Я один вижу подсказки 3

Глава 3 – Долг

Мы с отцом подошли к окну, чтобы посмотреть.

К дому подъехала чёрная карета. Её поверхность, покрытая лаком, блестела на солнце. Кучер остановил лошадей прямо возле парадной лестницы.

Главное не сама роскошная карета, а герб на ней. Это классический круглый щит, часто используемый при создании гербов. На нём изображены два разъярённых медведя.

Звери направили свою ярость друг на друга, вцепившись передними лапами и встав на задние. Это герб рода Карениных.

Что тут сказать?

Только самый свирепый род, обладающий властью и силой, может поставить себе дерущихся медведей на герб. Род, который не боится ничего. У которого тысячи слуг и огромная дружина.

И вот такие важные люди пожаловали к нашему порогу.

Карета просто замерла, будто там никого нет. Видимо, дожидались, когда горничные выйдут и встретят их.

Однако даже когда все вышли, и даже моя матушка появилась на крыльце, этот именитый гость не торопился покидать экипаж.

– Вот же мерзавец, Каренин, изображает из себя девицу... – прокомментировал отец.

Конечно, Каренину хотелось, чтобы его поприветствовал глава рода. Вот только у моего отца скверный характер. Он не выйдет и никого не встретит.

Как говорится: не приходите в наш дом, мы вам не рады.

Спустя пять минут дверца кареты наконец открылась. И оттуда вышел, как и сказал отец, Александр Каренин. Лично глава рода.

Высокий и худощавый мужчина, с заметной бледностью. Одетый в строгий, элегантный фрак. Кожа чуть бледная, глаза уставшие. Когда он вышел, то презрительно осмотрелся по сторонам.

А затем, будто зная, куда смотреть, он поднял взгляд к окну, где стояли мы с отцом, и довольно улыбнулся. Своими белыми и ровными зубами.

Эта улыбка была как у самого дьявола.

Он двигался медленно, но уверенно. Спустился с кареты и поприветствовал мою мать.

Это самый омерзительный человек из всех, кого я знаю.

Есть разные люди: хорошие, доблестные, есть люди достойные. А есть люди, полные жадности и злобы.

Не скажу, что Каренин именно такой.

Однако это самый изворотливый человек. Он в любую щель пролезет, не задумываясь о последствиях.

Мне порой кажется, что если ему надо, то он и бездомного обманет. И не для того, чтобы заполучить заплесневелую буханку хлеба.

А потому, что он может. Потому что ему каждый день хочется самоутвердиться и сказать всем: бойтесь меня, уважайте.

И тут возникает вопрос: что делает такой человек у нашего порога?

Пришёл забирать долги.

– Приехал всё же, – устало вздохнув, сказал отец. Вся радость от разговора с сыном исчезла.

– Ты его ждал?

– Не сегодня.

Такой неуверенный ответ отца вызвал беспокойство.

Однако Каренин приехал не один, с ним также прибыл его самый младший сын – Михаил. Мой так называемый знакомый. Мы с ним учились вместе, иногда виделись на различных светских мероприятиях.

Дружеских отношений никогда не было. И мне было непонятно, что он тут вообще забыл.

Неужели чего-то хочет?

Мне хотелось бы узнать ответ. Вот только навык «Всеведущий» не работал в моём мире. К сожалению, он как будто выключился и молчал.

В один момент даже стало страшно: а может, он вообще исчез?

Однако я сразу себя остановил. Накручивать себя на пустом месте – гиблое дело.

Каренин был тут не в первый раз. Он приходил каждый месяц, специально.

Откуда взялся долг?

Это было ещё до моего рождения. Пятьдесят шесть лет назад.

В 1701 году началась глобальная война. Её назвали мировой, в ней участвовало множество стран.

Наш род был довольно великим. И мы, конечно же, участвовали. Всё же у нас была дружина, была мануфактура, даже без родового навыка «Ока». Мы могли жить и процветать много лет.

Однако война всё это отняла.

Всё сгорело. Воины погибли. Образовался огромный долг.

Мы взяли его, чтобы оставаться на плаву, и он тоже сгорел.

Мы должны были 30 миллионов рублей.

Хорошая новость, что к сегодняшнему дню мы должны всего три миллиона шестьсот тысяч.

Плохая – что у нас нечем платить. Ежемесячный платёж сейчас конский – 10000 рублей. Или 100 алтын (золотых).

