Юнга с "Чектурана"

Глава 10 Гамельнский крысолов

Видео получилось длинным, почти на двадцать минут. Джекканти никогда за раз не говорил так много и подробно. Джекканти хотелось рассказать Питсу обо всем – и про «Чектуран», и про отца, и про Сиесту, и про всех членов экипажа… Если бы не Оксана, которая не только нашла нужные снимки и видео, но ещё сама всё смонтировала и вычистила, он бы не справился. Особенно классно получились кок Стив Маккер (очень колоритная фигура сразу с двумя тесаками в руках!) и Росси. Оксана выдернула кадр из каких-то судовых архивов, и Росси фигурировал на нём в чёрной военной экипировке с шестикрылым серафимом на груди. Из-за спины торчал ствол «стешла». Теперь у Джека было столько вопросов к новому другу, что он еле удержался от прямого звонка, да и то только потому, что знал, что Росси по связи пошлёт его подальше.

Джекканти нашёл в сети сайт приюта – довольно скромный в оформлении, из видео только виртуальные несуществующие детишки в реальных локациях: игровая комната, медкабинет, столовая, игровая площадка… Настоящие изображение детей выкладывать в сеть было запрещено. А жаль. Джек так соскучился по Питсу, что рад был бы увидеть его хотя бы так.

Впрочем, ни позвонить, ни отправить драгоценное письмо другу Джекканти так и не успел.

– Значит, строчим донос? Интересно – кому же?

В дверях стоял Хотен, держа в руках информационный кристалл. Над ним клубилась дымка видео. Джекканти пригляделся и обомлел – это было его письмо!

– Это личное письмо! – мальчишка вскочил. – Личные письма смотреть нельзя!

– Личное письмо, – Хотен вложил в голос столько презрения и яда, что было странно, как кристалл не вспыхнул в его руках сам собой. – Да ты хоть соображаешь, придурок тупоголовый, чем твой отец рискует?

Джекканти растеряно замолчал. Почему Амега закрыл ему доступ в сеть с «Чектурана» он, кажется, понял – коммерческая тайна. Или, по крайней мере, думал, что понял. Но здесь же не «Чектуран»… И потом Джекканти же ничего не рассказывал ни про груз, ни про маршрут…

– Да ты знаешь насколько тянет эта информация! – рявкнул Хотен и осёкся. Судя по кристально-тупому выражению мальчишки, он вообще был ни в курсе происходящего и меньше всего Хотен был настроен его "просвещать", поэтому мгновенно сменил тональность: – По электронному письму можно всегда отследить, откуда оно отправлено! Ты вообще в курсе, недомерок, что здесь белая зона, и тебе с Амега по закону в этом доме находиться вообще запрещено?!

Джекканти подавлено молчал. Он действительно этого не знал. Но ведь это не даёт Хотену право смотреть его письма!

– Отдам твоему отцу, когда он вернётся, – пообещал Хотен, демонстративно пряча кристалл. – Представляю, как он обрадуется. Особенно содержанию. А ведь я его предупреждал – какого ещё интеллекта можно ожидать от сына портовой шлюхи?

Джекканти вспыхнул:

– Моя мама – не шлюха!

– А, так ты не в курсе! – на губах Хотена заиграла презрительно-насмешливая улыбочка. – Значит, Амега тебя ещё не просветил. Ну что ж, спроси у него сам, если не веришь мне.

Мальчишка чувствовал, как вся кровь разом прилила к лицу. Он ведь ничего толком не знал о своей маме, даже не помнил её лица. В приюте ему сказали, что мама была официанткой, но воспитатели даже про отца ему ничего не говорили. Вряд ли бы они сказали Джеку всю правду о матери… да ещё такую.

