Заклинатель

Глава 24

24.

Пламя вспыхнуло, стремительно меняя цвет с насыщенно желтого на лиловый. Пентаграмма продолжала гореть, служа источником поступающей энергии. Перед мысленным взором медленно высвечивался древний символ огня, заключенный в сферу Сумеречного Круга. Это длилось мгновение, после начался стремительный откат с обратным оттоком силы.

— Твою мать, — я охнул, ощутив, как дрогнуло сердце. На секунду показалось, будто в него вонзилось сотни мелких, но острых иголок.

Но Круг продолжил гореть равномерным фиолетовым. Новое заклинание заняло свое место. Теперь у меня был классический файрболл.

Или не такой уж и классический? Я обратил внимание на плотный фиолетовый отсвет от канавок затухающей пентаграммы. Не знаю почему, но именно в такую гамму окрашен мой Сумеречный Круг. От бледного сиреневого до насыщенного пурпура, в зависимости от гуляющих внутри токов энергии и готовности символов заклинаний.

Я вытянул руку и активировал новые чары. Знак в Круге мигнул, сделавшись бледным, над ладонью сформировался сгусток огня. Сочный фиолетовый, густой и одновременно ядовитый, шар слегка подрагивал, медленно вращаясь вокруг оси.

— Недурно, — я оценил новинку, и слегка отведя руку швырнул сгусток в ближайший куст.

Сверкнуло, листья охватило лиловым, послышался треск. В сгустившихся сумерках фиолетовый огонь жадно пожирал листву и тонкий ветки. Выглядело эффектно. И немного зловеще.

Уровень заполнения потускнел, судя по неспешно изменяющемуся рисунку «перезаряжался» фиолетовый файерболл примерно, как «Коготь». Не плохо, но и не хорошо.

— Но два лучше, чем один, — пробормотал я, делая шаг за пределы погасшей пентаграммы.

Файреболл был один из самых простых заклятий в плане ингредиентов. Поэтому на нем и остановился выбор. Для чего-то другого, пришлось бы долго и упорно подбирать компоненты, нередко платя бешенные деньги за нужный кристалл или травку. Как «Малое восстановление», например', которое хотелось бы освоить, но для которого требовалось слишком много даже для активации начального уровня.

Огонь же был не столь требователен, что облегчало задачу. Конечно, можно выбрать что-нибудь более полезное, но история с тварями из пустыни показала, что нужно что-то кроме «Когтя» и «Тумана», слишком долго времени уходит на перезарядку.

Примерно на седьмой день после отъезда из долины, где остался Элим с наемниками, я обзавелся необходимыми ингредиентами для ритуала. Который провел на краю опушки леса, найдя подходящую ровную площадку. Дальше в ход пошли инструкции из книги Основ. Тоже ничего сложного, если следовать написанному. Заметок Га-Хора там не было, заклинателя не интересовали столь заурядные заклинания, но был в подробностях расписан сам процесс. Подозреваю из-за популярности файерболла среди колдунов. Это и оружие, и средство устрашения, и поджечь что-нибудь можно, начиная от костра и заканчивая домом. В хозяйстве такие чары пригодятся.

Первый уровень — размер теннисного мяча и мощность небольшого по силе заряда. Второй уровень — шар чуть больше и мощней. Третий уже серьезно, как футбольный мяч, обладающий большим поражающим фактором. После попадания взрывался, нанося повреждения по площади.

Любопытный факт, в книге указывалась возможность усиление файерболла на разных стадиях развития. То есть, теоретически, уже на первом ранге можно сгусток пламени превратить в шар плазмы, способный прожечь чуть ли не камень.

Конечно, только теоретически, никто таким не занимался, не желая тратить время, ресурсы и силы на подобную ерунду. Тем более с каждым усилением сложность ритуала возрастала в геометрической прогрессии, даже по сравнению с обычным переходом на следующий уровень.

Проще говоря, лучше довести заклинание до третьего ранга, чем прокачивать первый, усиливая его плотность и мощь. Больше толку с практической точки зрения. Но возможность имелась, и это стоило учитывать.

