Закат Человечества

Глава 6. Проклятые радиостанции

Волк едва успел восстановиться, когда к нему пожаловал сотрудник ОВБ.

Синяки от укусов, общая усталость и психическое напряжение, сразу после рейда уложили старателя в медицинский сектор. Здесь, кроме облучённых и заражённых людей из рабочих отрядов, никого не было. А вот разговоры ходили печальные и даже трагические.

Была потеряна связь с колонной, что пыталась по приказу Кардинала вырваться из города. И самое паскудная часть этой новости заключалась в том, что снайпер своим появлением подтверждал самые худшие опасения людей. Он видел вспышки взрывов на окраине и слышал грохот. Там точно были погибшие.

Когда к нему пожаловал безопасник, Волк проходил процедуру фильтрации. Лежал под капельницами в общей, но пустой палате и чистил кровь от радионуклидов и прочей мерзости, попавшей в его организм во время рейда.

— Старатель? Позывной “Волк”?

Чеченец повернул голову к незваному гостю и нахмурился. Встретившись с ним глазами, аккуратно кивнул. Он не мог знать, что молодой парень, зашедший к нему в роли посланника, был одним из немногих силовиков, оставшихся в общине во время рейда на мусороперерабатывающий завод. Именно они занимались арестами и уничтожением диверсантов, отправленных в общину культом каннибалов.

— У нас есть информация по твоему напарнику и нужен человек хорошо знающий его повадки. Врачи сказали, что статус твоего организма удовлетворительный. Собирайся, в баре Голливуда общий сбор через двадцать минут.

Сказал, словно ушат воды опрокинул на голову снайперу и был таков. Ничего не понимая, бывший военный мигом вспомнил старые привычки. Подхватился молниеносно, тем более что вслед за безопасником, в палату забежала медсестра и помогла избавиться от аппаратуры.

Как только удалось забрать вещи и миновать закрытый сектор он, не скрываясь, побежал. Бряцая экипировкой, протопал по обесточенному эскалатору и без остановок миновав патруль устремился к блокпосту. Система оповещений в общине была поставлена на ура, его морду уже разослали и дали добро на пропуск без обыска. А дальше, за КПП, раскинулась гостевая зона. Грёбанный отстойник некогда бывший едва ли не центром общины, а ныне превращённый в неблагополучную окраину.

До бара чеченец добрался взмыленный как лошадь. Взбежал по ступенькам и поморщившись от света болтающейся под сводом лампы, вошёл в помещение.

Внутри народа практически не было. Лишь работники Голли, да тройка старателей, сидящих за одним столом с владельцем заведения. Увидев чеченца, Голливуд махнул ему рукой, дескать — давай к нам.

Здесь все друг друга знали. Если не близко, так заочно уж точно.

Первым протянул руку Борода. Ветеран, в своё время потерявший напарника под колёсами призрачного поезда. Двое других мужиков, были известны снайперу исключительно в лицо. Особой репутации за ними не водилось. Старатели как старатели, носят хабар, стараются выжить. Молодой и пожилой, вроде как отец и сын.

Присутствующие знали, что Борз немой и тут же прислали ему приглашение на вступление в общий, групповой интерфейс.

— Ну что, вся банда в сборе? — Наблюдая как Волк сбрасывает рюкзак с притороченными к нему вещами и садится за стол, Голли обвёл собравшихся взглядом и потёр шрам от ожога на своей щеке. — Силовиков в общине практически нет. Мне дали запрос на срочный рейд, в котором замешан Дед. Он должен был наладить связь и пропал в самый ответственный момент, но давайте по порядку. Волк, что ты знаешь?

Общение через интерфейс не мешало снайперу восстанавливать дыхание:

Практически ничего. Я даже не знал, что он жив. Мы разделились на поверхности во время последней ходки. Был бой, я утягивал заказчика, а Дед решил подрубить хвосты. Решение было спорным.

Голливуд нахмурился и спросил:

— Вы там не в соре случаем? Примерно тридцать минут назад Дед вышел на связь с общиной, чтобы установить канал связи и настроить переносной передатчик. Связь с ним пропала практически сразу, а передатчик этот очень важен. От него зависит координация действий подразделений, что держат путь в общину.

Сказать, что Волк удивился, это ничего не сказать. Он уже тосковал по своему другу, признавая для самого себя факт, что тот не вернётся. В мёртвом городе столько не живут. Но как оказалось, он ошибался.

Это тех, что за городом сражались? Разве мог там кто-то выжить? Я не ругался со своим напарником, сам знаешь, мы не конфликтные. Возможно, он встретился с военными на поверхности. Но разошлись мы очень давно, так долго в мёртвом городе не живут. Хотя если то, что ты говоришь это не какая-то ошибка — слава Аллаху, Дед хороший старатель, но даже хороший старатель без помощи высших сил столько времени там не протянет.

Волк спрашивал про военных, потому что точно так же, как и все присутствующие, понятия не имел, что военный отряд, вышедший из общины, разделился надвое. Как не знали они и о том, что лишь малая часть людей ушла на прорыв, дабы разведать область.

Голли опрокинул в рот рюмку, поморщился и поднялся на ноги:

— Понятия не имею как они там выжили. Простите мужики, время поджимает, а у меня самого информации с гулькин нос. Если берётесь нести передатчик, с общины расходники и плюшки.

Волк поднялся вместе с ним:

Передатчик для меня не важен. Я иду за напарником.

Пожилой мужик продолжающий сидеть за столом вместе с сыном нахмурился:

— Погоди Голли, мы не договорили. Куда именно идём? На дальняк мы не подпишемся, красные зоны не для нас.

Голливуд не стал рассусоливать:

— Жёлтая зона. Тоннели. Час туда, час обратно. Работаете?

Мужики переглянулись, и старший, поднимаясь кивнул:

— Работаем. Плата?

