Заложники. 68 часов в ловушке

6 Огненный туннель

Четверг, 27 ноября 2008 года, 01:50 — Малабар Хилл

Савитри Чодхури была дома в Малабар Хилл и наблюдала за событиями в «Тадж-Махале» по телевизору, вспоминая о часах удивления и непонимания после атаки на башни-близнецы в Нью-Йорке в 2001 году. Теперь ее город горел, а его самая известная достопримечательность была захвачена террористами. Ее лучшая подруга застряла внутри. Ей надо было работать. Телевизионные компании со всего мира ожидали, что она поможет им разобраться в сложившейся обстановке. Но она не могла рассуждать логически.

Нижние этажи отеля были все так же ярко освещены, а верхние погрузились во тьму. Кое-где виднелись огоньки пожаров и густые клубы дыма, поднимавшиеся над крышей. Савитри рассмотрела фотографии, пытаясь определить, где находится номер Сабины. Она досчитала до седьмого этажа, вспоминая, как совсем недавно лежала у нее в номере на кровати.

— Где она? — спросила Савитри у мужа, который сел рядом с ней.

Она вспомнила, как однажды, в начале девяностых годов, обедала с тремя подружками в китайском ресторане «Дзен» в районе Коннот-Плейс в Дели, где было множество ресторанчиков, книжных магазинов и кафе-мороженых. Сабина приехала, одетая во все черное. Она явилась, чтобы обсудить свои непростые отношения с Шантану Саикиа, о котором тогда как раз много писали в газете «Экономик таймс». Он уже был женат раньше, поэтому в пуританском Дели его считали неподходящей партией. Также ходил слух, что его бывшая жена покончила жизнь самоубийством.

Жуя медовик, Сабина сообщила, что Шантану позволяет себе вольности.

— Брось его, — посоветовали подруги.

— Ему хорошо, и он этим пользуется.

Позже тем же вечером кто-то позвонил и сообщил, что Сабина вышла замуж.

— Какого черта? Мы обедали в четыре часа дня, и тогда она не была замужем.

Савитри позвонила подруге, которая рассказала, что случилось потом.

Савитри высадила Сабину возле магазина «Хаади», где ее ждал Шантану. Чтобы помириться с ней, он сделал ей предложение. Пребывая в хорошем расположении духа после обеда, она ответила:

— Хорошо. Только давай сделаем это прямо сейчас.

Они уехали в его машине, но сначала им не позволили вступить в брак без должной подготовки. В конце концов им посоветовали менее щепитильного священника, который согласился освятить их союз без лишних церемоний. Позже, когда она собиралась позвонить родителям и сообщить им неожиданную новость, Сабина опустила взгляд и поняла, что все еще одета в черное.

Савитри улыбнулась, вспоминая это. Она не могла отвести глаза от экрана телевизора. Почему там столько репортеров, но нигде не видно спасателей? Обеспокоенная, она позвонила на работу и договорилась с редакторами. Она будет вести репортаж для радиостанции Эй-би-си, но не для телевидения, чтобы зрители не видели ее расстроенного лица.

В штаб-квартире антитеррористического отряда в Нагпаде система перехвата телефонных звонков работала хорошо, ретранслируя переговоры между фидаи и их кураторами. Они использовали три сотовых телефона. Один был у четверых террористов в «Тадж-Махале», второй — у пары боевиков в «Трайдент-Оберой», где в ресторане «Тиффин» были убиты десятки человек. Последний сотовый телефон находился в руках двух террористов в Еврейском центре, где американский раввин, его жена и двухлетний сын вместе с несколькими другими людьми попали к ним в заложники. Технический отдел посылал регулярные отчеты своему начальству, руководству штата, разведывательному управлению и в полицейское управление. Ракеш Мариа тоже получал в свое распоряжение последние новости от прослушки.

Личности террористов и местонахождение пункта управления терактом все еще оставались тайной. Также шла работа над полученными данными. По всей видимости, террористы звонили в Австрию, а отвечали им с номера в США: +1 201 253 1824. Беглый анализ показал, что это была не американская и не европейская террористическая сеть, а нечто новое — сеть интернет-телефонии. Террористы в Индии звонили на удаленный сервер, который пересылал звонки к их кураторам, и наоборот. Кураторы могли находиться где угодно в мире, даже в Колабе у полицейских под носом. Трудолюбивый Девен Бхарти сидел в машине с лэптопом на коленях, ожидая очередного звонка.

Сотовый телефон в отеле «Тадж-Махал» зазвонил снова. Оперативники прочесывали номера в Колабе в поисках кураторов, в то время как инспектор Кадам слушал их разговоры.