– У неё, если ты не в курсе, было генетическое заболевание, которое сильно прогрессировало после того, как она родила тебя, – с той же усмешкой продолжал Хотен. – Не родила бы – прожила подольше. Но ты, конечно, ни в чем не виноват, – Хотен выдержал паузу после «виноват». – Её погубила собственная жадность. Она думала, что когда Амега сгинет на Дейсе, она приберёт к рукам его денежки. И как видишь – просчиталась. Впрочем, она никогда не отличалась большим умом. Только слабостью на передок и желанием лёгкой наживы.

– Моя мама – не шлюха! – с вызовом повторил мальчишка, невольно стискивая кулаки, и глаза его внезапно засверкали знакомым Хотену блеском. – Можете показывать Амега письмо сколько хотите, но о ней так говорить не смейте! Никогда! Я вам это запрещаю!

– С ума сойти, – Хотен с саркастической усмешкой покачал головой и произнёс, будто разговаривая сам собой: – Он мне запрещает. Щенок портовой шлюхи. В моем доме. Мне. Да если бы не я, твой отец никогда не вернулся бы с Дейсы, а ты бы до сих пор прозябал в приюте. Куда твоя мамаша-потаскуха спихнула тебя при первой же возможности…

Дальше Джекканти слушать уже не смог и бросился на Хотена с кулаками. Ниско легко отшвырнул от себя мальчишку – вроде бы даже не слишком сильно, но пацан шлёпнулся на пол, едва не протаранив головой угловой столик. Хотен с досадой и брезгливостью помассировал кисть. Вот же дрянь мелкая, выбесил все-таки. И он сам тоже хорош – срываться из-за какого-то бракованного недомерка. Ещё не хватало из-за этого дерьма разругаться с компаньоном. Ну уж нет, он себе такого больше не позволит…

– Ненавижу вас, – пацан жгучим взглядом смотрел исподлобья на Хотена. – И я всё расскажу Амега!

– О да, разумеется, – Хотен окинул мальчишку пренебрежительным взглядом. – Только не забудь, что Амега потом уйдёт, а ты – останешься.

Он вынул из кармана и бросил мальчишке под ноги плотный конверт.

– Можешь познакомиться со своей новой жизнью. Для сына портовой шлюхи этого даже много.

С этими словами он развернулся и вышел.

Джекканти поднял конверт.

На синей глянцевой бумаге был отпечатан золотой логотип, и шла надпись на двух языках: местном и космолингве: «Ллоо-Кахати: элитная школа закрытого типа для детей из смешанных эделгийско-человеческих семей».

У Джекканти внутри все обмерло.

«Настоящим сообщаем Вам, что человеческий ребёнок Джекканти Синий с такого-то числа зачисленв третью учебную группу с круглосуточным проживанием… Занятия начинаются с такого-то числа… Распорядок дня… Расписание занятий…»

На мальчишку пахнуло приютской тоской. Он обхватил колени руками. Его цветастое, полное событий и приключений письмо, внутри него словно выцвело и потеряло краски.

Значит, все снова? Тоскливая жизнь по кругу – обед, уроки, сончас… Снова сидеть в клетке и завидовать чужой жизни? Жить как Питсу, от одного короткого звонка до другого, без надежды на усыновление? Только ведь Амега и звонить ему не станет, просто исчезнет и всё…

И никогда не будет больше гонок на байке с Росси, своей каюты, обедов с командой под громогласные шутки кока, старого боцмана, Сиесты…

И даже Питса рядом не будет.

Мальчишка мазнул рукой по мокрым глазам.

Ну уж нет. Если Амега не хочет его видеть, тогда пусть везёт его обратно – на Землю!

***

Мальчишка встречал его в гараже. Сидел, нахохлившись, натянув отцовскую куртку на макушку. При виде Амега вскочил и пошёл ему навстречу.

– Папа, Хотен сказал, что ты хочешь отдать меня в какую-то школу на Эшете. Это правда?

– Ну в школу, и что дальше? – меньше всего Амега был расположен сейчас общаться с мелким назойливым щенком.

Мальчишка на секунду замер.

– Но я не хочу учиться в школе! Я хочу остаться с тобой, на «Чектуране»!