Голливуд развёл руками:

— Заказ от общины. Социальные очки, кредиты, бк за счёт заведения и расходники в пределах разумного. Основная задача отнести передатчик на нужное расстояние и наладить контакт связи с военными отрядами Кардинала. — Хозяин заведения махнул рукой увлекая всех за собой и рассказывал прямо на ходу. — Второстепенная, найти Деда и ту радиостанцию, что он тащил на своём горбу. По возможности вытащить… обоих.

Последним из-за стола встал Борода, окинул взглядом взмыленного Волка, перевёл взгляд на мужиков и сказал:

— Хрен с ним, я с вами.

Через некоторое время, они пополнили запасы на складе Голливуда, а Волк нашёл пару своей одинокой штурмовой перчатке и новое забрало для маски, взамен разбитого. Последней обновкой стал новый Сокол.

За оружие, ему пришлось доплатить.

Уже на выходе из общины, все трое нормально познакомились. Молодого звали Иваном и откликался он на позывной “Крупс”, отец величал себя “Кондором” и на вкус Волка такие позывные сами себе не выбирают. Слишком пафосно и глупо. Если говорить о чеченце, то даже своего “Волка” он бы себе не выбрал. Позывной прилип к нему ещё во время службы, с лёгкой руки первого командира.

Оба новых напарника Борза были светловолосыми и худыми. Их экипировка не была приспособлена для выхода на поверхность. Эти старатели далеко не заходили и не считали необходимым таскать на себе плотные, закрытые, многослойные комбинезоны, как это делали Волк с Дедом.

Осмотрев их с ног до головы, бывший имперский штурмовик нашёл их форму неудовлетворительной, но не стал ничего говорить. Удобные, но гражданские ботинки, не оснащённые компенсаторами нагрузки для прыжков и падений, переходили в обычные джинсовые штаны, грязные, прижатые наколенниками и коронованные поясом с болтающимися на нём самопальными подсумками. В них старатели держали шарики и штыри для своих “Соколов”.

Рацией-передатчиком, полученной через посредника в лице Голливуда, ожидаемо нагрузили Волка. Последний чувствовал закипающее в душе раздражение, но насильно его подавлял. Ещё большое недоверия возникло в момент, когда старший из семейных постарался навязать своё лидерство.

— Волк, Борода, мы привыкли ходить вместе, а с вами ещё не притёрлись, так что слушайте меня внимательно и не порите отсебятину. Как только выйдем за КПП мои приказы не обсужда…

Извини друг, но так не пойдёт. Старшим ты на до мной не будешь и иду я с вами только до точки, на которой Дед последний раз выходил на связь. Дальше по обстоятельствам.

Кондор попробовал было возмутиться:

— Мы так не договаривались, в рейде должен быть поря…

Я вообще с вами ни о чём не договаривался. У нас есть общее дело, поэтому я понесу рацию, но на большее не рассчитывай.

Стремясь показать, что разговор окончен, Волк протиснулся мимо раздражённого мужика и его сына. Борода расплылся в улыбке, хлопнул Кондора по плечу и поспешил за Волком. Все четверо для себя сделали выводы и погрузились в молчание.

Выходили с той же стороны, где Борз едва не стал ужином для скризлов, крыс-мутантов, стайных охотников, что наводняли тоннели. Сейчас тварей не было видно, но чеченец не обольщался.

В тоннелях хватало ужасов и без них.

Отойдя на пару сотен метров от точки выхода, старатели свернули на боковую улочку. Прошли её перекошенным, ромбовидным коридором и оказались в смежном тоннеле. Отсюда можно было топать к месту, с которого Дед выходил на связь напрямки. Военные запеленговали передатчик практически сразу, другое дело, что сейчас он был отключён или уничтожен, так что пеленговать было нечего.

Не сговариваясь, разбились на две двойки. Борода и Волк впереди, Кондор и его сын, Крупс, сзади.

— Слышал будто тебя крысы сожрали. Рад, что это неправда.

Рыжий бросил на немого чеченца взгляд и прижав приклад сокола к плечу, резко заглянул за груду мусора и непонятно как здесь оказавшуюся, ржавую бочку. Не обнаружив угроз, он прочитал ответ Борза:

Между “почти сожрали” и “сожрали” слава Аллаху, есть существенная разница.

Рыжий умел двигаться в паре. Покрывая метр за метром пространство низинной улицы, они с Волком лавировали между горами отвалившейся от потолка отделки и обломков, стараясь никогда не оказываться в положении, когда задняя пара старателей теряет их из поля зрения.

— Догадываюсь, что несмотря на разницу, приятного всё равно мало.

Первая двойка задала хороший темп. Отчасти потому, что Бороде этот тоннель был хорошо знаком. Через сорок минут они добрались до накренённого аварийного шлюза, замершего скособоченной металлической глыбой среди обломков.

— Здесь пропала связь с Дедом, работаем аккуратно парни.

Старатели разошлись веером перед накренённой створкой, осмотрели заваленные обломками парамагнитные рельсы и оба перрона. В полной тишине крадучись бродили среди обломков до тех пор, пока рыжий не выдал:

— Здесь пара капель крови и следы волочения.

Дальше действовали ещё осторожней. Снизили скорость передвижения до минимума. Синхронизация с рацией-передатчиком позволила Волку понять, что они вышли на нужную точку. Оставалась лишь настройка и калибровка, но он придержал эту информацию при себе. Сначала следовало понять, что рядом нет изменённых или другой подобной мерзости, прежде чем выполнять заказ.

Ещё один пазл в мозаике исчезновения Деда, открылся чеченцу на вершине бетонной кучи, вплотную примыкающей к стене. Здесь стена разваливалась, широкие квадраты вентиляционных труб вывернулись наружу и теперь напоминали зев тёмной пещеры. Именно туда, вглубь стены, уходил след волочения тела и скупые капли крови.