— Селям алейкум.

Кадам уже знал этот голос. Это был Васи, куратор, который звонил четырем боевикам в номер 632, где они держали пять заложников. Он хотел знать, как у них дела. По телевизору показали, как пылает крыша отеля, поэтому он хотел, чтобы его люди спустились вниз.

— Алейкум селям, мы нашли номер на шестом этаже, — сказал Али, одетый в желтую футболку.

Перед этим он занимался поисками номера, где они могли бы укрыться от огня.

Васи спросил, перевели ли они уже заложников. Али ответил, что еще нет. Умер пошел в новый номер, чтобы подготовить его.

Васи потребовал, чтобы они поторопились.

— Подожгите там все и спускайтесь.

Как всегда, Али не перечил.

— Хорошо.

Им следовало сохранить инициативу и уберечь заложников. Васи сказал ему:

— Друг мой, ты знаешь, какая тебе предстоит работа? Осторожно отведи заложников вниз. Наверное, полицейские уже поднимаются сюда. Пусть они не приближаются к вам.

Им следовало быть настороже, поскольку власти могли вскоре начать штурм.

Кадам передал эти данные в полицию. Оттуда их должны были получить Патил и Раджвардхан. Боевики спускались вниз, обсуждая, как нападут на полицейских.

— Террористы рвутся в бой.

Али приготовился проверить, можно ли спускаться дальше.

— Хорошо, мы сейчас идем. Когда мы там появимся, многие удивятся.

Пока Али спускался, Васи напомнил ему:

— Гранаты. Помни. Будь готов бросить их.

Но Али отвлекся, пораженный роскошью убранства на шестом этаже.

— Послушай, — обратился он к Васи. — Тут такая дверь. Красивая большая стеклянная дверь.

Васи забеспокоился. Из-за стекла могли возникнуть проблемы. Их могли увидеть через прозрачные двери. Если их разбить, куски стекла поранят боевиков. Но Али не слушал его. Он был очарован.

— Какой номер! Такого я никогда не видел. Он большой. Он прекрасен. Тут есть зеркала и две кухни. Есть ванная. Есть кладовая. Везде зеркала.

Они собирались оставить там заложников, а потом пойти стрелять в полицейских.

Кадам передал это разведке, которая сообщила о новых данных Раджвардхану. Им следовало покинуть диспетчерскую немедленно.

Васи все еще был обеспокоен.

— Там есть вода?

Али крикнул Умеру, чтобы тот проверил, есть ли вода в номере. Оказалось, что вода есть.

— Держите рядом с собой ведро с водой. Полотенце и воду, потому что полотенце может спасти вас. Если они швырнут газовые гранаты, полотенце и вода спасут вас.

Али чувствовал себя уверенно, отправляясь за заложниками.

— Хорошо. Ночь наша.

У куратора Васи был еще один совет:

— Свяжите всех крепко, когда приведете их сюда. Убедитесь, что узлы затянуты.

Впервые Али опередил Васи с его советами:

— Я уже связал их так, что они и голову поднять не смогут.

Васи повторил приказы, словно учитель в школе:

— Устройте пожар наверху, установите бомбы и приведите вниз заложников.

Кадам сообщил о бомбах. Они могли взорваться в любую минуту. Полицейские должны были убираться из диспетчерской.

Али сказал:

— Молись за нас. — У него была одна неприятная проблема — пулевое ранение на ноге. — Из-за ноги я не могу сделать то, чего желает мое сердце. Ходить больно.

Васи попытался успокоить его:

— Не волнуйся. Аллах тебе поможет.

Но Али волновался, что станет обузой для товарищей.

— Эта задача была поставлена только мне, а теперь все этим занимаются. Моя нога мешает мне. Молись Аллаху, чтобы мы заставили их танцевать.

02:30 — номер 632

В номере 632 кто-то крикнул на ухо Раму:

— Вставай, жирный! — Это был террорист в красной футболке, который лягнул его по ребрам, словно бродячую собаку.

В этот момент кто-то позвал его из коридора. Для Рама наступила короткая передышка, которую он так ждал. Все его тело болело. Лежа в полузабытьи, он вспомнил одну мелодию. Это была карнатическая песня Мадурай Суббулакшми[21], хануман-чалиса, которую он так часто слышал в детстве.

— Ах, — выдохнул Рам, возвращаясь к жестокой действительности, когда один из террористов схватил его за ноги и потащил в коридор.

Он закричал, но тут же получил удар прикладом по спине.

— Вы нормальные люди?

