Заложники. 68 часов в ловушке

3 Селям алейкум

Среда, 26 ноября 2008 года, 18:00

Загорелый Андреас Ливерас, зачесав седоватые волосы назад, стоял на палубе своей великолепной яхты «Алисия» и глядел на вырисовывающийся вдали силуэт «Тадж-Махала». Он только что вернулся после похода за покупками на блошиный рынок, куда его сопровождал добродушный Ремеш Черувот, который управлял его судном и таскал покупки. Андреас в последний раз посещал этот город со своей женой Анной, чтобы поесть изысканных блюд в одном из ресторанов отеля. Несколько месяцев назад прогрессирующий рак убил ее, и сегодня Андреас, которому было семьдесят три года, собирался вернуться в отель в память об Анне, чтобы снова насладиться местной стряпней и наконец сойти на берег.

Его британский друг, торговавший яхтами, Ник Эдмистон, хотел позаимствовать «Алисию» для запуска своего нового индийского предприятия. Он намеревался попытаться выйти на рынок яхт этого субконтинента. Андреас не был настроен на общение, что для него было необычно. Буйный грек-киприот, которому довелось покинуть родину, Андреас обычно любил хвастаться удивительными показателями «Алисии». Девяностометровая яхта с восемнадцатью каютами, восемнадцатью номерами люкс, джакузи, посадочной площадкой для вертолета и погребом для вин с системой контроля воздуха производила впечатление. Ее обслуживала целая команда матросов.

— Я король яхт, — говорил он людям, поясняя простую формулу: «Чем больше и дороже яхта, тем меньше у вас свободного времени».

Построенная в 2006 году за семьдесят миллионов фунтов стерлингов, «Алисия» в тот год была названа журналом «Форбс» самой дорогой яхтой из всех, что когда-либо бороздили моря. Она играла важную роль в деловой жизни Андреаса.

Андреас был одним из девяти детей, родившихся в бедной семье киприотов. В шестидесятые годы он уехал в Лондон, где начал работать разносчиком хлеба в модном районе Кенсингтон в западной части столицы. Позже ему удалось создать удивительно прибыльную сеть кондитерских «Флер де Лис». Продав сеть за сто тридцать миллионов фунтов стерлингов, Андреас, носивший розовые костюмы и увесистые золотые цепи на шее, начал покупать самолеты и дорогие дома по всему миру, включая Монако. Там он подружился с принцем Альбертом и стал членом Королевского яхт-клуба, где познакомился с Ником Эдмистоном, еще одним жителем Монако родом из Лондона.

Андреас и Ник отправились на десять дней в Грецию, чтобы посетить монастыри Метеоры, где снимались некоторые эпизоды одного из фильмов Бондианы «Только для твоих глаз». Им обоим очень нравились яхты, сдавая которые они получали хорошую прибыль. Неделя аренды «Алисии» стоила пятьсот тысяч фунтов стерлингов. Уэйн Руни, нападающий футбольного клуба «Манчестер Юнайтед», был одним из недавних клиентов Андреаса. Футболист праздновал свадьбу на яхте, бросившей якорь в Итальянской Ривьере. Но Андреас никогда не забывал о своем скромном происхождении, а все, кто работал на «Алисии», и в особенности Ремеш, считали его внимательным и щедрым боссом.

Для начала своего дела Ник нанял светского льва и бизнесмена Ратана Капура, происходившего из влиятельной семьи делийских торговцев коврами.

— Внешний вид — это все, — заявил ему Капур, когда они встретились в начале года.

Тогда дела у Ника и Андреаса шли неважно из-за разразившегося мирового финансового кризиса.

Капур приобрел опыт, привлекая в Индию инвесторов из Ирландии. Он показал Нику самые роскошные поместья Мумбаи.

— Если шесть самых богатых семей города заинтересуются, то за ними последует весь город, — обещал Капур.

