Я пас в СССР!

Глава 16

Глава 16.

— Да не давись ты так, жуй хоть маленько! — Мама как заботливая наседка, Сашке помогает, выбирая кости из рыбы, чтоб не подавилась, и меня контролирует. — Не уедет дед без тебя, в крайнем случае заедет!

— Мало у меня надежды на его сознательность! — Выражаю свою озабоченность, но торопиться перестал, действительно, что это я как маленький, надо сдерживать порывы моей подростковой сущности.

— Вань, я тут на второе полугодие собираюсь газет и журналов выписать, тебе что надо, как обычно, «Пионерскую правду», «Пионер» и «Юный техник»?

— Нах… кхм, не, не хочу ничего!

К печатной продукции у меня отношение неоднозначное, вплоть до выходящего из-под контроля неконтролируемого бешенства, недавно взял в руки газету и наткнулся на статью, где цитировались слова нынешнего генерального секретаря, меченного иудушки: «видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться. Всем». И всё, забрало упало, глаза застила кровавая пелена, а в сознании пульсировала строчка, прочитанная в двадцать первом веке, аккурат незадолго до того, как меня трамваем пришибло: «оскотинивание гойской падали идет полным ходом!» Хорошо, что дома один был, без свидетелей обошлось.

— Странный ты стал, Ваня… — Хорошо, что в этот момент она на меня не смотрела, увлеченно чистя очередной кусок рыбы для мелкой. — И читать перестал, раньше не оторвать тебя от книжек было, а сейчас как отрезало…

Что есть, то есть — у нас библиотека достаточно большая (не зря Лена ходит, хотя в её случае — не только в книжках дело, надеюсь),несколько раз пытался выбрать что-нибудь и почитать. Но как я уже говорил — либо читал, либо неинтересно. Недавно Жюль Верна открыл, думал пару-тройку часиков убить до вечера — и не смог. Вот хоть убей, не мог понять, почему я так в детстве тащился от него. Может у меня вообще какие-то необратимые изменения в голове, после переноса, отчего и не тянет к чтению? Или ситуация, в которой оказался — настолько фантастичная, что выдумки писателей не так увлекают, как действительность…

— Газеты и журналы денег стоят, — выдвигаю я железобетонный аргумент. — лучше на жизнь потратить, а что надо, я и в библиотеке прочитать могу! А как у нас с финансами, кстати, мама?

— Экономист ты мой! — Развеселилась мама, понятно, что всерьёз меня не воспринимает. — Уж газеты то с журналами вполне можем себе позволить, я полторы ставки получаю, вам с Шуркой сейчас пенсию по потере кормильца платят. И до восемнадцати будут платить, а если учиться будете, то и до двадцати четырех.

Это она так ненавязчиво подталкивает меня к мысли о дальнейшем обучении, у неё у самой средне-специальное образование, и желание, чтоб сын выбился в люди — вполне понятно. Только вот у меня самого даже предстоящие седьмой и восьмой класс вызывают отторжение, десятилетку оканчивать нет никакого интереса, а уж техникум или не дай бог институт — лесом пусть идут. Скоро в переходах метро будут торговать дипломами на любой вкус, по мелкому прайсу, а наличие высшего образования — совсем не гарант безбедного существования в девяностых. Нет уж, мы пойдем другим путем!

— А ты себе что будешь выписывать? — Перевожу разговор с неудобной для меня темы, рано ещё расстраивать, что не планирую продолжать учебу после восьмого класса, два года в запасе есть.

— Думаю… — Мама морщит лоб. — «Работницу» точно выпишу, ещё новый журнал появился, «Трезвость и культура». Эх, отец то ваш не дожил, но можно деду выписать, да и Арлену не лишним будет…

Дискуссию о периодике прерывает звонок в дверь, вскакиваю из-за стола: «Я открою, ма, это дед наверно!» — и тороплюсь в прихожую. Но нет, это не Арлен, на пороге стоит Лена. Улыбается:

— Ваня, ты мне совсем голову задурил! На вот, держи, убери быстрее! — С этими словами сует мне книгу, наверное, которую позавчера взяла.

— Это ещё неизвестно, кто кому задурил! — Беру томик и непроизвольно начинаю улыбаться в ответ.