Борода был тут как тут, всматривался в темноту через комплекс визуального наблюдения, ни на секунду не опуская своё оружие. Видя, что снайпер встал на колено и осматривает склон, он спросил:

— О чём думаешь?

Волк поднял на него взгляд:

Думаю, что изменённые не носят обувь. Я видел обутых тварей только в первые месяцы и давно уже не встречал. А тут минимум три пары ботинок из свежих.

— Люди?

Борз пожал плечами и отстегнув от парамагнитных креплений рацию взялся за подвесную систему, укладывая передатчик прямо на обломки:

Не знаю, что тут случилось, но обязательно выясню. Займитесь настройкой. Здесь наши дороги расходятся.

Кондор на это только хмыкнул в гарнитуру и полез к передатчику. Его сын остался внизу, там, где Борода обнаружил первые капли крови.

— Одного тебя не пущу. Мои после рейда коцки зализывают, а мне что прикажешь делать? Настроить рацию и в общину возвращаться? Ну уж нет.

Борз знал, что за этой тирадой скрывается желание помочь. Не в скуке дело. Каждый из старателей давно прошёл психологическую ломку и сжёг свои старые настройки в ходках по мёртвому городу. Но это вовсе не значило, что страх исчез. Наоборот, каждый из них знал, что в темноте, за очередным поворотом их может ждать нечто неописуемое и не поддающееся рациональному объяснению.

Страх липкими пальцами сжимал их сердца и в благодарность за то, что будет не один на один с этим страхом, чеченец кивнул и отправил одно единственное слово:

Спасибо.

Они скрылись в шахте друг за другом, скупо попрощавшись с Кондором и его сыном. Групповой интерфейс переформировали, теперь на связи биотических блоков Волка и Бороды остались лишь они сами.

— Э! Очухивайся давай. Как зовут тебя?

Пощёчина по и без того битой и исцарапанной морде была слабой, но вызвала в отбитых мозгах натуральный колокольный звон. Дед разлепил тяжёлые веки и вздохнул, борясь с приступом дурноты.

— Не молчи доо! Будешь молчать, по шапке получишь!

— Оставь его Азамат, он до завода сам идти должен. Будешь бить постоянно, не дойдёт.

— Да и х*й с ним. Мало жмуров сделали? Одним больше, одним меньше, есть жи.

Старатель бросил взгляд по сторонам. В помещении помимо него находились двое. Оба кавказской внешности, тёмные, носатые. Похожи на Борза своими густыми бородами. Шевельнувшись, Дед понял, что сидит на полу и спиной опирается на стену. Руки стянуты позади чем-то крепким. А над головой свет аварийных ламп. Кто-то притащил сюда целую пачку, связал эти наполненные светящейся химией колбы воедино и установил по центру помещения.

Дружок, называющий подельника Азаматом, тем временем, продолжал гнуть свою линию:

— Тогда вариантов не было. За него (кивок в сторону Деда) филок поимеем, в холодильной установке кто-то должен работать.

Сидящий на корточках перед пленным Азамат, повернулся к Деду играясь с ножом в своих руках и ткнул пальцами в его лоб:

— Имя говори! Тоха говорит не бить тебя, так что не зли, понял?

— Понял, понял. — Старатель облизал пересохшие губы. — Дедом меня зовут. Старатель я.

Азамат усмехнулся. Только сейчас напарник Борза понял, что перед ним тот самый парень, что сидел на посту и наблюдал за тоннелем. Именно ему выстрелом из пневматической винтовки Дед выбил тепловизионный прицел на автомате. А ведь мог выбить мозги.

— Это для чего тебе старатель? — Азамат ткнул ножом в направлении лежащей на столе пехотной рации.

Дед ещё раз, уже более осмысленно, мазнул взглядом по комнате. Помещение обжитое, но не совсем. Вытянутое, грязное, под столом стоит маленькая переносная плита, на ней греется вода. В проходе виднеются края как минимум трёх спальных мешков, причём не пустых. Там спят, отдыхают товарищи бодрствующих пленителей.

Когда взгляд старателя остановился на рации, он сказал:

— Задание. Проверял как далеко связь от общины берёт.

Азамат достал плитку энергетического батончика и разрезав её на две части грубо сунул одну половинку старателю в рот. Дождавшись, когда тот прожуёт закинул вторую себе и спросил:

— В одиночку по тоннелям бродишь? Или кенты пожмурились все?

Смотря в карие глаза молодого Азамата, Дед не обольщался. Теперь если встанет вопрос убить его или не убивать, он выберет первый вариант. Игра ножом перед лицом старателя не была показной, если Дед даст малейший повод — его прирежут и хорошо если сделают это быстро.

— Один ходил.

Азамат усмехнулся:

— Крутой ты мужик, да братишка? Может быть, в охладителе дольше других продержишься.

Хлопнул рукой по плечу старателя и был таков. Поднялся и пошёл к своему другу. Там, за столом, уже закипела вода и горячая разливалась по кружкам.

Дед старался не рыпаться. Сидел, привалившись к стене и поочерёдно напрягал мышцы пытаясь понять, насколько его мышечный каркас функционален. После удара по голове, биотический блок ушёл на долгую перезагрузку и сейчас пытался восстановиться.

Он чувствовал, что кровь засохла на его шее безобразной блямбой, натекла на ухо и щеку, да так и застыла, стягивая кожу и вызывая зуд. Но хуже всего было то, что череп старателя простреливала тупая боль, снова и снова, в такт биению его сердца.

Реальность была такова, что надеяться ему было попросту не на кого.

Через час всех спящих разбудили и отряд чужаков предстал перед Дедом во всей своей красоте. Восемь человек, все сумки набиты хабаром под завязку. Оружие — полное дерьмо, в основном холодняк, молоты и тесаки, у одного даже нечто напоминающее копьё из арматуры. Автомат всего один, пара парализаторов разных формфакторов, присутствует самопальный короткий дробовик и пистолет, остальное Дедовское. И пневматическую винтовку, и “Молот” закономерно прибрали к рукам. Все как один чужаки были тёмной, южной внешности и разговаривали на непонятной тарабарщине.

