За закрытой дверью

Глава 16

Впервые говорила с кем-то о том личном, что держат в себе. Из Андрея вышел идеальный слушатель. Он превратился в зеркало, отражал меня саму, не выдав ни единой собственной эмоции. Теперь же, когда молчу, он говорит о своем через горящий взгляд. Его пальцы продолжают сплетаться с моими, в этот раз не хочу бежать.

Андрей все ближе, а мне все теплее. Он касается моих губ своими настолько осторожно, что поцелуй кажется невесомым. Тем самым дает мне время или передумать, или решиться. Не хочу думать, что правильно, что нет, губы двигаются в ответ, двигаются все чаще и проворнее. С точки воздушной нежности в беспрерывную страсть мы попадаем настолько быстро, что я сомневаюсь в реальности происходящего. Это Андрей целует меня так, что ломает и концепцию времени, и скорости? Это он нависает надо мной, сжимая в объятьях? Новый Андрей мне нравится гораздо больше.

Пальцы Андрея касаются голой кожи на талии, в месте, где кончается край водолазки. Мне нравятся ощущения, что вызывают поглаживания по спине во время длинных поцелуев. Водоворот возбуждения обещает накрыть с головой, но я знаю, что водолазка подпрыгнула почти до груди, поэтому прерываю поцелуи.

— Как в твоей чертовой спальне выключается свет? Хлопок? Два?

— Ты никогда не выключала, — смотрит мне в глаза Андрей.

Взгляд увожу я. Мне неловко, не ему.

— Мне хорошо и при свете, это тебе не понравится то, что увидишь.

— Я так не думаю, — говорит Андрей и целует меня ниже губ, в яркий синяк.

— И свет мы один раз выключали. Тогда остались только свечи.

— Да, в наш первый раз, — улыбается Андрей всем лицом. — Думал, что без света тебе будет комфортнее. Это был твой самый первый раз, мне хотелось, чтобы все было не просто красивым, а уютным, что ли. Я жутко волновался, у меня не было девушек, у которых я был бы первым. Очень боялся сделать что-то не так, обдумывал каждый шаг, а по итогу, похоже, что ты не переживала и на половину того, как переживал я. Даже той ночью не стеснялась, легко снимала одежду и с себя, и с меня, наверняка знала, как красива и сексуальна. Наверно, решила, что я ужасно старомоден.

Я смеюсь, Андрей садится рядом и, кажется, любуется мной.

— Это был идеальный первый секс. Я немного боялась. Не тебя, не показать свое тело, боялась боли. Ты же сделал все, что только было возможно, чтобы я забыла о страхе. Нежности было так много, поцелуев по всему телу, приятных слов… Я просто наслаждалась. Вообще никакой боли, не было моря крови. Все вышло в разы лучше, чем я себе представляла.

Мы смеемся. Хоть возбуждение и отплывает куда-то в сторону, то, что появляется, нравится мне не меньше. Откровенность.

— А вообще мало кто в современном мире может похвастаться такой же целомудренностью, — подмигиваю я Андрею. — Секс через полгода после знакомства. Конечно, сыграло роль расстояние, на котором мы строили отношения. Находиться в разных странах и поддерживать романтику непродолжительными встречами не просто. Нет, были и приятные моменты: твои внезапные приезды, выбирать европейскую страну, где проведем выходные. Тогда эмоций и впечатлений было столько, что напитали на год вперед. Черт, Андрей, полгода. А я была уверена, что на третьей свиданке затянешь в свой номер.

Андрей уже не улыбается, он только внимательно смотрит на меня.

— В каком смысле?

— Уже после первого свидания я имела четкое представление о том, кто ты и кто я. Мне было безумно приятно, что я смогла заинтересовать взрослого, всесторонне развитого, успешного мужчину. Ты сразу сказал, что живешь аж в Германии, здесь на три дня. Мы гуляли, общались, ужинали в ресторанах. Ты дарил мне прекрасные букеты и заставлял чувствовать себя особенной. Да, мне было с тобой не просто интересно. Ты мне нравился, как мужчина, но я не верила твоим разговорам о призрачном будущем. Думала, что все эти твои предложения встретиться через месяц, потом через два съездить к тебе во Франкфурт — фикция, так, антураж.

— Мира, ты сейчас серьезно? Думала, что я вру, чтобы затащить тебя в постель и все равно продолжала со мной общаться?

— Да, — улыбаюсь я и театрально вскидываю брови. — Меня устраивал такой поворот событий.

— Нет, подожди. Тебя бы устраивало, если бы я обманул тебя и воспользовался, зная, что продолжения не будет?

— Да, Андрей, я бы переспала с тобой на третьей свиданке, хоть и понимала, что мы больше не увидимся.

— Но почему?