И это с учётом того, что выплачивать нужно каждый месяц на протяжении тридцати лет. Это безумие.

Незваные гости вошли в дом. Их проводили к кабинету отца, хотя те уже знали дорогу наизусть. Как говорится, не в первый раз приходят.

Скрип.

Дверь открылась.

– Ясонович... – Каренин радостно воскликнул, обращаясь к отцу по отчеству. Моего деда звали Ясон. – Чего не встречаешь своих дорогих гостей?

Он раскинул руки, словно для объятия. Будто мой отец самый родной для него человек.

Это действительно было бы уместно, если бы пришёл старый друг. А так, просто ростовщик явился за деньгами.

– Так я вас сегодня и не ждал, – отец хмуро ответил, подошёл и протянул руку.

– Эх... Опять ты... – Каренин просто пожал в ответ.

– Вот и Алексей.

Я тоже поздоровался с ним за руку. Никто не будет меня игнорировать. Тоже самое касается и Михаила.

Поговорив ещё минут пять о всяких делах, мы как-то распределились на две группы. Старшее поколение село за главный стол, они пили вино.

Младшее поколение расположилось за небольшим столиком. Мне налили чай, Михаил пил вино.

И зачем подсел ко мне этот петух?

Хотелось свалить. Я не очень люблю всякие светские беседы ни о чём. Поэтому хотел уже как-то уйти в свою комнату. И мне плевать, если гости как-то обидятся.

Я встал.

Однако парнишка, видимо, вообще не умел читать атмосферу.

– Как первое испытание?

Вопрос был интересным.

– Нормально. У тебя как?

Я сел обратно. Видимо, Михаил знает, чем можно меня заинтересовать.

Что ж... Мне тяжело говорить о погоде, о каких-то делах уезда или делах государства. То же самое – копаться в грязном белье всех этих аристократов.

И всё же были темы, которые мне нравились.

– Отлично... Было выживание на острове. Только представь: двое парней, три девчонки. И мы заперты посреди огромного океана.

Звучит завораживающе и даже знакомо.

Испытания на выживание довольно распространены, особенно первое испытание для новичков. Оно может быть разным: охота на существо, поиск утерянного сокровища, экспедиция в джунгли или расследование убийства. Вариантов множество.

– И сколько дней? – обычный вопрос, но довольно важный.

– Месяц.

– Повезло! – искренне восхитился я.

Михаил сразу понял смысл. Чем больше времени у избранного, тем выше вероятность достичь высокого ранга.

– И какой ранг?

– Конечно же, высший, – ответил он, будто это было само собой разумеющимся.

Высший для него – это Ранг «А». С какой-то стороны даже смешно. Он так этим гордился, даже не понимая, что сидит рядом с Рангом «ААА».

– Впечатляет. С кем ты был?

Вопрос был бы странный для любого другого. И всё-таки мне было понятно сразу две вещи. Первая – он пошёл по золотому билету. Второе – вместе с проводником.

Иначе такая… как бы его назвать… недоразумение, не смогло бы прыгнуть выше ранга «Г».

Важно понимать – я не токсик. Быть может чуть-чуть. Просто по человеку сразу видно на что тот способен, а на что не способен.

– С Лейлой Аникиной.

– С ней?

Меня это очень сильно удивило. На миг я даже забыл, о чём мы с ним говорили.

– Лейла же твоя подруга?

– Ну, допустим.

Не его собачье дело.

Раскрывать наши отношения я не стал.

Кто такая Лейла? Она также из Рода Проводников.

У нас были общие интересы, мы часто общались, но не настолько близко, чтобы называть друг друга друзьями.

Между нами не было ничего личного, кроме страсти к испытаниям. Род Аникиных обладает уникальным родовым навыком – Чертогом Памяти.

Лейла невероятно умна, неудивительно, что даже такой дурак, как Михаил, смог достичь ранга «А» с её помощью.

Михаил продолжал что-то рассказывать, но я уже потерял интерес. Когда было упомянуто имя Лейлы, мне стало ясно, что он просто воспользовался поддержкой опытного проводника.

– ...Пришлось стать лидером тамошних аборигенов. Представляешь? – хвастался он.

Я едва сдержался, чтобы не закатить глаза или зевнуть. Его истории больше всего походили на лапшу, которые наматывали на уши.

– Представляю... – кивнул я, скрывая иронию.