Как правило заклинатели останавливалась на третьем уровне, довольствуясь огненным снарядом, размером с человеческую голову. Этого более чем достаточно для среднего боевого заклятья. Но имелись исключения, на страницах фолианта упоминались несколько магов времен Старой Империи, умудрившиеся не только довести «Огненный шар» до высших ступеней, но и придать ему многократное усиление на последних уровнях.

На выходе получался монстр — пылающий болид, способный выжечь до основания крепостные ворота или разрушить оборонительную башню. Это была невероятная мощь. Колдун превращался в ходячую систему залпового огня, сметая перед собой любые преграды. Прибавить к этому использование объемных накопителей для быстрого восполнения энергии, завязанные на Сумеречный Круг, и такие маги превращались в настоящий кошмар для врагов.

— Ходячие РЗСО, — хмыкнул я, вспомнив описание битвы, где участвовал один из обладателей такого заклятья.

Не указывалось сколько он потратил времени и сил для своего «файерболла» (который к этому моменту уже перестал быть файреболлом, а превратился в нечто непонятное), но противники на собственной шкуре убедились в разрушительной силе прокаченного до упора заклинания. Неизвестный маг выкашивал ряды врагов, делая в шеренгах наступающих войск гигантские просеки. Опустошительный эффект оказался столь велик, что противник бежал до того, как произошло прямое столкновение с союзной пехотой…

— А-а-а-а!! — внезапный крик, прилетевший из-за деревьев, заставил вздрогнуть.

Черт, тут что деревня неподалеку, а я своим светопреставлением привлек внимание? Хотя с чего так орать?

— Не-ет! Не-ет! Отпустите-ееее! — заливался женский голос, разносясь по округе.

Голосистая, — недовольно отметила циничная часть личности заклинателя. Житель Земли двадцать первого века вздрогнул, вжав голову в плечи. Какой разный подход и реакция на ситуацию. Но объединившись они выдали другой результат — я встал, прислушиваясь и пытаясь определить направление. Деревья справа и холмы слева размазывали звук, мешая выявить источник.

— Не-ее на-а-до-оо!! Оставьте его!!

Окажись на моем месте настоящий Га-Хор Куэль Ас-Аджар он бы пожал плечами и продолжил устраиваться дальше, разводя костер и готовя ужин в серых отсветах наступающего вечера.

Сергей Кровицкий замер бы, суматошно перебирая в голове варианты от глупости вроде вызова полиции (что физически невозможно, до создания правоохранительных органов еще пара веков), до попыток убедить себя, что происходящее его не касается.

Стыдно признаться, но я был таким. Больше того, основная масса поступила бы так же. Лишь единицы бросились бы на помощь, и скорее всего погибли.

— Чтоб вас всех, — я чертыхнулся и затоптал разгорающийся костер. Быстро побросал вещи в сумку, вскочил в седло.

— Не-е на-а-до-о!! Пре-екра-ати-ите-е!! — неизвестная не выдержала и залилась слезами.

Там явно происходило что-то хреновое. И новая личность, получившаяся из сплава заклинателя Га-Хор Куэль Ас-Аджара и менеджера среднего звена Сергея Кровицкого, желала разобраться и прекратить. Отчасти из эгоистических соображений, не желая слушать всю ночь громкие завывания неизвестной, отчасти, подчиняясь гуманистическим соображениям землянина двадцать первого века.

Этакий циничный рыцарь, спасающий невинных дев, но требующий после плату за подвиг. Я хмыкнул. И тут же вновь чертыхнулся, услышав особенно долгий протяжный крик.

— А-а-а-а!!

Режут там что ли кого живьем? Что за дерьмо происходит? Я дал шенкеля, заставив коня поторопиться. Обогнуть кусок леса и выехал дальше заняло пару минут. Дальше пошли ровные квадраты остатков собранной пшеницы, которые подтвердили, что где-то поблизости действительно есть деревня.

Плохо, что без карты, так не поймешь, где что находится. Заночуешь в лесу, а потом окажется, что в паре километров по дороге постоялый дом, где удобно отдохнуть. Все проклянешь на свете, особенно попав в непогоду.