— Не скажу, что за три дня я влюбилась настолько безумно, что жизни без тебя не представляла. Я представляла жизнь без тебя каждый раз, когда ты намекал на последующие встречи. Просто ты был не таким, как все. Образованный, опытный, с сильным волевым характером. Ты знал так много о жизни, много где был, построил бизнес с оборотом, который я даже представить не могла. Я точно знала, что никогда не встречу никого похожего на тебя. Ты жил в другом мире, и я бы выбрала не беречь себя для призрачного среднестатистического будущего, а прожить в твоем мире, пусть и три дня, пусть и закончилось бы все постелью.

— Мира, я даже не думал, что ты сомневалась над вещами, что мне казались очевидными. Это просто не укладывается в голове.

— Как есть, так есть. Я расстроилась, что не позвал к себе, а твердил что-то про то, как часто будешь звонить. Я хотела быть твоим коротким романом. Почему-то решила, что могли быть такие, как я, девочки-развлечения, и что сегодня к себе позовешь другую. Зато как интересно было потом! Уехал и реально позвонил. Я же переписывалась с тобой и до последнего не верила, что вернешься. Ну не могло быть все настолько идеально!

— Но ведь вернулся, — улыбается Андрей.

— Да уж, потом уже ничему не удивлялась. Ни свиданиям, что назначал в разных городах мира, ни тому, что переспали через полгода. Предложение стать женой, конечно, еще удивило.

— Неужели и через год сомневалась во мне?

— Нет, просто не могла понять, почему я. Мы совсем разные, я тебе не подходила. Андрей, почему ты выбрал меня? Чувствовал ответственность за то, что был моим первым мужчиной?

— Нет.

— Приманил контраст? С одной стороны неопытная девочка, которая и не целовалась в свои девятнадцать, первые отношения, все в первый раз. С другой грязища. Ее тогда было достаточно: сомнительные развлечения, эти мои татуировки, вызывающее поведение, развязность в сексе.

— Не контраст.

— Эмоциональность? Мои неадекватно яркие реакции и на хорошее, и на плохое? Ты сдержанный и хорошо контролируешь эмоции, я же чертов динамит, который никогда не знаешь, когда рванет.

— И это не совсем то.

— Чем же я тогда тебя покорила?

— Это была ты. Я влюбился в тебя, потому что это ты, со всеми твоими достоинствами и недостатками. С самого начала меня так захлестывало, что я понял: без тебя жить я уже не смогу.

— Я помню, как тебя тянуло ко мне в начале. А потом прошло?

— Влюбленность — да. Чувства стали спокойнее, но и прочнее. Это уже была любовь. Я хотел не просто проводить время с тобой, не просто твое тело, я хотел твое присутствие в моей жизни навсегда. Мира, ты заполнила меня до краев, но знаю, что я этого сделать не смог.

— Прости, я не смогла влюбиться в тебя также сильно. Наверно, мне казалось, что ты не совсем со мной.

— Так и было. Это моя вина. Мне было страшно полностью открыться, переставить зазубренные приоритеты в пользу самого ценного, отношений. Я накручивал себя, топил сомнения в работе, боясь собственных эмоций. Был скован и холоден, недостаточно внимателен. Ты спросила, почему я влюбился? Что меня в тебе так сильно влекло? Это сложно объяснить. Я бы назвал это завораживающей тьмой. Иногда ты зависала и смотрела в одну точку так долго, точно замечала что-то больше и ужасней. У тебя порой были странные взгляды на мир, ты не вписывалась в общество, жила своим творчеством и делала только то, что хотела. Взяла и набила огромные провокационные татуировки, бросила последний курс университета, чтобы переехать ко мне. Подобный вызов есть и в Диме. В глубине души его качеству противопоставлять себя всему и всем я восхищался.

Не только я смогла удивить Андрея. Никогда не думала, что он не просто так глубоко копнет в меня, а что страшная находка сможет его привлечь.

— Когда ты нарушала правила, вела себя вызывающе, во мне поднимался целый вихрь. Я боялся заглянуть в себя, назвать новые эмоции своими именами. Проще было душить их в зачатке, выбирать социально приемлемую реакцию, заготовленные шаблоны, хоть они и были противоположны моим чувствам. Когда напивалась так, что тебя качало, поладила с Димой, которого все клеймили, или пришла в том сверкающем платье к моим знакомым… Я злился не на тебя, Мира, а на всех остальных, потому что и они видели тебя такой, какой обожал я.

Это было глупо, знаю. Вместо того, чтобы наслаждаться твоим обществом, я пытался тебя изолировать, изменить. Логично, что со мной тебе стало тесно. Я ничего не мог с собой поделать, меня пугало то желание. Не желание любить, не светлые и чистые мотивы, желание…

Пока Андрей подбирает аналог, нужное слово вылетает из моих заевших в удивлении губ:

— Желание трахнуть.

— Да, оно мне казалось низким и неуместным.

— Почему мы не говорили раньше также честно? Многое не случилось бы, если бы мы просто научились разговаривать, — вздыхаю я.

— Может лучше поздно, чем никогда?