Язык как средство идеологического воздействия (Сборник обзоров)

Школьник Л.С. Исследования речевого воздействия: целевой подход (Обзор)

Речевое воздействие в чистом виде встречается довольно редко. Воздействие речью, управление при помощи речи является частью более сложной деятельности, ибо обычно преследует цели, лежащие за пределом непосредственного коммуникативного акта. В связи с этим исследования речевого воздействия как средства координации деятельности человека ведутся учеными различных специальностей. Например, психолингвисты изучают речевое воздействие в рамках теории речевой деятельности, где оно имеет статус речевого (психологического) действия (13, 26 – 27), психологи рассматривают речевое воздействие как вид общения (16, 154 – 194), социологи исследуют смысловое содержание коммуникации (29). Кроме этого, речевым воздействием так или иначе занимаются физиология, семиотика, информатика и другие науки, а основные направления в изучении данного вопроса были заданы еще древней риторикой. Например, еще Цицерон указал, что обязанность оратора заключается в следующем:

1) найти что сказать;

2) найденное расположить по порядку;

3) придать ему словесную форму;

4) утвердить все это в памяти;

5) произнести.

Кроме того в задачу оратора входит:

1) расположить к себе слушателей;

2) изложить сущность дела;

3) установить спорный вопрос;

4) подкрепить свое положение;

5) опровергнуть мнение противника[30].

Исследования речевого воздействия велись издавна, но спорадически и на различных уровнях научного анализа. Планомерное изучение началось лишь в нашем веке в связи с насущной необходимостью эффективно регулировать поведение членов общества социальными институтами. Изучению проблем речевого воздействия способствовало появление и бурное развитие средств массовой информации и пропаганды, где в наиболее полном виде выражены закономерности мотивации, внимания, восприятия, памяти, функционирующие при порождении и потреблении текстов (13, 40). Не случайно, что

выдвигается в настоящее время как один из основных факторов повышения эффективности идеологического воздействия (4, 7). Эффективность подобного воздействия актуальна для любого общества, но необходимо помнить рассматривая некоторые работы по речевому воздействию, осуществленные специалистами капиталистических стран, что, как отмечает В.А. Мансуров, эти исследования

Традиционно любой акт речевого воздействия принято рассматривать в соответствии с составляющими его компонентами: объект воздействия (адресат; коммуникатор – тот, «кто говорит» и т.д.), субъект воздействия (адресант; реципиент – тот, «кому говорят» и т.д.), сообщение (текст; контекст; референт – то, «что говорят» и т.д.), канал связи (контакт) и эффект воздействия. Это самое общее структурное описание коммуникации, данное в 1948 г. профессором Йельского университета Г. Лассуэллом (36, 44), в дальнейшем, как известно, уточнялось и критиковалось. Наиболее существенные дополнения внесли Р. Якобсон и К. Ховланд. Р. Якобсон под «контактом» понимал не только физический канал, но и психологическую связь между адресантом и адресатом, обусловливающую возможность установить и поддерживать коммуникацию[31]. К. Ховланд же социологизировал формулу Г. Лассуэлла, добавив к ней пункт «ситуация», т.е. социальная среда субъекта воздействия, которая способствует (или затрудняет) восприятию сообщения (38, 4).

Приведенное дробление акта коммуникации на конкретные сферы безусловно схематично, оно заранее обрекает исследователя на изучение отдельных звеньев, а не всего коммуникативного цикла. Упускаются из виду динамические отношения, складывающиеся между элементами речевого воздействия (15, 55)[32].

При изучении речевого воздействия более плодотворен целевой подход, развиваемый ныне в рамках теории речевой коммуникации. С точки зрения этого подхода процесс управления деятельностью при помощи речи складывается из достижения иерархического ряда целей, во главе которого находятся цель – побуждение к совершению (изменению, усилению и т.п.) некоторой деятельности (17, 68)[33].

Главная цель достигается при осуществлении ряда промежуточных целей. Во-первых, это комплекс вопросов, связанных с привлечением внимания к воздействующему субъекту и сообщению, с установлением контактных отношений между коммуникантами, с созданием атмосферы доверия к передаваемой информации и ее источнику. Иными словами, первая цель речевого воздействия – организация восприятия собеседника (аудитории). Другой комплекс вопросов связан с тем этапом речевого воздействия, когда адресант в результате созданных условий уже воспринимает информацию, как бы углубляется в нее, начинает осмысливать. Здесь цель коммуникатора – подобрать нужные для убеждения аргументы, актуализировать потребности человека, дать мотив, который удовлетворит вскрытую потребность и приведет к принятию предлагаемой информации, а затем к совершению новой деятельности. Таким образом, вторая цель речевого воздействия – психологическое мотивирование сообщения. И, наконец, третья цель речевого воздействия – выдача «алгоритма» действия, т.е. показ тех путей и способов, которыми достигается внушаемая деятельность[34].

