За Гранью. Книга вторая

Глава 12

Нейри не мог дождаться окончания тягостного разговора. Идея устроить аудиенцию Оро Линсару оказалась крайне неудачной. Король, конечно, не ждал от герцога мудрых советов, способных разрешить разом все трудности свалившегося на его плечи правления. Однако Нейри казалось, что возраст, жизненный опыт и, главное, близость Оро Линсара к покойному королю Лендеру позволяют рассчитывать хоть на какую-то помощь.

Но нет, герцог был способен говорить лишь об одном. Без устали на разные лады он требовал немедленного возвращения своей дочери из Дайрии в Вельтану. Будто Нейри и без него не желал того же всей душой! Одним из первых деяний новоявленного короля стало составление официального письма Валтору Дайрийскому. Не желая придерживаться линии покойного брата, Нейри не требовал, а сдержанно и вежливо просил отправить Лотэссу Линсар обратно в Элар, обеспечив ей должное сопровождение. В послании Нейри расплывчато сообщал, что обстоятельства, вынудившие дочь герцога Линсара покинуть родную страну больше не имеют силы. Ясно, что Малтэйр не дурак и без труда поймет, что дело в смерти Йеланда Ильда и смене правления.

В глубине души Нейри надеялся, что вернув Лотэссу, он сможет со временем вновь завоевать ее благосклонность и восстановить помолвку, разорванную старшим братом. Нейри понимал, что завоевать утерянное уважение Тэсс можно лишь одним способом — быть хорошим королем для своей страны. Впрочем, он стремился к этому не только ради Лотэссы, но и ради себя, а прежде всего ради Элара.

Однако желать стать достойным правителем — легко и естественно, а вот воплотить стремления куда как не просто. И как же велик соблазн прибегнуть к помощи тех, кто мудрее и старше. Однако толку от этого, похоже, еще меньше, чем от упования на собственные, крайне спорные решения.

Если уж на то пошло, то от молодых и горячих Таскиллов и Эдана Линсара можно ожидать больше поддержки, чем от умудренного годами будущего тестя. С другой стороны, какой бы самоотверженной любовью к родине ни горели Эдан и Рейлор, а опыта у них не больше, чем у него самого. Кроме того, он все равно не сможет открыто приблизить их к себе. По крайней мере, до тех пор, пока в людской памяти слишком свежо убийство Йеланда.

Окружение Нейри и без того крайне неодобрительно восприняло решение нового короля, когда он не только выпустил Таскиллов и Эдана Линсара из-под стражи, но и снял с них все обвинения. И уж конечно, никто не поверил в безумие и невиновность эны Алдоры. Нейри пришлось выдержать не одну битву, что стало для него неплохой проверкой на твердость. Бывший принц понимал, как важно с самого начала показать приближенным, что им не удастся помыкать, как некогда старшим братом.

Последние месяцы общения с Йеландом закалили характер принца, при этом изрядно испортив его. Сам Нейри считал, что стал более циничным и даже жестоким. Однако покойный брат преподал ему хорошую науку, научив стоять на своем. Как оказалось, чрезвычайно полезный навык для королей.

Нейри, которого считали мягким и слабохарактерным, сумел отстоять свое решение относительно заговорщиков. Но если оставить без наказания убийц брата само по себе достаточно скандально, то уж приблизить их к себе и допустить до власти — и вовсе безумие.

Впрочем, несмотря на официальную немилость, король порой находил возможности для тайных встреч с опальными Таскиллами и Линсаром. Удивительно, но наиболее рассудительным из этой троицы выказывал себя юный Лан, которому едва минуло пятнадцать. Должно быть, младшему сыну в семье Таскиллов досталась мудрость от матери. Нейри старался не думать, насколько полезной могла бы быть сама эна Алдора. Все равно о том, чтоб вернуть ее в столицу раньше чем через год не может быть и речи.

Но если представительница старшего поколения рода Таскиллов, объявленная безумной, коротала дни в далекой Лиртии, то глава рода Линсаров находился в полном королевском распоряжении. Хотя герцог Оро скорее полагал, что король находится в его распоряжении. По крайней мере для разговора с Нейри он выбрал назидательно-снисходительный тон.

