Яблоки преткновения

Глава 3

Если Уэбстер тебе улыбается, жди беды. Вот и сейчас я напряглась, когда она, сияя всеми своими жемчужными зубками, подняла руку в приветственном жесте и вяло махнула пальчиками с розовыми наманикюренными коготками, наверняка усиленными магией и заточенными по краям. А возможно, даже пропитанными собственным ядом. Нужно же ей куда-то девать излишки. Не на развес же торговать столь ценным ингредиентом? Тем более что свободная продажа ядов у нас запрещена, а производство для собственных нужд – нет.

– Сильвия, наконец-то! – столь сладко протянула она, словно мы были ближайшими подругами и она ужасно соскучилась. Ещё бы, целую ночь не виделись. Как она только пережила, бедолага?

– Здравствуй, Лоррейн, – холодно бросила я.

Моё отношение её ничуть не отрезвило: Уэбстер продолжала смотреть так, как будто более прекрасного зрелища не наблюдала за всю свою сознательную жизнь, если, конечно, её жизнь в принципе можно считать сознательной. Я ещё больше насторожилась, поскольку за ней интереса к собственному полу не наблюдалось. Даже Лестер она просто терпела рядом. Точнее, не просто, а потому что кому-то надо оттенять утончённую красоту дочери наместника, а Лестер для этого подходила идеально: не уродина, но и красоткой не назвать. Сейчас она тоже смотрела на меня с необычайным интересом. И это беспокоило ещё сильнее.

К сожалению, мне пришлось проходить мимо них, чем Уэбстер воспользовалась самым беспардонным образом, перегородив дорогу.

– Сильвия, до начала лекции ещё столько времени, – проворковала она.

– Разве? Она вот-вот начнётся.

– Ты поэтому так задержалась?

– Ты о чём, Лоррейн? – уже с раздражением спросила я, понимая, что одногруппница собирается во что-то меня втянуть.

– Болдуин, он же твой родственник? – восхищённо выдохнула она.

Я забеспокоилась. Что такого устроил папа? Когда я его оставляла, ничего не предвещало проблем. Но если он что-то и сделал, то явно не противоправное, иначе Уэбстер бы сейчас презрительно фыркала и хихикала вдвоём с Лестер. В конце концов, если говорить без ложной скромности, мой папочка – настоящий гений. По разнообразию сортов яблонь с ним никто не сравнится, пусть не все его собственные сорта удачные. Хотя это спорный вопрос: разве следует считать неудачным сорт, который можно использовать в качестве охранника? А бонусом получать ещё и яблоки. Вдруг они резко улучшают свои качества на нарушителях? Папа-то не проверил… Эх, зря он такое перспективное направление не развивал, уничтожал подобные экземпляры сразу.

– Странный вопрос. Ты же прекрасно знаешь, что он мой отец, – чуть настороженно ответила я.

– Ой, Сильвия, – скривилась Уэбстер, словно я сказала какую-то гадость. – Разве я спрашивала бы про твоего отца? Кому он интересен? Я про того красавчика, что будет вести у нас право. Которого прислали из Министерства.

– Из Министерства? – тупо повторила я.

– Инор Дорси же говорил, что нам будет читать лекции по праву специально присланный преподаватель из Министерства, – снисходительно напомнила Лестер, выглядывающая из-за плеча долговязой Уэбстер, для чего ей наверняка пришлось подняться на цыпочки. – Так вот, его фамилия как у тебя, Болдуин. Нам стало интересно, не родственники ли вы.

– Если и родственники, то очень дальние, – резко ответила я, уже понимая, кого принесло в нашу академию.

Ни для меня, ни для папы это ничего хорошего не сулило. Не зря нам не так давно намекали, что проверка не за горами. И кому мешает невинное папино увлечение? Только тем, мимо чьего носа просвистело наследство.

– То есть ты его не знаешь? – разочарованно уточнила Уэбстер.

– Ни разу не видела.

Это позволило мне наконец обогнуть разочарованных донельзя одногруппниц и пройти к столу, за которым расположилась Мелинда, которая знала меня куда лучше, чем эти двое, потому что тут же спросила, сильно понизив голос, чтобы никто, кроме меня, не услышал:

– Что не так с этим Болдуином? Только не говори, что не знаешь, кто это. У тебя лицо такое стало, словно сдохла лабораторная мышь, на эксперимент с участием которой ты возлагала большие надежды. Это, часом, не тот Болдуин, кто?..