Наиболее плодотворное изучение целей речевого воздействия как на теоретическом, так и на экспериментальном уровнях, безусловно предпринимается исследователями массовых информационных процессов. Это в первую очередь относится к проблемам организации восприятия аудитории. Поиски оптимальных условий восприятия ведутся в нескольких направлениях. Во-первых, это исследование внимания человека в условиях коммуникационной деятельности. К настоящему времени по этому вопросу имеется обширный материал (22; 23). Обобщив полученные психологами данные, Ю.А. Шерковин отметил основные свойства различных видов понимания. Так, для привлечения непроизвольного внимания, которое осуществляется без волевых усилий, необходимо, чтобы информация (в нашем случае устный или письменный текст) обладала свойствами интенсивности, уникальности, движения, повторяемости, контрастности, длительности (23, 57). Произвольное внимание (сознательное, волевое) подкрепляется аппеляцией к убеждениям и интересам человека (23, 64), к жизненным потребностям, мотивам поведения и социальным установкам.

Особую значимость в связи с рассматриваемой проблематикой приобрели прикладные исследования способов привлечения непроизвольного внимания, осуществленные для нужд рекламы (5; 11). Эти работы имели большую «технологическую» ценность, так как вопросы подготовки сообщения для дальнейшего коммуникационного воздействия, размещение текстов, их оптимальные характеристики считались важнейшими переменными, которые влияют на результат речевого воздействия (30)[35].

Вообще исследования в области речевого воздействия многим обязаны разработкам специалистов по рекламе, ибо это такая практическая область, где при больших финансовых затратах выдвигается требование непременного достижения целей воздействия. Именно рекламные исследования дали толчок к постепенному отказу от идей пассивной аудитории и ее замене концепцией высоко активной, избирательной, расчлененной на определенные группы аудитории (39, 8 – 9).

В западной социологии (в 20 – 30-х годах) была распространена так называемая «пулевая теория коммуникации», согласно которой аудитория представлялась пассивной массой индивидов, а коммуникативное воздействие – «обстрелом» этой массы различными фактами и эмоциями. Согласно такой схеме средства речевого воздействия объявлялись всесильными (и, естественно, технология создания и подачи самих текстов считалась центральной задачей). Однако эмпирические исследования 40 – 50-х годов в области речевого воздействия и особенно в сфере пропаганды показали несостоятельность модели одностороннего влияния (31; 40; 28). Американский социолог Р. Мертон заявил, что пропаганда не произведет ожидаемого эффекта, если ее содержание не будет соответствовать психологическим потребностям аудитории (37, 519).

Таким образом, организация сообщения в акте речевого воздействия стала напрямую связываться с предрасположениями, социальными установками индивида. Д. Клаппер указывает, что

Для проблемы организации эффективного восприятия коммуникации важна общая установка личности на возможность подвергнуться (или не подвергнуться) речевому воздействию. Подобная установка во многом основывается на познавательной потребности человека.

При рассмотрении влияния коммуникатора на внимание слушателя (зрителя, читателя), как и при рассмотрении других проблем речевого воздействия необходимо учитывать, что первичным все-таки является непосредственное взаимодействие, межличностное общение. Все прочие формы, и в частности речевое воздействие в условиях массовой коммуникации, выступают производными, видоизмененными вариантами непосредственного общения.

Поскольку общающиеся индивиды моделируют личностные и социальные качества друг друга, им важно дать некий «материал» для адекватности взаимодействия, т.е. подать себя в нужном плане (6, 193). Статус и структура «самоподачи», ее речевые способы подробно разбираются в работах (20; 25; 27).

Подобная «самоподача» – один из основных компонентов начальной стадии речевого воздействия. А.А. Леонтьев, анализируя проблему «самоподачи», справедливо связывает ее с проблемой «персонификации» в восприятии массовой коммуникации (6, 194). Имеется в виду такой случай речевого воздействия, когда между аудиторией и коммуникатором налажен позитивный контакт, т.е. коммуникатор интересен и отвечает надеждам (представлениям о воздействующей личности, требованиям к ней) определенных групп людей. Тогда информация персонифицируется – отождествляется с его личностью.

