За Гранью. Книга вторая

Глава 10

Поляна была усыпана первоцветами: подснежники, фиалки, крокусы, нарциссы. Странно, они же вроде отцвели. Теперь парковые клумбы затмевали друг друга тюльпанами самых разных сортов и расцветок. А эта какая-то странная, да и на клумбу-то не похожа…

Тэсс потянулась к цветам, зажала между пальцев несколько тоненьких стебельков и дернула. Холод мертвых растений коснулся сначала руки и почти сразу — сердца. Она еще не успела отвыкнуть от этих прекрасных, но неживых цветов. Слишком хорошо помнился их неестественный легкий звон в руках, острые листья и твердые лепестки.

Лотэсса разжала пальцы и цветы полетели вниз, к своим собратьям, устилавшим землю, куда хватало глаз. А над этим мертвым разноцветным великолепием простиралось бездушное небо, пылавшее малиновыми тонами яркого заката.

— О нет! — слабое восклицание потонуло в хрустальном звоне. — Этого не может быть…

— Отчего же, сердце мое?

Цветы приминались к земле могучим телом огромного змея. Несмотря на размеры он скользил легко и грациозно. Было что-то завораживающее в сильных, но изящных извивах змеиной плоти, в переливе синей чешуи, играющей множеством оттенков.

— Дэймор! — простонала Тэсс. — Но как это может быть? Почему я снова здесь?

— А почему нет? — он привычно обвился вокруг нее кольцами, оставляя, впрочем, достаточно пространства для движения. — Где ты по-твоему должна быть?

— В Ортейне. С мужем!

— Неужели? — выражение змеиной морды показалось ей хитрым и торжествующим.

— Ты же отпустил меня!

— Ты уверена?

Отчаяние поглотило ее целиком, не оставляя места даже для глотка спасительной надежды. Неужели такое возможно? Разве могут все эти месяцы счастья рядом с Валтором оказаться лишь наваждением? Ее воспоминания были такими живыми! Куда более живыми, чем этот мертвый изгоев мир. И все-таки реален был именно он.

— Значит, я все выдумала? Спасение из Междумирья, бессмертие, наш договор, мое возвращение, свадьбу с Валтором…

— Какая разница? — почти ласково произнес Изгой склоняясь к ней. — Было ли это реальностью или лишь бредом искореженного Междумирьем сознания? Или, может, все это наваждение, которое внушил тебе я? Разве это важно? Главное, что ты здесь, со мной…

— Но я не хочу!

— Ты и раньше не хотела. Что мне до твоих желаний? — усмехнулся змей.

— Но ты отпустил меня! У нас был договор!

— Был ли?

— Если не было, то так и скажи. Хватит разговаривать загадками! Не мучь меня! — она закрыла лицо руками не в силах видеть ненавистный мир и его хозяина.

— Ты забыла, что мне нравится тебя мучить, цветочек.

Отняв ладони от лица, Тэсс увидела рядом вместо змеиного оскала знакомую улыбку на прекрасном лице Странника.

— Ответь мне, — потребовала она. — Что реально на самом деле?

— Я реален на самом деле, — Дэймор положил руки ей на плечи. — Ты реальна. Остальное не имеет значения. Твой мир скоро станет лишь осколками воспоминаний, которые будут храниться лишь в твоей и моей памяти.

— А Маритэ?

— И в ее памяти, конечно, — кивнул он. Надеюсь, они будут вечно ранить ее при каждом прикосновении.

— Меня они будут ранить не меньше! — как же глупо взывать к состраданию Изгоя, но что еще остается?

— Нет, любовь моя. Для тебя воспоминания об Анборейе рано или поздно потускнеют. Ты не создательница мира и не прожила в нем и пары десятков лет. Твоя вечность связана с другим миром, который со временем станет единственной реальностью.

— Как этот?! — зло выкрикнула Тэсс. — Мне в нем тошно как в клетке!

