Загробная карьера Саши Маузера

Глава десятая: Брачные игры

Пообедав, и уничтожив все следы нашего присутствия, мы двинулись дальше. Удивительно, но сейчас тот факт, что мы находимся посреди джунглей, заселенными хищными, и абсолютно неизвестными науке формами жизни, из-за чего нас могут в любой момент схомячить заживо, больше не заботил наши мозги. Они были заняты совсем другим.

— Почему люди, которые живут здесь, скрываются? — спросила Даша.

— Конкуренция, — ответила Мафую, шагая с таким видом, будто находилась на прогулке в городском парке. — Ресурсы планеты истощены, базам приходится постоянно передвигаться с место на место, ученые ищут, чем заменить ставшие для нас обычным делом газ, нефть, уголь, и так далее. Если люди с городов узнают, что есть другие, которым требуется тоже самое, они их просто уберут с дороги.

— Но разве не будет логичным объединиться, и истребить всех тех гадов, что сейчас бродят по Земле? — задал я логичный вопрос.

— Людям на руку считать, что их мало. Они уверены, что будущее нашей расы за искусственно выращенными телами, с уже заложенными в них навыках выживания. Верховный Совет активно пропагандирует то, что только так мы можем заново занять свое место хозяев планеты. Никто не захочет возвращаться к старым реалиям.

— Значит, Верховный Совет в курсе о людях из джунглей, но держит это в тайне? — догадалась рыжая. Все-таки, бывали моменты, когда котелок у нее варил, и очень даже неплохо.

— Наверняка. Для производства искусственных тел нужен особый ресурс, которого очень мало на планете. Вряд ли можно предположить, что в его поисках исследователи никогда не натыкались на поселения.

— А твой отец о них знал?

— Исследователи с нашей базы нашли одно такое поселение относительно недавно, да и то, случайно, так как оно очень хорошо спрятано. Но они никому не говорили о своей находке.

— Твою мать… — Виталя сказал это таким тоном, что мы мгновенно обернулись, ища глазами опасность. Но было все тихо. — Помните, что говорил Координатор? Что исследователей убили из-за находки, которую они обнаружили в джунглях!

— И кто-то из Верховного Совета решил, что они могут о ней разболтать, — закончил я его мысль. — Ненавижу диктатуру.

— Это все для благо человечества, — пожала плечами Мафую. — Вирус уничтожил нас, и глупо снова возвращаться к тому времени, когда мы были беспомощны, как таракан под занесенным для удара тапком. Нужна новая, улучшенная человеческая раса. Сейчас уже никто не рожает детей, размножение идет только путем закупки душ и помещения их в уже готовые тела, строятся новые города будущего, изобретаются новые технологии, обеспечивающие нас всем необходимым без применения выкачанных их планеты природных ресурсов. И жители поселений это тоже понимают, поэтому о себе не заявляют.

— Но как они здесь выживают? — я почесал затылок. — Окруженные монстрами, без поддержки людей с баз… Неплохо бы посмотреть.

— Забудь. Мы не сунемся к ним, даже если придется.

— Почему это?

— Просто.

Спорить с этой охотницей-маломеркой было, по всей видимости, бесполезно.

— Ну, а ты, Мафую? Ты как, поддерживаешь идею создания нового, улучшенного человечества, или все же предпочитаешь размножаться по старинке?

Даша нарочито громко кашлянула. Охотница не обратила на это никакого внимания.

— По старинке. Это, может, не так качественно, но зато приятно.

Теперь уже пришлось закашляться нам с Виталей. Рыжая прожигала нас взглядом, в котором ясно читалось, что мы перешли черту общения с новенькой. Пришлось срочно свернуть базар о размножении, и снова сосредоточиться на деле.

Как раз вовремя. Мы уже прошли деревню, не обнаружив в ней ничего интересного, как вдруг Мафую, шедшая впереди, вдруг застыла на месте — в той же позе, с тем же выражением лица, с каким и несколько секунд назад. Мы чуть не натолкнулись на нее, и тоже встали.