Стоим так, улыбаемся друг другу, потерявшись во времени и пространстве, это точно любовь! И внезапно раздавшийся голос мамы спускает с небес на землю.

— Лена! Здравствуй! Что же ты на пороге гостью держишь, Ваня⁈ Проходи, мы как раз завтракаем, давай с нами! — Мама берет у меня из рук книгу и удивляется. — «Материаловедение и технология конструкционных материалов», это же мой учебник с техникума, Лена, а как же педагогический, куда ты собиралась?

— Я так, теть Нин, посмотреть брала, убедиться, что к точным наукам душа не лежит! — На голубом глазу отмазывается моя (искренне надеюсь на это) подруга и проходит в прихожую.

Мама, хвала сисадмину ноосферы — не заостряет на этом моменте внимания и спешит на кухню, там всё-таки Саша одна без присмотра. Уже оттуда снова завет нас к столу, заходим, Лена принюхивается и отказывается от завтрака:

— Нет, спасибо теть Нин, у нас дома тоже всё в рыбе. Папу вчера привезли вечером и пол-мешка рыбы. Он сейчас опять собирается, а нам всё это чистить. Вот чаю попью.

Вот как это у них получается, собрались три разновозрастные женщины за столом и моментально спелись. Сидят дружно, щебечут, перемывают косточки, отпуская шпильки по поводу рыбаков. А вот Саша меня порадовала, не зря с ней вожусь, с гордостью отчиталась Лене:

— А Ваня у нас молодец, вчела тлезвый плиехал! И лыбы мало пливез!

Рыбалка разом из головы вылетела, сижу вместе со всеми, пью чай, любуюсь Леной. Радуюсь, какая у меня мама замечательная, а Саша сегодня — само воплощение пай-девочки, идиллия, да и только! Но все хорошее рано или поздно заканчивается, Лена заторопилась домой, пошли вместе с ней в зал, выбирать ей книгу, за которой она собственно и пришла в это субботнее утро. Мама всё так же тактично осталась с Сашей на кухне, не докучая опекой.

— Вань, а Вань, может в кино меня пригласишь, сходим вместе? — Предлагает Лена, изучая корешки книг.

— Да! — Я чуть ли не бью себя с размаха по лбу, от досады. Какой же я, по пояс деревянный, это я должен был предложить! — Только сегодня деду обещал, на рыбалку ехать, а вот завтра пошли!

— Сегодня танцы! — Она улыбается, как же ей эта улыбка идет! — Туда с шестнадцати только пускают, а завтра да, есть сеанс. Приглашаешь⁈

— Да! Мы с тобой и на танцы ещё сходим, вот увидишь! — Несколько самоуверенно обещаю я, но вижу, что ей нравится мой настрой.

— А тебе не интересно разве, Вань, какой фильм будут показывать, даже не спрашиваешь, на что пойдем⁈ — Выражение лица у неё такое лукаво-умильное, что я не сдерживаюсь.

— Да хоть что! Даже на индийский согласен! Да, он же двухсерийный, даешь индийский фильм! И на заднем ряду!

Ну вот, опять смутил девчонку, выдернула книжку с полки, покраснела и на выход:

— «Русь изначальная»! Афиша на тумбе у магазина висит! Всё, мне пора, я и так задержалась! — И уже из прихожей, на всю квартиру. — До свиданья, теть Нин, Саша, спасибо!

Накал милоты неописуемый, она уже давно убежала, хлопнув дверью, а я стою напротив книжных полок и улыбаюсь. Интересно, что она на этот раз прихватила не глядя, политэкономию небось какую-нибудь, у мамы после техникума много подобного осталось…

Тут же из кухни выходят мои, мама довольна, начинает обнимать меня и тискать:

— Ванька! Я уж и не знала что и думать, что с тобой происходит! А ты влюбился! Да⁈

— Ага! — Соглашаюсь я, не переставая улыбаться, вот и легализовал странности. Зря я думал, что мама со своим отчетом ничего не замечает…

— Вот поженится Ваня, уедет и комната только моя будет! — Мелкая крутится тут же, распланировала всё наперёд.

— Что это он уедет? — Дурачится мама. — А если он молодую жену домой приведет?

— Ну уж нет! — Саша настроена категорично. — Пусть у деда живут тогда, а я котенка заведу!