– Тебя не спросили…

Амега пошёл быстрым шагом, и мальчишке пришлось буквально бежать следом.

– Тогда отправь меня обратно в приют, на Землю! Я буду жить и учиться вместе с Питсом!

– Да с какой ещё пиццой? – уже всерьёз раздражаясь, отмахнулся Амега.

– Да не с пиццой, а с Питсом! – мальчишка задохнулся от возмущения. – Это мой друг! Отвези меня к нему, на Землю!

– Я тебе что – автобус?! – рявкнул Амега, останавливаясь. – Будешь жить там, где я тебе сказал, понял? Захочу – вообще будешь сидеть в подвале и под замком!

– Тогда зачем я тебе вообще нужен?! – Джекканти уставился на отца мокрыми злыми глазами. – Зачем ты меня забрал? Я думал, мы будем жить вместе, а ты…

– Вот что, щенок, – Амега сгрёб мальчишку за шиворот, – знаешь, почему ты ещё ходишь целый да не покалеченный? Знаешь, а? Да потому что Амега Синий имеет к тебе интерес! А кроме меня твоя жизнь здесь вообще никому на хрен не нужна! А значит, будешь делать то, что я тебе скажу, понял?!

Джекканти рывком вывернулся из просторной куртки, и она осталась в руках отца.

– Нет, не буду! И в школу не поеду! Даже если ты меня насильно отвезёшь – я из неё сбегу! И вернусь к Питсу! И вообще лучше… Лучше бы я выбрал Уилкерсов!

Он сдёрнул с руки комм, швырнул его под ноги отцу и умчался в глубину дома.

– Джекканти Синий, юнга. Связь с объектом потеряна, – пожаловался искин. – Объявить поиски?

– Не надо. Сохрани изменения.

Догонять мальчишку Амега не стал. Никуда этот придурок мелкий не денется. Перебесится. Канни его из дома не выпустит, а на остальное можно смело накласть.

***

Хотен с мрачным удовольствием наблюдал всю сцену от начала до конца. Возможности открывались просто фантастические. Мальчишка сбегает из школы, регистрируется на рейс, Хотен не успевает его там перехватить, а на Земле… Да все, что угодно может случится на Земле. Под космопортами разворачивается огромная сеть подземных сооружений и катакомб, в которых кто только не болтается.

Он же там тоже когда-то был. Пусть мимоходом, совсем недолго. Восемнадцатилетний сын адвоката Гарольда Хотена. Ушёл из дома, прихватив из дома минимум вещей, дерзкие честолюбивые планы и несколько кредитных карт отца. Заранее обналичил их в нескольких разных банках, пока отец не успел заблокировать счета, а потом трясся всю дорогу с немыслимой – по тем временам она действительно казалась ему немыслимой! – суммой в рюкзаке. Этот мандраж его, скорее всего, и выдал. А может, дурное совпадение? Три дня почти не спал, а потом – потом случилась та последняя поездка в вагоне монорельса, которая мгновенно отбросила его на самую нижнюю ступень нищеты. Он задремал, казалось, всего на одну минуту! А когда очнулся, рюкзака уже не было. Если бы он тогда знал, что отец не стал выносить сор из дома и не заявил на сына в полицию! Если бы Ниско сразу сообщил о краже в вагоне! А впрочем… Пойди, докажи в полиции, что у тебя действительно за здорово живёшь валялись в сумке десять тысяч наличными! Откуда?

Никуда он, кончено, тогда не пошёл, а от безысходности устроился по сетке работать в одну автомастерскую, где через три месяца проверочного срока давали маленькое служебное жилье – крохотную квартирку с видом на автопарковку и ремонтный цех. Но на дворе стоял ноябрь, а эти три месяца нищему Хотену надо было где-то и на что-то жить. Возвращаться побитым псом к родительскому порогу? Да сгори он дотла! Вот тогда ему и открылась вся глубина и кипучая жизнь подземных катакомб Ванкуверского космопорта. Вот тогда и столкнула его судьба с главой ванкуверской шпаны – шестнадцатилетним Амега Синим. Да так сшибла лбами, что не разойтись, не расцепиться теперь во веки.