— В чем дело… — начал было Виталя, и охнул, когда рука девушки поймала и выкрутила его кисть, заставляя опуститься на землю. Я предусмотрительно лег сам, дернув Дашу за юбку. Мафую медленно расслабилась, выдохнула, вдохнула, и снова обратилась в слух. Теперь уже и до нас донеслись странные звуки — приглушенное сопение и чавканье.

— Что это? — шепотом спросила рыжая.

Мафую опустила руку на кинжал, заткнутый за пояс, и слегка склонила голову. Мы как раз вышли на последнюю улицу деревни, сплошь составленную из разваленных домов, нагромождений бетонных плит, и даже нескольких брошенных автомобилей. Сразу за ней снова начиналась полоса деревьев. Звуки шли явно из ближайшего дома посередине улицы, пятого или шестого по счету.

— Что делать? — осведомился я одними губами.

— Я разведаю, — не дожидаясь согласия, охотница одним бесшумным прыжком пересекла улицу, и скрылась в развалинах. Первой моей мыслью было забиться в щель, но она тут же улетучилась, освобождая место прежнему азарту. Приказа прятаться не было, но только для меня.

— Виталь, уведи Дашу, спрячь вон там. Я позову, если будет нужна помощь.

Дом был одноэтажный, крыша рухнула, воняло так, будто здесь кто-то умер не своей смертью, а перед этим успел хорошенько опорожнить кишечник. Зажав нос, я едва нашел дорогу в направлении, где скрылась Мафую. Наша маленькая охотница обнаружилась в предбаннике, она стояла на краю ржавой ванны, и смотрела в крошечное окошечко. Я вскарабкался, и встал рядом (Мафую только слегка скосила глаз в мою сторону, и вернулась к наблюдению). Зрелище, представшее перед нашими глазами, никак не годилось для людей, плотно пообедавшим пять минут назад.

У соседнего такого же одноэтажного дома крыша вообще отсутствовала, перегородки развалились, и весь он представлял как бы большой, бетонный короб. Дно короба было устлано листьями, а на нем возлежало самое необычное существо из всех, которых мне довелось видеть в своих дурацких снах, и это если не считать фентези фильмов. Ростом оно было не меньше пятнадцати метров, и сильно смахивало на громадную, волосатую обезьяну, с короткими толстыми ногами и длинными (каждая почти до колена) руками, увенчанными огромными лапами с толстыми пальцами. Голова была маленькой, и сидела на теле, как большой камень на вершине холма, но даже лицо этой обезьяны не было обезьяньим: четыре глаза, два больших посередине, как у людей, и два маленьких, по бокам, нос, и крошечная пасть с такими же крошечными зубами. Довершала картину пышная грива, похожая на львиную, только состоящая из копны длинных, прямых волос, выходящих из затылка, и спадающих на спину.

— Это… что… нахрен… такое? — мне с трудом удалось справиться с отвисшей челюстью.

— Гомео Архариус, — ответила Мафую, как будто я спросил ее, какой чай нам подадут сегодня. — Отец рассказывал, как встречался с ней.

— С ней?

Она не стала уточнять, потому что в тот момент неизвестное чудо услышало наш тихий шепот, и повернуло голову. Мы замерли, боясь дышать. Два больших глаза сузились, а два боковых неожиданно развернулись, оглядывая пространство вокруг себя. Не обнаружив ничего подозрительного, тварина вернулась к прерванному занятию, а занималась она как раз тем, про что я говорил, прежде чем начать ее описывать. На дне короба лежала мертвая туша какого-то зверя, и сейчас эта уродина быстро орудовала пальцами, разрывая куски мяса на маленькие кусочки, и отправляя его в рот, периодически вытирая об листья окровавленные пальцы, причем делала это быстро и умело, как будто обедала в заводской столовой. Мафую дернула меня за рукав, и мы опустились на дно ванны.

— Отлично лазает по горам и деревьям, обладает невероятной ловкостью и физической силой. Некоторые повадки роднят ее с человеком, в основном благодаря хитрому уму, умению анализировать опасность и применять самые неожиданные способы для ловли дичи.

— Прямо Большой Брат, только волосатый, — я обхватил руками дрожащие колени.

— Сестра, — поправила Мафую. — Это девочка.

— С чего ты взяла?

— У самцов более развитая мускулатура.

