За Гранью. Книга вторая

Глава 17

— Зачем вы приехали, отец?

— Сколько раз говорил, не называй меня так. Особенно теперь, когда ты утратил всякое право зваться моим сыном. Хотя у тебя никогда его не было, — добавил он тише.

— Хорошо, — Оливен прищурился, вскидывая подбородок. — Зачем ваше величество прибыли в Аллойю?

— Спрашиваешь, что я делаю в столице, которую сам же завоевал? Странный вопрос. И глупый. Впрочем, чего еще от тебя ждать?

— Вы не ответите?

— Ну почему же? Отвечу. Я приехал, чтобы отозвать свои войска и полководцев, — Айшел довольно ухмыльнулся, видя как деланное пренебрежение сползает с лица принца.

— Вы хоть понимаете, к чему это приведет?! — лицо Оливена перекосилось.

— Разумеется. Я всегда отдаю себе отчет в том, что делаю. Отозвав войска, я сберегу их и обеспечу безопасность собственной столице, — “собственной” Айшел произнес с нажимом. — Латирэ не удержать в любом случае. Но потеряю его не я, а ты. А я не желаю, чтобы за твое поражение было заплачено жизнью хоть одного моего солдата, тем более, генерала. Справляйся своими силами.

— Какими силами, отец?! — змееныш заломил холеные ручки.

— Об этом надо было думать раньше, когда сбегал в Аллойю, возомнив себя независимым правителем. Вот и будь независимым…от моих войск.

Как же приятно видеть его замешательство. Это бешенство в глазах затравленной собаки стоило того, чтобы проехать много миль окольными путями, избегая мест, где шли военные действия. Оливен сейчас и впрямь походил на кудлатую собачонку, дрожащую от страха, но все еще тявкающую и норовящую укусить.

Что он станет делать? Начнет заискивать, вымаливать прощение, клясться, что не замышлял ничего дурного? Оливен, хоть и дурак, но понимает, что без защиты войск ему не выжить в Аллойе и недели. Как понимает и то, что никто из полководцев не посмеет ослушаться прямого приказа своего короля.

Змееныш не сумел, да и не пытался завоевать любовь армии. Никто не пойдет за ним, рискуя нарушить присягу. Не говоря уже о том, что мало кто предпочтет гибель в безнадежной войне возвращению домой.

Надо было приехать еще несколько недель назад. Если бы не полубезумная надежда, что этот дурачок сумеет отстоять Аллойю. Как вообще можно было поверить в такое? Оливен настолько бездарен, что будь под его властью даже лучшие полководцы и куда больше войск, он все равно потерпел бы поражение.

К чему малодушно обманывать себя? Латирэ Айшел потерял в тот момент, когда дайрийский король ввязался в войну. Или даже раньше, когда упустил старую ведьму. Что ж, императора из него не получилось, теперь бы собственную корону на голове удержать.

А вот Оливен потерял все: титул наследника, призрачную власть и еще более призрачное расположение Айшела. Как же хорошо, что можно больше не притворяться. После бунта сын Исили утратил последние крохи королевской милости. Теперь его можно с наслаждением втаптывать в грязь.

Хотя с еще большим удовольствием Айшел обеспечил бы ублюдку полет с дворцового балкона в пучину волн Моря Туманов. Но зачем марать руки кровью, когда вскоре за него это сделают другие? Вряд ли Валтор с Армирой оставят змеенышу жизнь. Не те это люди, особенно Армира.

Хотя зная подлую трусливую душонку Оливена, не трудно предположить, что он не станет дожидаться плахи. Само собой, попробует сбежать, облегчив объединенной армии захват опустевшей столицы. Вот только куда ему бежать? На родине он теперь — изгнанник. Хвала Изгою, змееныш сам поставил себя в такое положение. Сколько бы Исили не ползала на коленях, Айшел не собирался прощать ее любимого ублюдка.