Михаил даже не понял, что над ним подшучивают. Я всё это время гадал: зачем он сюда пришёл? Явно не просто поболтать.

И тут он внезапно выпалил:

– А правда ли, что ты тоже пробудил «Око»?

Я оцепенел. Отец, который тоже это услышал, был не менее шокирован. Почему?

Мы только сегодня обсуждали конфиденциальность и наших планах. Даже об легенде об «Оке».

Даже если бы мы отправили гонца с письмом в типографию, люди узнали бы об этом лишь на следующей неделе. А тут, похоже, все уже в курсе.

– Откуда ты знаешь? – спросил я напряжённо.

– Татары сказали.

Только род Юмагуловых можно было назвать татарами в нашем кругу.

– Они?

Чувствовал себя преданным.

Я не ожидал такого от людей, для которых так много сделал. Неужели у людей не осталось и капли благодарности?

Видимо, я слишком наивен и сужу других по себе. Мне бы никогда не пришло в голову навредить близкому человеку. Если бы кто-то спас меня и воскресил моего деда, светлая ему память, я бы всю жизнь был благодарен.

– Да, – коротко ответил, пытаясь скрыть разочарование.

Вероятно, они не знают о навыке «Всеведущий», а знают лишь историю из больницы. Их выводы неверны, но заключение правильное: древняя семья Проводников снова в деле.

– Ого, говорят, ты прямо рассорил татар…

Эти слова меня удивили.

– Я? Их?

– Да. Именно из-за тебя они и закрылись дома.

Комментировать это я отказался. Мысленно уже хотел, чтобы они поскорее закончили свои дела и ушли.

Видимо, у отца было такое же желание, поэтому Каренина старшего спросил:

– Так вы сегодня за ежемесячным платежом? На два дня раньше?

Так дела не делаются. Ежемесячный платёж назначен на 23-е число каждого месяца, а сейчас только двадцать первое.

А разве это не хорошо?

Сейчас можно было бы отказать им, выставить за дверь и сделать отсрочку на два дня. Но не просто ждать – эти два дня могли бы стать для меня спасительными.

Сто золотых – немалая сумма, но я бы смог её найти. Продать кольцо, робу, взять деньги из заначки.

Также вернуть свои законные предметы у Айгуль. Если потребуется, могу надавить, чтобы им и в голову не пришло предать кого-либо.

Я уже представил, как выбиваю дверь ногой и вхожу в их дом. И тут осознал – ведь я сам такой же ростовщик.

Поступать точно также, как поступают со мной?

Нет. Это ведь совсем другое… Моя семья... тоже взяла чужие деньги и просто их сейчас отдаёт…

Хм? У нас такая же ситуация.

Ростовщики люди умные и хитрые. Раз Каренин пришёл сюда сейчас, значит, на то есть причина. Не могли же они просто проезжать мимо за несколько километров от города. Это нереально, верно?

Эта мысль насторожила меня. Похоже, отец тоже это понимал.

Отвечая на вопрос, Каренин просто согласился и сказал:

– Меня не будет в городе с завтрашнего дня в течение месяца или двух. Поэтому надеюсь, вы не против, если мы это сделаем сегодня?

Он улыбнулся, будто не понимая сложности ситуации.

Ещё более впечатляющим был ответ отца:

– Не против.

Я подумал: откуда у него деньги? Разве они у нас были? Что происходит?

Отец подошёл к одному из многочисленных шкафов, где стоял уже приготовленный мешочек с деньгами, словно ожидая своего часа.

Взял его и положил на стол.

– Вот.

Каренин-старший не поверил своим глазам. Он протянул руку, развязал мешочек и посмотрел на монеты.

Чистое золото. На одной стороне – цифра один, на другой – Георгий Победоносец на коне, пронзающий копьём змея.

В мешочке было ровно сто монет.

– Откуда взял? – Каренин сразу понял, что такому доходу неоткуда взяться в нашей семье. Ведь никто у нас не работает, нет ни шахт, ни полей, ничего подобного.

Тогда оставалось два варианта: либо отец у кого-то занял, либо это дело рук его сына, который пробудил навык «Око».

Мужчина обернулся ко мне и спросил:

– Твоих рук дело?

Нет. Мои руки чисты. Однако я не мог так просто это сказать.

– Да... – соврал я, даже бровью не поведя. Хоть и рискованно, зато пусть знает, что семья теперь в безопасности.