Как по команде, мы снова поднялись, чтобы посмотреть. То, что начала делать эта тварина, сбило на с толку — вместо того, чтобы прикончить всю тушу, она съела только половину, а остальное убрала в угол, заботливо накрыв листьями. Потом достала откуда-то громадный, полый внутри камень, наполненный водой, осушила его, и устроилась поудобнее с явным намерением вздремнуть немного. Удовлетворившись наблюдением, мы опять сели.

— Сколько за нее дадут, как думаешь?

— Триста тысяч баллов. Может, даже больше.

— Что?! — я схватил ее за руку, в порыве совершенно упустив из виду, что могу за это огрести по тыкве. — Ты правду сказала то, что я услышал?

— Да. Это одна из тех форм жизни, которая появилась сразу после активизации вируса. Ученые уже давно строят теории насчет ее происхождения, и горячо желают заполучить экземпляр, чтобы проверить свои догадки.

Триста штук! Триста штук за эту фиговину! Которая не убегает, не прячется в озере, а лежит вот так, в открытую, и ждет, когда ее кто-то заберет. В тот момент мне показалось, что на нас пролился свет Божий.

— Погоди, а она нужна живая или мертвая?

— Без разницы, — Мафую пожала плечами. — Будет мертвая — возьмут генетический материал, и создадут живую копию, им не впервой.

— А если мы ее кокнем, то как дотащим до базы?

— Насчет этого не волнуйся, — девушка расправила плечи. — Я ведь осьминога одна дотащила, и ничего. Но кокнуть — дело сложное. У Архаруса чрезвычайно развито обоняние, стоит нам только приблизиться, и она тут же бросится на нас. Видел, какие у нее лапы? Один удар, и тебе конец.

Я подозрительно посмотрел на нее.

— Ты говоришь это таким спокойным тоном, что меня начинают терзать смутные сомнения. У тебя ведь по любому есть какой-нибудь план.

— Угу. Но мне нужны будут силы каждого из вас.

— И Даши?

— Да.

— Класс. Говори, что придумала, наш маленький гений.

**************

Несмотря на полное отсутствие какого-либо оружия, снаряжения, да хотя бы куска мяса, которое можно было бы использовать в качестве приманки, решение нашлось. И очень быстро.

Личный арсенал Мафую состоял из двух ножей — один прямой кинжал, второй слегка изогнутый, но вполне удобный для того, чтобы метать его на небольшие расстояния. Так вот, лезвие второго было пропитано сильным, органическим ядом, настолько мощным, что даже слона свалит, если такую штуковину воткнуть ему в любую часть тела. Кстати, благодаря этому яду Мафую и спасла нам жизнь тогда, на ферме, а еще позже, когда мы оказались в лапах хищных цветов. Если бы маленькая охотница могла подкрасться к “сестре” (так я окрестил найденное чудище), и бросить в нее свой ядовитый нож, благо, сильно целиться не надо, оставалось бы только немного подождать.

Но главная проблема состояла в том, что Мафую никак не могла подкрасться к дичи на такое близкое расстояние. Пока мы наблюдали за ней из дома, сильная вонь перебивала наши собственные запахи, но стоит только покинуть этот фон, как чудище сразу нас учует. А если сопоставить размеры Мафую и “сестры”, то это будет короткая битва. Очень короткая.

Вот поэтому маленькая охотница не стала в этот раз прогонять нас, заявив свои права на добычу, а милостливо позволила нам помочь ей с тем, чтобы в дальнейшем разделить прибыль согласно установленному проценту.

— Вот это ее гнездо, — я начертил на земле палкой квадрат. — Это улица. Главная задача состоит в том, чтобы выманить ее из гнезда на улицу, и заставить подойти к дому, где мы только что были. Вот этот дом. Уважаемые знатоки, внимание, вопрос! Как это сделать?

Виталя с Дашей отвернулись, и начали бурное обсуждение, взмахивая руками, и время от времени слегка повышая голос, чтобы убедить противника в своей правоте. Мы с Мафую со скучающим видом ждали результата. И он не замедлил проявиться.

— Никаких идей.

— И у меня голяк.

— Мафую?

— Нужно чтобы кто-нибудь залез в короб, и бросился бежать, — девочка-охотница взяла палку, и закончила мой рисунок изображением бегущего человека. — Она за ним гонится, я бросаю ей нож в спину, и на этом все.