Группа была этнической и это бросалось в глаза.

Так-как язык, на котором общались незнакомцы, попросту отсутствовал в памяти ИскИна, старатель не мог получить автоматический, машинный перевод. За что и клял себя последними словами.

Ни капли не стесняясь трое из этой братии укололись прямо при старателе синтетическим наркотиком. Понять, что упарываются они именно наркотой, было не сложно. Для уколов лекарством или стимулятором, не проводят настоящий ритуал из выпаривания на алюминиевой ложке с последующим перетягиванием руки жгутом и не взирают на мир осоловелыми глазами сразу после приёма.

Так как остальных подобный расклад не удивлял, Дед сделал вывод, что подобные фокусы тут обычное дело.

Старатель терпеть не мог наркоманов. Имея пристрастие к алкоголю и порой жутко злясь на себя за неспособность отказаться от выпивки, наркотики он считал самым дном упадка для любого мужчины и женщины.

Но при этом понимал, что вся разница между наркотой и алкоголем лишь в том, что многочисленные болезни ЖКТ уже научились лечить, а от деградации личности, которые тащит на своём хвосте наркотические средства, лекарства не спасают.

Его подняли за локоть через десять минут после побудки, незнакомый, крепкий бородач.

— Идёшь в хвосте на верёвке да? Тупить начнёшь, нос тебе откушу, понял?

Дед кивнул и подобострастно сказал:

— Понял.

Развернув его за плечо, очень страшный южанин накинул на шею старателя петлю и взвалил ему на плечи рюкзак с единственной, косой лямкой. Дед при этом едва не разразился смехом. У него внутри начинала закипать уже знакомая, холодная бесшабашность. Скрытая ярость, да такая, что губы едва не выдавали его, желая растянуться в наглой улыбке.

В эту секунду он понял, что всех их убьёт. Людей мало, они главный ресурс на планете, но не те, что держат остальных двуногих за скот и тащат куда-то на привязи. Этих Дед вычеркнул из человеческого списка и уже жалел, что ограничился выстрелом по прицелу. Глядишь и сам бы свою голову целой сохранил.

Только когда отряд двинулся, старатель понял, где всё это время они находились. Лёжка была оборудована в заваленном наглухо участке низинной улицы. Обвалы буквально перечеркнули её по обе стороны, оставив каким-то чудом сохранившийся закуток с уцелевшими внутренними помещениями.

Снаружи было не всё так радужно — сплошной бетонный мешок округлой формы.

Выход был привален железным листом и дополнительно утяжелён камнями. Разбор такой своеобразной баррикады занял несколько минут, а затем отряд полез в вентиляционную трубу. Двигались гуськом, друг за другом, Дед, как и было оговорено заранее — замыкал.

Не самый удачный расклад, но и не самый худший. Старатель быстро понял, что, если поспешить, короткая верёвка не будет натягиваться и дёргать его за шею.

Подобранный украдкой кусок стекла справлялся со своей задачей плохо, но пилить им синтетическую верёвку, перетянувшую запястья было всё равно лучше, чем делать то же самое силой мысли.

Именно этот осколок стекла, Дед вогнал в шею своему пленителю, дождавшись удобного момента.

Группа как раз покидала вентиляционную трубу, когда Дед хлёстким ударом, буквально вбил осколок в чужую плоть. Кровь ударила тонкой струёй в сторону, но в узком просвете синего, аварийного света, что падал сквозь вскрытую решётку в трубу, Дед её не увидел.

Его противник, по сути, уже обречённый, словно желая забрать осколок с собой наклонил голову и рванулся в сторону с грохотом прикладываясь всем телом об стенку горизонтальной шахты, а Дед всё бил и бил. Молча и быстро, взорвался целым градом заученных на тренировках ударов. Так они и свалились на пол трубы, где старатель нащупал на чужом поясе нож и изогнувшись змеёй, вогнал тонкое лезвие куда-то в район подмышки южанина. Тот всхрапнул и дёрнувшись всем телом, затих.

Где-то внизу засуетились и не понимая, что происходит, крайний из бойцов чужого отряда полез обратно в трубу, с трудом взбираясь по обрывистому склону. К этому моменту Дед завладел настоящим боевым топориком. Увесистым и аккуратным, сделанным с большой любовью к холодному оружию.

Его лезвие, вломилось в забрало показавшейся на свету маски, буквально вмяло стеклопластик в чужую переносицу, заодно разрубая хрящи и кости. Кровь заляпала стекло изнутри, скрывая изуродованное лицо под рубиновой простыней исторгнутых раной капель.

Только после этого, в его направлении прозвучали первые выстрелы.

Очередь выбила пыль из склона и с характерным визгом понаделала дырок в стенках шахты. Дед успел упасть, рыча от страха перед рыщущей над самой головой смертью, ухватился за свежий труп и перевернув его, прикрылся бездыханным, ещё не остывшим, телом.

Сверху посыпались искры.

Люди снаружи не голосили. Привыкшие к тому, что шум — это смерть, они зашуршали камнями и осыпями на склоне, пропитанном бетонной пылью. Полезли наверх, огибая труп убитого товарища с застрявшим в забрале топором.

Переговаривались молча, через интерфейс. С помощью него же они узнали, что второй мародёр в шахте — погиб, поэтому стрелок бил в том направлении без опаски задеть своих.

Деду подумалось, что автоматчик лупит неэкономно, целую очередь в молоко всадил. А стрелок тем временем опомнился, перестал стрелять. Его подельники, уже лезли ближе к пролому ведущему из шахты, баюкая в разуме мысли о смертельном наказании для старателя за попытку спастись.