Ему пришлось попотеть, чтобы убедить Андреаса, которому не нравилось его постоянное бахвальство. Тот писал ему в электронных письмах: «Я не хочу видеть на яхте людей с улицы».

Удивленный Капур написал ему в ответ: «Я не знаю никаких людей с улицы».

Он приложил список городских богачей, которые уже успели полюбить яхты. Среди них был Виджай Маллья, индийский миллиардер, который купил яхту, подаренную Ричардом Бартоном Элизабет Тейлор в 1967 году, когда она получила премию «Оскар» за роль в фильме «Кто боится Вирджинии Вульф».

Идея Капура была проста. «Алисия» должна стать плавучей рекламой, бросив якорь возле «Тадж-Махала». Она также могла служить приятным фоном для различных мероприятий. Там уже намечался обед для редакторов индийского издания журнала «Vogue». А сегодня вечером Ратан и Ник должны дать шикарный ужин, спонсируемый производителем шампанского «Моэт э Шандо». Невестка легенды Болливуда Амитабха Баччана организовывала на следующий день «обед для дам», а в пятницу мегазвезда Шахрух Хан согласился показаться на яхте, что должно было привлечь сотни людей.

В последний момент возникло несколько проблем. «Алисия» прибыла поздно, бросив якорь в пятистах метрах от отеля всего за два часа до обеда. Почти сразу же на борт поднялась целая группа индийских чиновников. Несмотря на то, что он заполнил все формы, дал взятки сотрудникам полиции, военно-морского флота и порта Мумбаи, Капур все равно волновался. Ограничение на пребывание пассажиров на борту — не более ста человек — наверняка будет превышено. Строгие правила, касающиеся громкости музыки и распития спиртных напитков в акватории, контролируемой военно-морским флотом, тоже будут проигнорированы. Когда комиссар Гафур наконец принял приглашение, все вздохнули с облегчением.

Команда переоделась в красные футболки с эмблемой компании Эдмистона, и Андреас отвел Ника в сторонку.

— На сегодня это твоя яхта, — сказал он другу. — Я забегу в отель поесть карри и вернусь.

В полвосьмого вечера он отправился на лодке к Воротам в Индию в компании Ремеша и двух филиппинок, работавших в спа-салоне на яхте. Мимо них проплыл паром, набитый местными богачами, которые спешили на «Алисию», чтобы отведать фуа-гра и насладиться закатом.

— Вот это будет вечеринка, — сказал Ник сыну Вуди. — Яхта выглядит замечательно. Место выбрано отлично.

Печально известное своим дурным нравом Аравийское море в тот вечер было спокойно, а «Тадж-Махал» освещали золотистые лучи заходящего солнца.

Лайн Кристин Уолдбек — специалист в области маркетинга из Норвегии и опытная путешественница — посмотрела на часы. Было почти восемь часов вечера. Она и ее парень Арне Стремме стояли в пробке, продвигаясь к району Колаба. Лайн попыталась отвлечься, глядя на море. Они прилетели из Гуджарата всего лишь на одну ночь, чтобы встретиться с их другом из социальной сети Facebook Миту Асрани, двадцатишестилетней жительницей Мумбаи. Для Лайн это была последняя остановка в их длительном духовном путешествии по Индии. Миту собиралась специально приехать в центр, чтобы пообщаться с ними в кафе «Леопольд», которое находилось в паре шагов от «Тадж-Махала».

Машины стояли в шесть рядов так тесно, что буквально обдирали краску друг о друга. У Лайн зазвонил телефон.

— Прости, дорогая. Я опоздаю на сорок пять минут.

Миту попала в такую же пробку, но в другой части города.

— Увидимся в кафе, — ответила Лайн.

Она начала паниковать. Утром ей и Арне пришлось сесть на самолет до Дели, чтобы потом прилететь в Мумбаи. Если они сейчас не встретятся, то им уже никогда не будет суждено увидеться.