— Фух, напугала, — Даша с облегчением отбросила волосы со лба. — А я уже было подумала…

— Но есть одна проблема, — добавил я от своего имени. — Яд не подействует сразу. Пока ее свалит с ног, она вполне может успеть нас растерзать, одного за другим.

— Значит, не зря подумала. И что же делать?

— Сбить ее с толку. Внезапная атака, затем еще одна. Нужно, чтобы она испугалась, и бросилась бежать сама. Вот так.

Рисунок пополнился темной массой, и двумя стрелочками, указывающими направление вдоль улицы.

— Далеко не убежит. Как только протянет ноги, сразу можно тащить. Соорудим повозку, и в путь. До базы неблизко, но, думаю, до завтрашнего утра доберемся.

— Завтрашнего утра? — ужаснулась рыжая. — Нам что, все-таки придется здесь ночевать?

— Триста тысяч, — напомнил я.

— И то верно.

— Распределим обязанности. Мафую прячется в доме, я выманиваю “сестру” из гнезда, Виталя и Даша — на вас создание волны панического страха.

Для этого мы придумали пару простых, но примитивных фокусов. Фокус первый — веревка, натянутая поперек прохода с таким расчетом, чтобы чудище споткнулось, и повалилось, попутно рассвирепев от такой невиданной наглости. Фокус второй — огромная каменюка ей на башку. От такого она просто сойдет с ума от злости, и тогда уже можно будет применять третий фокус — огонь, внезапно вспыхнувший возле морды, и опаливший нежную кожу. Боль превратит злость в страх, заработают инстинкты самосохранения, и тогда она уже здраво рассудит, что лучше все-таки уносить ноги, пока цела. На этом и строился весь наш план.

Он был хорош, ничего не скажешь. Если не считать одной маленькой мелочи.

— Ни за что! Я не подойду к ней даже на три метра!

— Даш, пойми, без этого никак.

— А если она меня увидит? А если схватит? Как я тогда пущу ей струю пламени в лицо? Меня же проглотят заживо!

— У нее маленький рот, она тебя никак не проглотит. В крайнем случае, раздавит в своей лапе, а уже потом, по кусочкам… — я закрыл рот, осознав, что говорю что-то не то. — Ладно, хрен с тобой, бросай ей камень на голову, и все.

— Это еще хуже! Когда она споткнется, то может посмотреть наверх! И тогда увидит меня! И тогда…

— Проглотит заживо, мы поняли. Хм… Мафую, а ты не можешь одолжить Даше свой ядовитый кинжал?

Маленькая охотница удивленно приподняла левую бровь, при этом ни один другой мускул на ее лице даже не шелохнулся.

— Меняем роли. Ты, Даша, спрячешься в доме, а потом метнешь в нее оружие. Она не будет тебя видеть, и даже не поймет, с какой стороны ей прилетело. Такой вариант устроит?

— Ну… — рыжая задумалась. — Наверное.

— Так, я не понял, что еще за “наверное”?

— Я просто никогда не бросала ничего в живую мишень. Да, играла в детстве, но не до такой же степени!

— Значит, когда ты с водяными пистолетами поперлась в дом Координатора брать нас в заложники, тебя это не остановило?

— Но я же тогда не одна была.

— А сейчас?! — мне уже хотелось вырвать свой мозг из черепной коробки.

— А сейчас другой случай.

Я глухо застонал, и сел, обхватывая голову руками. Виталя понимающе похлопал меня по плечу. Все, решено, как только встану на ноги, создам местную ячейку движения “БЕЗ БАБ!” Хватит им нам мозги сношать свой логикой.

— Мда, так мы ни к чему не придем, — констатировал Худой. — Слушайте, а где Мафую?

— Здесь же была, — только сейчас мы заметили, что маленькая охотница уже не стоит рядом с нами, а вообще, исчезла. — Куда она пошла?

— Пойду, поищу, — Даша с готовностью развернулась.

— Стоять. Знаю я, как ты поищешь, сразу деру дашь. Идем вместе.