Она сделала выразительную паузу, поскольку была в курсе моих семейных проблем.

– Тот самый, – сквозь зубы ответила я. Размыкать их не хотелось – казалось, они заболят от столь простого действия. – Точнее, его сын. Точнее, это я так думаю, поскольку он из Министерства, а в Министерстве работает Болдуин-старший.

– Пристроил сыночка на тёплое место? – ехидно предположила Линда. – Наверное, мозгов там столько, что о самостоятельных действиях речи не идёт. Вот Уэбстер на него и запала – подобное всегда притягивается к подобному, а отсутствие мозгов создаёт в голове вакуум…

– Есть у него мозги или нет – нам ещё предстоит узнать, – напомнила я. – У нас сегодня как раз лекции по праву.

Мелинда погрустнела. В чём-то она прекрасно понимала Майлза и тоже терпеть не могла те предметы, которые считала лишними. А лишними она считала всё, не относящиеся к практике. Магическое право ввели курсом обязательным, и без положительной оценки по нему получение диплома было невозможным, какие бы прекрасные знания ни показывал студент по остальным предметам. Но увы, по отзывам старшекурсников, это был самый ненужный и нудный курс. А если учесть, что вести его будет мой недоброжелатель…

Своим сообщением Уэбстер знатно испортила мне настроение. Сейчас они сидели с Лестер, тесно прижавшись и шушукались, мешая группе впитывать лекционные знания. Лектор их не замечал: инор Дэй был подслеповат и глуховат, и отвлечь его от исписывания доски мудрёными формулами могло разве что начало новой магической войны. Да и то не факт: если стена с доской устоит, наш лектор невозмутимо продолжит выводить каллиграфическим почерком нужные символы.

Уэбстер хохотнула особенно громко, и инор Дэй наконец обратил на неё неодобрительное внимание. Он развернулся, прищурился и выцелил нарушительницу спокойствия, словно ведомый указующим заклинанием.

– Леди Уэбстер, я сказал что-то смешное? – зычным голосом, так не подходящим к его тщедушному тельцу, поинтересовался он. Однако, погорячилась я с магической войной, Уэбстер смеётся куда громче и противнее, чем трещат боевые заклинания.

– Мне просто что-то в горло попало, и я закашлялась, – скромно ответила она.

– Болдуины, наверное, – вполголоса заметил Майлз, вызвав в этот раз со стороны дочери лорда-наместника взгляд, весьма далёкий от одобрения.

Инор Дэй то ли не услышал, то ли не стал акцентировать внимание на такой мелочи, как нынешние сердечные склонности дочери лорда-наместника.

– Потрудитесь не приходить на мои занятия больной, – высокомерно бросил он. – Идите к целителю, а по возвращении возьмёте у меня дополнительные задания по пропущенной части.

Уэбстер покраснела, потом побледнела. Дополнительные задания – это было не то, с чем она справлялась самостоятельно, бесплатно ей помогать никто не будет, а не так давно краем уха я слышала, что она уже полностью растратила карманные деньги на этот месяц. Лорд Уэбстер не был прижимист, но и потакать неразумным тратам дочери не собирался.

– Но я вовсе не больна, инор Дэй, – умоляюще сказала она. – Мне в рот попала мошка, и вот…

– Не сидите на моих лекциях с открытым ртом, – отрывисто бросил лектор.

Пара парней хохотнули, но инор Дэй обвёл аудиторию таким взглядом, что смешки моментально затихли, после чего он повернулся к доске и продолжил с прерванной формулы и с прерванной фразы, словно ничего не случилось.

Уэбстер повернулась ко мне и посмотрела так, как будто всё случилось из-за меня. Хотя какое отношение я имела к их с Лестер болтовне на лекции? Так что я ничуть не смутилась и с усердием продолжила строчить карандашом в тетради, в очередной раз пожалев, что не являюсь владелицей такого же прекрасного артефактного пера, как у дочери лорда-наместника. Ей-то оно если и требовалось, то только для того, чтобы повертеть у кого-нибудь перед носом зримое доказательство своего благополучия, или накалякать в тетради пару кривых рисунков: записывать на занятиях Уэбстер считала ниже своего достоинства.

Известие о том, кто будет читать нам лекции, очень остро напомнили о моей финансовой незащищённости. А не пойти ли куда-нибудь подрабатывать? Папа, конечно, расстроится, очень уж он не любит намёки на наше почти разорение, но только если узнает. А если не узнает, то не расстроится, а мне не надо будет экономить на мелочах.