Добравшись до кафе к девяти, они увидели, что там яблоку негде упасть. Вокруг сновали официанты в красных футболках. Лайн сразу же узнала Миту по фотографии из Интернета. Они нашли столик на троих, и Миту рассказала, что недавно устроилась креативным директором в одну из самых успешных телестудий в Южной Азии. Ей поручили работать над мыльной оперой, которая должна стать «премьерой года». Она также показала Лайн фотографии со свадьбы, на которой ей довелось побывать несколькими днями ранее.

— Смотри, — смеялась она. — Я впервые в жизни надела сари.

Женщины посмотрели друг на друга. На Лайн были просторные шальвары, а Миту была одета в тесные джинсы и футболку. Женщины рассмеялись, и им показалось, что они знакомы уже тысячу лет. Когда к ним наконец подошел официант, Лайн предложила заказать спагетти и брускетту[12].

С улицы доносились гудки машин и крики торговцев. Охранник Сачин Сорте, который стоял у входа в магазин «Бенеттон», расположенный через дорогу, наблюдал за прохожими, когда его внимание привлекли два молодых человека, вышедших из такси с тяжелыми рюкзаками, словно они возвращались из колледжа. Он только что занес еще одну запись в журнал. На часах было 21:43. Ребята были похожи на местных парней, которые любят бродить по южному Мумбаи по вечерам. Они постояли несколько минут, заглядывая в окна кафе. Потом он услышал, как один сказал:

— Давай же, брат. Давай сделаем это во имя Господа.

Они раскрыли рюкзаки и вытащили оттуда черные штурмовые винтовки. Что же они задумали? Войдя в кафе, они крикнули что-то посетителям. Сорте прищурился от ослепительных вспышек внутри заведения. Громкие автоматные очереди оглушили его. Из кафе повалил дым, за которым последовал взрыв, поваливший Сорте на пол. На него посыпались осколки стекла и штукатурки. Пальба усилилась.

Когда дым рассеялся, он увидел, как эти двое парней выпускают пулю за пулей в посетителей кафе и случайных прохожих на улице. Оттуда доносились пронзительные крики и свист пуль. Некоторые из них попали в металлические ставни у него над головой. Он пополз, постанывая, ища, куда спрятаться, прикрыв уши руками. Из них шла кровь, а лицо покрылось ссадинами.

В кафе Лайн замерла на месте.

— О боже, — прошептала Миту, вставая от удивления.

Арне тоже привстал.

— Что за черт?

Опомнившись, Лайн схватила их обоих за руки и заставила упасть на пол. Воздух над ними прошила автоматная очередь.

— Тихо! Не шевелитесь! — прошептала Лайн, обнимая Арне и Миту, которые лежали рядом с ней. — Это невозможно, — повторяла она про себя, пока вокруг нее убивали людей.

Повсюду раздавались крики. Неужели расстреливают посетителей кафе? Убийцы находились в другом конце помещения, но медленно приближались к Лайн. Миту дрожала от страха.

— Притворись мертвой, — шепнула Лайн. — Не двигайся!

Возле них остановился стрелок. Она услышала, как на пол посыпались горячие гильзы, и повернулась к Арне, у которого было мертвенно-бледное лицо.

— Я люблю тебя, — одними губами произнесла она.

Лайн ощутила сладковато-кислый запах. Это была кровь. Ее аромат ни с чем невозможно спутать. Миту вздрогнула, но Лайн продолжала сжимать ее руку, пока девушка содрогалась в конвульсиях. Лайн казалось, что тело Миту излучает какую-то энергию. Она повернулась к Арне и отпрянула, увидев, что его ранили в лицо и руку.

— Миту умерла, — прошептала она, сдерживая слезы и обнимая подругу, чье тело обмякло.

В двухстах метрах от кафе в полицейском участке дежурный услышал стрельбу. Ему показалось, что стреляют из автомата АК-47. Бросившись к кафе, чтобы посмотреть, что происходит, он оставил включенным телевизор, по которому показывали футбольный матч между Англией и Индией, и сделал пометку в журнале, указав время: 21:45. Его пост находился на втором этаже, и он был уверен, что стрельба доносится со стороны кафе «Леопольд».