Рам осознал отсутствие логики в этой ситуации. Его похитители сначала связали его так, что он не мог пошевелиться, а потом начали бить из-за того, что он не мог идти. Глупость ситуации проявлялась и в том, что они избили его почти до потери сознания, а потом начали задавать вопросы, ожидая получить связные ответы. Рам гадал: что могло произойти в жизни этих людей, из-за чего они превратились в зверей.

В Кутталаме, родной деревне Рама, мусульмане всегда были местными лекарями. Их уважали и ценили. Рам прожил жизнь, сторонясь догм и политики, избегая сектантства. Теперь он пытался поднять голову. Али, юноша в желтой футболке, придерживал дверь, пока Абдул Рехман, одетый в красную футболку, поджигал белье. Зачем они сжигали собственное логово? Внезапно послышался оглушительный взрыв. Отель содрогнулся от мощного толчка. Даже боевики казались удивленными, они с непониманием глядели на вибрирующие стены. Что они сделали? Террористы обменялись недоуменными взглядами. Они взорвали вторую бомбу, на этот раз на седьмом этаже. Сила взрыва была намного мощнее, чем они предполагали.

— Вставайте, быстрее, вставайте! — закричали они.

«Сколько еще выдержит старое здание?» — гадал Рам.

Он понимал, что сам находится на грани. Почти голого Рама пихнули вперед, заставив идти вслед за остальными заложниками. Они вышли в затянутый дымом коридор. Их движение засняла одна почти не функционирующая камера наблюдения. Умер стоял возле двери номера. Первым шел Адил, а Рам замыкал вереницу пленников.

— Ты, жирный, мы тебя убьем! — крикнул террорист в красной футболке, схватив Рама за плечо. — Я сам пристрелю тебя, если ты еще раз остановишься.

Адил сделал вид, что задыхается, замедлил движение и поравнялся с Рамом.

— Они убьют тебя, — шепнул он по-английски. — Пожалуйста, не отставай.

Вокруг все горело. Жадный огонь пожирал обои и мебель. Деревянная обшивка стен и потолка сморщивалась и рассыпалась в прах. Вскоре в коридоре должны были остаться одни голые почерневшие стены.

Их провели через служебный выход и дальше вниз по бетонной лестнице. Прохлада лестничной шахты была для пленников подобна бальзаму. Потом их вывели в коридор шестого этажа, откуда они попали в шикарный номер с раздвижными стеклянными дверьми. Рам увидел разбросанные везде личные вещи бывшего постояльца, который в панике давно сбежал отсюда. Он надеялся, что постоялец выжил. Пятерым заложникам велели лечь на пол. Рам услышал какой-то металлический звук. Он повернул голову, но не сразу понял, что видит. Террористы, по всей видимости, раскладывали по номеру гранаты. Когда здесь начнется пожар, ничего живого в номере не останется.

Тремя этажами ниже Флоренс Мартис сидела в кладовке, когда включилось аварийное освещение. Она почувствовала, как дрогнуло здание. Казалось, что весь отель затрясся, словно осиновый лист на ветру. Потом в Центре обработки и хранения данных выключилось электричество.

Кондиционеры замерли, и наступила гнетущая тишина. Что-то другое проникало в комнату через систему вентиляции. Флоренс придвинулась поближе, но потом резко отпрянула, морщась. Это был дым, который уже начал наполнять помещение.

Флоренс встала. У нее зазвонил телефон.

— Это служба безопасности, где вы?

Неужели ее собираются спасти?

— Я… Я не знаю, — пролепетала она. — Я в… — Флоренс закашлялась.

Дым наполнил ее легкие. Она не могла говорить.

— Не спешите. Где вы?

— Я…

От дыма болели глаза и кружилась голова. Флоренс почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. К горлу подступила тошнота, а в кончиках пальцев появилось странное покалывание. Соединение прервалось. Потом телефон зазвонил снова. На этот раз она услышала другой голос.

— Флоренс, Флоренс! — Это был Фостин.

— Папа! — прошептала она.

— Флоренс, я приду за тобой.

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент аккумулятор телефона сел. Флоренс нужно было срочно найти зарядное устройство.

Начав искать его, она замерла на месте от ужаса. Двери в коридор больше не было. Ее сорвало взрывом. Теперь ничто не могло защитить ее от террористов. Ей надо было поскорее что-то придумать. Осмотревшись, она увидела стол. С трудом забравшись под него, она прижалась спиной к стене. Протянув руку, она подкатила к столу стул, словно это рабочее место было пустым.

За углом в диспетчерской тоже выключился свет. Когда прогремел взрыв, все полицейские бросились на пол. Раджвардхан написал руководителю исследовательско-аналитического отдела, который находился возле отеля, что бомба взорвалась на седьмом этаже, а заложников переводят в другое место.