Получил заряд оптимизма и хорошего настроения на весь оставшийся день! К деду шел не торопясь, вразвалку — время уже почти одиннадцать, глядишь и навстречу выедет, всё меньше пешком идти. А он сидит дома, никуда не торопится и даже мотоцикл в гараже! Догадываюсь, что после вчерашнего ему не очень, но ведь рыбалка же!

— Какая рыбалка, Вань, — отмахивается он от меня. — успеем.

— Как какая, сакать! Поехали, я завтра не смогу!

— Вот сразу видно, что тебя на второй год оставляют, — ворчит дед. — физику учить надо было! Ночью подмораживало, а это что значит⁈

— Холодно было?

— Ититская сила, Ванька! Сколько тебя учить можно! Подморозило ручьи, вода перестала скатываться в речку! В реке, значиться, посветлело, рыба от берега отошла! Толку мало ходить теребонькать! А вот после обеда пригреет и в самый раз, вечно ты торопишься…

— Так там мужики ждут, сам же обещал с утра приехать. — Напоминаю деду его вчерашние слова и привожу неотразимый довод. — Они сейчас с утра опохмеляться станут, а их много…

— Вот чо ты без дела сидишь⁈ — Тут же оживляется Арлен. — Не дождесси тебя, ты бы ещё под вечер пришел! Иди мотоцикл выкатывай и поедем!

Сегодня новизна впечатлений исчезла, и рыбалку воспринимаю как работу, что не мешает радоваться при поимке особенно крупных экземпляров. Так же проходим по Громотушке (улов гораздо скромней, к сожалению) и потом до вечера ходим по реке. Дед Саня и дядя Паша приезжают гораздо позже нас, Арлен уже давно у костра сидит навеселе. Он сегодня за сак и не брался, без него молодых и здоровых хватает. Только приехали, он напустился на Андрея:

— Вы чо на, куда бутылки пустые выкинули⁈ Сколько учить тебя, весь мусор с реки увози, особенно стекло!

— Да ничего мы не выкидывали! — Андрюха нервный какой-то, на безобидное в общем-то замечание окрысился. — Чего ты орешь, папа⁈ Всё складываем, как поедем, заберём!

— Пиздишь ты чой-то, Андрей! — Не поверил дед. — Там токмо пять бутылок пустых, вы чо, не пили что-ли после нас? Заболели что-ли⁈

— Не пили, да! У нас борьба с пьянством и алкоголизмом идёт! Рыбачили всю ночь!

— Чо сам то орешь? — Обиделся Арлен. — Совсем ты, Андрей, испортился в своем городе! Лучше бы бабу нашел!

Вот тут я с дедом полностью согласен, ходил весь день с Василием, так он всю дорогу мрачный и неразговорчивый, то и дело курил, пачку наверное опустошил. И не сказать, что они без нас рыбы много добыли, прав был дед, что толку мало этой ночью рыбачить. Может не поделили чего меж собой, обстановка у них какая-то нервозная, может на службе неприятности. Хотя только мой Андрей и Вася в милиции работают, как мне удалось выяснить, остальные по другому профилю. Тот же Коля без руки, какая ему милиция.

Впрочем, мне на их настроение было побоку, я жил в предвкушении завтрашнего похода в кино. Может буря магнитная так влияет, что-то они все сегодня не в себе. Дядя Паша вон, не успел приехать — стал на Арлена наезжать, почему уехавшие с ним вчера Кант с Гегелем только под утро пришли домой. Вечерние посиделки тоже не задались, похлебали ухи, мужики выпили, но никакой атмосферы веселья, как вчера — не было и в помине. Андрей со своими и дядя Паша ушли к берегу, курить, там и застряли. Я было сунулся к ним, но меня отшили, отправив к костру. Типа маленький ещё, взрослые разговоры слушать.

Маленький, не маленький, но уже в курсе, что они браконьерят потихоньку и мясо в город сдают. Организованной группой лиц, включая дедов, дядю Пашу, милиционеров и бывших афганцев. И самогон туда же идет стабильно, ни в коем разе не осуждаю, к тому же и нам с этого перепадает, грех жаловаться. Мама то чего против рыбы настроена — морозильник забит, складывать некуда. До чего же тяжело так, в теле подростка, я может тоже — желаю во всем этом принять участие, как член семьи! Мне магнитофон совсем не помешает, как выяснилось.

