Я пас в СССР!

Глава 12

Глава 12.

Все девочки — ведьмы, в той или иной степени! И здесь, в СССР, у них режим особого благоприятствования! Ну а что — официальная идеология базируется на атеизме и отвергает всяческие суеверия и предрассудки, со стороны закона и общественного мнения никаких претензий. Меня ещё вчера стали терзать смутные сомнения как раз по этому поводу, отругал Сашку вечером (не сдержался, каюсь), а перед сном обнаружил раздербаненный удлинитель у себя в кровати. Между прочим, подключенный к розетке!

Сестрёнка, припертая к стене неопровержимыми доказательствами (маму я в известность не поставил — сами разберёмся, не хватало ещё её волновать) — вину не отрицала и бесхитростно покаялась:

— Я тебя починить хотела! А то опять олать стал, как ланьше!

Точно ведь поняла, что изменился! И сделала логичный вывод, что случилось это после удара током. Далеко пойдет, причинно-следственные связи способна осознавать уже в таком юном возрасте и действует без сомнений, руководствуясь девизом: «Вижу цель — преград не вижу!» Пришлось проводить воспитательную работу на ночь глядя, ну и пообещать не орать больше. Прониклась вроде, что чуть брата не поджарила, пусть и из благих побуждений, но всё равно — хожу сейчас и приглядываюсь.

Вот и с Ленкой примерно такая же история, сходу почувствовала, что со мной что-то не так, детектор у них какой-то встроенный, что-ли? Симпатизировала она моему реципиенту, как пить дать, без всякой взаимности, с того самого времени, как мы сюда переехали после нового года. А может ещё и с прошлого лета, которое Ванька всё прожил здесь. В общем, она сразу просекла изменившуюся ситуацию, и если встретила меня вся такая печальная и загадочная, то тут же моментально на глазах преобразилась. Словно засветилась изнутри, а в глазах полыхнуло торжество.

А что до меня — никогда не понимал вот эту Булгаковскую метафору: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих! Так поражает молния, так поражает финский нож!» А сейчас вдруг как понял! Правда, в моем случае это был не рецидивист с пером, а словно пыльным мешком из-за угла по голове ударили. Полным, килограмм на пятьдесят.

Влюбился сразу и бесповоротно, отчаянно, как только может влюбиться второгодник в отличницу. В ней было прекрасно всё, ну а тот факт, что девочка читает фантастику — был завершающим ударом, окончательно меня добившим. Нет, каков реципиент то, вот как с этим чудом дружить можно было⁈ Млять, он ведь её летом за огурцами в совхозную теплицу звал, воровать. И ведь ходили! Она, обдирая коленки — ползала за ним на четвереньках, протискиваясь вначале через щель в заборе, затем в парник! Чувствую — припомнит она ещё мне эти огурцы, вон какая довольная стоит, еле улыбку довольную сдерживает!

— А, что⁈

— Правда, что ты из-за меня с Петькой подрался, спрашиваю? Да что с тобой, Ваня, случилось, зачем тебя наголо побрили?

Прохладные пальцы невесомо пощекотали макушку, отчего по спине поползли мурашки. А вся рассудительность испарилась напрочь, как и остатки логического мышления. Вот что это, как не магия⁈

— Нет! То есть да! — Ещё и когнитивные способности пострадали, это не Ленка, это оружие массового поражения. — Он на тебя права какие-то предъявлял, указывал, чтоб я от тебя подальше держался, вот и не вынесла душа поэта!

— Позора мелочных обид, ммм? — Мурлыкнула Ленка. Нет, какая к чертям Ленка, Лена! А то и Елена, под стать Троянской! — Приятно, конечно, что ты один с тремя не побоялся подраться из-за меня, но давай в следующий раз осмотрительней, отобьют ведь всю голову! А у меня на тебя живого и здорового планы, и желательно чтоб соображал…

— Какие планы⁈ — Воображение тут же нарисовало такие картины, что непроизвольно вначале покраснел, затем побледнел и пятнами покрылся. А в квартире вдруг стало чрезвычайно душно, несмотря на настежь распахнутые форточки.