— Уверен, что ваше величество не меньше, чем мы с женой, желает видеть Лотэссу в Нианоне, — герцог позволил себе снисходительную улыбку.

Нейри ощутил прилив злости. Ну, конечно, он хочет видеть Тэсс рядом, но сколько можно твердить об одном и том же? Положение осложнялось тем, что старших Линсаров так никто и не удосужился оповестить о разрыве помолвки. Родители Лотэссы явно не собирались оплакивать погибшего короля и горевать о смене власти. Напротив, довольно потирали руки, получив возможность увидеть свою дочку на троне. Оро Линсар наверняка уже чувствовал себя королевским тестем.

Решив сбежать в Дайрию, Тэсса не удосужилась поставить родителей в известность, относительно причин, толкнувших ее на этот шаг. Однако, похоже, Эдан сумел сочинить что-то убедительное, раз герцог не проявляет ни беспокойства, ни любопытства по поводу пребывания любимой дочери при дворе Валтора Дайрийского. Оро Линсара интересовало лишь скорейшее возвращение Лотэссы и, как он полагал, непременно следующая за этим свадьба и коронация. Нейри же, не разделяя уверенности герцога ни по поводу возвращения Тэссы, ни по поводу ее благосклонности, испытывал понятную досаду от всех этих разговоров.

Он с тоской перевел взгляд на окна. Снегопад, длившийся весь день, наконец прекратился, небо очистилось, и мир окутался синевато-сиреневыми зимними сумерками. Нейри любил такие вечера. Ему нравилось гулять по заснеженным паркам, размышлять, сочинять стихи.

Сможет ли он теперь хоть урывками вести прежнюю жизнь или для королей это непозволительная роскошь? Конечно, Йеланд ни в чем себе не отказывал, и будучи монархом, без малейших угрызений совести предавался праздности и развлечениям, перекладывая свои обязанности на плечи других. А эти другие, в свою очередь, не хотели или не умели достойно и мудро управлять страной.

Нейри не льстил себя надеждой, что сможет исправить все упущения брата. Корона изначально казалась ему тяжкой ношей, но с каждым днем давила все сильнее. Какая ирония! Почти любой человек мечтает быть королем, и только король тяготится своим положением. Лишь теперь он осознал насколько прекрасным было положение принца — почти все преимущества королевской жизни без обязанностей и ответственности правителя.

Впрочем, если бы, будучи принцем, он хоть ненадолго отрывался от стихов и картин, чтобы вникнуть в дела государства, сейчас было бы попроще. Злая ирония заключалась в том, что долгие годы, когда можно было влиять на старшего брата, Нейри этого не делал. Когда же наконец попытался, было поздно — Йеланд стал неуправляем, возомнив себя великим правителем. А теперь бывшему принцу приходится расхлебывать последствия “великого правления”. И начинать надо с Дайрии.

Нейри усилием воли оторвал взгляд от гаснущего за окном зимнего дня и обратился к герцогу.

— Эн Оро, не считаете ли вы, что возвращение Лотэссы стоит использовать как предлог для переговоров с Дайрией?

Интересуясь мнением собеседника, Нейри в то же время следил за тем, чтобы его тон звучал не слишком осторожно или, того хуже, заискивающе. Король, даже спрашивая совета, должен говорить твердо и уверенно. Нейри поморщился, вспоминая, как блеял Йеланд при встречах с Тайлом Мертоном и его приспешниками.

— Прошу прощения, ваше величество, но что может стать предметом переговоров, кроме собственно, возвращения Лотэссы?

— Я полагаю, Элару стоит подумать о возобновлении мирных отношений с Дайрией.

— Вы серьезно?! — герцог не скрывал изумления и возмущения. — Не далее, как прошлой весной Малтэйр напал на Элар, и если бы не наши доблестные рыцари и полководческие таланты вашего покойного брата, эларская корона сейчас бы украшала его голову, а не вашу. Прошу простить, — нехотя добавил он, очевидно, вспомнив, что все же разговаривает с королем.

