Японская разведка против СССР

Конец «самозванца»

Летом 1938 года изменил Родине и бежал в Маньчжурию начальник Управления НКВД СССР по Дальневосточному краю комиссар третьего ранга (генерал-лейтенант) Люшков Генрих Самойлович, который до августа 1945 года был советником разведывательного управления японского Генерального штаба.

Люшков был зловещей личностью. Еще в декабре 1934 года в составе оперативной группы, которую возглавлял руководитель НКВД СССР Г.Г. Ягода, он сопровождал И.В. Сталина в Ленинград, где принял участие в расследовании загадочного убийства первого секретаря Ленинградского обкома и члена Политбюро ЦК ВКП(б) С.М. Кирова. Затем он был направлен на Дальний Восток, где «отличился» в борьбе с японскими шпионами и по его непосредственному указанию было незаконно репрессировано большое количество невиновных лиц.

В своем служебном рвении он дошел до того, что огульно обвинил всех проживавших на советском Дальнем Востоке корейцев, то есть более двухсот тысяч человек, включая лиц преклонного возраста и грудных младенцев, в том, что якобы они шпионят в пользу Японии. И именно по его инициативе и под его руководством всех корейцев насильственно переселили в Казахстан и Среднюю Азию.

Однако вскоре после этой зловещей акции положение его пошатнулось: был арестован благоволивший к нему главный шеф НКВД Ягода, которого вскоре расстреляли в составе бухаринской группы «правых уклонистов». Его единственного из этой группы не реабилитировали до сего времени.

Люшков почувствовал, что за допущенные им грубые нарушения «социалистической законности» быть и его голове на плахе и принял решение бежать к японцам, с которыми так активно до этого сражался.

Еще когда он успешно боролся с японскими шпионами на Дальнем Востоке (а уничтожил он ни много ни мало, а свыше 70 тыс. человек, да к тому же выселил с Дальнего Востока если не настоящих, то будущих японских шпионов из числа советских корейцев), белоэмигрантская пресса в Маньчжурии клеймила его, как только могла. Особенно активно его разносили в белоэмигрантской печати после избрания в 1937 году депутатом Верховного Совета СССР. Когда же он бежал к японцам, а это была первая измена депутата высшего законодательного органа СССР, Сталин страшно разгневался и велел найти его, живого или мертвого. И снова белоэмигрантская пресса занялась Люшковым, но теперь уже не преминула обыграть в своих интересах его побег из СССР, указав, что даже такой свирепый тип не смог жить в сталинском концлагере и бежал в свободный мир.

По всей вероятности, Люшков неплохо консультировал японскую разведку и нанес существенный вред советским интересам на Дальнем Востоке.

Японские власти, видя неминуемый крах своей страны, не хотели, чтобы Люшков попал в руки НКВД, где он бы мог много чего рассказать интересного и о деятельности японской разведки. Поэтому перед японцами и встал вопрос о его ликвидации.

В августе 1945 года Люшков под фамилией Маратов был доставлен в Дайрен[17] и поселен в его окрестностях на уединенной даче японской военной разведки. 19 августа он был доставлен в помещение японского специального органа в Дайрене, где капитан Таниока предложил ему принять цианистый калий и добровольно уйти из жизни.

Люшков, по приказам которого десятки тысяч людей были насильственно лишены жизни, никак не хотел расставаться со своей и просил дать ему самолет и отправить к американцам. Предатель правильно предполагал, что американцы с удовольствием пригрели бы его у себя. Японцы обещали подумать и сообщить ему свое решение.

Когда успокоившийся Люшков спускался со второго на первый этаж по лестнице, следовавший за ним капитан Таниока выстрелил ему в голову, но не убил его, а только ранил. Сотрудники Дайренского специального органа вынесли раненого во двор и пристрелили на угольной куче.

После этого останки Люшкова были кремированы в японском военном госпитале и он был захоронен на японском кладбище под фамилией Сато.

Всей этой операцией руководил генерал-лейтенант Янагита Гэндзо, который был взят в плен в Дайрене в августе 1945 года. Первоначально на допросах генерал Янагита утверждал, что Люшков отравился сам. Однако, когда ему предъявили показания военнопленного капитана Таниоки, который рассказал, как все происходило на самом деле, генерал Янагита вынужден был изменить свои показания и сказать правду.

Генерал Янагита выполнил возложенное на него последнее задание, и Люшков не попал в руки советских властей, унеся с собой многие нераскрытые тайны.

Когда Люшков бежал, его объявили во всесоюзный розыск и присвоили кличку «Самозванец». Видимо, не случайно. Беглец был непомерных по себе амбиций: маленького роста, но большого самомнения.