– У нас есть деловое предложение.

Когда это говорит самый хитрый лис, с которым не то что дела вести, а в одном поле срать не сядешь, звучит тревожно. И всё же я не мог не спросить:

– Какое?

– Мой сын, – он указал на спокойно сидящего Михаила, попивающего вино и смотрящего на меня. – Пройди с ним второе испытание.

– А какие условия?

– Я закрою за вас пять месяцев ежемесячного платежа.

Каренин как никто знал, что мы одной ногой не то что в банкротстве, а чуть ли не в могиле стоим. И, возможно, для какого-то наивного простака это предложение показалось бы невероятно щедрым.

А я лишь подумал: что за шутка такая?

Услуги хорошего проводника, а я оцениваю себя не ниже, стоят куда больше, чем пятьдесят тысяч рублей.

Если судить по рынку аристократов, то от ста тысяч. Мне кажется, если бы Айгуль работала по специальности, то она взяла бы примерно столько.

Ещё раз, АЙГУЛЬ взяла бы столько. Она левое от правого-то отличить не может.

А вот профессиональные проводники берут от миллиона рублей.

Понимаю, что в каждом деле важна репутация. Важно не сколько ты берёшь, а какой результат показываешь. И не мне сейчас нос воротить, вот только мне легче взять своего человека и «прокачать».

Ведь Ранг «А» несёт в себе колоссальное преимущество в виде очков характеристик и навыков. Тем более, мне можно и не останавливаться на этом, а брать Ранг три «А» и ещё выше.

А качать его? Я посмотрел на смазливое лицо Михаила. Он, увидев мой взгляд, подмигнул, мол: «Соглашайся. Отличное предложение. Правда?»

– Нет.

В комнате воцарилась тишина. Затем началось: крики, оры и оскорбления.

Наша семья оказалась неблагодарной, мы кусаем руку, которая нас кормит. Что без него наш род давно бы сгнил. Лежал в канаве и обслуживал крепостных.

Посыпались угрозы, Каренин начал говорить, что поднимет нам процент.

– Хватит! Бери деньги и выметайся!

Отец с ним не церемонился.

С глубокой неохотой Каренин начал составлять расписку.

Это очень важная часть процедуры. Их пишут сразу две: одну для моей семьи, вторую для него.

В расписках просто указывают, что передан платёж в размере ста золотых монет. Каждый из глав ставит на них свои подписи, капает воском и заверяет печатями.

В этом процессе была доля бюрократической волокиты с бумагами.

Но и это ещё не всё. Эти расписки нужно относить в государственный банк и фиксировать передачу долга. Именно поэтому мы точно знаем, кому и с какой точностью мы должны.

Любой долг можно оформить так через банк. Можно взять как у банка, так и у частного лица.

Процедура одновременно и удобная, но довольно сложная. Это не просто достать из кармана сто рублей и дать другу взаймы. Тут много всяких юридических формулировок, много процентов и так далее.

Чиркнув своей подписью и поставив печать, Каренин резко встал, и стул с грохотом упал.

– Идём отсюда!

Михаил кивнул, он не был доволен.

И всё же, когда парень хотел встать, я протянул руку и остановил его.

– Подожди.

– Чего ты хочешь?

Он не понимал, почему я до этого молчал, а сейчас вдруг остановил его.

– Так сколько взяла Лейла? Больше миллиона?

Он замер, потом на его лице появилось раздражение, и он сказал:

– Нет, – выдернул свою руку и пошёл за отцом.

Не закрыв при этом дверь в кабинет.

Очевидно, что он солгал.

Также я ощутил его силу. В ней не было пятнадцати характеристик. Он, скорее всего, ранга «Б». Он обманул и в этом.

– Пришли. Нагадили. И ушли. Вполне в их духе.

Отец вернулся и сел обратно. Он выдохнул, выпятив свой живот.

– Так откуда у тебя деньги?

– Очевидно. Занял у других, чтобы отдать.

Ему даже было не по себе от того, что его сын сам до этого не додумался, и ему пришлось объяснять.

– И у кого же?

– Романовы.

Ой-ёй... Романовы?

Романовы, как бы сказать, наши «старшие» покровители. Наша крыша. Из-за них нас и не трогают. Из-за них Каренину можно было сказать, чтобы тот убирался.

Однако чтобы отец взял у них деньги?

