Заклинатель

Глава 27

27.

Утренняя роса на плаще и поводьях, скрип плохо смазанных колес, медленный шаг уставших лошадей — путешествие к замку барона заняло ночь и не принесло особого удовольствия.

— Далеко еще? — недовольно спросил я, успевший отбить зад, управляя телегой. Наваленные в разнобой мешки с продуктами и клетушки с курицами должны были показать стражникам на вратах, что рейд в деревню для отряда сотника не прошел зря.

— Уже скоро, ваше колдунство, — откликнулся Трентон, широко шагая справа. Несмотря на дородную фигуру, держался староста хорошо, признаков усталости не выказывал, несмотря на одетую кольчугу и шлем.

Остальные переодеты в баронских солдат крестьяне тащились следом, изображая пехоту. Зрелище убогое, но думаю настоящие дружинники выглядели на марше не лучше.

Сотник трусил на коне слева. С ним пришлось тяжелей, близость смерти помогла надавить только на начальных этапах, потом пришлось пустить в ход пряник в виде обещания не только отпустить живым после штурма, но и снабдить достаточной суммой денег в форме вознаграждения.

Лютер оказался достаточно умен, чтобы не требовать прямо, но изворотлив, чтобы намекнуть при каких обстоятельствах будет получено согласие на предательство. Как выяснилось, барона он особо не любил и верностью ему не отличался. Служил только потому, что иного выбора нет. Окрестные края не могли похвастать большим выбором в плане карьеры для воина. Либо в городские стражники, либо в наемники, охранять караваны, либо на службу к феодалу, все остальное — прямой путь в разбойники, которые в большинстве своем рано или поздно заканчивали в петле.

А пахать землю сотник уже не мог, отвык. Да и не хотел становиться крестьянином, откуда кстати, в свое время и вышел, удрав из отчего дома в пятнадцать лет. Дальше прибился к солдатам удачи, небольшому отряду, разгромленному уже через месяц после появления в нем мальчишки. После еще несколько лет скитаний, попытки овладеть оружием на должном уровне, понимание, что великим бойцом не стать, признание, смирение и согласие пойти под руку барона Байхорлда, предложившего место сотника, вместо прежнего умершего от лихорадки в одну из зим.

Решение барона могло показаться странным, но на фоне остальных солдат, Лютер и правда выглядел более или менее опытным воякой. Другой вопрос, что где-нибудь еще, ему не доверили бы сторожить и выгребную яму — в крупном городе на Побережье или землях владетельного сеньора, где к подбору стражи относились требовательно.

Кстати, именно на Побережье собирался рвануть сотник, когда все закончится. Получив деньги, он планировал устроиться в одном из городов, открыть торговую лавку или трактир. Жить тихой мирной жизнью простого горожанина.

Обо всем этом, включая историю жизни, Лютер поведал за время путешествия, рассказывая негромким размеренным тоном. Даже переодетые крестьяне прониклись, у многих на физиономиях мелькнуло сочувствие.

Неплохой трюк, выполненный с определенным изяществом. Прямо на сострадание не давил, жертвой себя не выставлял, понимал, что не пройдет, но спокойный голос и ровное повествование вызвали нужный эффект. Еще недавно боявшиеся и ненавидевшие селяне приняли его если не за своего, то за человека, которого понимали.

Очень неплохо. Не ожидал от провинциального вояки такой изворотливости. Хотя, окажешься в шаге от смерти, и не на такие трюки пойдешь в попытке спастись.

А вот ехавшая в телега Грета не оценила талант рассказчика, то и дело шипела рассерженной кошкой, хватаясь за валяющийся среди мешков топор.

Девчонку, кстати пришлось взять, напросилась, пригрозив побежать следом. Говорю же — боец. В солдата ее переодевать не стали — бессмысленно, даже на расстоянии за мужчину не сойдет, слишком характерные формы. Зато сможет сыграть роль наживки, отвлекая внимание стражников на воротах.

