За гранью

13

Они поздно поужинали в отеле «Оскар» в Арвике, немного выпили в номере и забрались в постель в уютной, старомодной угловой комнате, дизайн которой напомнил ему картины Карла Ларссона. Их любовные ласки были лихорадочными и нетерпеливыми, и все закончилось слишком быстро. Это было как достоинством, так и недостатком их раздельной жизни: аппетит был настолько неутолимым, что они пили любовь друг друга жадными глотками. С другой стороны, так они не успевали надоесть друг другу. В такой ситуации тоскуешь каждую минуту, совсем иначе, чем когда живешь вместе. Встречи становятся маленькими взрывами страсти. Но оно того стоит, думал он удовлетворенно. Абсолютно точно. Но все же его мучила мысль о разнице в возрасте между ними, и, казалось, его это заботило больше, чем ее.

— Детектив или сериал, спорт или реалити-шоу?

Свободной рукой он переключал каналы. Программ было много. Чем дальше от города, тем больше каналов. «Своя логика в этом есть», — подумал Валманн. Он остановил свой выбор на художественном фильме. Американском. Что-то он ему напоминал. Длинные сцены с мчащимся по дороге через снежные равнины автомобилем, в одном из северных штатов. Два потрепанных типа на переднем плане. Потом снова заснеженный ландшафт. Ему это казалось чем-то до боли знакомым, особенно сегодня. Лучше уж это, чем все эти искусственные сериалы с претензией на остроумие.

Она лежала у него на руке, слегка отвернувшись. Он отложил пульт и погладил ее, от плеча к бедру, вдохнул запах ее волос соломенного цвета, напоминавшего о летних вечерах у озера Мьёса, где к концу курортного сезона уже было немноголюдно. Он чувствовал, как приятные волны распространяются по его телу, начиная с тех точек, где его тело соприкасалось с ней. Он все еще не мог привыкнуть к этому давно забытому ощущению влюбленности. Анита была его первой женщиной после того, как он овдовел. Ему пришлось заново всему учиться. Она научила его. Он испытывал по отношению к ней целую гамму чувств, из которых самыми сильными были два. Первое — что он выиграл в лотерею. И второе — что ему не могло так повезти, что рано или поздно ему придется за это платить, так или иначе. Он с завидным упорством не верил в судьбу, даже когда она улыбнулась ему. Но они работали над этим. Она — раскрепощая его, обучая его быть счастливым, импульсивным, даже немного капризным. Он — проявляя к ней тепло, глубину чувств, доверие, преданность зрелого мужчины, что так отличалось от ее предыдущих отношений с многочисленными бойфрендами.

— По-моему, это скучно, — сказала она.

— Да ты что! — Валманн видел много фильмов и хорошо разбирался в них. У него была неплохая коллекция видеокассет, и он с ужасом наблюдал нашествие DVD. Он вспомнил этот фильм. — Это же классика, «Фарго», эпос братьев Коэн о законе и правопорядке в Северной Дакоте. И копы, и преступники — все норвежцы. Это слышно по акценту.

— Скандинавы, — поправила она его. — Гундерсон, Люндегорд…

— Не важно. Они одного поля ягода.

— И да, и нет… — настаивала она.

— Может, поделишься наблюдениями, ведь из нас двоих именно ты работаешь на границе между двумя скандинавскими странами?

— Здесь есть толковые ребята, — начала она так, словно его вопрос требовал тщательного обдумывания.

— Ну да, толковые. Только через сутки после убийства Палме они додумались закрыть границу. Помню, как начальник полиции сидел допоздна в своей конторе и сквернословил, а убийцу так и не нашли.

— Я и не говорю, что они идеальные. Но у них побольше порядка, чем у нас. Думаю, разница в том, что они всегда полагаются на свой опыт, а мы постоянно импровизируем. Успех того или иного дела у нас зависит от вдохновения. Мы романтики, а шведы верят в систему.

— А ты тут как тут, чтобы подсмотреть, как работает их система?

— Смысл в другом. Это не односторонний процесс. Мы многое можем перенять друг у друга. Это важно, если мы собираемся что-то делать со всем безобразием, которое творится здесь на границе.

Он не был в настроении обсуждать проблему приграничной преступности. Его все еще грызла совесть за то, что он покинул место происшествия, как только туда прибыли патрульные из Конгсвингера и это дело принял инспектор Ларсен.

— Сколько, ты сказала, вы пробудете здесь? — спросил он, закопавшись лицом в ее волосы. Она начала их отращивать, потому что он попросил ее об этом, хотя сама она не скрывала, что лично ей нравится короткая стрижка.

— До Нового года.

— Так долго!

— Но здесь же так уютно. Эй! Не останавливайся, так приятно, когда ты проводишь по спине. Из тебя бы получился замечательный массажист.

— Раз уж скоро я стану негодным для работы в полиции, да?

— Не напрашивайся на комплимент, хитрец, — смеясь, сказала она и слегка толкнула его в твердый живот. Он снова начал тренироваться. Она помогла ему посмотреть на себя другими глазами. Помогла ощутить самого себя совсем по-иному. Не сглазить бы! Он не так воспитан, чтобы любоваться самим собой. Это не в его привычке.

На экране два бандита привели в номер мотеля пару девчонок и трахались каждый в своей постели с криками и стонами.

— Как ты относишься к таким сценам? — спросил он. — Это норвежцы или шведы?

— Х-м-м… — Она слегка укусила его за плечо, словно пробовала на вкус редкий фрукт. — Думаю, девушки точно норвежки.

— С чего ты взяла?

— Они любят быть сверху.

Она перевернулась вместе с ним, так что он оказался на спине. А потом показала ему, что имела в виду.