Включилась система пожаротушения, окатив всех теплой водой и подняв температуру в помещении на добрых десять градусов. Мониторы выключились, лишив их единственного преимущества перед боевиками. За дверью они услышали какой-то рев, похожий на шум водопада. Он заставил деревянную дверь задрожать. Обескураженный Патил встал и вытер лицо. Было без пятнадцати три ночи.

Снаружи отеля Карамбир Канг стоял, словно громом пораженный. Он написал команде Патила в диспетчерскую, надеясь, что они его успокоят. Последний раз его жена выходила на связь сразу после двух часов ночи, когда она оставила сообщение администратору, пытаясь дозвониться мужу. Теперь же она не брала трубку. Карамбир все время получал звонки из отеля о том, что купол и крыша здания в огне. Он не знал, советовать ли звонившим бежать или оставаться на месте. Он боялся брать на себя ответственность за стольких людей, но у него не было выбора. Из отеля сообщили плохие новости. Патил собирался покинуть диспетчерскую, в которой было невыносимо жарко. Карамбир отошел в сторону, снова и снова набирая номер жены.

В диспетчерской у Пуру Петвала и других сотрудников отеля появился план. Они вспомнили о служебном лифте, расположенном дальше по коридору. До него было легко добраться, и они могли спуститься на нем на первый этаж недалеко от северного входа в отель. Но Патил не согласился. У него были другие мысли на этот счет. Он хотел двигаться к главной лестнице, кратчайшему выходу из этого ада. Раджвардхан промолчал. Он все еще размышлял о взрыве. Когда ударная волна прошла через них, он непроизвольно открыл рот. Опытный пехотинец по звуку определяет, откуда прилетела пуля. Он прикинул, что сдетонировало восемь-десять килограммов взрывчатки, скорее всего гексогена. По собственному опыту он знал, что именно столько взрывчатки, используемой военными, может понадобиться, чтобы заставить содрогнуться такое большое здание.

Применение гексогена говорило о многом. Сложное сочетание белой азотной кислоты и гексамина нечувствительно к перепадам температуры, потому гексоген трудно воспламенить по неосторожности. Все это делает данное вещество идеальным для использования в военных целях. К тому же оно вполовину мощнее обычного динамита. Террористы, по всей видимости, оценили достоинства гексогена, судя по тому кошмару, что творился в отеле. Разделение террористов на пары, захват заложников, выбор оружия, гексоген — все это указывало на продуманность операции и хорошую подготовку боевиков. Их будет сложно уничтожить.

Раджвардхан повернулся к Патилу, который продолжал спорить с Петвалом о путях отхода. Чего не хватало Патилу в тактических вопросах, он восполнял благодаря своей смелости. Раджвардхану позвонил его начальник и велел убираться из диспетчерской, потому что террористы планировали атаковать ее, как только переведут заложников на новое место. Три этажа и пятьдесят метров коридора отделяли их от боевиков на шестом этаже. Это расстояние можно было преодолеть за три-четыре минуты.

— Уходим! — крикнул Раджвардхан, распахивая дверь.

Они выбежали в коридор, где уже горели стены. Патил выстроил людей клином. Им нужно было пригнуться и быстро двигаться.

— Мы все-таки пойдем к главной лестнице, — настоял Патил.

Раджвардхан должен был прикрывать их из единственного полуавтоматического пистолета, что у них имелся. К сожалению, у них было слишком мало патронов, чтобы долго держать террористов на почтительном расстоянии.

Продвигаясь вперед, они заметили, как усилился пожар. Разбрызгиватели системы аварийного пожаротушения расплавились и испарились. Тучи сажи и дыма поднимались вверх, и оттуда, смешиваясь с горячим паром, обрушивались на пол грязным дождем. Первым шел Патил, за ним Раджвардхан. Следом шагал Дипак Дхоле, инспектор из полицейского участка Колабы. Замыкали шествие три констебля из резервной полиции штата. Когда они повернули за угол, то тут же услышали стрельбу со стороны главной лестницы. По ним палили из двух АК-47. Пули высекали искры из мраморных стен, глубоко вгрызаясь в панельную обшивку. Раджвардхан заметил два трупа, лежавших на лестнице. Патил двинулся вперед, за ним последовал Раджвардхан, который выпустил несколько пуль по террористам. За ними поспешил Дхоле, который резко остановился, когда огромный огненный шар врезался в Патила и Раджвардхана, повалив их на пол. Он смотрел на огонь, не чувствуя боли. Шар взорвался, оставив после себя облако золы. Офицеров не было. Он не мог в это поверить. Он остался один. Никто не смог бы выжить после такого.

