За гранью

4

На часах еще не было и половины пятого, когда он пересек шведскую границу. Ему нужно было не так далеко — зайти в пару магазинов в Шарлоттенберге и, возможно, купить чего-нибудь сладенького. Он все тщательно спланировал. Вечером все должно пройти спокойно, а не по экспресс-схеме: водка — кола — постель. Итак, сегодня будет вино. Медленное наслаждение. Вообще-то в вине он не очень разбирался. Вино нравилось Герде, она постоянно разглагольствовала о том, что оно «идет женщинам» гораздо больше, чем пиво или виски с содовой. Он воспринимал ее слова как еще одну уловку, чтобы поймать его на крючок. Но сегодня готов был попробовать. Все будет так, как надо. Эксперименты были не в его правилах, но сейчас все сомнения улетучились.

Арне настроил радио на передачу из Хедмарка и стал подпевать знакомой мелодии. Он никогда не пользовался успехом у женщин. Как правило, общение с ними заканчивалось нервотрепкой и разочарованием. Хихикающие и обычно готовые на все девушки отворачивались, когда доходило до дела. И потом, рассказывая, как провел время, ему оставалось лишь врать о том, что было и чего не было.

С Властой все было иначе. Удивительно, но ему казалось, будто он знает ее, несмотря на то что общались они совсем недолго. А кому нужны все эти разговоры? Почему все не может быть просто? Он даже улыбнулся и, барабаня пальцами по рулю, пожалел, что у него не было в машине проигрывателя для компакт-дисков. Проигрыватель для компакт-дисков? Как это на него не похоже. Ничто из всего происходящего не было на него похоже. Совершенно не в его стиле был поход к «Дрессману» за новой рубашкой, и уж тем более ее покупка после примерки. За рулем ускоряющей ход машины, мчавшейся под мелодию из старенького радиоприемника к государственной границе вдоль широкой пустынной трассы, сидел совершенно другой мужчина.

В это время у пограничного поста был довольно плотный поток машин, но ни одного таможенника. Они были наверняка заняты бумажной работой, связанной с вереницей пыхтящих трейлеров, стоявших в специальных отсеках. Но все же у него немного екнуло сердце, когда он проезжал шлагбаум. Не то чтобы в поездке в Швецию и покупке разрешенного количества спиртного было что-то незаконное, просто необычный для него повод для этой поездки добавлял ей нелегальности. Все его чувства были обострены. Всего лишь несколько километров в глубь Швеции, но он уже чувствовал себя за границей. Красные домики, свежевыкрашенные дорожные знаки, ширина самого шоссе, по которому он ехал, развязки на перекрестках — все было похоже, но казалось, что все имело иную проекцию, шведскую. Он смотрел на дома, которые на первый взгляд казались норвежскими, но все же не были таковыми: иное расположение окон по отношению к дверям, другая цветовая гамма. Опытный глаз плотника все это подмечал. Везде виднелись большие стеклянные веранды, даже в скромных, полуразвалившихся домишках. От всего происходящего он чувствовал себя окрыленным, будто все, что он видел, подтверждало, что он пустился в авантюру. «Именно так, — думал он, с оживлением постукивая по рулю, — в авантюру!»

По радио звучала песня «Крэзи», он подпевал себе под нос. Хит, который он слышал еще в юности на танцплощадках — поздно вечером, когда обычно был уже слишком пьян, чтобы танцевать. Сейчас композицию исполняла шведская певица в стиле кантри, которая по-своему вела известный мотив, и Арне Ванте подпевал ей.

Спустя час он уже ехал обратно, завалив пакетами сиденье рядом. На границе стояла длинная очередь, но в его сторону почти никто не ехал. Оставив границу позади, Арне облегченно вздохнул. Он купил пару лишних бутылок, даже на всякий случай одну бутылку водки, ведь может случиться и так, что она просто не любит вино. Ему казалось, что он возвращается победителем из опасного предприятия. Какое дурачество! Он снова улыбнулся. Ситуация была совершенно ясна, но дело было не в этом. Она ничего не скрывала, и он был не настолько глуп, чтобы обманывать самого себя. Но это не имело значения, особенно здесь, где лес сплошной полосой проходил через Норвегию и Швецию. В пятидесяти метрах от шоссе никто уже не мог сказать, где граница. Он пересек эту границу с тремя-четырьмя лишними бутылками алкоголя. Какое удивительное чувство свободы! Наконец он ощущал, что живет. Просто он уже слишком долго чувствовал себя словно бык, загнанный в стойло. Вот и дорожный указатель. Может, теперь все как-нибудь наладится?