Особенно эффективно воздействует коммуникатор, проникающий в сферу жизнедеятельности адресанта не как абстрактный исполнитель информационной функции, а как личность, т.е. с грузом своих собственных идей, мнений, ценностных ориентаций, мотивов, социальных установок (21, 54). Именно такое проникновение в сознание человека обеспечивает устойчивый интерес к речевому сообщению, открывает перед коммуникатором возможность глубоко влиять на восприятие и установки субъекта воздействия.

При личностном способе подачи информации ожидания аудитории учитываются путем закрепления за коммуникатором необходимого личностного образа. Среди набора личностных характеристик такого субъекта воздействия наиболее устойчивы следующие: безопасность (добрый, отзывчивый, дружественный, приветливый, мягкий), квалификация (компетентный, имеющий свою точку зрения), динамизм (энергичный, откровенный, смелый, настойчивый). Личностный образ коммуникатора может создаваться искусственно в течение длительного времени, и реальные социальные и личностные качества воздействующего человека вовсе не обязательно совпадают с качествами его «образа».

Привлечение внимания к речевым сообщениям, посылаемым по каналам массовой информации, может стимулироваться не только самими сообщениями или значимыми коммуникаторами, но и непосредственно окружающими нас людьми. Этот феномен, получивший название «двухступенчатого потока коммуникации», был рассмотрен Э. Катцем и П. Лазарсфельдом, которые обнаружили, что значительная часть массовой информации доходит до аудитории через так называемых «лидеров мнения» – неформальных групповых лидеров, которые следят за этой информацией, а затем передают ее по межличностным каналам (33).

В научной литературе отмечен высокий уровень воздействия сообщений межличностного канала в связи с тем, что люди рассказывают друг другу самое, с их точки зрения, интересное, значительно сокращая огромный поток информации, направленной на них по официальным каналам. Кроме того, межличностные речевые тексты, как правило лаконичны, образны и эмоциональны (3, 114 – 115).

Перечисленные факторы организации восприятия речевого воздействия не ограничиваются в своем действии только областью привлечения внимания и установления контакта с аудиторией. Выборочность восприятия информации человеком напрямую связана с комплексом его привычек, стереотипов, социальных установок, которые базируются на основе потребностей личности и зависят от социального опыта. Таким образом, на некоторых стадиях восприятия речевого воздействия уже заложены элементы принятия или непринятия сообщения. Здесь начинается осуществляться вторая цель речевого воздействия – психологическое мотивирование.

В советской специальной литературе мотивирование освещается на основе марксистского понимания взаимодействия человека с окружающей действительностью (7; 8; 9). В ходе этого взаимодействия личность испытывает всевозможные потребности и стремится удовлетворить их, направляя свою деятельность на реальный или идеальный (существующий лишь «в мыслях») предмет, который может удовлетворить имеющуюся потребность. Этот предмет и есть мотив деятельности.

Анализируя потребности аудитории, коммуникатор для эффективного воздействия закладывает в сообщение именно те мотивы, которые позволят так или иначе изменить (или сохранить) поведение объекта воздействия. Такова в схематизированном виде сущность второй цели речевого воздействия (19; 17) с точки зрения отечественной теории речевой коммуникации.

Зарубежные исследователи выдвигают иные теории изменения поведения личности при коммуникативном воздействии. Появлению их способствовало развитие одной из областей буржуазной социальной психологии, называемой «психологией убеждающей речи» или «экспериментальной риторикой». Наиболее значительным по своему психологическому содержанию являются здесь теории «когнитивного соответствия» (Ф. Хайдер, Т. Ньюком, Л. Фестингер, Ч. Осгуд, П. Танненбаум и др.). Иначе их называют «балансными» теориями, т.к. они основываются на идее внутренней сбалансированности познавательных способностей человека. Это внутреннее равновесие считается глобальной потребностью личности. При нарушении его возникает тенденция к восстановлению психологического «баланса»[37]. Отсюда стремление личности к информации, поддерживающей ее мнения, привычки, установки, и избегание сообщений противоположного характера. Например, положения теории «когнитивного диссонанса» Л. Фестингера – одной из основных балансных теорий – базируются на следующих принципах:

1) между познавательными возможностями может возникнуть несоответствие,

2) это вызывает стремление уменьшить это несоответствие или избавиться от него,

3) уменьшение этого несоответствия происходит либо путем изменения поведения или изменения знаний, либо изменения отношения к новой информации.