Я обдумывала эту идею со всех сторон, и она нравилась мне всё больше и больше. На первом курсе я тоже хотела найти подработку, но не решилась, опасаясь, что не смогу одновременно учиться и работать. Но тот же Майлз прекрасно совмещает, занят в зверинце не так уж и много, зато получает деньги, которые ему не столь важны, и дополнительные навыки, которые ему куда более необходимы. И как раз сегодня я видела объявления о требующихся помощниках аж на нескольких кафедрах. Устраиваться к травникам меня не тянуло, поскольку там точно не будет удирающих яблонь, а возиться со скучной зеленью без признаков индивидуальности неинтересно. А вот к артефакторам или алхимикам можно попроситься, там всегда бурлит жизнь. Правда, у алхимиков она иной раз бурлит чересчур…

Я настолько задумалась, что не заметила окончания лекции и пришла в себя, лишь когда Мелинда напоминающе постучала мне по плечу и сказала:

– Сильвия, прекрати грызть карандаш, он невкусный. О чём задумалась?

– Надеюсь, о том, чтобы пообедать со мной? – нагло вклинился в наш разговор Майлз. – Я знаю местечко, где подают еду намного вкуснее, чем обгрызенные карандаши.

– Мне трудно представить местечко, где еда хуже обрызенных карандашей, – не удержалась я, прикидывая, не проконсультироваться ли сначала у Майлза, прежде чем решаться на подработку.

– Не придирайся, – он широко улыбнулся. – Там прекрасно кормят. Ты ни за что не пожалеешь, если пойдёшь со мной. Пойдёшь?

Уэбстер недовольно фыркнула, разозлённая тем, что в её присутствии флиртуют с другой, и поплыла к выходу, виляя попой так, словно рассчитывала сфокусировать на себе всё мужское внимание в этой аудитории. Но Майлз на неё не отвлёкся, уселся на наш стол спиной к двери и наклонился ко мне, обдав, ради разнообразия, запахом хорошего одеколона. А неплохо оплачивается работа по уборке магических фекалий…

– Если за твой счёт, то почему бы и нет? – огорошила я его.

– То есть ты со мной пообедаешь? – недоверчиво уточнил одногруппник.

– Разовая благотворительная акция, – предупредила я на всякий случай. – Для того чтобы у тебя не наблюдалось переполнения денежных средств. Похоже, их избыток давит тебе на мозги и заставляет совершать глупости.

– Глупости заставляет совершать недостаток денег.

– То есть обед тебя окончательно разорит?

Я сочувственно вздохнула.

– Я не нищий, Сильвия, – не сдавался Майлз и снисходительно добавил: – От одного обеда с красивой иноритой не разорюсь.

– Кто говорит об одной? – делано изумилась я. – Я поняла, что ты приглашаешь всю группу. В честь первого учебного дня.

Майлз скривил свою красивую физиономию. Кормить одногруппников он явно не собирался.

– Я хочу пригласить только тебя, а не всю группу.

– Меня одну всё равно не получится, разве что с Мелиндой, – мило улыбаясь, предупредила я. – Иначе неприлично. Репутация, сам понимаешь.

– Твоя? – деловито уточнил он.

– Твоя. Не хотелось бы ею портить мою.

Майлз окончательно скис и даже стёк со стола элегантным движением, чем-то похожим на плавные перемещения кошачьих, за которыми он наверняка наблюдал в зверинце, что опять напомнило мне про его подработку.

– Кристофер, а сложно совмещать учёбу и работу?

– Если бы не дежурства, было бы проще, – вздохнул он почти по-человечески. – Я про ночные. Нечасто, но приходится дежурить.

– Можно подумать, – фыркнула Мелинда, – ты ночью упахиваешься. Наверняка спишь. Так какая разница, где спать?

– Как же, поспишь с Беатрис, – огрызнулся Майлз. – У неё ночью как раз пик активности. Если её не развлекать, скандал устроит, как любая женщина. А уж как она воет… Пологом-то только зверинец накрыт, а внутри использовать можно ограниченный набор заклинаний.

Беатрис была гордостью зверинца нашей академии. Настоящая мантикора, взрослая и ухоженная. Довольно агрессивная по природе, Майлза она принимала и даже ластилась к нему, стоило тому появиться поблизости. Положительно, женщины к одногруппнику были неравнодушны вне зависимости от вида.