В темноте сверкнула вспашка парализатора. Ещё раз и ещё. Кто-то работал не глядя, боясь высунуться и отхватить в голову кусок металла, совал руку в пролом и жал на спусковую скобу, стегая воздух внутри трубы разрядами.

Одна из таких вспышек зацепила труп, но не навредила старателю. Лёжа на полу и прикрываясь мертвецом, Дед нащупал нож чьё лезвие по самую рукоять вошло в чужую подмышку и вырвал оружие из остывающей плоти.

Оно скользнуло в руку легко, лишь слегка забрызгав костяшки Деда кровью. С химической маской вышло сложнее, чтобы снять её с мёртвой головы потребовалось приложить усилие.

Извиваясь паникующим ужом, старатель вывернулся из-под трупа и поднявшись насколько это позволяла полутораметровая шахта, рванулся вперёд, подальше от пролома и злобных ублюдков, что пытались его достать.

Дальше по шахте проход был смят и обвален, ломясь туда обезумевшим лосем Дед сильно саданулся плечом и едва не сломав себе ключицу протиснулся в щель, оставшуюся между завалом и уцелевшей стенкой трубы.

В место, где он только что находился, ударил разряд.

Старателю повезло, сократив численность чужаков на четверть, он ошеломил их быстрой гибелью друзей. Заставил осторожничать и тем самым выгадал время. Уже зная, что от него вряд ли отстанут, пригибаясь добежал до первой развилки и немедленно свернул в сторону.

По стене на повороте что-то ударило и высекло искры. Через мгновенье ИскИн проанализировал звук и сделал вывод, что с большой долей вероятности выстрел произведён из пневматической винтовки Деда.

“Вот суки, из моего же оружия завалят!”

Нацепив на голову трофейную маску и затянув синтетический ремешок, старатель взял себя в руки. Со стороны он перестал напоминать животное, бегущее от лесного пожара. Движения приобрели чёткость и плавность. Исчезая во тьме бокового прохода, Дед уже знал, что без своей экипировки попросту не выживет.

Ему оставили костюм и обувь — да, благодаря инстинктивному рывку у него есть маска, но мало кто может блуждать по низинному городу в полной темноте. Участков, где нет аварийного освещения пруд пруди, и даже та шахта, по которой он сейчас двигался, утопала в непроницаемом мраке.

В идущей параллельно тоннелю ветке с этим было проще, там синий свет химических ламп просачивался сквозь решётки и давал хоть какой-то обзор. Но Дед не отчаивался, он знал, что погоня не заставит себя ждать, а значит всё решится очень скоро.

Убегая по второстепенной ветке, Дед прямо на бегу, скользил по боковой стенке собственной ладонью. Тактильные ощущение, были единственным ориентиром в окружающем пространстве, и они не подвели.

Через два десятка метров старатель наткнулся на очередную решётку. В отличии от горизонтальной шахты, эта ветка вела во внутренние помещения ближайшей станции и была столь узка, что двигаться по ней можно было исключительно на четвереньках.

Трофейный нож не обладал плазменной дугой, поэтому пластиковую преграду пришлось выбивать. С третьего удара ногой она поддалась, и как только это произошло, старатель немедленно полез внутрь.

Казалось, будто преследователи отстали, но он знал, что это не так. Горбатого могила исправит, и, если однажды они уже неожиданно настигли его, глупо надеяться на другие расклады.

Не обладая хоть каким-то маломальским источником освещения или комплексом визуального наблюдения, старатель не увидел, что труба обрывается под резким углом и провалился вперёд. Попытки замедлить падение, не увенчались успехом.

С шорохом промчавшись по наклонной поверхности несколько метров, Дед со всего маху вывалился на груду камней и загремел по ней вниз, теряя где-то в потёмках недавно добытый нож.

Охнул, матюгунулся… и прислушался. Темнота молчала, правее кучи обломков в чью вершину упиралась труба, виднелась квадратная арка прохода с заклиненной на половине пути автоматической дверью. В той стороне горел аварийный свет, его синие лучи прорывались в помещение треугольным клинком и заставляли предметы отбрасывать глубокие тени.

Напарник Борза поднялся, держась за отбитый локоть и спотыкаясь он пошёл в сторону света. Найди приют в этих комнатах изменённые, они бы уже явились на шум, поэтому он не боялся, бывший машинист знал, что страх помеха мышлению, и вместо того, чтобы трястись от ужаса, предпочитал думать.

Через несколько минут после его ухода, в комнату с обвалившимся потолком посыпались красные искры, а ещё через десяток секунд накренённая труба рухнула срезанная плазменной дугой по грани своего излома.

Сверху высунулась рука с зажатым в крепких пальцах парализатором и обвела помещение. Лишь убедившись, что никто не поджидает его внутри, один из преследователи спрыгнул.

За ним последовали двое.

Азамата и другой пары бойцов с ними не было. Ориентируясь по карте, стрелок увёл их к станции чтобы отрезать путь с той стороны. Мародёры ходили этим тоннелем не первый раз, знали, что вентиляционные ветки заканчиваются тупиками или ведут в глубины внутренних помещений.

Найти в них человека, заходя с двух сторон и постепенно смыкая клещи, не составит труда. По крайней мере, они были в этом уверены.

Имея в базе биотического блока довоенную карту низинного города, Дед прямо на ходу прикинул маршрут и углубился в помещения. Уходить слишком далеко он не планировал, был велик шанс оторваться и сорвать возможность вернуть своё имущество. А раздаривать его кому попало дураков не было.

Старатель искал место для засады и вскоре его нашёл.

До войны тут был зал с четырьмя выходами в смежные помещения и двумя сквозными проходами, но после четырёхдневной войны потолок обвалился, приоткрывая зубчатые границы разрушенных стен верхнего яруса. Подобрав с пола немного искривлённый, но от того не менее тяжёлый огрызок арматуры, Дед забрался наверх, на парапет второго этажа и залёг на его краю.