Может какое-нибудь заклинание изучить для этих целей? Разведчик в образе птицы, позволяющий смотреть своими глазами. Так и потенциальные засады можно выявлять, не встречаясь с разбойниками и другим схожим людом.

Хмм… а интересная мысль, надо в книге Основ посмотреть, есть ли подходящее заклинание. Не обязательно в виде птицы, можно что-то другое, главное получить возможность разведывать дорогу впереди. И сейчас бы такая штука пригодилась, вместо того, чтобы ломиться невесть куда, посмотрел издалека что происходит, и решил вмешиваться или нет…

На этом месте мысль прервалась, конь вынес на вершину небольшого холма, с него открывался обзор.

Деревенька, несколько десятков домов, одна улица, в центре миниатюрная площадь, на ней происходили основные действия. Толпа крестьян сбилась в кучу. Перед ними кнутом хлестали какого-то мужика. Растянутое тело на чурбаке, голая спина, испещренная кровавыми полосами, и свист ударов.

— Оставьте его!!

Кричала с надрывом девушка, стоя на коленях. Платье разорвано, на лице ссадины и кровоподтеки.

Основная масса селян покорно стоит, молча наблюдая за экзекуцией. Лишь протяжные крики девчонки и свист хлыста нарушают странную тишину, окутавшую деревню.

— Жестко, — я оценил количество крови на спине неизвестного. Кожа в лохмотья, свисает с боков неряшливыми обрывками. Удары не прекращались. Судя по отсутствию реакции, мужик либо вырубился, либо умер.

Орудовал кнутом облаченный в кольчугу солдат. Еще несколько стояли полукругом, не пуская крестьян ближе. Но судя по пассивному поведению, никто и не собирался спасать бедолагу.

Я неспешно тронул коня, въезжая на окраину. Проехал до первых крестьян в задних рядах толпы.

— А сам виноват, нечего было лезть, — сказал тщедушный мужичок в потертой одежде.

— Дура Грета, потерпела бы немножко, как будто впервой. Нет давай кричать, — поддержал второй, почти точная копия первого.

Еще один селянин убежденно закивал.

— И Ульф дурак бросился, понимал же, чем кончится. Нет, все равно полез.

— На радость Лютеру, — добавил первый.

Тут я не вытерпел, тронул коня, заставляя подойти ближе. Увлеченные зрелищем, меня не сразу заметили.

— Что здесь происходит, уважаемые? — спросил я.

И все трое испуганно подпрыгнули, резво разворачиваясь, глядя снизу вверх на внезапно возникшего всадника. В сгущающихся сумерках наступающего вечера закутанная в плащ темная фигура показалась зловещей. Мужички одновременно сделали защитный оберег, проведя полукруг на уровне груди.

Какие пугливые. И суеверные. Такими знаками разве что домовых отпугивать, настоящую нечисть подобное не возьмет.

— Дык это… — первым опомнился самый шустрый, слеповато прищурился и добавил: — ваша светлость, преступника наказывают.

— Преступника? — протянул я.

— Ага, преступника, дурной Ульф напал на баронских солдат, вот его и учат уму разуму, — подключился второй.

Третий подобострастно закивал, напоминая китайского болванчика.

К этому моменту девушка уже перестала кричать, без сил раскинувшись на земле, но я тем не менее уточнил:

— А что за крики тогда?

— Так это Грета, тоже дурная. Господин Лютер хотел ее приласкать, так она заорала, как полоумная, бросилась бежать. Будто от нее убудет за мужскую ласку, — сплюнул один из крестьян.

— А Лютер это… — я приподнял бровь.

— Так баронский сотник, — словоохотливо пояснил первый мужичок. — Они за продуктами для замка пришли, а тут сотник и увидел, что Грета выросла в ладную девку. Он ведь ее видел давно, и не знал, что настолько похорошела. Ну и затащил в укромный уголок. А дура давать орать, как оглашенная.

— А орать не стоило, — понятливо кивнул я.

Крестьянин с готовностью подтвердил.