Возле ворот участка собрались взволнованные полицейские. По улице бежали кричащие прохожие. Инспектор сделал несколько шагов и заметил лежащие на асфальте тела. Ему показалось, что там взорвалась бомба. Рекламные щиты были сорваны со стен, а уличные фонари разбиты. Кругом слышались гудки автомобильной сигнализации. Он схватил рацию и связался с южным постом:

— 21:48. Полицейский участок Колаба. Посылаю Колаба-1 к отелю «Леопольд».

Инспектор подозвал двух полицейских, вооруженных стандартными однозарядными ружьями, которые уже давно не выпускают в Индии. Из-за этого их сложно ремонтировать и искать запчасти. В большинстве полицейских участков города эти винтовки и бамбуковые палки были единственным оружием. Возле инспектора остановился мобильный отряд Колаба-1, вооруженный так же.

— Пошли, — приказал он им, хлопнув в ладоши, словно они загоняли кур. Что бы ни происходило, гибли люди. Он двинулся вперед, обходя кафе. Пальба начала затихать, как будто стрелявшие удалялись.

Через несколько минут он заметил знакомое лицо — Раджвардхана Синху, заместителя комиссара полиции. Синха двигался напролом, как танк. Ветеран многих боев, он наверняка знал, что нужно делать. Раджвардхан был дома в полицейском городке со своей семьей, когда ему позвонил заместитель местного управления разведки. Тот решил, что это разборки между русскими и израильскими группировками, которые контролировали контрабанду наркотиков в Гоа. Инспектор пожал плечами. Он знал лишь то, что ему сказали его люди. Они сообщили, что двое стрелков с винтовками устроили побоище в кафе «Леопольд», а потом побежали к отелю «Тадж-Махал».

Раджвардхан вошел внутрь. Возле двери лежали три тела. Из них двое принадлежали иностранцам. Среди множества раненых, лежащих на полу, он насчитал еще пятнадцать или шестнадцать убитых. В одном углу заляпанный кровью официант подметал пол, словно кто-то просто уронил поднос с посудой. Раджвардхан посмотрел вверх, на второй этаж, и увидел тело посетителя, повисшее на люстре. Полицейский стащил тело вниз. Раджвардхан не обращал внимания на крики и плач, сосредоточившись на поисках улик. Взрывы вырвали из пола большие куски бетона. Раджвардхан решил, что здесь использовали гранаты. Он пошел дальше, косясь на следы шрапнели на стенах. Затем он увидел на столе два автоматных рожка, смотанных вместе изолентой. Это был классический боевой способ быстрой перезарядки. Значит, это не какие-то случайные заезжие бандиты. Это не русские или израильтяне. Раджвардхан задумался, работали ли они в одиночку или у них были подельники.

Он схватил рацию и прорычал:

— Где подкрепление?

Раджвардхан боялся, что эти двое действовали в рамках крупной операции. Ему нужно было мобилизовать людей.

— Все подразделения в радиусе одного километра должны немедленно двигаться сюда.

Центр управления не отвечал. Он снова отослал запрос, и на этот раз ему ответили. К нему тут же направили все подразделения, которые смогли собрать. Раджвардхан насчитал четыре отряда. Это составляло в лучшем случае два десятка человек, чего было явно недостаточно.

Он быстро опросил легкораненых, интересуясь внешностью нападавших. Раджвардхан посмотрел на женщину, обнимавшую другую посетительницу кафе, явно уже мертвую. Это была Лайн Кристин Уолдбек. Она пролепетала, что видела двух или трех нападавших. Это были молодые, гладко выбритые ребята. Другой европеец сообщил, что один парень был одет во все черное, а другой, покрепче и повыше, был в черных военных штанах и серой футболке с каким-то рисунком на груди. Позвонили из центра управления, интересуясь количеством пострадавших. Раджвардхан прикинул. Дюжина погибших и еще столько же раненых.