— Мне самому в нем порой тошно, ты знаешь. Но даже это подобие мира становится вполне сносным, когда ты здесь. Без тебя было совсем тоскливо.

— Было тоскливо… — протянула она, торжествующе уставившись на Изгоя.

Искорки совсем было потухшей надежды взвились, озаряя тьму отчаяния.

— Значит ты отпускал меня, признай! Иначе с чего бы тебе скучать?

Дэймор отвернулся, делая вид, что изучает облака.

— Отвечай же! — требовала Лотэсса.

— И что с того? — холодно усмехнулся он. — Сейчас ты здесь, и все что было, больше не имеет значения. Надеюсь, ты немного развеялась и развлеклась в объятиях своего короля? А теперь ты снова будешь развлекать меня.

— Нет! Я лучше умру!

— Не умрешь, — чуть хрипловатый голос звучал уверенно и лениво. — Ты теперь бессмертная, вспомни.

Хотелось спорить, возражать, кричать на Изгоя, трясти его… Вместо этого Тэсс упала на колени.

— Отпусти меня, Дэймор, умоляю! Ты обещал!

При мысли о том, что будет с Валтором, когда он утром не найдет ее, любое унижение казалось незначительным. Она пойдет на что угодно, обещает все, что Изгой захочет потребовать, только бы вернуться обратно.

— А если я не хочу? Может, я ревную, видя, как ты счастлива с другим? Он, конечно, всего лишь смертный, но слишком уж сильно ты его любишь. Признаться, это злит. Хотя я уважаю и одобряю решение дайрийского Ильда хранить твое целомудрие. Не хочу, чтобы эта сторона человеческих отношений наложила на тебя отпечаток.

— Если пожелаешь, я никогда не буду… — она запнулась, — не буду принадлежать ему. Только позволь мне вернуться. Ты обещал мне целую человеческую жизнь с Валтором, а сам забрал сразу после свадьбы. Если ты нарушишь свою часть договора, то я нарушу свою. Так и знай!

— Ты угрожаешь мне, цветочек? — Дэймор всматривался в нее с каким-то хищным интересом, словно оценивая, есть ли повод разозлиться по-настоящему.

— Нет, — Тэсс тут же сменила тактику. — Не угрожаю. Прошу. Умоляю! — она протянула к нему руки. — Отпусти, пожалуйста! Требуй, чего угодно, только опусти…

— Тэсса! Тэсс! Очнись!

Она с трудом разлепила глаза, слипшиеся от слез. Вокруг было темно, но не настолько, чтобы не разглядеть искаженное тревогой лицо Валтора, склонившегося над ней.

— Прах и пепел, Тэсс! Что с тобой? — он обхватил ее за плечи, привлекая к себе. — Ты напугала меня до безумия!

— Прости, — она прижалась к мужу. — Просто страшный сон.

Сон! Всего лишь сон… Какое счастье! Хвала полузабытой Маритэ за то, что сном оказался мир Изгоя, а не этот. И Валтор рядом — живой, любимый и совершенно реальный.

— Страшный сон? — он нахмурился. — Не слишком отрадно осознавать, что твоей жене в первую брачную ночь снятся кошмары. Ты кричала и умоляла тебя отпустить. К кому ты обращалась?

— Это важно?

Тэсс хотелось рассказать все Валтору, разделить с ним боль, доверить ему свои страхи, но есть вещи, которых ее муж не должен узнать — ни сейчас, и никогда. И условия договора с Дэймором навсегда останутся только ее тайной.

— Важно, — глухо ответил он. — Ты обращалась… ко мне?

— О богини, нет! Конечно же, нет! Как такое могло прийти тебе в голову?!

— Могло, — он отвернулся. — Когда-то я сильно обидел тебя и сегодня…

— Прекрати, — оборвала его Лотэсса. — Не говори ерунды! Если так хочешь знать, я говорила с Изгоем. Мне снилось, что он не просто забрал меня обратно, но на самом деле никогда и не отпускал.