Интересно, знал ли Горбоносый, когда падал с дырой в брюхе на дно ремонтной шахты, какую прочную связь протянул между двумя почти враждующими пацанами?

В тот день Хотен купилновые ботинки. Старые отправились в печку. А Амега исчез из его жизни почти на пять лет. Потом Хотен долго обдумывал случившееся и думал, во что лично ему обошлась бы эта история, сообщи он тогда в полицию? Нож был у Амега. А Хотен оказался там… почти свидетелем. По крайней мере, первые двадцать четыре часа, когда ещё можно было куда-то о чём-то сообщить. Но он не пошёл. И никуда не сообщил. И стал стопроцентным соучастником.

***

В доме Хотена у Синего были свои постоянные комнаты. Ниско на эту территорию принципиально не заходил и держал комнаты закрытыми даже для приходящих из клининговой компании. Чистоту с помощью автоматики поддерживала Канни. С учётом того, что Амега гостил редко, это было несложно.

В одной из комнат в стене располагался сейф с биометрическим замком. Последний раз Амега открывал его, когда вернулся с Дейсы. Здесь Амега хранил на непредвиденный случай запас наличных и карт, два лучемета – один зарегистрированный, с номером, другой вообще без номера, запасной комплект из десяти основных змеек, документы. Было много чего и просто по мелочи – сигареты, аптечка, запас радиопротекторов. Амега разыскал среди вещейуникальную флешку-кристалл, с усмешкой покатал в ладони и сунул в карман. Ни одна живая душа – ни Хотен, ни Лэш, ни кто-либо ещё – даже не догадывались, что «Симбиоз» не канул в лету вместе с «Ригвильтоном» и у Амега сохранилась копия. Став капитаном «Чектурана», Амега посчитал использование программы излишним и опасным, а вот теперь, кажется, снова придумал ей применение…

– Входящее сообщение по закрытой линии, – внезапно сообщила Оксана.

– Перешли.

Сообщение было от Лэш и состояло всего из двух строк. Первая – сумма перевода, вторая – номер счета. Информатор по-прежнему оставалась верна себе – ничего лишнего и сумма, которая заставила Амега слегка помрачнеть. Ещё ни разу ему не приходилось столько платить за информацию. С другой стороны, зная запрос, странно было бы увидеть здесь что-то другое.

Амега пересел за терминал. Будь на месте Лэш кто-то иной, он бы подумал, но этот источник пока его ни разу не подводил. Деньги ушли на указанный счёт.

– Входящий пакет данных по закрытой линии…

– Перешли.

Никаких авансов. Никаких предварительных договорённостей. Значит, Лэш не сомневалась в том, что Синий заплатит ей любую сумму за ту информацию, которую она раздобыла.

Амега закурил и приступил к изучению. Документов было много, но Лэш приложила к ним общую выжимку из фактов и выводов. В целом получилось примерно следующее.

На Земле, года два назад по универсальному времени, у одного очень состоятельного и известного человека пропал сын, мальчик одиннадцати лет. По предварительной версии – сбежал из дома. Долго готовился к побегу, собрал вещи, деньги. Узнал, где и как отключаются видеокамеры в доме, в каком часу меняется охрана. Улизнул из дома незамеченным и бесследно исчез.

Отец в версию побега не поверил, утверждал, что сына выманили из дома и похитили. Однако на почерк либкиндеров исчезновение ребенка не походило. Либкиндеры предпочитали не нарываться и "домашних" детей, как правило, не трогали, особенно если это были дети богатых и влиятельных родителей. Да и действовать старались быстро и наверняка. Никаких угроз или требований со стороны возможных конкурентов или недругов отца также не последовало, и полиция версию похищения не поддержала.