Когда объяснил, заколебалась, затем упрямо вскинув подбородок, согласилась. Будет «подарком» для сыновей барона от сотника, прихваченного в деревне по случаю. Такое объяснение сойдет, потому что не первый раз баронские солдаты поступали схожим образом. А стражники у ворот будут пялиться на прелести очередной игрушки хозяев, мысленно прикидывая, не перепадет ли им после того, как сеньоры всласть наиграются.

Это был неплохой ход, позволит выиграть несколько лишних секунд, отвлечет внимание от остальных «солдат», которые несмотря на переодевание двигались совсем не как воины, пусть даже такие плохие, как дружинники провинциального барона. Последние тоже особыми воинскими навыками не отличались, но знали, как правильно держать копье, привыкли к лишнему железу на теле и вели себя иначе, чем переодетые в фальшивых воинов крестьяне.

Будь это другой замок, или другой феодал, где дружина — это именно дружина, а не ее подобие, я бы ни за что не рискнул на подобный обман, быстро бы раскрыли и сыграли тревогу. Но тут могло сработать, поэтому согласился.

— Вон впереди замок, виднеется верхушка, — указал Трентон и нервно облизал мясистые губы.

Нервничает. Не каждый день идешь против сеньора, которому привык платить дань и которого считаешь чуть ли не первым после бога. И что главное — искренне думаешь, что таков истинный порядок вещей, потому что так везде.

— Только не вздумай бежать, когда все начнется, — не глядя на появившийся замок строго предупредил я. — На тебя будут смотреть, побежишь и все провалится, понял?

В ответ неуверенный кивок. Проклятье. Боится, хоть и старается не показывать вида. Что поделаешь, крестьянин есть крестьянин. Менталитет мирного землепашца, привыкшего терпеть насилие, но не отвечать на него. Только угроза тотального истребления помогла подвигнуть селян на подвиг выступить против феодала. Плюс мое личное обещание вернуться и сжечь их халупы, если сбегут. Последнее помогло. Перспектива лишиться домов в преддверии зимы испугало не меньше набега баронской дружины.

Они ощущали себя между молотом и наковальней, но послушно шли вперед, потому что другого выхода не было.

И только лишь предупредив угрюмо шагавшего старосту, и дождавшись от него кивка, я посмотрел на приближающийся замок.

На первый взгляд выглядит неказисто. Деревянное сооружение, наспех построенное, не самыми лучшими мастерами своего дела. Но чем больше открывался замок, тем больше с ним происходило преображение.

Нет, он так и оставался нелепым уродцем, который можно перешибить щелчком. Но вот основание, на котором он стоял, вызвало изумление. Широкое, из серой скалистой породы, с остатками стен — отвесные строгие линии, ровные, выверенные до идеальной симметричности. Низ замка походил на корпус современного эсминца, поверх которого поставили нелепую избушку.

— Какого черта, — я таращился на невиданное зрелище, едва не открыв от изумления рот, настолько нижняя часть отличалась от верхней. Все равно, что к половинке суперсовременного спорткара приделать карету, настолько сильно выглядели различия.

Что-то подсказывало, что предыдущий замок построили при помощи магии. А затем так же разрушили, пустив в ход мощнейшие боевые заклятья, способные плавить гранит.

Я даже представил, как происходило строительство. Сначала по заранее разработанному чертежу формировали модель в полный размер, используя иллюзию. Потом конструкцию напитали силой, скала поплыла и начала принимать нужную форму. Камень плавился, вытягивался, превращаясь в стены, башни, донжоны, пока не принял окончательный облик, который изначально задумывался.

Прошли годы, замок подвергся осаде. И, на беду хозяев, враги оказались более искусны в боевой магии. Дальше дело истории, битва проиграна, замок разрушен.

На ум пришли создатели зиккурата. Может это тоже остатки цивилизации рогатых? Они в магии разбирались, и вполне могли построить нечто подобное. Более высокоразвитые магическая цивилизация, хмм…

— Что тут было раньше? — обратился я к Трентону. Одновременно желая получить информацию и подбодрить — увидев замок, староста стал вести себя неуверенно, хмуриться, оглядываясь назад. Стоило отвлечь, пока паники не затопила сознание. Не хватало чтобы в последний момент передумал, поддавшись глубинному страху серва перед сеньором.