— Как какие⁈ — Вознегодовала Лена, отчего стала ещё краше. — Ты что, всё забыл⁈ Я же тебя, дебила, обещала по алгебре поднатаскать за лето, хотя там всё с азов придется начинать! Или ты и на следующий год так же собираешься ещё раз учёбу завалить⁈ Что было то, Вань, ты правда чуть не умер, в школе такое рассказывают!

«Ура, таскай меня, Лена, хоть по алгебре, хоть по геометрии!» — Ликовал я про себя. А вслух принялся излагать страшную и душераздирающую историю, как чуть не умер, перед глазами прошла вся жизнь и даже больше. После чего я стал абсолютно другим! Ну, то что я изменился — моя подружка и так поняла, а сейчас жаждала подробностей. И я ей их дал! И про свет в конце тоннеля, и про фигуры в белом, в общем — проехался по ушам, удовлетворяя любопытство.

— Не поверила бы, — Лена накручивала на палец локон, внимательно меня изучая. — но ты и правда очень изменился. Я бы даже сказала, что тебя подменили!

Теперь ход моих мыслей про то, что все девочки причастны к сверхъестественному — понятны⁈ Оправдываться в такой ситуации бесполезно, поэтому лишь пожал плечами, никак не комментируя. Слава богу, что она всего лишь размышляла вслух, пищи для дальнейших подозрений я не дал, а её последующие слова лишь подтвердили правильность выбранной стратегии.

— Да нет, всё такой же балбес, но видно, что без последствий не обошлось. Вань, а про дурдом правда⁈

— Смотря что говорят, был, да. На обследовании, признали психически здоровым, все показатели в норме!

— Так уж и здоровым⁈ — Не поверила Лена. — То дерешься, отставание в учебе, точно всё хорошо?

— Всё как у людей! — Развеял я всяческие сомнения и добавил. — И даже лучше, вот увидишь!

Новый Ванька, несмотря на все странности в словах и поведении — явно пришелся ей по душе больше, чем прежний. Всё время, пока мы разговаривали у нас в квартире — Лена несколько раз до меня дотрагивалась, в основном норовя ощупать голову. Далась им моя новая прическа, удобней мне так! Хотя с её стороны это больше походило на желание удостовериться — действительно ли это я.

Нет, я не против, даже приятно. Но как-то организм нервно реагирует, словно током щиплет, и мне, может быть — тоже её потрогать хочется. Мало ли, вдруг тоже сомневаюсь! В очередной момент, когда её рука вновь легла мне на голову — накрыл её ладонь своей рукой. Теперь уже Лену словно ударило током — отдернула руку, покраснела и с таким довольным видом сказала: «Дурак!» — что сразу понял — понравилось!

Тут же выдернула с книжной полки какую-то книгу, не глядя на обложку, и не поднимая глаз сказала, что как прочитает — вернет. Упорхнула, оставив меня в одиночестве и в приподнятом настроении. Да что там приподнятое — петь хотелось и танцевать, это я удачно попал! Не знаю как насчет СССР, но помимо своей семьи я ещё и одну девочку спасу, вопреки всему! Такая блондинка нужна самому, пусть Петька в городе учится и сюда носа не показывает! Еее!!!

К моему глубочайшему сожалению — ни петь, не танцевать я не умел и в этом времени. Тоже магия какая-то, попытка коряво изобразить некое подобие танцевальных па, наблюдая за этим в зеркало — ясно показало, что если не дано, то не стоит и мучиться. А так как сбросить накопившееся напряжение после визита подружки требовалось незамедлительно, то обратился к старому, проверенному временем варианту. К дровам, как Челентано в «Курощении строптивого».

Отправился в стайку, которая помимо пристанища для животных — была многофункциональной хозяйственной постройкой, в частности — поленница под навесом имелась. Дрова для титана требовались совсем другие, чем для обычной деревенской печки, те бы в топку попросту не пролезли. Маленькие, раза в полтора меньше обычных, словно игрушечные поленья — их я ведер пять натаскал домой, пока в себя не пришел. Всю ванну загромоздил ими, а зачем, спрашивается? Если отопительный сезон ещё не закончился и горячая вода есть⁈ Ладно, пусть будут, пригодятся, не тащить же их обратно, и так по деревне всякие слухи ходят… А судя по жаре на улице, скоро кочегарки дымить перестанут.