Последней и единственной надеждой Оливена остается Сантэр и дядюшка Далерион. Только вот нужен ли тому бастард, которого распутная сестра прижила от какого-то ничтожества? Сантэрский король практичен и вряд захочет взвалить себе на шею обузу в лице опального принца. А если захочет, что ж, его беда. Главное, для Имтории Оливен по сути мертв. Как бы ни сложилась его дальнейшая судьба, Айшелу он больше не помешает. Какое блаженство — избавиться от вечной занозы!

— Отец… ваше величество, — быстро поправился змееныш. — Вы даже не представляете, какую ошибку совершаете. Именно сейчас, когда…

— Когда до полного захвата Аллойи и разгрома моей армии остается недели полторы, — ядовито закончил Айшел.

— Когда мы можем полностью изменить ситуацию, повернув ее в свою сторону, — Оливен все-таки договорил, что собирался.

— Мы? — король иронично изогнул бровь.

— Хорошо, я, — змееныш вызывающе вскинул подбородок. — Я нашел способ заставить Валтора Малтэйра сдаться и выйти из этой войны. И даже более того.

— Ты совсем дурак? — осведомился Айшел, испытывая, однако, толику любопытства.

— Может, хотя бы снизойдете до того, чтобы выслушать?

Оливен держался куда более нагло и самоуверенно, чем стоило ожидать в его положении. И это подогревало интерес к его плану, хотя, наверняка, тот окажется идиотским.

— И что же взбрело в кудрявую голову вашего высочества? — хмыкнул король.

— По крайней мере, не лысеющую, — чуть слышно пробормотал мелкий выродок и добавил громче. — Мне удалось похитить королеву Дайрии.

— Что?! — Айшел вытаращился на принца. — Как?!

— А вот так! — торжествующе ухмыльнулся змееныш. — Вам придется признать, что я с умом использовал ваши связи в Тиарисе. Кроме того, мне помогла женщина, — он сделал паузу, добиваясь пущего эффекта. — Женщина, которую я надеюсь видеть своей женой и уже получил на то ее согласие.

— О ком ты говоришь? — король пребывал в совершеннейшем непонимании. — Все это похоже на бред.

— Я говорю о Ириане Латирской, — он так и лучился самодовольством. — Я написал царевне, предлагая ей династический союз, устраивающий нас обоих. О, я помню, отец, вы предлагали Ириане своего младшего любимого сына, но царевна проявила мудрость и выбрала для себя более подходящую партию. Сама выбрала, без указки бабки.

— Ну и дура! — выплюнул Айшел.

С одной стороны он на самом деле считал выбор Ирианы идиотским, с другой не мог не понимать, что выбор этот сильно меняет расклад. Если девица и впрямь выйдет за Оливена, то шансы того удержать Аллойю и Латирэ возрастут во много раз. Главное теперь понять, есть ли в этом выгода для него, Айшела. И при чем тут вообще королева Дайрии?

— Хочешь сказать, что царевна организовала похищение жены Малтэйра? Звучит совершенно безумно.

— Тем не менее это правда. Ириана — мой союзник. Наш союзник, если вашему величеству будет угодно избавиться от предубеждений против меня и оценить выгоду сложившейся ситуации.

— И в чем выгода? — проворчал Айшел.

— Я уже выслал Валтору Дайрийскому требование о прекращении военных действий. Кроме того, я заставлю его лично явиться в Аллойю, а уж там…

— Похоже, ты почитаешь Смазливого короля таким же идиотом, как ты сам.

— Вы можете оскорблять меня сколько угодно. Посмотрим, что вы скажете, когда он приедет за своей королевой. А в том, что это произойдет, я не сомневаюсь. Вся Доэйя знает, что он влюблен как сумасшедший в эту свою Лотэссу Линсар.

Тут змееныш был прав. Скоропостижная женитьба Малтэйра на девице пусть и знатного рода, но без капли королевской крови всколыхнула все дворы Доэйи. Тем более, что жениться Смазливый король изволил в разгар войны и не на союзнице, как следовало бы ожидать, а на эларке, непонятно каким образом оказавшейся в Тиарисе.