— Не стоило утруждать себя напоминанием о недавней войне. У меня не настолько плохая память, — холодно отозвался Нейри. — И как раз вспоминая дайрийскую кампанию против Элара, я прихожу к довольно очевидному выводу — война сейчас не выгодна ни нам, ни Дайрии. Так почему бы не задуматься о мирном существовании? Одно только закрытие границ и прекращение торговли приносит огромные убытки. А ведь вам, герцог, наверняка, не хуже моего известно состояние нашей казны. Да и Валтор Дайрийский сейчас, надо полагать, переживает не лучшие времена. Он не меньше нашего заинтересован в перемирии. И если мы не заключим его сейчас, то скорее всего, придется делать это позже, но уже на условиях дайрийского короля.

— Ну что ж, — голос Оро Линсара по-прежнему был исполнен важности. — Если речь идет о временном перемирии, которое нужно, чтобы собрать силы…

— Собрать силы для чего? — перебил король. — Для новой войны? Зачем нам войны, эн Оро? Все считали нашего отца достойным королем, а ведь он не зарился на дайрийские земли, не грезил воссоединением древней империи.

— Зато им грезил Аритэр Малтэйр. А ваш батюшка только оттого не смотрел в сторону Дайрии, что был занят попытками отхватить хоть часть Имтории. Король Лендер был моим близким другом, и уж мне ли не знать, как он любил добрую войну.

— Войны не бывают добрыми, — слова срывались резко и зло, руки нервно теребили какой-то подвернувшийся документ. — И пусть иные кампании моего отца против Имтории были удачными, но неизменно оборачивались тем, что он терял захваченные земли. Ко времени его смерти границы Элара и Имтории остались неизменными, зато наша казна изрядно опустела. Хвала богиням, последние годы своего правления отец стал заботиться о ее пополнении. Думается мне, он просто осознал, что процветание страны важнее увеличения ее территорий, особенно, когда эти территории и без того велики. Я хочу пойти тем же путем, только не дожидаясь старости.

— Я позволю себе не согласиться с вашим величеством. Расширение территорий — это и есть путь к процветанию страны. Ваш отец это понимал. Как понимал и то, что есть время воевать, и время копить силы для завоеваний. Сейчас для Элара действительно выгоднее переждать, тут вы правы. Но решив внутренние проблемы, нам все же стоит вспомнить о былом величии. Думаю, со временем вы придете к тем же выводам. А пока можете всецело рассчитывать на мою поддержку в любых начинаниях, ваше величество. Кроме естественного долга верности государю, я питаю к вам еще и родственные, отцовские чувства, а потому вам не найти более преданного единомышленника.

— Благодарю, эн Оро. Я нисколько не сомневался в вашей поддержке.

Нейри действительно не имел поводов для сомнений в верности герцога Линсара, мнящего себя королевским тестем. Другое дело, что тот по-своему смотрит на служение трону, видя свой долг в даче мудрых советов молодому государю. Советов, как уже успел понять Нейри не только бесполезных, но и идущих вразрез с его собственными планами.

— Кстати, если уж речь зашла о Дайрии… Ваше величество не думали о введении в Эларе поста канцлера? Мне кажется, такая должность нужна при любом государе.

У герцога хватило такта и скромности не предлагать откровенно свою кандидатуру, хотя было совершенно ясно, что он видит на посту канцлера себя. Нейри и сам подумывал о канцлере или аналогичной ему фигуре и даже подумывал о том, чтоб отдать эту должность отцу Лотэссы. Однако сейчас он скорее предпочел бы видеть в этой роли ее брата, а еще лучше опальную эну Таскилл.

— Я подумаю об этом.

Нейри ограничился короткой ни к чему не обязывающей фразой. Будучи королем всего несколько недель, он уже успел произнести ее бессчетное количество раз, и, похоже, придется прибегать к этой спасительной формулировке всю оставшуюся жизнь.

Он снова посмотрел в окно. Уже совсем стемнело. Визит герцога Линсара затянулся. А ведь король наметил на сегодняшний вечер еще одну встречу — со столичным комендантом. Наверняка дэн Карст уже дожидается в приемной. Не желая проявлять невежливость к собеседнику и открыто просить его уйти, Нейри применил иную тактику. Он просто молча слушал герцога, пока у того не создалось впечатление, что он разговаривает сам с собой. Осознав, что король не склонен продолжать беседу, Оро Линсар наконец откланялся.