Вечером за Сашей шёл, чуть не подпрыгивая, та сразу срисовала моё настроение (это в копилочку подозрений, про женщин и непознанное) и спросила:

— Ваня, ты чего такой ладостный, лаботу нашел?

Сразу как крылья подрезали и настроение поползло вниз. С работой, на поиск которой я настроился серьёзно — пока было никак. Большая надежда была на дедов, особенно на Арлена, тот уже несколько лет работал кладовщиком в машинно-тракторной мастерской совхозной, что по здешним реалиям было не только ответственной, но и весьма хлебной должностью. Включая близкое знакомство и дружеские отношения со всем совхозным начальством. И не только, к деду и с города некие снабженцы частенько приезжали, то в саду пили, то выезжали в лес или на речку, утрясая на пленэре всяческие делишки. Связанные с расхищением сельхозпродукции и обмена её на ништяки, нужные совхозу.

Время такое, не мне судить, деньги сейчас играют не такую важную роль, как в эпоху развитого капитализма. По крайней мере, голодающих нет, у магазинов никто не побирается и в мусорных баках не лазят. Проблема безработицы тоже не стоит, и орды диких мигрантов из кишлаков не завозят. А вот купить можно не всё и не всегда, дефицита в самом его крайнем проявлении, когда основные продукты питания будут продавать по талонам — ещё нет. Но его предвестники маячат на горизонте, уже не только от деда слышал сакральное для конца восьмидесятых слово «достать» вместо купить…

И дед Арлен, и прадед Александр Гаврилович — моё желание пойти работать всячески одобрили и поддержали. С условием, что я возьмусь за ум и осенью вгрызусь в учебу с новыми силами, хлебнув горюшка за весну и лето, занимаясь тяжелым и неквалифицированным трудом. Дед Арлен сразу озвучил своё нежелание устраивать меня в совхоз на летние работы официально, как я в предыдущие года практиковал, так прямо и сказал бабке:

— Рази он заебется, по четыре часа в день работая? А не то ещё опять, как в том году, повадится налево огурцы продавать, то я не знаю, чо он так рвется на погрузку! Оторви да брось растет, в том году уже просился, чтоб сторожем на теплицах пристроится! — Дед тяжело вздохнул и выдал сокровенное, давно наболевшее. — В батраки бы его, чтоб всю дурь выбили!

Меня при этих словах перекосило, словно уксусу хлебнул. Дилетантские схемы обогащения реципиента: мешок огурцов мимо весов загрузить приехавшему из города покупателю — я намеревался творчески переработать. Не дело без денег сидеть, тем более просить у мамы. И совсем за гранью — корячиться на прополке капусты, в том году за месяц такой работы чуть больше пятидесяти рублей получил. Даже не избалованный деньгами реципиент не особо был доволен, что уж про меня говорить. А вот махинации при весовой, во время погрузки овощей, помогли мне прошлым летом почти сто рублей заработать, за неделю.

Очень рассчитывал в этом году повторить, если честно, а тут такой облом. И от кого, от родного и любимого деда! Работающего кладовщиком, между прочим! Что за двойные стандарты⁈ Пришлось насесть на него, выясняя все подробности и нюансы, реципиент то по жизни особенно не задумывался, как он в совхоз смог летом устроиться и почему. Про подводные камни не задумывался, как и о том, почему не все деревенские школьники пользуются такой возможностью. А я то сейчас понимаю, что в нашей небольшой детской бригаде простых школьников не было: у кого мама в бухгалтерии, у кого папа зоотехник, а у меня вот — дед кладовщик…

Следующий подход к деду предпринял в домашней мастерской, устроенной в отдельной пристройке при гараже, без свидетелей. Сразу же намекнув ему, что я уже подрос и многое понимаю, показал головой на весьма богатое оборудование:

— Деда, а деда, ты ведь это тоже не на свои деньги купил? Зернодробилку собрать из списанного оборудования, это ведь не каждому колхознику под силу?