Странный брак Малтейра позабавил Айшела. Кроме того, вызвал мстительное удовлетворение. Приятно было сознавать, что Армира получила по носу. Придется старухе подавиться своей гордыней. Не захотела отдать внучку за Кайлира, мечтая о женихе получше, вот пусть теперь терпит заслуженное унижение.

Хотя, похоже, засидевшаяся в девицах царевна сама занялась обустройством своего будущего. Только мужа она себе выбрала… Хотя, почему бы и нет, если это способ удержать Латирэ и закрепиться в захваченной стране почти законным способом. В идеале хорошо бы ее все-таки уговорить стать женой Кайлира, но на худой конец можно будет женить мальчишку на вдове старшего брата. В любом случае открывшиеся перспективы стоят того, чтобы их обдумать.

Мысли Айшела вернулись к Малтэйру и его королеве. Оливен прав в том, что Смазливый король без памяти влюблен в свою эларку, иначе свадьба, нашумевшая на всю Доэйю, просто не состоялась бы. Но неужели он может оказаться настолько глуп и недальновиден, чтобы лично явиться к врагу? Одно дело затеять переговоры о выкупе, бросаться угрозами и посулами, выгадывая время. И другое — сунуться в явную западню.

— Ну что? Теперь вы видите, что я тоже умею вести дела? — змееныш не скрывал довольства собой.

— Ну, если это ты называешь “вести дела”… — проворчал Айшел. — Ладно. Что сделано, то сделано. Прежде всего, я хочу увидеться с дайрийской королевой. Надеюсь, у тебя хватило ума содержать эту женщину в соответствии с ее статусом?

— Не сейчас, — самодовольство Оливена мгновенно потускнело. — Лотэсса Малтэйр окажется в Аллойе через пару дней. Не так, знаете ли, просто провести ее через охваченные войной земли в целости и сохранности.

— То есть, ты ставишь Смазливому королю условия, даже не имея на руках его королевы?! Ну как можно быть таким идиотом?! Это слишком даже для тебя!

— А что, собственно, я делаю неправильно? Откуда Малтэйру знать, что его ненаглядная эларка не у меня? Она ведь пропала, а этого достаточно для того, чтобы верить, чему угодно. А даже если не поверит, что я теряю? В тоже время, если мне удалось хотя бы заронить сомнения в голове Смазливого короля, он, скорее всего, остановит наступление на Аллойю.

Айшел был вынужден признать, что в словах Оливена есть логика, пусть и какая-то извращенная. Старый король и сам не чурался нечистоплотности в ведении войны, однако, даже ему не пришло бы в голову шантажировать противника, не имея к этому реальных оснований.

Естественно, он не собирался признавать правоту Оливена, а лишь многозначительно хмыкнул, давая понять, что думает о принце и его способах плетения интриг. Единственная разумная позиция в данных обстоятельствах — выжидать. В конце концов, два-три дня ничего не изменят. Он либо дождется появления в Аллойе жены Малтэйра, либо покинет столицу Латирэ, прихватив свои войска.

— Ну что вы решили, отец? — словно прочитав его мысли, спросил Оливен. — Готовы заключить перемирие?

— Там видно будет, — буркнул Айшел.

— Хорошо, — кивнул принц, довольный собой. — Я прикажу устроить праздничный ужин в честь вашего приезда. Правда, с провиантом у нас не очень, — лицо его приняло кислое выражение.

— Кто бы сомневался.

Айшел понимал, что радоваться нечему, Латирэ ускользает из рук, но не мог удержаться от злорадства, видя неудачи, что так и валились на кудрявую голову змееныша.

— А пока не угодно ли вам позабавиться? — Оливен снова принял вид радушного хозяина. — Чтобы спастись от скуки мы тут организовали бои. Какое-никакое, а развлечение. Ставки, опять же.

— Какие еще бои? — не понял Айшел.

— Пойдемте, все увидите сами.