Например, когда курильщику говорят, что курение вредно, то покончить с этой привычкой можно тремя путями:

1) изменить поведение – бросить курить;

2) изменить знание – убедить себя в ложности основной посылки: преувеличении вредности курения;

3) игнорировать информацию (2, 117).

Анализируя рациональную сторону балансных теорий убеждающей коммуникации, Ю. Асеев отмечает, что они в какой-то степени правильно описывают некоторые стороны информационного поведения человека, подвергающегося воздействию различных источников информации. Несмотря на то что в балансных моделях мы имеем дело только со схемами, в обобщенном виде представляющими процесс общения между коммуникаторами и аудиторией, для них легко могут быть подысканы соответствующие поведенческие проявления. Однако, в основном, эти теории описывают лишь частные стороны процесса речевого воздействия и не являются универсальными (14, 36 – 39).

В основе исследований «познавательного соответствия» лежит идея стабильности, устойчивости внутренних психологических структур человека перед воздействием коммуникации. Иной подход дает картину изменчивости индивида, принятия им содержания сообщения. В работе Д. Клаппера (34) направления изменения взглядов и установок имеют следующие пять векторов:

а) создание новых мнений и установок,

б) усиление имеющихся установок,

в) их ослабление,

г) их коренное изменение,

д) нулевой эффект (никакого влияния не оказано).

Однако практически измерить эффективность речевого воздействия по перечисленным направлениям влияния оказалось очень сложно. В экспериментальных исследованиях, предпринятых группой западных социальных психологов, удалось выявить некоторые закономерности воздействия ряда средств массовой коммуникации на определенную аудиторию.

1. Мотивация, связанная с удовлетворением осознаваемых потребностей, воздействует сильнее, чем та, которая связана с неосознанными потребностями.

2. Если речевое воздействие осуществляют два коммуникатора с разными точками зрения по одному и тому же вопросу, то точка зрения, представленная первой, не обязательно будет самой влиятельной.

3. Порядок аргументов в сообщении менее важен для людей с тенденцией к самостоятельному познанию.

4. Эффективность воздействия возрастает, если излагается не только информация «за», но и информация «против» (контраргументы).

5. Если коммуникатор собирается упомянуть некоторые контраргументы, ему следует сначала изложить свои собственные доводы.

6. Главные мотивы располагают вначале, если аудитория не заинтересована в содержании сообщения.

7. С течением времени влияние сообщения авторитетного коммуникатора ослабевает, а влияние сообщения неавторитетной личности возрастает («дремлющий эффект»).

8. Близкие позиции аудитории и коммуникатора воспринимаются последним как более близкие, чем в действительности (явление ассимиляции), а далекие точки зрения при восприятии кажутся гораздо дальше, чем на самом деле (явление контраста).

9. Выводы из сообщения, план действий, по которому индивид должен совершить инспирируемые действия, лучше давать для малообразованной аудитории. «Интеллектуальная» аудитория любит делать вывода сама (14).

Последний пункт касается третьей цели речевого воздействия – показа путей и способов достижения деятельности. Речевой текст может и не ставить перед собой эту цель, если она осуществлена уже другими средствами. Например, в рекламе очень известного товара или товара известной фирмы часто отсутствует указание, где и как купить товар, так как предполагается, что это всем известно. Возможны тексты (особенно визуальные), которые ставят только одну цель речевого воздействия. Обычно они располагаются недалеко друг от друга и воспринимаются как единое целое.

Один из недостатков теории экспериментальных исследований «убеждающей коммуникации» состоит в том, что выводы, полученные экспериментальным путем, невозможно перенести в сферу социальной реальности. Например, М. Аргайл (27) показывает, что результаты эксперимента, выполненного в условиях лаборатории и в полевом исследовании, дали совершенно несопоставимые результаты: в лабораторном эксперименте от 30 до 50% испытуемых продемонстрировали изменение социальной установки под воздействием массовой коммуникации, в то время как в полевых условиях такое изменение показали лишь 5%. Неучтенные в лабораторном эксперименте экстралингвистические факторы в значительной мере снизили эффект коммуникации, и естественно, что результат получился «стерильным», т.е. непригодным (1, 284).