Инспектор в ужасе огляделся. Теперь он стал самым старшим офицером, и ему нужен был план. Но Пуру Петвал не хотел ждать. Он увидел старый деревянный шкаф на лестничной площадке, бросился к нему и заперся внутри.

«Меня не видно, поэтому я не пострадаю», — сказал он себе.

Дхоле увидел, что молодого радиста Патила подстрелили.

Опустившись на колени, Дхоле подполз к юноше. У него была дыра в животе, из которой вываливались дымящиеся внутренности. Дхоле попытался зажать рану руками. Желая остановить кровотечение, он оторвал от рубашки рукав, чтобы приложить его к ране. Он засунул руку под поясницу радиста, приподняв его и прислонив к стене. Недалеко взорвалась граната. В ушах Дхоле зазвенело. Потом он заметил, как рухнул один из констеблей, иссеченный шрапнелью. Дхоле автоматически развернулся и выпустил в сторону террористов целую обойму. Другой констебль упал на пол и задергался. Дхоле осторожно подполз к нему. Констебля ранили в грудь. Воздух со свистом вырывался из его рта, словно из пробитого воздушного шара. Дхоле положил его голову себе на колени. Констебль скрипнул зубами. Кровь сочилась из многочисленных ран на его теле.

— Надежды нет, — прошептал Дхоле. — Он истекает кровью.

Снова началась стрельба.

— Надо его оставить, — сказал Дхоле, повернувшись к остальным полицейским, напуганным и израненным. — В диспетчерскую! — Он отодвинул от себя умирающего констебля, встал и под свист пуль побежал по коридору назад к диспетчерской, которая теперь была задымленной темной пещерой без дверей.

На шестом этаже боевики продолжали общаться с куратором Васи. Инспектор Кадам с ужасом слушал их переговоры.

Али тяжело дышал и постоянно отвлекался, когда слышалась автоматная стрельба. Васи спросил, что у них происходит.

— Какое-то движение, — ответил Али прямо, — поэтому мы немного стреляем.

Он отложил телефон, не прерывая звонка. Васи начал требовать больше информации.

— Что? Что случилось? — Послышался топот. Кто-то взял трубку. Кадам узнал Умера, человека, который жестоко избил заложников. — Алло, алло! — закричал Васи. — Что случилось? — Кадам слышал свист пуль и хлопки взрывающихся гранат. Васи хотел знать, кто стрелял и куда. — Алло? — крикнул он. — Что это за звуки?

Умер, который стрелял и одновременно держал телефон, ответил:

— Стреляют, они пришли. Я думаю, это полицейские.

Васи нужны были подробности.

— Что происходит, Умер?

Но террорист бросил телефон и побежал по коридору, чтобы открыть огонь по полицейским. Внизу инспектор Дхоле схватил еще один пистолет и начал стрелять в сторону террористов. Васи был недоволен, что его игнорируют. Снова послышались выстрелы и топот ног. Это Умер бежал назад к телефону. Террористы планировали забаррикадироваться вместе с заложниками на новом месте, в роскошном номере на шестом этаже.

— Хорошо, значит, нам закрыться здесь?

По мнению Васи, это была наихудшая тактика. Он предупредил:

— Нельзя, чтобы вы все вчетвером находились в одной комнате. — Васи велел им не жалеть патронов. — Если вам кажется, что кто-то приблизился и может создать для вас проблемы, стреляйте по ним.

Умер понял.

— Хорошо, мы будем стрелять по ним.

Трубку взял другой человек. Кадам отметил, что это Кахафа. Он лучше всех понимал технику ближнего боя.

— Привет, — спокойно начал он. — Вы на каком этаже?

Умер ответил, не переставая стрелять.

— Мы на втором этаже сверху… — Он осекся. — Минуту. Они стреляли в Шоаба. Мы прервемся. — Он повесил трубку.

Кахафа снова позвонил, стараясь говорить спокойно.

— Не клади трубку, мы слушаем.

Они слышали нескончаемую стрельбу.

— Минуту, — сказал Умер, уронив телефон на пол.

Кахафа крикнул, словно тренер на футбольном поле:

— Помни, что нужно менять позицию! Двигайся!

Молчание.

— Хорошо, — наконец ответил Умер. — Шоаб стрелял в этих людей, — добавил он, тяжело дыша.

Кахафа пытался поддержать их.

— Перемещайтесь, не собирайтесь в одном месте. Бросайте гранаты.