Следуя за Оливеном по дворцовым галереям, король невольно вспоминал ночь захвата Аллойи. Тогда он шарахался от каждой тени, теперь же мог считать себя хозяином этого дворца. Да только что толку от такого господства? Не сегодня-завтра прежние хозяева вышвырнут его, оставив лишь недобрую память о коротком завоевании. Если только не удастся поправить положение дел с помощью дайрийской королевы. А если все получится…

Айшел смотрел в спину принцу, а потому тот не мог увидеть недоброй усмешки, тронувшей губы короля. Если вопреки бездарности и невезению ублюдку Исили все же улыбнется удача, то плоды этой удачи будет пожинать не он. Айшел куда лучше сумеет распорядиться столь ценной заложницей… как и царевной Ирианой. Две эти женщины смогут склонить чашу весов в его сторону. А Оливен? Он сделал все свои ходы, по большей части неудачные, и пора уже принцу-бастарду покинуть диск.

Бои, о которых говорил принц, проводились на площадке для представлений. Айшел помнил, как во время своего “официального визита”, пряча скуку, слушал из ложи завывания лучших латирских певцов, сменявших друг друга на сцене под яркими южными звездами.

А теперь бывший наследничек придумал устроить тут ристалище. Интересно, кого он выпускает драться на потеху себе и своим прихвостням?

Как и полагал король, драться предстояло латирским пленникам и парочке аристократов-заговорщиков. Айшел поморщился, он не жаловал подобные развлечения. Однако брезгливая скука перешла в искренний гнев, когда король понял, что драться латирцам предстоит не друг с другом, а с имторийскими солдатами.

— Какого Изгоя?! — он вскочил, с трудом удерживаясь от того, чтобы схватить Оливена за отвороты камзола и потрясти. — Как тебе в голову могла прийти мысль калечить моих воинов?! И после этого ты смеешь просить меня оставить войска в твоем распоряжении?

— Чего вы кипятитесь? — принц пожал плечами. — Сражаться я отправляю лишь провинившихся, кроме того, имторийцы почти всегда одерживают победу. Разумеется, им представляется лучшее оружие и…

— Почти всегда? — взбеленился Айшел. — Скольких воинов ты угробил по своей беспросветной тупости? Отвечай!

— Не помню, — Оливен продолжал держаться так, будто речь шла о сущих пустяках, между тем, в бегающих серых глазах читалось напряжение и страх. — Да и так ли это важно? Разве не вы вечно пеняли мне, что мои увлечения недостаточно мужские? Но стоило мне увлечься забавой, достойной мужчины, как вы вновь недовольны.

— Ты считаешь бессмысленную смерть тех, кто должен защищать тебя и твою страну, забавой, достойной мужчины? Да только глупая баба могла устроить подобное развлечение! Лишь безмозглая дура станет разбрасываться тем, что составляет единственную опору и последнюю надежду. Ты весь в мать! Но даже Исили, эта распутная курица, не так глупа, как ее выродок.

— Отец, как вы смеете?! — Оливен вскочил, кипя бешенством.

— Я тебе не отец!

— Как бы вам не претила мысль о нашем родстве, но я все-таки ваш сын! И если вам что-то во мне не нравится, вините себя и дурную наследственность.

— Ты не мой сын, — отчетливо произнес Айшел, наслаждаясь каждым словом.

— Что?!

— Твой отец — какой-то имторийский дворянчик, осчастлививший вниманием принцессу с душой шлюхи. По счастью для Исили у ее пронырливого братца хватило хитрости всучить порченный товар такому дураку, как я. Я женился на брюхатой принцессе и был вынужден воспитывать бастарда на потеху всей Доэйе. Даже удивительно, что при множестве слухов на тему твоего происхождения, ты один не знал правды.

Какое облегчение! Наконец-то он высказал ублюдку в лицо все, что тяготило его долгие годы. И какое безмерное удовольствие смотреть на эту вытянувшуюся рожу, на выражение беспомощного смятения. Похоже, еще немного и принц расплачется или рухнет в обморок.

— Это неправда! Не может быть правдой! — как и следовало ожидать Оливен отрицал очевидное. — Вы лжете, чтобы причинить мне боль. Клевещете на мать. Вы всегда нас ненавидели, Изгой знает почему, и теперь решили выдумать эту гнусную историю в оправдание своей ненависти. Я вам не верю!