Беглый осмотр показал, что на втором ярусе кроме замкнутых в круг огрызков комнат по периметру обрушенного пола что провалился в нижний зал, ничего нет. Все выходы-входы заблокированы намертво. Стены перекосило, а двери, даже не заваленные бетоном, покоились под таким нагромождением всевозможного хлама, что пройти через них не представлялось возможным. Но самое главное, на потолке этого второго яруса, сохранилась часть аварийного, пусть и скудного освещения.

Осматривая окружающее пространство, Дед понял, что лучше места просто не найти. Малые помещения, короткие расстояния и множество проёмов, за которыми можно укрыться хоть как-то снизят преимущества противников, связанные с наличием дистанционного оружия. А синий, химический свет, поставит его в равные условия с теми, кто обладает различными техническими приспособлениями для работы в темноте.

Естественно, он понимал, что шансов у него не много.

Первыми в “его” зал проникла группа, что шла со стороны обрушенной трубы. Их выдал скрип специально уложенного на входе металлического листа. Как только Дед услышал характерный звук, он поднял заранее подготовленный бетонный обломок и крякнув от усилия швырнул его вниз.

Среагировать сумел лишь один из мародёров. Обладая хорошей реакций и не понимая, что за угроза над его головой, он рванулся в сторону, в то время как второй, просто вжал голову в плечи…

Третий к тому моменту ещё не вошёл в помещение.

Обломок зацепил голову нерасторопного бойца и его плечо. Удар вышел не смертельным, но стесал ухо, почти лишил сознания и травмировал верхнюю часть лопатки. В ответ прозвучал выстрел из парализатора, но гибкая вспышка разряда не нашла себе цели, Дед был опытным человеком и сразу же отступил в глубину окружающих пролом помещений.

Меняя позиции и заходя по кругу, появляясь каждый раз в новом месте, он ещё дважды швырял вниз обломки, но без всякого результата. Попасть повторно, старатель так и не смог. Раненного за это время успешно утащили обратно в проход, а оба мародёра, вооружённые трофейной пневматической винтовкой и парализатором, сообщили второй группе, что нашли старателя и заблокировали его на втором этаже разрушенного зала.

Через четыре минуты все мородёры сошлись на первом этаже. Азамат со своими подельниками проник в зал и присоединился к бандитам, что уже укрывались среди обломков.

Дед слышал, как они двигаются по заваленному мусором и остатками перекрытий полу. Слышал, как забираются на второй этаж и как расходятся по идущему вокруг зала карнизу, разделённому на двенадцать частей остатками внутренних стен.

Слышал и ждал, практически смирившись с собственной смертью.

Бандиты обошли изолированный этаж по кругу, разойдясь парами по обе стороны нависающего над залом карниза. Страхуя друг друга, они обошли все комнаты и встретились на другой стороне от подъёма. Снизу зал контролировал последний из мародёров — пятый, в то время как шестой продолжал оставаться без сознания, лёжа на камнях с перебинтованной, разбитой головой в соседнем залу помещении.

Удивлению мародёров не было придела, когда они встретились, а беглец так и не был обнаружен. Естественным решением в такой ситуации было снова разойтись в поиске незамеченного ранее отнорка, трещины или пролома, сквозь которые старатель мог сбежать.

Никто из них не подозревал, что добыча возомнила себя охотником.

Дед свалился на “свою” пару буквально как снег на голову. Всё это время он лежал на потолочной балке, в узком закутке, образовавшемся из-за сдвига плит. Его противниками стали сразу два мародёра, один из которых нёс в руках знакомую пневматическую винтовку.

Арматура, сжатая в крепкой ладони старателя, раскроила ему череп.

Дед коршуном упал рядом с самым опасным из этой двойки. Удар нанесённый вот так, с лёту, заставил кровь брызнуть из-под треснувшей черепной коробки и заляпать обоих людей. Последующие события, по своей жестокости напоминали бойню.

Самодельный тесак, с примотанной к длинной рукоятке батарее и электрический треск, прорезали пространство белоснежной дугой. Оружие бандита оказалось с выдумкой, удар не смог рассечь крепкий комбинезон старателя, но разрядом тока буквально отшвырнул последнего к краю карниза.

Упав на спину, ошеломлённый Дед только и сумел что отмахнуться своим оружием от следующего, на этот раз вертикального удара. Тесак и арматура встретились в метре от груди старателя, короткое замыкание, вызванное этой встречей, породило белоснежную вспышку и настала очередь бандита валиться на камни.

Игры с электричеством — опасные игры.

Боковой удар арматурой попал по рукоятке чужого оружия и что-то там повредил. В ушах у Деда звенело, а перед глазами плыли цветные пятна. Борясь с собственными, спазмированными электрическим ударом мышцами, он кое-как переместился на четвереньки и перебирая ватными конечностями добрался до трупа с разбитым черепом и своей винтовки.

Дальше произошло сразу две вещи, заваливаясь на бок Дед развернул оружие в сторону врага, а мародёр так и не сумев встать на ноги, кинулся на него вздымая руку с ножом, по лезвию которого вспыхнула плазменная дуга.

Шток!!!Шток!!!Шток!!!

Первый же шарик выбил противнику глаз и вырвался из затылка, унося в сторону стены осколки костей и содержимое черепной коробки. Остальные снаряды ушли в челюсть и шею, окончательно уродуя мертвеца.

Нож так и не выпавший из обмякшей руки ткнулся лезвием в камни у самого лица старателя, плазменная дуга зацепила забрало маски и моментально расплавила несколько сантиметров стеклопластиковой поверхности. Всё произошло так быстро, что Дед даже не успел отдёрнуться.

В последующее мгновение он сорвал с себя маску и отбросил прочь, его лицо не пострадало, но жар был так близко, что одна из его бровей обгорела.