Умер снова уронил телефон. Кахафа и инспектор Кадам услышали удаляющиеся шаги террориста.

Затрещали автоматные очереди. Послышались хлопки взрывающихся гранат.

— Алло? — Умер вернулся.

Кахафа спросил:

— Они идут сверху или снизу? Они выше вас? Вы обезвредили полицейских?

Умер еле дышал:

— Мы не знаем.

Казалось, что он теряет самообладание. У Кахафы появилось решение. Четыре боевика должны разделиться на две пары.

— Разделите пленных, — велел он.

Умер отвлекся.

— Минуту, я поговорю с вами позже! — крикнул он. — Нужна вода.

Кахафа смягчился.

— Хорошо, я буду слушать, а вы работайте.

Он шепотом рассказал Васи о том, что боевики напали на полицейских.

— Шоаб стрелял по ним, поэтому они убежали. — Надо было воспользоваться этим обстоятельством. Кахафа крикнул в трубку: — Разбейтесь на две группы, разделите заложников!

Но все, что он услышал в ответ, было сопение и хрип Умера. Кахафа надеялся, что он еще держится.

— Умер, Умер, брат, не шуми. Умер, не надо так шуметь. — Кахафа попробовал другую уловку: — Умер, Умер, бросай гранату. — Никакого ответа. — Умер, Умер, стреляй же. — Неужели их убили? Он закричал в трубку, используя последнее средство: — Тебя ждут двадцать тысяч рупий. Тебе надо просто их забрать.

Но Умер молчал, хотя соединение не прервалось. Кахафа и инспектор Кадам услышали чьи-то голоса. Эти люди перешептывались на английском и маратхи.

— Быстрее, — сказал кто-то. — Развязывай быстрее. — Инспектор Кадам гадал, кто же там еще остался. — Сначала руки ему развяжи.

В Нагпаде решили, что это заложники пытаются сбежать. Где же Умер?

Послышался другой голос:

— Все. Теперь откройте окно. — Неужели это полиция? — Разбейте стекло.

Кахафа шепнул Васи:

— Мне кажется, это кто-то другой. — Что случилось с четырьмя террористами? — Это армейцы, а телефон просто валяется на полу, — прошептал Кахафа. — Умер? — позвал он.

Тишина. Они услышали треск разбиваемого стекла.

— Они стали мучениками! — воскликнул Кахафа. — Слава Аллаху.

На третьем этаже возле главной лестницы Петвал все еще прятался в деревянном шкафу, где он едва мог дышать. Он ждал, пока закончится перестрелка. Когда все затихло, он выбрался из шкафа и бросился в кладовую, где заметил пожарный шланг. Он включил подачу воды, окатив струей стены комнаты.

Дальше по коридору возле диспетчерской вместе с уцелевшими констеблями затаился инспектор Дхоле. Их постоянно обстреливали из автоматов и закидывали гранатами. Дхоле чувствовал, как горят его кожа и одежда. Внезапно он заметил ряд огнетушителей. Когда он посещал Кипр с миссией ООН, ему довелось пройти интенсивный курс по пожаротушению. Он вспомнил, что инструктировал их офицер пакистанской армии.

— Теперь я борюсь с огнем, чтобы спастисть от пакистанцев, — сказал он себе, бросившись к огнетушителю.

Вытянув шпильку, он направил струю пены на своих людей. На его руках от ожогов появились волдыри. Дхоле казалось, что кто-то содрал кожу с его лица. Проведя ладонью по голове, он увидел на ней клок волос. Он посмотрел на следующий огнетушитель.

— Быстрее! — крикнул он другим.

Посылая струи пены во все стороны, он добежал до двери и быстрым ударом распахнул ее. Остальные полицейские последовали за ним в прохладную темноту.

— Слава богам, — сказал он себе. — Мы были на волосок от смерти.

Он прошел через еще одну дверь и заметил команду пожарных, которые махали ему руками. Дхоле понял, что они уже возле выхода. Выйдя из здания, инспектор Дхоле опустился на колени. К нему подбежал санитар вместе с офицером, которого он хорошо знал.

— Имя и звание? — рявкнул офицер.

— Дхоле, инспектор, — пробормотал он, удивляясь, что офицер его не узнал.

Что с ним не так? Проведя рукой по лицу, он нащупал большие волдыри. Огонь обезобразил его. Он махнул рукой полицейскому, подзывая к себе.

— У меня ужасные новости, — прохрипел он. — Мы потеряли людей. Патил и Раджвардхан среди погибших.