Эту часть правды она может рассказать, ничем не рискуя. Понять бы только, сколько Валтор успел услышать из того, что она говорила Дэймору.

— Это было так страшно, — пожаловалась она. — Знать, что все события последних месяцев — лишь плод моего воображения. И ты…

— Я никогда не отдам тебя, маленькая! — Валтор закутал ее в одеяло и прижал к себе так же сильно, как в момент их встречи. — Ни Изгою, никому другому.

— Не отдавай, — пробормотала Тэсс, закрывая глаза.

Она не заметила, как заснула. Проснулась же, когда утреннее солнце освещало комнату, пробиваясь даже сквозь плотные синие шторы. Валтор лежал рядом, обнимая ее одной рукой. Прежде Лотэссе уже случалось просыпаться в его объятиях: в сыром подземелье храма Маритэ, на волшебном корабле тегнари и в последний раз — в день ее возвращения от Изгоя. И все-таки ощущение было новым и непривычным.

Стараясь не потревожить сон мужа, она слегка повернулась, чтобы просто смотреть на него. Ей почти не доводилось видеть Валтора спящим, и уж точно никогда — так близко. Словно почувствовав ее взгляд, король открыл глаза.

— Проснулись, ваше величество? — он ласково растрепал ей волосы и поцеловал в щеку.

— Не зови меня так. Мне не по себе.

— Привыкай. Теперь ты королева Дайрии, и все будут обращаться к тебе, как к королеве.

— Все — пусть, но не ты.

— Как скажешь, маленькая, — рассмеялся Валтор. — Проголодалась?

— Пожалуй, да, — кивнула она, с удивлением осознав, что почти ничего не ела с начала вчерашнего дня.

Они вдвоем отправились в ее покои. Лотэсса умылась и переоделась, в очередной раз порадовавшись, что может справиться с такими вещами и без помощи фрейлин. Теперь ее нарядам отводилась целая комната. В родительском доме тоже было так, но за последние два года ей пришлось привыкнуть довольствоваться в лучшем случае шкафами для одежды, в худшем — дорожными сундуками и кофрами. Платье Тэсс выбрала самое простое, в противовес вчерашнему роскошному одеянию.

Выйдя в гостинную она застала мужа у стола, заставленного разной едой, количества которой хватило бы на несколько человек.

— Твои новые фрейлины оказались на диво сообразительными, любовь моя, — Валтор потянул ее за руку, усаживая рядом с собой. — Не только в точности исполнили мое вчерашнее указание, но и догадалась не досаждать нам своим присутствием.

— Знаешь, я бы с удовольствием обошлась помощью одной Альвы, — заметила Тэсс, намазывая на хлеб ягодно-медовый крем.

— Так не пойдет, — вздохнул Валтор. — Прости, что снова напоминаю, но теперь ты — королева, а значит тебе положен определенный штат фрейлин. Даже моей власти хватило лишь на то, чтобы выставить этих дам на полдня. Есть правила, которые не стоит нарушать без особой нужды.

— Кто бы говорил! — фыркнула Тэсс, едва не поперхнувшись.

Вряд ли эти хваленые правила позволяют королю таскать невесту на руках по лестницам на глазах всего двора или уходить посреди свадебного пира, послав гостей к Изгою.

Не успел Валтор ответить, как где-то в соседних комнатах раздался звук открываемой двери.

— Похоже, я перехвалил твоих дам, — вздохнул король, поднимаясь. — Однако, они могли хотя бы постучать.

— Я подумал, что это лишнее, — усмехнулся вошедший в гостинную Элвир Торн. — Ты же знаешь, гвардейцы пускают меня к тебе без доклада.

— Ко мне. Но это покои королевы, — Валтор был не то, чтобы недоволен вторжением, скорее делал вид.

— Будто сложно догадаться, где ваше величество проводит свое утро.

Лотэсса вздохнула про себя, смиряясь с нарушенным уединением, но стоило ей увидеть за спиной Торна фигурку Альвы, как ее настроение тут же изменилось. Она поспешила к подруге и буквально потащила ее за стол.