— Раньше? — нахмурил лоб Трентон.

— Развалины. Что о них говорят в народе? Они ведь были еще до того, как сюда приехал предыдущий барон. Какая молва ходила о руинах?

Поняв, чего от него хотят Трентон нахмурился, но перестал думать о неотвратимо приближающемся замке. Несмотря на дородное телосложение и решимость защитить родной дом от разорения, чем ближе становился конечный пункт похода, тем более нервным он выглядел.

— Так как иначе, всегда ходила худая молва, еще старики завещали не приближаться к скале, называя проклятым местом, — сказал староста и замолк, посчитав миссию завершенной.

Не слишком много. Однако оказалось крестьянин не закончил.

— Говорят, название это — Байхорлд, с древнего языка что-то означает, но что именно — никто не знает, — Трентон виновато развел руками.

Очень познавательно, я криво усмехнулся. Хотя чего ожидать от безграмотных селян. Проклято место, и все. Ходить нельзя. А почему — это дело десятое.

— Понятно, — я скрипнул зубами. Интересно, а Элим знает об этой скале. Вот кто точно бы сделал подборку, раскопав об интересном артефакте все. А то что, замок своеобразный артефакт, уже не вызывало сомнений. По крайней его нижняя часть. Деревянные надстройки не в счет.

— А что во времена Империи, приезжал сюда кто-нибудь? — сделал последнюю попытку я.

Трентон покачал головой.

— Про то не ведаю, врать не буду. Но еще мой дед говорил, что скала проклята. С тем и живем, и детям передаем.

Я на него покосился, уточнил:

— Не испугались, когда папаша нынешнего барона заявился и стал строить себе замок?

В ответ хмурое молчание. Разговор крестьянина тяготил. А скорее не знал, что ответить.

Между тем дорога пошла в подъем, приближаясь к замковым воротам. Высота скалистого основания из-за особенностей окружающей местности только издалека выглядела большой, при приближении, оказалось все не так плохо. Холмистая поверхность и склон сглаживали эффект, делая замок не таким высоким, как изначально казалось.

— Иди сюда, — повернулся к девице в телеге, велел: — Вытяни руки вперед.

Когда сделала, накинул на запястье бечевку, затянул. Подумал, рванул ворот рубахи. Ткань с треском разорвалась. Грета возмущенно вскрикнула, пытаясь прикрыться. Из разорванной прорехи выскочили крупные упругие груди молочной белизны. Понятно, на что сотник позарился, я бы тоже с такой грудастой крестьянкой не отказался бы провести пару ночей на сеновале.

Подтверждая мысль, Лютер в седле облизнулся. Представил, как было бы хорошо, не припрись в деревню заезжий колдун. Сначала строптивого женишка под кнуты, затем девке подол задрать держась за аппетитные сиськи.

Нехитрые желания так ясно читались на физиономии вояки, что вызвало усмешку. Наверняка с дружками не раз проворачивал подобное в прошлом. Но в этот не сработало — явился незваный колдун, перебивший веселую шайку.

Я посмотрел на Грету, кивнул, веля сесть так, чтобы было лучше сверху видно. Девчонка яростно сверкнула глазами, но подчинилась. Правильно, приманку должны хорошо рассмотреть.

— Хэй! Хто идет⁈ — крикнули с надвратной площадки.

Из-за края появилась опухшая харя в криво сидящем шлеме.

— Ты что-ль сотник? А что так поздно? Вчерась еще ждали.

Мда, о субординации здесь похоже не слышали. Как и о дисциплине. Лютер побагровел.

— А ну открывай свиная морда!! Живо!! А то плетей выпишу за дурковатость!

С дурковатостью тут все хорошо. А вот с осторожностью не очень. Стоило голосу сотника затихнуть, как с другой стороны ворот завозились.