Другой существенный недостаток буржуазных исследований проблем речевого воздействия – отсутствие единой теоретической основы, невозможность вписать результаты многочисленных прикладных работ в широкие методологические рамки.

Следует отметить, что исследования речевого воздействия, проводимые советскими авторами, находятся на качественно ином уровне. Они опираются на постулаты культурно-исторических концепций советской психологии, оперируют категориями теории деятельности, теории речевой деятельности, теории речевой коммуникации. Следует отметить, что для исследования речевого воздействия А.А. Леонтьевым была разработана психолингвистическая модель речевого воздействия (15, 34 – 43). Согласно этой модели речевое воздействие разделяется на три типа:

1) сообщение новой информации (введение в поле значений адресата новой информации);

2) сообщение новой информации об известных явлениях действительности (изменение поля значений);

3) перестройка отношения человека к окружающему миру (перестройка смыслового поля).

Таким образом, анализируя основные исследования речевого воздействия, можно выделить ряд взаимосвязанных положений, обоснованию которых способствует развивающийся ныне целевой подход.

· Во-первых, речевое воздействие рассматривается как целенаправленное изменение деятельности человека или социальной группы.

· Во-вторых, определенная цель достигается посредством «взятия барьеров»: вначале необходимо привлечь внимание, далее – установить контакт, мотивировать действие, дать план по его исполнению.

· В-третьих, аудитория, подвергающаяся коммуникативному воздействию, не является пассивной массой индивидов, напротив – она активно сопротивляется.

Только анализ деятельности человека, учет потребностей и мотивов его поведения, выявление социально-психологических характеристик, способствующих адекватному восприятию направляемой информации, может способствовать успеху в акте речевого воздействия.

1. Андреева Г.М. Методологические проблемы развития социально-психологических исследований в США. – В кн.: Методологические проблемы социальной психологии. М., 1975, с. 269 – 293.

2. Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Современная социальная психология на Западе: (Теорет. направления). – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. – 271 с. – Библиогр.: с. 262 – 269.

3. Андрющенко Е.Г. Межличностные каналы и массовая информация. – Вопр. филологии, М., 1971, № 6, с. 112 – 119.

4. Бодалев А.А., Шерковин Ю.А. Некоторые проблемы идеологической работы и задачи психологической науки. – Вопр. психологии, М., 1977, № 3, с. 3 – 11.

5. Кёниг Т. Психология рекламы: Ее соврем. состояние и практ. значение / Пер. с 2-го нем. изд. Кравкова С.В. – М.: Совр. пробл., 1925. – 271 с. – (Науч. б-ка соврем. пробл.).

6. Леонтьев А.А. Психология общения: Учебн. пособие / Тарт. гос. ун-т. Каф. логики и психологии. – Тарту, 1974. – 219 с.

7. Леонтьев А.Н. Деятельность и личность. – Вопр. философии, М., 1974, № 5, с. 65 – 78.

8. Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы, эмоции: Конспект лекций / МГУ им. М.В. Ломоносова. Каф. общей психологии. – М., 1971. – 40 с.

9. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики: Тр. действ. чл. акад. / АПН РСФСР. – М.: Изд-во АПН РСФСР, 1959. – 459 с.

10. Мансуров В.А. Критический анализ теории восприятия массовой коммуникации в американской социологии и социальной психологии. – В кн.: Вопросы теории и методов идеологической работы. М., 1977, вып. 7, с. 246 – 264.

11. Мануйлов М.А. Психология рекламы / Эскизы в обработке Мануйлова М.А. – М.: Гос. техн. изд-во, 1925. – 36 с.

12. Назаретян А.П. Влияние психологического анализа пропаганды на становление целевого подхода в теории коммуникации. – Вопр. психологии, М., 1979, № 6, с. 39 – 48.

13. Основы теории речевой деятельности / Отв. ред. Леонтьев А.А.; АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1974. – 368 с. – Библиогр.: с. 333 – 366.

14. Проблемы речевого воздействия на аудиторию в зарубежной социально-психологической литературе: Сб. науч. тр. / Под общ. ред. Асеева Ю.А., Фирсова Б.М.; АПН СССР. НИИ общ. образования взрослых. – Л., 1973. – 107 с. – Библиогр.: с. 103 – 107.

