. У тебя сиськи просвечиваются сквозь блузку, — напоминает он.

Злость и обида действительно затуманили мой разум. Я даже не чувствовала, что на мне нет нижнего белья. Отчаяние и безнадега, обхватившие мою душу, заставляют меня топать не к двери, а к дивану. Я обреченно падаю на него и закрываю лицо руками, желая разреветься.

— Надия Булатовна, принесите, пожалуйста, из кабинета Динары Анваровны ее верхнюю одежду, — сказав по громкой связи, он подошел и сел рядом, затем обнял меня.

Я послушно положила голову ему на грудь. Мне уже надоело сопротивляться своему разуму. Пусть он тоже отдохнет от меня. Разум, имею в виду.

— Зачем ты ее попросил? Она же агент Раисы. Всё ей доложит, — говорю, печально вздохнув.

— Агент Раисы? — удивляется Дамир, поглаживая мою спину.

— Да, это она её выбрала тебе в секретарши.

— Надия Булатовна — моя дальняя родственница. Она уже много лет работает со мной. Верна только мне и никому, кроме меня, ничего не докладывает, — успокоил меня Дамир.

Женщина принесла мою одежду и даже не подала виду, что как-то удивлена или недовольна моим присутствием в кабинете. Как будто всё так и должно было быть.

— Пойдем! — Дамир накинул на меня пальто.

— Отвезешь меня домой?

— Нет, поедем в торговый центр. Я должен тебе белье и колготки.

Конечно, должен! Я благотворительностью не занимаюсь. Пусть восстанавливает!

Дамир не просто привез меня в торговый центр, но и сам выбирал мне белье. Он ходил между рядами со стойками, внимательно рассматривая каждый комплект, что попадался ему на глаза. На глаза ему, разумеется, попадались только провокационные варианты.

— Смотри, как тебе это? — сказал он, зацепив пальцами красные стринги, на которых производитель явно сэкономил. В них не было ни миллиметра натуральной ткани. Треугольник зоны лобка был сшит из прозрачной сетки, такие же два сетчатых треугольника были и у лифчика этого комплекта.

— Рабочая форма шлюхи, — недовольно фыркнула я.

— Я их беру! — с довольной улыбкой сказал он. — Хочу увидеть тебя в них. Даже снимать не стану. Отодвину эту полосочку и медленно пройдусь языком по твоим складкам. Немного потереблю клитор кончиком языка, а затем, не спеша, снова вылижу каждую складочку. После этого просуну язык во влагалище и буду трахать им, пока ты не кончишь. А потом снова пройдусь по всей твоей киске от лобка до ануса. Ну и его не обделю, чтобы не было обидно ему.

Я стою с открытым ртом и выпученными глазами, не зная, как реагировать на него. Всё это он говорил так спокойно и обыденно, в то же время завораживая и пугая своей явной шизофренией. Мозг кричал: «Беги от него!». Но низ живота скрутило так, что остатки сока начали стекать по моим ногам. Трусов-то на мне нет.

— Ты больнооой! — прохрипела я.

— Очумееееть! — раздался знакомый голос с другой стороны стойки.