Тогда отец пропавшего мальчика нанял частного детектива, и тот сделал две важные вещи. Во-первых, сразу и безоговорочно поверил в похищение. Во-вторых, предположил, что за похищением стоит организованная банда, обслуживающая чьи-то частные интересы. Детектив прошерстил архивы и нашёл не менее двадцати похожих случаев случившихся на Земле в течение шести-восьми лет.

Объединяло их следующее: во-первых, все пропавшие дети были примерно одного возраста – десять-двенадцать лет и происходили из благополучных состоятельных семей. Во-вторых, исчезновение ребёнка выглядело именно как побег – собранные вещи, оставленные записки, какие-то намёки в болтовне с друзьями. В-третьих, все из них пропали бесследно и числились пропавшими без вести до сих пор, несмотря на активные поиски и обещание вознаграждения. Детектив пришёл к выводу, что преступник под чужой маской – а то и под несколькими сразу – регистрировался в сети, находил нужного ему ребёнка, виртуозно втирался в доверие и превращал будущую жертву в своего сообщника в доме. Сбежавшие дети проявляли чудеса изобретательности и изворотливости – обходили охрану, отключали камеры, сигнализации – и сами выходили навстречу похитителю.

А уж заявление детектива о том, что к похищениям, вероятно, причастен кто-то из высокопоставленной элиты, вызвало такой общественный резонанс, что полиции волей-неволей пришлось пересмотреть старые дела и снова начать расследование. С подачи журналистов преступник получил прозвище Гамельнского крысолова, а его дело мгновенно обросло мифами и легендами. Проведённые следственные мероприятия подтвердили выводы детектива, но ни на йоту не приблизили полицейских к личности преступника. Расследование продвигалось вяло. Никаких следов пропавших детей или похитителя – ни тел, ни вещей, ни точных источников в сети – найти так и не удалось. И хотя любое (даже фейковое) исчезновение ребёнка обыватели мгновенно приписывали Крысолову, сам Крысолов, видимо, предпочёл затаиться.

В итоге на предполагаемого преступника наткнулась не гелиопейская полиция, а федеральная межгалактическая, и, как водится, совершенно случайно. Фотографии пропавших детей были обнаружены в личном архиве последнего риановского фаворита – Олега Арефьева по кличке Скунс. Федералы тотчас же взяли дело Гамельнского крысолова под свой контроль. Каково же было их удивление, когда они узнали, что последняя из жертв не только жива и невредима, но и преспокойно разгуливает по космосу под прикрытием родного отца-рецидивиста. Сначала Синего даже вписали в сообщники Скунса, но быстро от этой версии отказались. Во-первых, у Синего было железное алиби – шесть лет на Дейсе, а во-вторых, бывший контрабандист проявил недюжинную активность и подтянул все имеющиеся связи, пряча сыночка от богатенького мерзавца.

Идея пустить Скунса по следу "Чектурана" вызвала в штабе споры. С одной стороны, появлялся не хилый шанс взять Скунса на горячем, а через него уже вплотную подобраться к Риану. С другой, отследить одинокий ролкер в открытом космосе – тот ещё геморрой, никаких ресурсов не напасёшься. К тому же оставался риск, что пираты опередят полицию, и судно вообще исчезнет без следа. А уж когда в дело вмешался отдел по борьбе с межгалактической контрабандой и потребовал присвоить судну и членам экипажа статус неприкосновенности…

Оставалось надеяться, что Синий высадит мальчишку где-нибудь в безопасном месте и уберётся подальше. Не будет же он впрямь катать его на контрабандистском судне из галактики в галактику?

Или будет?..

Когда Амега отключил вирт-окно, за окнами уже разлились синие сумерки, и Канни зажгла в доме вечерние светильники с мягким светом. Амега вынул из пачки оставшуюся сигарету, закурил. Машинально смял пустую упаковку, смахнул на пол.