— Да пожалуйста, — хохотнул Айшел. — Будто мне есть дело до твоей веры. Главное, теперь ты знаешь, почему не должен называть меня отцом и почему тебя, бедняжку, все эти годы обделяли отцовской любовью.

Оливен резко развернулся и размашистым шагом устремился прочь, не удосужившись даже дать распоряжения об окончании боев. Айшел сделал это за него, благо, даже прихвостни змееныша пока видели в нем короля и не смели ослушаться.

Вернувшись в свои покои, Айшел задумался о своем поступке. Глупо рассчитывать, что правда о происхождении Оливена может остаться без последствий. Дальше притворяться не получится, да и смысла нет. Теперь в любом случае придется предпринимать решительные шаги. Либо отрекаться от бастарда по всем правилам, либо… Отречение через двадцать с лишним лет насмешит всю Доэйю. Нет, этот путь ему не подходит. По сути у него уже нет выбора. Придется наконец решиться на то, что следовало сделать уже давно.

Приняв окончательное решение, король испытал приступ отвращения к себе. И пусть он думал об этом бесчисленное множество раз, в последний — меньше часа назад, но на душе стало гнусно и муторно. Как бы ни бесил его Оливен, а все-таки два десятка лет он изображал перед всем миром отца этого человека. Но если раньше можно было винить во всем Исили, то теперь и сам Оливен умудрился так запутать и испортить все, созданное Айшелом, что заслужил уготованную ему участь. Другого выхода нет.

Предаваясь тягостным раздумьям, Айшел задремал в кресле. Его разбудил стук в дверь. Кому он мог понадобиться посреди ночи? Вслух проклиная поздних посетителей, король все-таки открыл. На пороге мялся паж, а за спиной которого маячила долговязая фигура его высочества.

— Что тебе нужно? — видеть Оливена сейчас было просто мучительно.

— Я хочу поговорить, — тот выглядел уже спокойным, даже доброжелательным. — Думаю, нам стоит обсудить сложившееся положение. Спокойно, без взаимных упреков и несправедливых обвинений.

— Что тут обсуждать? — буркнул король.

— Ваше величество позволит мне войти? — в официальности его обращения слышалась не то издевка, не то укор.

— Как знаешь, — Айшел отступил, пропуская принца.

— Принеси нам вина и фруктов, — приказал Оливен пажу. — Да поживее.

Тот явился через несколько минут с подносом. В графине плескалось гранатовое вино, которое король невзлюбил его с первого визита в Аллойю. Рядом стояли два роскошных кубка из темно-синего стекла. Отослав пажа, Оливен сам разлил вино по бокалам. Айшел тем временем развалился в кресле, прихватив из вазы сочную грушу. Принц протянул ему бокал.

— Пусть я больше не могу звать вас отцом, но это не значит, что мы должны быть врагами, — голос Оливена слегка срывался. — Я верю…

Его тираду прервал стук в дверь. Громкий и настойчивый, он словно возвещал, что случилось что-то из ряда вон выходящее. Сердце короля ухнуло куда-то вниз. Неужели наступление и штурм столицы?! А он здесь! Нет, не может быть. По донесениям дайрийские войска были далеко, иначе он бы никогда не сунулся в Аллойю. Или все-таки…

— Ваше высочество, — по голосу гвардейца также угадывалась значимость новости. — Там привезли… К вам прибыла…

— Да что ты там мямлишь?! — взвился Оливен. — Говори толком!

— Вас ждет королева Дайрии.

Змееныш тут же забыл о переговорах и устремился за посланником. Айшел же, оставшись в одиночестве, сполна насладился облегчением и предвкушением дальнейшего развития событий. Пожалуй, не стоит слишком спешить с исполнением задуманного. Надо оценить новые перспективы и хорошенько обдумать план действий.

Он потянулся к кубку и отхлебнул вина. Надо же, в хорошем настроении даже эту кислятину можно пить чуть ли не с удовольствием.

— За вас, ваше величество! — он отвесил ироничный поклон находящейся где-то во дворце жене Малтэйра.