На шестом этаже в номере 520 находилось пятеро связанных заложников. Они лежали в кромешной тьме, а в распахнутую дверь номера лениво вползали клубы дыма. Банкир Рам зашевелился, пытаясь освободиться от пут, которые до крови впились в лодыжки и запястья. Адил Ирани, лежавший рядом с ним, прошептал:

— Сэр, они ушли. Нам нужно убираться отсюда.

Двое мужчин не видели друг друга во тьме. Трое других пленников тихо стонали с другой стороны кровати.

— Мы сгорим заживо.

Рам перекатился на спину. С огромным трудом ему удалось высвободить одну руку.

— Найдите что-нибудь, чтобы перерезать путы, — попросил Адил, когда Рам заковылял к туалетному столику.

Рам попытался нащупать ручки выдвижных ящиков. Нащупав одну, он пошарил внутри и наткнулся на какие-то молитвенники, пачку писчей бумаги и небольшой кусок ваты. Никаких ножниц. Он застонал. Проведя рукой по туалетному столику, Рам зацепил что-то металлическое. Тупой нож для фруктов. Лучше, чем ничего. Он схватил его и попытался освободить Адила.

В техническом отделе и в «Лашкаре-Тайба» все еще пытались понять, что они слышат, потому что телефон, брошенный Умером, продолжал работать. Слышались мужские голоса:

— Нет, не режет. Нож не режет.

В Карачи Кахафа засомневался, что террористы погибли.

— Умер? — с надеждой в голосе позвал он.

Рам бросил нож и вернулся к туалетному столику, где нашел швейный набор с маленькими ножницами. Пройдя по комнате, он освободил всех пленников. Люди сидели на кровати, потирая запястья и лодыжки, чихая от дыма. Снаружи в коридоре бушевал пожар. Они все еще были в ловушке. Свапнил захлопнул стеклянные двери, используя влажные полотенца, чтобы изолировать номер. Легкие горели. Как же они выберутся? Адил заговорил первым:

— Я знаю, где мы. Единственный выход — через окна.

Молодой официант схватил тяжелое мусорное ведро и швырнул его в окно. Когда он разбил одну панель, вся рама взорвалась водопадом стеклянных осколков. Свежий воздух ворвался в номер, принеся с собой небольшое облегчение заложникам. Официант выбрался на подоконник и закричал. Впервые за все время надежда посетила сердце Рама. На черном небе тут и там можно было увидеть несколько звезд. На черепичной крыше отеля залегли глубокие тени.

В Карачи и в техническом отделе антитеррористического отряда услышали крик Адила:

— Помогите, помогите!

Махнув рукой другим заложникам, Адил показал рукой куда-то вниз. Они находились в верхнем внутреннем углу южного крыла, которое выходило на бассейн. Под ними располагалась пологая остроконечная крыша следующего этажа, а тремя этажами ниже Адил рассмотрел бетонную террасу, которая тянулась над Хрустальным залом.

— Мы можем спуститься туда, — сказал он. Рама такая перспектива ужаснула. — Давайте, сэр, — поторопил его Адил.

В этот момент он заметил на террасе движение. Какой-то человек быстро пересекал ее. Неужели это террорист? Лучше рассмотрев незнакомца, Адил решил, что это Пуру Петвал. Сбежав из диспетчерской, Пуру смог благополучно выбраться из огненной ловушки на третьем этаже. Набравшись смелости, Адил замахал рукой и закричал, чтобы привлечь внимание Петвала:

— Помогите, помогите!

Потом он понял, что Петвал не один. С ним было пять сотрудников административно-хозяйственного отдела. Они все замахали руками, но кому-то другому.

Кураторы террористов и инспектор Кадам услышали голос:

— Что они кричат? Это наши ребята.

Адил подался вперед и заметил ниже женщину, которая висела, ухватившись за водосточную трубу. Он услышал, как она плачет. Она замерзла и сильно дрожала. Петвал крикнул:

— Пожалуйста, мадам, продолжайте двигаться! Не нервничайте.

Он наблюдал за тем, как та медленно движется по краю крыши, держась за трубу. Потом она остановилась и замотала головой.

Осторожно выбравшись на конек крыши, Адил смог лучше рассмотреть, что там происходит. Внизу на террасе лежал мужчина. Его ноги были вывернуты под неестественным углом. Как и многие другие гости, застрявшие в отеле на много часов без всякой помощи извне, он решил испытать удачу и прыгнул. Но он упал на бетон. Возможно, он был мертв. Петвал и его новые соратники бросились с одеялами и перинами к стене, чтобы поймать женщину.

— Прыгайте! — закричали они ей.

Сверху Адил увидел, как она отпустила трубу и полетела вниз, приземлившись на одеяла. Ее сразу отнесли в сторону. Женщина была жива.