Мужчины между тем, удалились в соседнюю комнату. Ну конечно, у них свои заботы. Стал бы Торн являться к королю на следующее утро после свадьбы, иначе как по делу. Что ж, она всегда знала, что Валтор не сможет принадлежать полностью ей. Вдоволь времени и свободы лишь у королей, подобных Йеланду…дважды покойному.

Тэсс подавила сожаления и сосредоточилась на Альве. От подруги исходило какое-то внутреннее сияние, всякий бросивший на нее взгляд легко угадал бы, что эта девушка счастлива. Счастье просвечивало даже сквозь бледность и сосредоточенное, немного напряженное выражение лица. Обращаясь к Лотэссе, Альва улыбалась, но было в ее улыбках что-то вымученное.

Тэсса встревожилась за подругу, не решаясь прямо спросить о причинах ее настроения. Что с ней? Следы вчерашней усталости? Или, может, все-таки не для каждой девушки первая брачная ночь такое уж счастье? Ясно, что Альва любит Торна всем сердцем, но все-таки что-то ее тревожит. Тэсс раздумывала, как лучше задать непростой вопрос, когда из-за приоткрытой двери раздались повышенные голоса мужчин.

— Я не хочу ей говорить, ты понимаешь? — Валтор, похоже, злился.

— Но ты должен, — Торн говорил тише, но Тэсса слышала и его. — Она имеет право знать.

Отчего-то Лотэсса сразу поняла, что речь идет о ней. Она резко поднялась и направилась к спорящим, не дав Альве удержать себя.

Распахнув дверь, она с вызовом уставилась на мужчин.

— О чем вы говорили?

— Лотэсса, у нас свои дела, — голос Валтора был непривычно чужим и отстраненным.

— Я уйду, если ты поклянешься, что эти дела никак не касаются меня. И принесу извинения.

— Тэсс, послушай… — теперь в голосе короля слышались просящие нотки.

Внезапная догадка ледяной стрелой пронзила сердце.

— Это касается Эдана, да? — голос срывался. — Он не пропустил бы мою свадьбу без веской причины. И как я дала заговорить себе зубы?! Что с моим братом, говорите!

— Энья Лотэсса, ваш брат жив, — бесцеремонно отстранив короля, Торн двинулся к ней.

Жив! В этом слове было облегчение и ужас. Что же такого должно было приключиться с Эданом, чтобы радоваться уже тому, что он не умер.

Альва неслышно подошла сзади и обняла Лотэссу.

— С твоим братом все хорошо, Тэсс, — без посторонних Альва обращалась к подруге по имени, — и с моим тоже. Оба живы и почти здоровы.

— Но что тогда? — она растерянно обводила глазами всех по очереди. — Что им угрожало? Что вообще произошло?

— Землетрясение, — глухо отозвался Валтор. — Почти на самой границе с Эларом. В тех краях никогда не случалось подобного.

— И вы мне не сказали! — Тэсс кипела от негодования. — Как вы могли скрыть такое?! Это же касается Эдана! Ты обманул меня, — она в гневе накинулась на мужа. — Наплел какую-то ерунду о том, что он не может приехать.

— Он и не мог, — отозвался король, отводя глаза.

— Не мог! Да я бы помчалась к нему, и никто бы меня не удержал. А вы держали меня в неведении, чтобы я улыбалась и любезничала на свадьбе. Так?

— Почти, — Валтор не стал спорить.

— Где он сейчас? И что с Нейри? — она только сейчас вспомнила о том, кто был ей дорог немногим меньше брата.

Король с Торном переглянулись, а Альва, все еще обнимавшая Тэссу вздрогнула.

— Что?! — отступивший было ужас, накрыл ее вновь. — Почему вы молчите?!

— Нам придется сказать, — Торн смотрел на короля.

— Я знаю, — глухо отозвался тот, — но, богини, как же это трудно…