Все обсуждение у нас происходило в начале улицы, подальше от короба с “сестрой”, внутри одного из разваленных домов. Осторожно спрыгнув со второго этажа на первый, я громко позвал:

— Мафую! Ты где!

— Тихо! — вынырнувшая из темноты рука зажала мой рот, и меня поволокло куда-то в темноту. — Сидеть!

Не успев испугаться, я послушно сел напротив зияющей дыры в стене. И тут же не поверил своим глазам — со стороны леса в нашу сторону двигалось знакомое, пятнадцатиметровое существо, стоящее на сильных, коротких задних лапах, и слегка припадающее на длинные передние.

— Это что? — решил поинтересоваться, предварительно отняв от своего рта нежную девичью ладонь. — Она убегает?

— Это другой, — ответила Мафую.

— Чего?

— Самец, — она кивнула в сторону гнезда “сестры”. — Пришел к своей самке на любовное свидание.

******************

Услышав низкий, гортанный рев, прятавшаяся в своем бетонном коробе самка сразу проснулась, вышла наружу (для этого ей понадобилось просто перешагнуть через стены) и сладко потянулась, показывая, что совсем неплохо провела время, пока ее суженый мотался непонятно где ради пропитания.

Суженый, несмотря на такой явный феминизм, совсем не выглядел рассерженным. Вместо того, чтобы возмутиться такой несправедливостью, он робко приблизился к самке, и припал к земле носом, словно кланяясь ей в ноги. В левой лапище у него было зажато что-то, напоминающее большого быка, только мертвого. Самка мельком взглянула на подношение, что-то недовольно проворковала, и ушла в свой короб балдеть дальше.

Все это мы наблюдали, буквально разинув рты.

— Они встречаются! — радостно прошептала Даша, как будто застала парня и девушку целующихся за гаражами. — У них любовь! Смотрите, сейчас он пойдет извиняться за то, что так долго шлялся!

Виталя скептически хмыкнул. Самец задумчиво посмотрел на дохлого быка, сунул его куда-то в развалины, и полез в короб. Минут пять слышалась какая-то возня, потом до нас донесся звук хорошей затрещины (таким ударом вполне можно было размазать человека, как лепешку), и самец снова появился на улице. С озабоченным видом он пробежал в конец улицы, и исчез из виду.

— Пошел по бабам, — констатировал я.

— Так ей и надо, — буркнул Виталя. — Меньше будет из себя строить.

— Надо брать ее, пока она одна, — Мафую проигнорировала наши замечания. — Готовьтесь.

Но не успели мы сдвинуться с места, как самец тут же появился опять. На этот раз в руке у него было зажато молодое, вырванное с корнем деревце, судя по всему, яблоня-дичка, с веток которого свисали крошечные яблоки. С этим подарком он и нырнул в короб. Воцарилась глухая тишина.

Прошло десять минут.

— Долго еще? — я посмотрел на часы.

— Тс-с-с, — прошептала Мафую, водя глазами в разные стороны.

— Думаешь, они нас услышат?

Неожиданно началось шевеление. Самец выбрался из короба, а вслед за ним и самка. Последняя выглядела намного довольнее, чем перед этим — умный мужик наверняка нашел то, что пришлось ей по вкусу. Как видно, помирившись, они собрались на прогулку — встали рядом, каждый на свои две, и неторопливо двинулись в нашу сторону.

— Вот же блин! — прошептала Даша.

— Спокойно, — осадил ее Виталя. — Она нас не увидят. Так ведь, Мафую? Эй! Мафую? Куда она опять делась?

У меня внезапно засосало под ложечкой. Сладкая парочка в три шага преодолела половину улицы. И вдруг их ноздри затрепетали, как паруса на ветру, а боковые глаза разъехались в поисках источниках необычного запаха. Самец припал к земле, шумно втягивая носом воздух, самка наоборот распрямилась, вынюхивая то, что было наверху.

— Ребята… — сказал я слегка охрипшим голосом.

— Что?

— Кажется, нам надо отсюда валить.

— Почему?

Самец поднялся на задние лапы, секунду постоял, и резко скакнул вперед, наваливаясь грудью на стену нашего убежища. Четыре глаза заглянули в пролом в стене, рот открылся, издавая хищный рев. Не помня себя от ужаса, мы бросились в рассыпную…