Петвал вернулся и тут же заметил Адила, сидевшего на коньке. Махнув Адилу, чтобы тот подождал, он побежал внутрь отеля и вернулся с мотком пожарного шланга. Он махнул рукой, чтобы Адил затащил его наверх.

— Подожди, ты не сможешь забраться, — крикнул ему Адил.

У Петвала было что-то еще в руках. Веревка, сплетенная из простыней. Она была привязана к одному концу пожарного шланга. Он замахнулся и бросил ее вверх. Потом снова и снова. Наконец Адилу удалось поймать конец самодельной веревки и вытянуть наверх конец тяжелого шланга.

В номере дворецкий пытался соорудить собственную веревку и привязать ее к той, что закинул Петвал.

— Эта занавеска плотнее. Возьмите подушку.

Они привязали веревку и шланг к коньку, и теперь им нужно было съехать вниз. Адил предложил пойти первым. Оттолкнувшись от крыши и заскользив вниз в мрачную пустоту, Адил радовался, что другие не видят труп мужчины на бетонной террасе. Он начал терять сознание.

— Привяжите, привяжите конец. Раджу! Он завис.

Рам кричал на Раджу Багла из административно-хозяйственного отдела. В это время команда Петвала держала шланг натянутым, надеясь, что Адил не упадет. Но веревка быстро выскользнула из его пальцев, и он тяжело рухнул на бетон.

— Он мертв? — тихо спросил Рам.

Из-за формы конька они не могли видеть, что происходит внизу на террасе. Они начали искать другой выход из номера, но обнаружили лишь сотовый телефон Умера.

— Мне кажется, это ваш телефон, — сказал Раджу Багл.

— Нет, нет, он твой, — возразил Рам.

Потом они поняли, что этот телефон не принадлежит никому из тех людей, что были в номере.

— Тогда чей он? — спросил Рам.

Наступила пауза.

— Черт, это может быть бомба или что-нибудь еще. Не трогайте его, выбросьте.

В Карачи Кахафа наконец положил трубку.

На террасе Адил пришел в себя. Открыв глаза, он посмотрел на Петвала.

— Ты в порядке?

Грудь пронзила сильная боль. Возможно, он сломал несколько ребер. Ступни кровоточили. Но он был жив.

— Ты потерял сознание, дружище, — услышал он слова Петвала, крепко обнявшего его.

За Петвалом ребята из административно-хозяйственного отдела поднимали тело другого прыгнувшего постояльца, тридцатидевятилетнего немецкого телевизионного продюсера Ральфа Буркеи, который позже умер от ран. Его жена Клодия, которая в это время находилась дома в Мюнхене, пропустила его последний звонок. Он хотел сказать ей, что попытается выбраться из отеля через окно. Она узнает о его смерти лишь через несколько часов.

Собравшись с духом и силами, Адил встал и доковылял до того места, откуда его должны были заметить Рам и другие заложники в номере 520. Он помахал им рукой, прижав другую к груди.

— Спускайтесь, вы должны попробовать! — крикнул он.

Дворецкий Свапнил неуклюже поерзал на веревке и начал спускаться, не издав ни звука. Потом настала очередь Раджу Багла. Рам остался вдвоем с Сунилом Джадхавом. Они переглянулись. Кто следующий? Впереди их ждало сложное испытание. Сунил дал понять, что готов рискнуть. Он выбрался на конек и заскользил вниз.

Рам остался один. Он прислушался к реву огня за спиной. Мысли путались в голове. Он сел на конек и замотал ногами над пропастью. Болело плечо, а спина и бедро были все в синяках. Хотя он очень хотел жить, его тело испытало слишком много за последние часы. Внизу все махали ему.

— Давай, Рам. Попробуй!

Он также увидел, как уносят в сторону немецкого постояльца. Он не мог это сделать. Его глаза наполнились слезами. Тело казалось таким старым и немощным. Рам заполз обратно в заполненный дымом номер и повалился на кровать. Он почувствовал запах воска и сандалового дерева, услышал звук колоколов и чувствовал прикосновение прохладных плит пола к ступням. Эти плиты были стерты тысячами ног за сотни лет поклонения богам. Он вернулся в храм Капалеесварар, где, как обычно, загадал желание быть свободным. Он запел.

Открыв глаза, он заметил на полу какие-то пижамы и тут вспомнил, что на нем почти нет одежды. Одевшись, он принял решение. Подняв с пола влажные полотенца, он обмотал ими лицо и плечи, открыл стеклянные двери и тяжело ступил в пылающий коридор. Он хотел жить.