Всё больше и больше отходя от удара током, старатель вскочил на ноги, но был вынужден тут же пригнуться и рвануться в сторону. Остатки бандитов, один из которых всё ещё был вооружён автоматом с глушителем, открыли по его сегменту карниза огонь.

Характерные щелчки пуль и выбитая из стен известь, заставили страх рвануться волной мурашек от пяток до самого затылка старателя. Каждую секунду удивляясь тому, что ещё жив, он перебежал в соседнюю комнату и прижался там к стене воспользовавшись ей как укрытием.

Вот только проблема была в том, что все помещения вокруг провала вниз, на первый этаж, были открыты с одной стороны и его противники, сменив положение, могли беспрепятственно расстрелять его с расстояния в половину сотни метров.

Отсидеться было попросту негде. Дед знал, что фокус с прятками под потолком, в щели рядом с потолочной балкой, больше не прокатит. Сидеть на месте тоже было не вариант, и поэтому старатель, замерев на несколько секунд под стеной рванулся дальше, пытаясь выгадать драгоценные секунды.

Ему вслед ударили выстрелы.

Пуля ужалила неожиданно и заставила ягодицу отозваться нарастающим, жгучим онемением. Дед, уже падая, успел подтолкнуть себя здоровой ногой и свалился в следующем помещении, сплёвывая с зубов выбитую одной из пуль бетонную крошку, что прошлась прямо по его лицу.

Ощущения, испытываемые старателем, были тяжкими. Поплохело очень резко, так, словно тело окунули в кипяток. Стало невыносимо жарко и душно. Тянущая боль, по задней стороне бедра отдавала в колено и, если бы не ощущение толчка в первую секунду, Дед бы даже не понял, что прилетело в ягодицу.

“Вот с*ка, жопой пулю поймал, будто одной дырки мне не хватало.”

Охреневая от целого спектра негативных ощущений, Дед ругался про себя на чём свет стоит и при этом понимал, что ранение серьёзное. Один единственный взгляд, брошенный в интерфейс, позволил понять, что самостоятельно и быстро обработать рану — не выйдет, а если он немедленно не разберётся со своими врагами, кровопотеря очень скоро сведёт его в могилу.

Вот только полноценно двигаться на одной ноге, находясь в предобморочном состоянии просто невозможно. Более того, он не мог даже встать.

Боеприпас, прилетевший Деду в задницу, был энергетическим, с высокой проникающей способностью, и, если бы угол попадания был другим, маленький комочек разогнанной энергии, постепенно выжигающий твердотельное основание, мог без труда прошить не только мышцы, но и все тазовые кости.

Вместе с тем старателю повезло, и пуля, проносясь сквозь ягодичную мышцу, не задела костей. Вот только от этого было не легче. Организм на такое надругательство реагировал бурно, бросал в жар и заставлял темноту смыкаться перед плывущим зрением.

Всё что в таких условиях напарник Борза смог, так это перевалиться на здоровый бок и так, лёжа на боку среди битого кирпича и мусора, приложиться к прицелу.

Со зрением была настоящая беда и Дед понимал, что его песенка спета. Вот только страха или какого-то особенного волнения попросту не было. Смерть оказалась пустой и обыденной.

Напрягаясь изо всех сил, он старался не закрыть тяжелеющие веки. Боль осталась где-то позади, адская сонливость навалилась на плечи и в этот самый миг, напротив появилась фигура стрелка.

Он двигался по противоположную сторону от пролома, внутри идентичного, полуразрушенного помещения, чей край торчал зубчатым бугром над ямой и выходил прямо на старателя.

Дед нашёл в себе силы дважды нажать на спусковую скобу и отпустив оружие да раскинув руки, позволил себе перевалиться на спину. Где-то в ногах всё ещё было больно, но неприятное ощущение растеклось на всю поясницу и ногу, крадучись пробираясь по мышцам старателя холодной поступью кровопотери.

А ответная стрельба всё не звучала.

Деду подумалось, что его хотят взять живьём, но мозг уже проваливался в забытье, и напарник Борза с большим трудом понимал, где находится и что происходит.

В помешательстве забыв о том, что на нём нет разгрузки, он шарил слабыми руками по своему животу, сокрушаясь, что никак не может нащупать несуществующий подсумок с гранатой. Так и потерял сознание от шока, лёжа на карнизе и медленно истекая кровью.

Череда приглушённых ударов в непосредственной близости, заставила Волка рефлекторно дёрнуться.

Вместе с Бородой, они прочесали вентиляционную ветку и потеряв следы вышли к заброшенной, наполовину разрушенной станции. Уже внутри, не обнаружив изменённых — остановились, решив дать отдых гудящим ногам.

Здесь их застал бой. Близкий, но от того не более понятный.

Переглянувшись с рыжим, чеченец поднялся и проследовав к выходу, прижался к стене. Борода занял позицию напротив:

— Автомат отработал, очередь по стене прсотучала, АС-ка. Можем серьёзно нарваться. Проверим?

Чеченец кивнул:

Держись за щитом.

Механизм, закреплённый на рюкзаке Борза, был любопытным, но рыжий не показывал своего интереса ровно до того мига пока непонятная штуковина не развернулась вширь и не стала полноценным штурмовым щитом с окошком внешней камеры и специальным креплением под оружие.

Бородатый старатель пропустил снайпера вперёд и спрятавшись за его спиной, сказал:

— А я-то всё думал, что за приблуду ты на себе тащишь.

Чеченец ответил в своей обычной манере, через интерфейс:

Относительно тяжёлый, для длительного ношения не пригоден. А на спине, как говорит Дед — ладно выходит. И сбросить в любой момент можно, если мешает.

Пройдя длинным коридором, старатели оказались у перекошенной рамки выхода в проходную. Этаж был последним, и чтобы спуститься требовалось пройти по эскалатору, минуя многочисленные сложившиеся внутрь себя помещения.