Пошел к костру, тут дед с прадедом, подпив — о своем беседуют. На меня так поглядели, что сразу отбили всё желание встревать в их разговор. Ладно хоть не прогнали и то хлеб, нацедил себе чаю из закопченного котелка и присел в сторонке, грея уши, о чем там деды судачат…

А послушать было что, обсуждали они не много, ни мало, а рейдерский захват! В селе уже несколько лет как действовала независимая от совхоза контора, что-то связанное с мелиорацией. Очередной грандиозный проект от советской власти, ну хоть не реки вспять повернуть решили, а менее глобальная задумка. От реки до села тянули трубопровод, построили две насосные станции — одну на реке, для забора воды, вторую на полпути между селом и Алексеевкой. Вырыли котлован, берега обложили бетонными плитами, чтоб не размывало. Собрались перекачивать воду сначала из реки в бассейн этот, а потом уже на поля с капустой или что там у нас ещё выращивают. А сельхозкультуры орошать с помощью дождевальных установок.

Ребятня в деревне ждала этого уже несколько лет, это же какое удобство — не на речку на великах гонять за пять километров, а в бассейн, который всего то в паре километров находится. Этим летом как раз планировался запуск этой системы в эксплуатацию, о чем всё село знало — пробный пуск был успешным, не за горами официальная приемка и торжества, с рапортами в центр, разрезанными ленточками при открытии и освещением этого события в местной прессе. А то и в областной, судя по масштабам и размаху.

А у дедов был свой интерес, Арлена аж корежило, как кладовщика совхозной машинно-тракторной мастерской, что различные материальные ценности мелиораторов находятся вне его компетенции. Дед Саня тоже возлагал определенные надежды, что от деятельности этой организации им что-нибудь обломится. Да что там, они своих людей уже внедрили, так моя тетка Таня (Арленовская дочь) — работала в этой конторе бухгалтером, а со стороны Свиридовых — два механизатора трудились, выжидая удобного момента.

— Привезли, значит, на склад эти дождевальные установки «Фрегат»! — Потирал руки Александр Гаврилович. — Там всё в дело пойдет! Железные трубы на забор как родные, даже резать не надо! Великоваты чутка, так вкопать поглубже, забетонировать и правнукам хватит! И люминиевые трубы, их распустить вдоль резаком и под крышу, водоотлив вечный, не ржавеет!

— Насосов нормальных нет! — Ворчал Арлен. — Мне бы парочку по киловатту, огород поливать с речки. Да и тебе тоже недалеко, чтоб не горбатиться лишний раз…

— Не, Арлен, насосы там промышленные, за их пропажу взъярятся! — Остужал пыл разошедшегося кладовщика Александр Гаврилович. — Да и кудой нам моща такая, там и проводка сгорит, и огород смоет, вместе со смородиной и крыжовником! А фрегатов этих, кто их считал, пока собирать будут, пару установок точно сломают!

— Ещё бы на директора всё это повесить, — тут я деда поддерживал, такие директора совхоза нам не нужны! — приплести этого козла краем, али кого из родственников…

— Да он и так после посевной со свистом вылетит! — Авторитетно заявил дед Саня. — Сельсовет на него всех собак спустит, и народ не будет отмалчиваться, без нас справятся, нашли кого присылать на руководство, тьфу…

Даже интересно стало, что там более молодое поколение обсуждает, явно не баб, если по дедам судить. Вот так и растащили весь союз, если уж здесь, на селе — такое отношение к социалистической собственности, то верха вообще страной вскоре будут торговать оптом. С огромным дисконтом причем. А Александр Гаврилович, несмотря на принятое на грудь — мой интерес к их разговору не пропустил мимо внимания и решил меня потроллить, обратившись вроде бы к Арлену, но при этом отслеживая мою реакцию:

— Как ты думаешь, Арлен, не Павлик ли Морозов у нас растет, вон как уши навострил и замер, про чай забыл, замерз поди уже в кружке…

Дед аж закатился дробным смехом:

— Ванька, поди сюды, расскажи, как прошлым летом совхозные огурцы городским толкал налево! Ума тебе не хватило, с бригадиром поделиться, а так бы и сторожем на теплицы взяли, если не жадничал!

Сдались им эти огурцы, что за злопамятность?!?