Упоминание ночных дежурств оказалось как нельзя кстати: в выходные оставаться в городе было никак нельзя, если я не хотела, чтобы о моей подработке узнал отец. Поэтому алхимики однозначно отпадают: некоторые процессы там идут под непрерывным контролем пару суток, и не факт, что меня не привлекут, если туда устроюсь. Остаётся вариант артефакторов. Кажется, у них тоже были вакансии.

Я не стала откладывать и сразу туда наведалась, лишь только удалось отделаться от Майлза, что оказалось довольно сложно, поскольку тот, после проявленного мной интереса к его работе, внезапно возомнил, что если приналечь, то он наконец-то своего достигнет. Азарт коллекционера у него полностью затмевал здравый смысл, но желание пообедать в конце концов победило азарт. Майлз был на редкость практичным инором, голодать его не заставила бы никакая женщина. Разве что Беатрис? И то, если ненароком зажмёт его в своей клетке и не выпустит.

На кафедре артефактов две дамы мирно пили чай. Когда я их рассмотрела, чуть было не пожалела, что решила устраиваться на работу именно сюда: очень уж неприятной показалась одна из них, взглянувшая столь высокомерно, словно она была туранской королевой, а мы служанками в придорожном трактире. Правда, по возрасту она скорее титуловалась бы как «вдовствующая»: пусть дама явно не пренебрегала косметическими ухищрениями, но её выдавал взгляд много пожившей особы.

– Инориты, вы ко мне? – с мягкой улыбкой спросила вторая, видя, что мы застыли в нерешительности на пороге.

– Дороти, я, пожалуй, пойду. – Её гостья отодвинула чашку, блеснув парой старинных перстней-артефактов, и встала. – В конце концов, мы обговорили, всё, что хотели.

– Да, Хелена, обговорили, – подтвердила улыбчивая дама. – Но я вряд ли соглашусь. Это не в зоне моих интересов, дорогая.

– Опять ты за своё, – манерно закатила глаза Хелена. – Совместная работа двух кафедр приветствуется начальством, в том числе премиями и заказом ряда редких ингредиентов. Согласись, что в этом нуждаемся мы обе.

Она опять уселась на стул, с недовольством глядя на нас. На месте Дороти я бы тоже не захотела иметь с ней никаких дел: такие дамы, как бы прекрасно ни лили мёд в уши, заботятся только о себе и от совместной работы с ней кафедра артефакторики если и получит что-то, то только головную боль заведующей.

– Я хотела узнать, нужны ли вам лаборанты, – выпалила я, поскольку дальше молчать было бы неприлично.

– Есть вакансия, – воодушевилась дама. – На вас обеих как раз по половине выйдет. Вы же не на полный день собираетесь? Учитесь?

– Учимся, – подтвердила Линда, хотя я собиралась сказать, что устраиваюсь одна, а подруга пришла только за компанию.

Она с таким интересом оглядывалась, что я поняла: решение было принято спонтанно, но от него подруга не откажется. В самом деле, хотя комната выглядела захламлённой, была в ней некая уютность, такая, которая появляется у увлечённых своим делом людей. Единственное, что здесь вызывало отторжение, – гостья, а она скоро уйдёт.

– Тогда по полставки в самый раз, – решила Дороти. – На кого готовить приказ?

– Сильвия Болдуин и Мелинда Эллисон, – бодро отрапортовала подруга.

– Инора Дороти Карр, очень приятно, – представилась наша работодательница.

– Сильвия Болдуин? – проявила заинтересованность её гостья. – Это не ваш отец занимается растениями?

– Мой, леди…

– Галлахер, – намного благожелательней ответила она и даже улыбнулась. – Странно, что вы выбрали артефакты. Это даже неприлично: Болдуин – и вдруг занимается артефактами. С такой наследственностью нужно идти ко мне. Именно у меня занимаются исследованием влияния магии на растения. А ваш отец – несомненный гений в этой области.

– Простите, леди Галлахер, но мне это не столь интересно, как папе.

Точнее, интересно, но к этой особе я не пошла бы, какого бы мнения она не была о трудах моего родителя. К сожалению, леди не унималась и ещё минут десять пыталась меня уговорить под сочувствующие взгляды иноры Карр. В конце концов мы с Линдой удрали, сославшись на занятость и пообещав подойти завтра после занятий уже для работы.

– С чего ты вдруг решила тоже сюда устроиться? – проворчала я, лишь только мы вышли.

– Вдвоём интереснее, – уверенно ответила Линда. – В крайнем случае будем друг друга подменять. Кроме того, лишние деньги ещё никому не помешали.