— Есть мысли откуда шёл звук? Мой ИИ отследил направление до этой точки.

Мужики заняли позицию у выгнутых и смятых перил. Внизу, среди химического, синего света аварийных ламп, простирались густые тени и камни. Следов боя или тем паче людей было не видно.

Мой тоже. Спускаемся.

Вторая очередь застала их прямо на эскалаторе. Простучала где-то за стеной, доносясь до старателей не столько характерным звуком механизма, сколько ударами пуль о стены. Рыжий тут же прошептал в рацию:

— Уверен, что стоит туда лезть? На такой дистанции базарить никто не будет, незнакомцев будут валить на месте и нам придётся реагировать аналогично.

Ответ был скуп и лаконичен:

Уверен.

Чеченец не стал говорить о своём напарнике, хотя про себя молился чтобы работал из автомата именно он. Проблема была в том, что Дед не стал бы давать такие очереди, не экономные, недостаточные для подавления и в то же время слишком длинные для прицельной работы. Бывший машинист уже усвоил пехотную науку и ценил свой БК на вес золота.

Старатели ворвались в новый коридор быстрым шагом, нисколько не беспокоясь о хрусте камней под ногами. Прошли метров десять и на входе в обширный зал нарвались на выстрел из парализатора.

Их встретил бандит, что остался внизу, пока его товарищи воевали с Дедом на втором этаже.

В отвёртку прилетел подшипник. В отличии от того же Волка, Борода использовал для “Сокола” альтернативный, но не менее эффективный боеприпас.

Стальной шар с такой силой долбанул мародёра в плечо, что тот развернулся вокруг своей оси и упал наземь. Разогнанный парамагнитной пластиной шар не обладал хорошей проникающей способностью, но имел поистине сокрушительное останавливающее действие. Переломы и глубокие внутренние травмы, остающиеся после такого попадания, оставляли мало шансов любому, кто не обладал должной защитой.

Тем не менее, даже они не остановили противника от новых выстрелов. Волк сжался и оскалился, почти ослеплённый вспышками и разлетающимися искрами. Достать за щитом его не могли, как в принципе и рыжего, но снайпер не стал ждать, когда на стрельбу пожалует владелец автомата и на секунду удержав спусковой крючок, наградил уже лежащего на земле придурка пятёркой пуль.

Пистолет пулемёт крякнул, выплёвывая в сторону гильзы. Пули прервали череду вспышек парализатора и простучав по грудине мародёра, заставили того раскинуть руки и затихнуть.

Волк приподнял щит и пошёл вперёд. Камни всё так же хрустели под подошвами двух пар ботинок и, казалось, будто и не было здесь этого краткого, но такого опасного противостояния.

Проходя мимо мертвеца, снайпер вздрогнул от щелчка за своей спиной. Это Борода дал выстрел, буквально развалив голову трупа очередным подшипником.

Патроны к пистолету, и без того дорогие, тратить на контроль не пришлось.

Борода подобрал парализатор и снова устроился за спиной у Волка. Продолжая движение и проникая в зал, немой старатель отправил ему сообщение:

На нём поясные модули точь-в-точь как у Деда, и расположение идентичное.

Рыжий не ответил. На его сосредоточенном лице прорезалась масса морщин, нахмурив брови он шёл след в след за Борзом и выглядывая из-за его спины пытался упредить возможную угрозу.

А она — не заставила себя ждать.

Слева, по склону бетонных обломков, посыпались камни. Последний из оставшихся на ногах бандитов, видя в интерфейсе как один за другим его товарищи гибнут решил дать полноценного дёру, но никак не ожидал увидеть вооружённых людей у себя в тылу.

Перекошенное от страха лицо и холодное оружие в руках, выступившие на лбу бисерины пота и почти беззащитное положение на склоне… Словно думая, что сможет таким образом закрыться от пуль, он поднял согнутую руку с тесаком, прикрывая ей голову, и сжался.

Но вместо пули, в него ударил разряд парализатора. ПОбездвиженный, но всё ещё живой парень, скатился к ногам обоих мужчин, тараща на них красные от полопавшихся капиляров глаза.

Рыжий, бросая взгляды в разные стороны и готовясь в любую секунду открыть огонь, прорычал.

— С*ка сколько их тут? - И оглядывая зал добавил. - Плохое место, нужно уходить.

Волк был согласен с Бородой. Если начнут работать сверху, станет тяжко. Но уходить не собирался. Аварийный сигнал знакомого биотического блока постучался в его рассудок несколько секунд назад и с тех пор не ослабевал. Дед был поблизости. Единственная причина почему напарник не засёк его раньше, могла скрываться в завалах, что искажали сигнал.

Нужно занять высоту, осмотреть помещения… Дед рядом.

Поднявшись по завалам, они не стали разделяться. Пошли по комнатам сбитой двойкой, с тем лишь исключением, что вооружённый соколом рыжий, наблюдал за идущим параллельно карнизом, а Волк вёл досмотр.

Деда обнаружили в пятой по счёту комнате.

При виде напарника и лужи крови что натекла на камни в районе его таза, Волк не бросился к нему в туже же секунду. Прикрываясь щитом, осмотрелся, отметив выбоины от пуль на стене и проследив по ним направление присмотрелся к помещению, что раскинулось напротив, по ту сторону провалившегося пола над залом.

Там лежал труп, и судя по пневматической винтовки что смотрела своим стволом в ту сторону, Дед своего обидчика перед потерей сознания что называется достал.

Помоги ему, я закончу осмотр.

Запрос к ИскИну бессознательного напарника принёс результат в тот же миг. Рейтинг доверия к чеченцу был высоким и поэтому искусственный интеллект не долго размышлял о предоставлении данных.

Благодаря полученной в интерфейсе информации, Волк узнал сколько всего было противников и характер ранений, лежащего на битых кирпичах Деда.

Но самое главное, теперь он точно знал, что тот жив.