15. Психолингвистические проблемы массовой коммуникации / Отв. ред. Леонтьев А.А.; АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1974. – 147 с. – Библиогр.: с.140 – 145.

16. Социальная психология: Крат. очерк / Под общ. ред. Предвечного Г.П. и Шерковина Ю.А. – М.: Политиздат, 1975. – 319 с.

17. Тарасов Е.Ф. К построению теории речевой коммуникации. – В кн.: Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М., 1979, с. 9 – 86.

18. Тарасов Е.Ф. Место речевого общения в коммуникативном акте. – В кн.: Национально-культурная специфика речевого поведения / Редкол.: Леонтьев А.А. (отв. ред.) и др. М., 1977, с. 67 – 95.

19. Тарасов Е.Ф. Психолингвистические особенности языка рекламы. – В кн.: Психолингвистические проблемы массовой коммуникации. М., 1974, с. 80 – 96.

20. Тарасов Е.Ф., Школьник Л.С. Социально-символическая регуляция поведения собеседника. – В кн.: Национально-культурная специфика речевого поведения / Редкол.: Леонтьев А.А. (отв. ред.) и др. М., 1977, с. 174 – 191.

21. Хараш А.У. Межличностный контакт как исходное понятие устной пропаганды. – Вопр. психологии, М., 1977, № 4, с. 52 – 63.

22. Хрестоматия по вниманию / Редкол.: Леонтьев А.А. (отв. ред.) и др. – М.: Изд-во Моск. ун-та, 1976. – 295 с. – Биолиогр. в конце отд. статей.

23. Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. – М.: Мысль, 1973. – 215 с.

24. Школьник Л.С. Восприятие рекламы кино. – В кн.: Методика и практика рекламирования кинофильмов / Отв. ред. Перепелов Ф.И. М., 1979, вып. 1, с. 27 – 39.

25. Школьник Л.С. Некоторые психолингвистические проблемы речевого воздействия / АН СССР. Ин-т языкознания. – М., 1976. – 20 с.

26. Школьник Л.С., Тарасов Е.Ф. Язык улицы / АН СССР. Ин-т языкознания. – М.: Наука, 1977. – 62 с.

27. Argyle М., Kendon A. The experimental analysis of social performace. – In: Advances in experimental social psychology / Ed. by Berkowitz J. N.Y. etc., 1967, vol. 3, p. 129 – 137.

28. Bauer R.A. The obstinante audience: The influence process from the point of social communication. – Amer. psychologist, Wash., 1964, vol. 19, N 9, p. 319 – 328.

29. Berelson B.R. Content analysis in communications research. – Glencoe (Ill.): Free press, 1932. – 220 p. – Bibliogr.: p. 199 – 220.

30. Cartwright D. Some principles of mass persuasion. – Human relations, L., 1949, vol. 2, N 3, p. 239 – 247.

31. Fleur M.G. de Theories of mass communication. – N.Y.: McKay, 1966. – XVIII, 171 p.

32. Johnson P.S., Klare G.R. General model communication research. – J. of communication, Lawrence, 1961, vol. 11 N 1, p. 27 – 38.

33. Katz E., Lazersfeld P. Personal influence: The part played by people in the flow of mass communication / With a foreword by Roper E. – Glencoe: Free press, 1960. – 400 p. – (Found. of communication research).

34. Klapper J.T. The effects of mass communication. – Glencoe: Free press, 1960. – 302 p. – (Found. of communications research).

35. Klapper J.T. The social effects of mass communication. – In: The science of human communication: New directions a. new findings in communication research / Ed. by Schramm W.L. N.Y., 1963, p. 38 – 47.

36. Lasswell H.D. The structure and function of communication in society. – In: Communication of ideas: A series of adresses / Ed. by Bryson L. N.Y., 1948, p. 37 – 71.

37. Merton R.K. Social theory and social structure. – N.Y.; Free press, 1957. – 645 p.

38. Personality and persuasibility / Janis I.L. et al. – New Haven Yale univ. press, 1959. – XIV, 333 p. – (Yale studies in attitude and communication; 2). – Bibliogr.: p. 325 – 333.

39. Schramm W. The nature of communication between humans. – In: The process and effects of mass communication / Ed. by Schramm W. Urbana etc., 1971, p. 3 – 21.

40. Sears D.O., Freedman T.L. Selective exposure to information: A crit. review. – Public opinion quart., Princeton, 1967, vol. 31, N 1, p. 10 – 32.