И пока дед багровел лицом, собираясь меня приструнить — продолжил наседать, попросив прояснить, что за сложности с моим трудоустройством. И обозначил свой интерес, понимание реалий и здоровый прагматизм, особо делая акцент на том, что не просто сам хочу заработать, но и матери помочь материально. Дед выпустил набранный воздух, с интересом на меня посмотрел и от души выматерился:

— Вот чо тебе, Ванька, не учиться было, как всем нормальным людям⁈ Не голова у тебя, а дом советов! Вначале бы в комсомол, а там и в партию! Вот тогда бы да, а чо тут, в совхозе, рази дела? Комбикорм да капуста мороженная…

Что тут сказать, амбиции у деда будь здоров и желание пристроить внука в ряды партийной номенклатуры понятны. Только вот партии осталось меньше четырех лет, делать карьеру в комсомоле сейчас — как пытаться запрыгнуть в вагон поезда, который уже начинает слетать с рельсов. Нет, я помню, что именно комсомольские вожаки начали принимать непосредственное участие в кооперативном движении, всячески монетизировать партийные связи, ввязались в борьбу за первоначальное накопление капитала с большим пылом, чем за комсомольские стройки. Только просто так, с улицы — в эту движуху не впишешься, там уже своя атмосфера, что бы чего-то добиться — надо как минимум в правильной семье родиться…

Дед, впрочем, в существующих реалиях разбирался лучше меня, хотя и не подозревал, куда свернет эта начатая поначалу антиалкогольная компания, а затем и гласность с перестройкой (мне почему-то казалось, что это всё вместе началось, но пока про гласность ничего не слышно, а вот со спиртным начали гайки заворачивать, надо деду подсказать невзначай). Что-то для себя взвесив и обдумав, он выудил из под верстака литровую эмалированную кружку, подул в неё, затем протер обшлагом рукава и вручил мне. Отправил на спецоперацию — черпануть из фляги браги, избегнув пристального внимания бабки. Самому деду идти на дело было бесполезно, бабушка его перемещения в непосредственной близости от фляг, стоящих в закутке у печки — тщательно отслеживала.

Ну что же, дед, по всей видимости — начал воспринимать меня всерьёз и наши отношения переходят на новый уровень. Главное теперь — оправдать оказанное доверие! Уже через десять минут я притащил полную литровку, дед её с достоинством принял. Прокомментировав, что он во мне не сомневался и я далеко пойду, если не посадят. Пригубил, обтер усы и принялся меня просвещать.

Интересные вещи вырисовывались, с его слов. Кое-что я и сам раньше подозревал, но о многом не то что не догадывался — понятия не имел. Дети до шестнадцати лет должны были, по закону — работать не больше четырех часов в день. После шестнадцати — не больше шести. А самое главное, тадам — по существующему законодательству эта работа должна была оплачиваться как работа взрослого сотрудника и по расценкам за полный рабочий день! Вот такие вот выверты социализма, какому нормальному начальнику есть интерес брать на работу несовершеннолетних?

— Я, чтоб ты летом работал, не одну бутылку самогона поставил, понимаешь теперь?

Объяснил дед и принялся загибать пальцы, высчитывая, во что обошлось моё трудоустройство. По совести говоря — не только моё, у нас там целый клан был в бригаде, из Свиридовых и Жуковых, но общий посыл я понял и приуныл.

— Не вешай нос! — Деду то нормально, вон ему как похорошело после литра браги. — Устроим куда-нибудь, без работы не останешься! Неофициально скорей всего, тут покумекать надо! Неси ещё кружку, Ванька, ловко у тебя получилось, бабка ни сном, не духом!

— Не, дед, больше не пойду! Сам ведь говоришь, что во всем нужна умеренность и умение не зарываться и вовремя остановиться! — На дедов надейся, а самому тоже придется голову поломать, ладно, у меня послезнание есть, что-нибудь придумаю! — Тебя сейчас разберет как обычно, тем более со второй, бабка нашу схему на раз выкупит! И фигушки, всю малину нам обломает! Будешь потом опять помирать, а всё, лавочку прикрыли.

— Смотри мне, Ванька! — Погрозил дед пальцем. — Не знаю, с какой такой компанией ты в Нягани водился, но тут я за тебя в ответе! И вся наша семья, так что прежде чем сотворить чего, ко мне приди и посоветуйся, нам только уголовников в семье не хватало! А то вон и слова какие уже знаешь, и деньгу зашибить хочешь…