— Ух ты, гля какая бабенка, — рядом с первой башкой появилась еще одна. Оба уставились на Грету. Девчонка правильно поняла свою роль специально раскинувшись на мешках с продуктами, провокационно разведя ноги в стороны и выставив на обозрение полуголую грудь. Крупные полушария привлекли внимание в первую очередь. Солдаты уставились, жадно пожирая глазами женские прелести.

— Внимание, — тихо проговорил я, предупреждая Трентона.

Староста подрагивал, но держался, даже сделал знак своим, что все в порядке.

Шум за воротами стих. Через секунду что-то упало с гулким стуком, должно быть запорная балка. Створки медленно поползли в сторону. Сверху послышался торопливый топот, озабоченные морды спешили вниз, успеть к аппетитной бабенке, пока до нее другие не добрались.

— Это будет проще, чем я думал, — пробормотал я, дождался пока ворота полностью распахнуться и хладнокровно нанес удар, активировав «Коготь» на стоящем справа стражнике.

Левого толкнул лошадью Лютер. Оружию сотнику не доверили, но этого и не требовалось. Тут же подскочил один из крестьян с удивительной сноровкой нанеся удар топором. Срубленная голова покатилась с плеч.

Ловко. Должно быть хорошо натренировался, рубя дрова.

Сотник обернулся, открыл рот, собираясь что-то сказать, и подавился. Грета тоже не теряла времени даром. Девчонка приподнялась, встала на край телеги и с хеканьем опустила спрятанный среди мешков колун на шею несостоявшегося насильника. Сотник вздрогнул всем телом, замер, целую секунду просидев в неподвижности, а затем без звука завалился назад, рухнув с лошади. Из глубокой раны хлестала густая кровь.

Твою мать! Нашла время!

Грета с вызовом уставилась на меня. Говорю же — бой-девка. Ладно черт с ней, притворимся, что не догадался зачем с таким упрямством напрашивалась с нами. Сразу понятно, что на барона и замок ей плевать. А вот отомстить за себя и жениха хочет.

— Дура, — ругнулся я, но снова повернулся в сторону ворот, крикнув Трентону: — Пошли двоих наверх, может там еще кто-нибудь есть.

Хотя вряд ли, не будут же они всей дюжиной стоят на страже. Сам дождался пока топот по лестнице стихнет и из проема караулки не выскочат двое жадных до женских прелестей придурков.

Сверкнул фиолетовой вспышкой выпущенный файерболл. Следом повторил удар сотканный из теней кинжал-коготь. На утоптанную землю дрыгая ногами рухнули два тела — одно с обожженным лицом, другое держась за рану на шее.

Двое вначале, и двое сейчас, итого четверо. Почти треть гарнизона в расход, а мы еще в замок не зашли. Неплохо.

— Знаешь где казарма? Живо туда! Рубите всех, пока не проснулись!

Судорожный кивок со стороны Трентона.

— Двое со мной, — я соскочил с телеги и бросился к донжону — бревенчатому зданию в центре замкового двора.

В голове мелькнула мысль — что за нелепица, кто так строит, только архитектуру скалистого основания испортили.

Из главной постройки уже шум. Женские голоса вперемешку с мужскими. Должно быть прислуга. Раннее утро — самое время для начала работы на кухне.

— Проклятье. Живей, — я подгонял своих горе-вояк, но мы все равно не успели. Двор оказался необычно широк для столь маленькой крепости. С треском распахнулись центральные двери и наружу выскочили баронские сыновья. Здоровые, как парочка буйволов, к счастью, полуодетые, с одними мечами в руках.

Отлично, сами подставились

И здесь я совершил классическую ошибку — недооценил врага, посчитав, что навыки рядовой солдатни равны умениям подготовленных рыцарей.

Я метнул шар фиолетового огня метя в левого, и он от него с легкостью увернулся, скользнув в сторону. Еще один удар «Когтем», по второму, но тот вовремя дернулся вбок, словно почуяв угрозу, и пепельный клинок лишь царапнул плечо.

Оба боевых заклятья разряжены, а к нам несутся два здоровых мордоворота с обнаженными клинками наперевес.

А вот теперь, кажется, у нас действительно серьезные проблемы…