— Ну конечно, что ей, в первый раз что ли? Потерпела бы чуток. Ну может перед другими дружинниками пришлось ноги раздвинуть, если бы господин Лютер захотел поделиться. Но ведь долго бы это не заняло. Глядишь и монетку бы получила за старание. А солдаты давно бы уже уехали в замок.

Я оглядел импровизированную площадь. Стало понятно, что привязанный к чурбаку с выгнутой спиной вовсе не мужчина, как показалось сначала, а молодой парень, примерно одних лет с упомянутой девушкой. Видимо бросился на помощь.

— А Ульф, это как я понимаю жених Греты? — уточнил я.

Все трое мужичков закивали.

— Ага, он окаянный. Сидел бы в избе, так нет, выскочил, когда Грета заголосила. Дрыном господина Лютера по спине перетянул, пока остальные солдаты его не скрутили.

— И правильно сделали, — горячо поддержал второй мужичок. — Дурной мог и до беды довести, пустили бы всем красного петуха, а самих на деревья развесили.

Я лишь качнул головой, поражаясь услышанным размышлениям.

Га-Хор внутри презрительно усмехнулся, поведение селян вызывало у заклинателя отвращение. Они напоминали ему стадо овец, ведомых на бойню. Овцы блеяли, толкались, но покорно шли куда указывал пастух, безропотно подставляя шею под нож.

Типичная ситуация для средневековья. Баронская дружина приехала в деревню за оброком, налог по-современному, главному приглянулась одна из сочных грудастых молодух, захотел симпатичную крестьяночку по-быстрому попользовать. Но вмешался жених. Которого по итогу обвинили в нападении на солдат владетельного сеньора. Последовала наказание в виде плетей, в назидании остальным, чтобы знали место.

В принципе, ничего особенного. Все согласно веяниям времени. Осталось решить, как поступить, оставить как есть или вмешаться. С одной стороны, сам выступлю нарушителем закона, с другой буду чувствовать себя слабаком, сбежавшим от проблем. Га-Хор из принципа бы не отступил, заставив заплатить за испорченный вечер у костра. Ему было плевать на крестьян, но свой покой заклинатель ценил особо.

Я тоже по итогу решил вмешаться, потому что происходящее выглядело неправильно. Но перед этим следовало кое-что уточнить, чтобы не бросаться вперед сломя голову.

— А что, Лютер и правда сотник? — спросил я у мужичков.

Трое вновь усиленно закивали.

— Сотник, сотник, кто же еще. У него и лычки есть. Говорят, барон сам придумал.

— И что, в замке прямо сотня дружинников? — небрежным тоном продолжил я.

На этом месте два более сообразительных настороженно замолчали, а словоохотливый с удовольствием выдал:

— Да куда там, повезет если два десятка наберется.

— Понятно.

И замок скорее всего не замок, а халупа чуть лучше крестьянских хибар. А титул барона самовольно присвоен. Любой главарь шайки мог назваться хоть графом, если мог продержаться больше одного месяца. Недавний пример Лесного Барона в этом показателен.

Я тронул коня, раздвигая толпу. Люди безропотно пропустили невесть откуда взявшегося всадника.

— Кажется с него хватит, — сказал я, с высоты седла глядя на стоящего в центре дружинника.

Широкоплечий, коренастый, он живо развернулся, демонстрируя неплохую реакцию. Остальные солдаты раздались в стороны, перехватывая удобней копья. Вооружены легко, в основном топоры и копья, только у двоих мечи, и еще у парочки луки. Доспехи плохонького качества состояли из ржавых кольчуг и побитых шлемов.

Больше похоже на ополчение, чем на регулярные войска. И выучка скорее всего соответствующая.

— А ты кто такой, чтобы указывать нам? — дерзко спросил солдат с кнутом в руке. Должно быть это и есть сотник Лютер.

— Тот кто имеет на это право, — спокойно сказал я и зажег над ладонью сгусток огня. Отсветы фиолетового пламени в вечерних сумерках скользнули по лицам. Люди отшатнулись назад.

Толпа замерла. Наступил критический момент, подчинятся ли солдаты заезжему колдуну, или презрев страх окажут сопротивление.