Через несколько минут камергер пригласил в кабинет Итона Карста. До похищения Лотэссы Нейри практически не общался с комендантом Вельтаны, зато узнав его, проникся уважением. Искренняя нелюбовь, проявляемая к столичному коменданту “гадючей троицей” так же явно говорила в его пользу. Нейри надеялся, что дэн Карст станет одним из тех людей, на кого он сможет опереться.

— Ваше величество, — Карст поклонился.

Нейри вгляделся в облик коменданта. Сосредоточенное лицо, русые волосы до плеч, изрядно разбавленные сединой, умные серые глаза, в которых читается проницательность с оттенком настороженности. Король поймал себя на мысли, что не может представить Карста молодым. Даже много лет назад комендант казался юному принцу солидным человеком, чуть ли не ровесником отца, хотя был лет на пятнадцать моложе Лендера Ильда. А ведь на самом деле в те годы Итон Карст был молодым и если судить по правильным чертам лица довольно привлекательным мужчиной. Уж во всяком случае привлекательнее и мужественнее, чем нынешний король, вздохнул про себя Нейри.

— Простите, дэн Итон, что заставил вас ждать. Мне давно стоило поговорить с вами. Я рассчитываю, что впредь наши встречи станут регулярными. Король должен знать нужды своей столицы.

Дэн Карст не высказал одобрения вслух, зато оно явственно читалось в его взгляде.

— Могли бы вы представить мне краткий отчет о положении дел в столице? Кроме того, мне бы хотелось знать ваше мнение относительно людей, занимающих высшие должности городских магистратов. А еще нужно обсудить организацию коронации, хотя, боюсь, на это не останется времени, — вздохнул король.

— Если ваше величество не возражает, я бы начал с магистратов.

— Не возражаю, — Нейри слегка улыбнулся.

— Если честно, то многие занимают не свои места, но никто не приносит вреда больше, чем Тиль Бермош.

— Начальник городской стражи?

— Он самый. Уж не знаю, чем руководствовался наш покойный король, доверяя такой пост бестолковому иностранцу… — Карст вдруг умолк, бросив на Нейри настороженный взгляд.

Но король не собирался ни упрекать коменданта за неподобающие выражения, ни оспаривать характеристику, данную им Бермошу. Прошлой весной во время поисков Лотэссы Нейри имел несчастье лично столкнуться с сантерским ставленником “гадючей троицы” и считал, что “бестолковый” — еще очень мягкое и корректное определение для этого человека.

Плохо то, что ни тогда, ни сейчас, получив полноту власти, он даже не вспомнил о такой мелочи, как дурак во главе городской стражи. Сколько же вещей, из тех, что казались не стоящими внимания, теперь нужно будет держать в голове. С другой стороны, если окружить себя людьми вроде Итона Карста, можно рассчитывать хотя бы на то, что тебе вовремя напомнят о просчетах и проблемах, требующих немедленного решения.

— Вы безусловно правы, дэн Итон. Бермош будет отстранен от должности в ближайшее время. Но кого по вашему мнению стоит назначить на его место? Есть у вас подходящие кандидаты?

— Есть-то они есть, — со вздохом отозвался комендант, — только сойдут ли вам такие кандидаты?

— А что с ними не так?

— Дело в том, что со времени назначения Бермоша городская стража держалась на капитанах, которые, в свою очередь, подчинялись и докладывались непосредственно мне. Эти люди знают свое дело и по большей части заслуживают доверия, только знатности им явно не хватает. Двое самых толковых капитанов даже не дворяне.

— Не беда. Укажите достойного человека, а я указом пожалую ему дворянский титул. Пусть лучше знатность будет следствием занимаемой должности, чем причиной.

— Ваше величество не могли принять лучшего решения, — Карст вздохнул с явным облегчением.

— Это в моих интересах, — отозвался Нейри. — Поскольку король из меня не лучший, стоит хотя бы грамотно выбирать окружение. Мой отец это умел. И хвала богиням, что хоть кто-то из назначенных им людей, по-прежнему занимает свои посты. Например, вы.

— Вы ошибаетесь, ваше величество, — серьезно возразил комендант Вельтаны. — Насчет себя. Мне кажется, вы будете хорошим королем. Ваш отец гордился бы вами.