Глава рода Романовых – Николай. Они друзья с моим отцом. Вместе учились, даже пару испытаний прошли вместе. Их связывало очень многое.

И чтобы отец... Просто взял и попросил у него денег?

Я думал, что это просто невозможно. Ему ради семьи пришлось растоптать свои принципы. Он не раз мне говорил, но всё равно повторил:

– Никогда не бери чужие деньги в долг. Тратишь чужие, а отдаёшь свои кровные.

И ещё он сказал, что не хотелось бы портить такой хороший, радостный день. Он даже ничего не сказал про Юмагуловых. Будто утечка с их стороны ничего не значит. А наоборот помогла поднять мне цену.

– Поднять цену? – нахмурился уже я.

Обычно я слушаю его вполуха. А тут такое.

– Да... Как ты говорил, если ты пробудил такую замечательную способность, то мы можем этим воспользоваться.

– Ты хочешь?

– Я найду тебе клиента. В течение месяца или двух. Будь готов к новому испытанию.

– Неа...

Я отказал, а он не понял, почему.

– Хочешь подольше отдохнуть?

– Не в этом дело. Мне нужно найти клиента в течение десяти дней.

Я не хотел никому говорить. Однако в первую же ночь передо мной выскочило сообщение:

[Если вы не войдёте во вторую дверь в течение двух недель, то умрёте. Отсчёт: 10 дней 8 часов 23 минуты 18 секунд... 17 секунд...]

– Что это значит?

– Последствия использования красного билета. Мне от них не убежать.

Я объяснил ему ситуацию. Если я за это время не войду во вторую дверь, то умру. Не знаю, насколько эта надпись правдива, но ей потребовалось несколько часов, чтобы появиться в нашем мире и возникнуть передо мной.

Эта задержка пугала. Будто что-то осознанно искало меня, как сбежавшего заключённого.

Отец сразу расстроился, он опустил голову и тяжело задышал.

Именно поэтому я и не хотел говорить. Ведь они с утра были такими радостными.

Ведь пугало не само второе испытание… А то, что это будет продолжаться. Третье, четвёртое, пятое...

Этот цикл неизбежности, ведущий к смерти.

– Мы решим это, – отец чуть приподнялся и похлопал меня по колену, неумело пытаясь ободрить. – Иди к матери, она сильно переживает...

Когда я вышел, тихо прикрыв за собой дверь, поймал себя на мысли, что хочу вытащить его из этой берлоги.

– Пойдём с нами.

– Не могу, – ответил он. – Мне нужно ещё отправить пару писем.

В его словах слышалась спешка. Когда отец так напрягается из-за меня, мне становится стыдно.

Видимо, он увидел это в моем взгляде и остановил меня:

– Алексей.

– Да?

– Ты же понимаешь, что ты мне ничего не должен?

Этот вопрос был для него важен. С тех пор как его отношение ко мне изменилось, изменился и его взгляд на жизнь. Он стал более свободным.

И сейчас он не спрашивал меня. Он говорил прямо: «Я дал тебе жизнь, но твоя жизнь не принадлежит мне. И даже если у тебя есть проблемы, мне это неважно. Я помогу их решить и ничего не потребую взамен».

– Понимаю… – ответил я тогда, но в глубине души знал: «Должен тебе по гроб жизни…»

Дом делал меня каким-то сентиментальным.

Мне нравилось на испытаниях то, что там не было времени на лишние мысли.

А здесь – эти чувства, эмоции… Даже сейчас, когда хотелось грустить, я просто улыбнулся. Впереди целый день, где я должен был играть роль беспечного парня, рассказывать о своих так называемых приключениях.

…

Мы сидели дома, потом гуляли – с матерью, с Марфой, со служанками. Пошли на пикник, прогулялись к озеру, наслаждаясь прохладным ветерком и запахом травы.

Когда под вечер разразился дождь, мы поспешили укрыться в доме.

Это был хороший день. Один из лучших.

По крайней мере, его вторая половина.

Когда я уже готовился лечь в постель, за окном сгущалась ночь, было за полночь.

Какой же тяжёлый день… Кроватка моя, иди же ко мне…

Тук. Тук.

И тут вдруг кто-то тихо постучал в дверь.

В комнату тихо вошла молодая служанка. На ней была только белая сорочка, что-то вроде пижамы. Она выглядела встревоженной, её лицо было красным.

А? Интересно, что ей нужно в такое время?