Вот же легавые, с-суки… Всегда знал, что эта туфта с правами разумных существ – тонна отборной лапши, которую вешают на уши налогоплательщикам, чтоб вели себя смирно и рыпались. Вот она ваша долбанная "охрана детства" в действии. Но преступники тут конечно, он, Калеченый и ему подобные, а вовсе не господа начальники… В детстве Синий бегал от улыбчивых дяденек и тётенек из службы опеки и защиты детства быстрее, чем от охраны космопорта и наркодельцов. Не зря, выходит, бегал.

А вот срань в полицейских кругах – это благая весть. Ингибаро фактически сдал ему своих, лишь бы перетянуть одеяло на себя. Статус неприкосновенности, надо же. Об этой детали аналитик как-то «подзабыл» ему сообщить. Видать, сильно припекло федералов, что они готовы идти на такие уступки лишь бы добраться до цели.

Лэш, конечно, не изменилась, ценник мама не горюй, но влезть за пазуху федералам – на такой улов Синий даже не рассчитывал. Хотя, если предположить, что Лэш сидит у легавых на прикорме... У того же Ингибаро, например. Вполне может закинуть нужную информацию, чтоб Синий задёргался и прибежал просить помощи у "доброго" полицейского. Раньше, правда, за Лэш такого не водилось, но ведь все меняется…

На ум пришла чёрная "шуточка" Калеченого: "Щенка спрячь подальше. А лучше – убей". Калеченый – та ещё тварь, а ведь всегда зрит в корень. Сколько геммороя и расходов всего-навсего от одного ничтожного змеёныша. Амега задумчиво полюбовался на татуировку-талисман на внутренней стороне ладони. Несколько раз машинально сжал и разжал кулак.

– Канни, найди пацана.

Мальчишка нашёлся в одной из дальних, непроходных комнат. Сидел на полу у окна, отгородившись от всего мира массивным креслом. Знал бы, придурок мелкий, из какого дерьма отец его выковыривает – обделался бы с перепугу.

Амега подошёл вплотную, облокотился плечом о спинку.

– Малой, я тебя, кажется, предупреждал, что ты с коммуникатором спишь, ешь и моешься. Или тебя капитанские приказы не касаются?

– А я больше не твой юнга, а ты мне – не капитан! – огрызнулся мальчишка.

– Пока ты со мной, я решаю, кто ты – юнга, бот или дрессированная шимпанзе. – Амега небрежно уронил мальчишке на колени куртку с коммуникатором. – У тебя пять секунд. Или ты немедленно возвращаешься со мной на борт, или можешь выметаться отсюда на все четыре стороны.

Одна. Две. Три.

– Джекканти Синий, юнга. Связь с объектом восстановлена, – с гордостью сообщила система, словно это она сама разыскала «объект» и позаботилась о «восстановлении».

Амега, не дожидаясь других подтверждений, развернулся и направился в гараж. Он и так знал, что мальчишка его догонит.

***

– Надеюсь, ты отдаёшь себе отчёт в том, что делаешь, – угрюмо прокомментировал решение Амега Хотен, когда узнал, что надобность в «элитной школе закрытого типа» неожиданно отпала.

Оба крыла дверей машины были подняты. Джекканти сидел на переднем сидении, уже пристёгнутый, и буравил Хотена недружелюбным взглядом. Мужчина и мальчишка обменялись немыми репликами:

«Только попробуй сказать Амега про письмо, и я скажу, что ты меня ударил».

«Только попробуй сказать ему, что я тебя ударил, и я покажу ему письмо».

– Я жду заверенные доки в ближайшие восемь часов по УВ, – подвёл черту Синий, усаживаясь за руль. – Я, конечно, понимаю, что мои визиты тебя возбуждают, но не заставляй меня удовлетворять твои желания слишком часто.

– А что, список твоих бастардов настолько велик? – не удержался от язвительной реплики Хотен. – Так может не стоит торопиться? А то придётся удовлетворять ещё и нотариуса!

Амега продемонстрировал компаньону сквозь лобовое стекло международный жест «дружбы и сотрудничества» и опустил двери.