Японские призраки. Юрей и другие

Место встречи с юрей изменить нельзя: Мост через реку Охаси в Мацуэ

Выше упоминалось о зловещем обычае хитобасира, заключавшемся в принесении человеческой жертвы ради устойчивости возводимой постройки. Прежде всего это касалось замков, мостов, дамб и тому подобных внушительных сооружений.

Можно предположить, что крестьяне, возводя своё скромное жилище, обходились без таких сложностей. Нельзя сказать, что этот обычай уникален. В Западной Европе довольно широко распространены легенды о замках, соборах и мостах, в основании которых был замурован человек (чаще всего речь идёт о ребёнке). Жертва, положенная в основу строительства, как бы передавала хаосу организованное начало, а заодно задабривала местных духов, которые могли бы помешать задумке. Сама идея существа, которое приносится в жертву, тем самым создавая упорядоченный мир, уводит нас в индийскую мифологию, к проточеловеку Пуруше: это на его костях был построен наш новый мир.

Как свидетельствуют многочисленные археологические раскопки, в основании славянских жилищ довольно часто находят черепа и кости коней и быков (для обычной постройки подошли и они). Весёлые коньки на крышах старинных изб как бы намекают нам на эти нюансы древней архитектуры.

В случае с Японией данная традиция подкреплена крайне капризным поведением окружающего мира. Одни землетрясения чего стоят. Тут уж задумаешься о надёжности возводимого сооружения. Считается, что жертва назначалась по жребию. Жребий бросался среди жителей того селения, которым и предстояло заниматься будущей стройкой века. Несложно догадаться, что народ не был сильно рад подобной жеребьёвке. Если представлялась возможность, на роль жертвы оперативно назначался одинокий путник, которому «повезло» забрести не в то место не в то время. Иногда, не полагаясь на волю случая, люди прибегали к услугам местных прорицателей и гадальщиков. Близкие к потустороннему, как считалось, лучше понимают, кто может послужить общему делу. Сказка «Если бы не крикнул фазан» донесла до нас курьёзный пример такой ситуации.

«— Надо бы принести жертву, чтобы плотина стояла крепко!

— Кого же?

— У кого платье с продольными полосками заплатано лоскутом с поперечными, того и закапывайте в землю.

Тут кто-то приметил:

— Да ведь на тебе самом в точности такое платье!»

Жертва была принесена, плотина стояла крепко, а желающих предрекать, как именно начинать ту или иную стройку, в тех краях больше не находилось.

Фольклор также сохранил для нас историю о том, как этот мрачный обычай был пресечён. В провинции Аки намечалась некая серьёзная стройка, начать которую планировали с традиционной жертвы, положенной в фундамент замка. Проходивший мимо самурай сурово пресёк дикий обычай и положил на то место, которое предназначили для человека, свиток: «Миллион — как одно сердце, вот чем держится замок». Человек был спасён, замок построили, а самурай, наверное, приобрёл у местных репутацию волшебника. К слову сказать, задолго до этого эпизода государь Суйнин запретил приносить человеческие жертвы. Людей стали заменять металлическим фигурками «канэ хито гата». К сожалению, передовой опыт из Аки и указ человеколюбивого правителя не были приняты повсеместно, и во многих уголках страны продолжали возводить монументальные сооружения по старинке, аргументируя тем, что на каждую стройку не дождёшься самурая с волшебным свитком. Именно о таком случае и пойдёт речь. Мост в городе Мацуэ печально знаменит подобным эпизодом. Говоря о городе Мацуэ, любители японского кайдана в первую очередь вспомнят о Лафкадио Хёрне — он жил в этом городе. Считается, что многие из странных историй, которые он донёс до западного читателя, были услышаны именно здесь. Мемориальный музей Хёрна является одной из достопримечательностей города. Но вернёмся к мосту. Охаси-гава разделяет город на две части: северную и южную. Нет ничего удивительного, что в один прекрасный момент Хорио Ёсихару, исполнявший обязанности даймё в тех краях, озаботился созданием моста, соединяющего берега. Близость речного устья сильно осложняла работы. Движение воды, вызванное столкновением приливных волн и течением самой реки, грозило погубить весь проект. Работа была доведена приблизительно до середины, а дальше дело приостановилось. Коварная река раз за разом сметала плоды людских трудов. Неизвестно, сколько раз люди печально наблюдали за тем, как части моста уплывают по направлению к морю, но в конце концов вопрос о капризном речном божестве встал ребром.

Задумали принести жертву, замуровав в одну из опор моста человека. Подробности выбора до нас не дошли. Было решено, что первый, кто явится на мост в ненадлежащем виде, и послужит общему делу. В данном случае ненадлежащим видом посчитали отсутствие на штанах-хакама «мачи». Речь идёт о плотном куске ткани, обеспечивающем жёсткие складки на одежде. Некий горожанин по имени Генсуке вышел из дома, не позаботившись как следует о внешнем виде своих хакама. Его визит к месту строительства оказался второй роковой ошибкой. Не ожидавшего такого поворота Генсуке схватили и тут же принесли в жертву, замуровав в основание срединной опоры моста. Был ли бедняга жив в этот момент, неизвестно. Об этом совершенно не хочется думать. Опора, где согласно легенде нашёл свой последний приют незадачливый Генсуке, получила название «генсукебасира». Совпадение это или нет — сложно сказать, но постройка моста завершилась благополучно, и он связал берега реки, что принесло немалую пользу как горожанам Мацуэ, так и обитателям окрестных земель.

Мост был построен на совесть, годы складывались в десятилетия, а те, в свою очередь, в века. К тому времени история с Генсуке стала далёкой и тёмной легендой. Правда, те, кому доводилось проходить по мосту в глухие предрассветные часы, именуемые «часом быка», свидетельствовали, что возле генсукебасира кружат и мерцают призрачные огни. Призрачный огонёк — достаточно необычное и жуткое зрелище, но не такое уж и уникальное. На старых кладбищах возле заброшенных могил, в гиблых болотах и на ночном морском берегу, где на берег выбрасывало тела погибших в великих морских сражениях, — короче говоря, в интересных местах такого рода — любопытный прохожий может с интересом поизучать голубоватые призрачные огоньки. Большой беды в этом нет, главное — чтобы огоньки не вздумали поизучать любопытного прохожего. Но на генсукебасира витали огоньки красного цвета, что навевало нехорошие мысли о том, что дух Генсуке по-прежнему здесь и он в ярости. Сколько может гневаться жертва, которая вовсе не планировала быть жертвой? Сложный вопрос. Очень долго — наиболее правильный ответ.

В конце XIX века неподалёку от зловещего моста Охаси власти озаботились возведением его собрата. На дворе была просвещённая эпоха Мэйдзи, и многие японцы с усмешкой расставались с тёмными суевериями. И тут выяснилось, что историю о Генсуке прекрасно помнят, а что касается суеверий, то они-то совершенно не спешили расставаться с японцами. Жители окрестных деревень внезапно отложили запланированные посещения города. Широкий поток приезжающих в Мацуэ по множеству различных причин сначала уменьшился, а потом и вовсе иссяк. Причина была очевидна: слух о постройке нового моста достиг глухих уголков префектуры, и осторожные крестьяне, не слишком доверявшие новым веяниям, не спешили рисковать и повторять судьбу Генсуке. Угадать, по какому принципу будут выбирать жертву для нового моста, невозможно, может быть, по криво сидящей соломенной шляпе. Говорите, хитобасира в прошлом? Ну и слава Будде! А всё-таки я дома посижу, а то у нас во власти такие ретрограды порой оказываются, просто беда какая-то!

В 1936 году собрались подремонтировать старый мост через Охасигаву, и старая легенда напомнила о себе самым печальным образом. Один из рабочих, по имени Киоси Фукада, трудившийся возле генсукебасира, стал жертвой несчастного случая. Тяжеленный ковш сорвался с креплений и рухнул прямо на голову несчастного строителя. Конечно, никто на стройке не застрахован от несчастных случаев, вполне возможно, что трагедия, случившаяся именно в этом зловещем месте, явилась простым совпадением. Так мог бы сказать скептик. «Совпадение? Не думаю!» — так скажет человек, вспомнивший о красных призрачных огнях, витавших над местом захоронения Генсуке. Истина, как всегда, остаётся скрытой от нас.

Рис. Мемориал у нового моста через реку Охаси.

Советы дилетанта: Надо сказать, что случай с Генсуке не уникален для Мацуэ. Помимо музея Хёрна, город знаменит своим «чёрным замком» — одним из двенадцати средневековых замков Японии, дошедшим до наших дней в неизменном виде. Построен он был в самом начале XVII века, и с его созданием легенда связывает всё тот же ритуал хитобасира. История вполне обычная. Строительство начато, всё просчитано, но дело не идёт, и стены не держатся. Выход из этого тупика нам, к сожалению, известен. На роль скрепляющего элемента выбрали местную исполнительницу танца бон-одори. Девушка не имела равных в искусстве танца, за что и поплатилась. Замок был построен, но всё та же легенда сообщает, что исполнение танца бон-одори в Мацуэ с тех пор пришло в упадок. Всякий раз, когда начиналось его исполнение, стены чёрного замка начинали предательски дрожать. Вероятно, перед нами тот же эффект, что окрасил призрачные огни над мостом в красный цвет. Хотя, конечно, нельзя исключать, что дрожь стен стала результатом небольшого землетрясения — частого гостя на Японских островах. В наше время праздник О-Бон отмечается в Мацуэ без каких-либо особых отличий и ограничений.

Что касается Генсуке, то его дух после смерти рабочего никак себя не проявлял. Вполне возможно, что старая мрачная история за давностью лет просто исчерпала себя. Тем не менее о давней жертве продолжают помнить. На южном берегу реки возле моста установлен памятный каменный столбик. Осенью в парке, расположенном неподалёку от моста (парк носит имя Генсуке?), проводятся очистительные ритуалы, которые, как считается, должны успокоить дух жертвы. Как говорится, делаем всё, что можем. Любитель же паранормального вполне может прогуляться по ночному мосту, надеясь стать свидетелем того, что дух Генсуке не удовлетворился памятным камнем и ритуалами и по-прежнему зажигает красные призрачные огни.