— Стрелявший все еще там или сбежал?

Раджвардхан прислушался к отдаленному шуму выстрелов.

— Стрельба продолжается возле отеля «Тадж-Махал».

Центр управления направил к отелю группу «Удар-1», которая состояла из шести человек. Раджвардхан вздохнул. Так у них ничего не получится. Им потребуется больше людей. Он пробежал по соседней улице, слыша вдали стрельбу и раздумывая над тем, что увидел в кафе.

— Это чертовы пакистанцы, — выдохнул он. — Пришли гадить к нам домой.

Маниш Джоши, оператор компьютерного центра «Тадж-Махала», сдал смену в Оксфорд-хаус на Новраджи Фердонджи-роуд, когда услышал вдали треск свадебных хлопушек. Выйдя на улицу, он заметил что-то, лежащее на асфальте. Подойдя поближе, он увидел, что это какая-то иностранка. Она была вся в крови и дрожала. Женщина пробормотала, что ее ранили, а нападавший побежал дальше. Она показала рукой в сторону отеля. Маниш испугался. Он не мог понять, что происходит. Юноша затащил женщину в дом и потянулся к сотовому телефону, чтобы предупредить коллег.

— Я думаю, что к вам бежит вооруженный человек. Убирайтесь оттуда.

Охранник в Оксфорд-хаус тоже заметил с террасы двух вооруженных парней, бегущих по улице. Он позвонил коллегам в гостиницу, чтобы предупредить их.

— Заприте отель. К вам приближаются вооруженные люди.

Сообщение передали Сунилу Кудияди. Он знал, что все входы открыты: главный вход в центральный холл, через который прибыли Боб Николлс и капитан Рави; вход во Дворец с моря, через который прошла критик Сабина; южный вход, через который в свой номер возвращались Уилл и Келли; два входа для персонала.

У входа в холл Башни стоял Пуру Петвал, молодой сотрудник службы безопасности, одетый в строгий костюм. В тот момент, когда он получил приказ запереть вход, в него ринулся целый поток постояльцев, гостей и прохожих.

В этой давке оказался Саджад Карим, член Европейского парламента от города Блэкберн, Англия. Он приехал в Мумбаи с делегацией Европарламента. За несколько секунд до этого он заметил, как какой-то мужчина занес в отель окровавленную женщину, крича, что он пришел из кафе «Леопольд», которое подверглось нападению. Многие посетители кафе решили спрятаться в отеле, полагая найти там защиту.

Петвал с трудом продвигался через человеческий поток. В этот момент к входу приблизилась еще одна толпа испуганных людей. Теперь это были шоферы, таксисты и полицейские. Они попытались попасть внутрь.

— Не толпитесь! — крикнул Петвал. — Вы затопчете друг друга.

Депутат Карим позволил толпе затянуть его дальше в холл в направлении «Шамианы».

— У меня нет выбора, — сказал он себе.

Вместе с потоком испуганных жителей и гостей города в отель проникли двое молодых людей с рюкзаками. На них никто не обратил внимания. Остановившись в холле, они начали с восхищением смотреть по сторонам. Потом один из них, одетый в красную футболку и кепку такого же цвета, спокойно повернулся и пошел в сторону ближайшего бара, а другой, одетый в желтую футболку, направился к «Шамиане». Они точно знали, куда им надо попасть.

Словно по команде, они поставили на пол рюкзаки и выхватили из них автоматы.

Флоренс Мартис находилась в Центре обработки и хранения данных на третьем этаже Дворца, когда услышала звук, похожий на шум разгружаемого грузовика. Она посмотрела на часы на компьютере. Было без двенадцати минут десять часов вечера. Мумбаи никогда не спал. Но сегодня ей было не по себе. Сегодня она осталась одна на ночной смене, и ей это не нравилось. Она попробовала напевать любимый болливудский мотивчик, но это не помогло. Полчаса назад она пыталась найти отца, но его нигде не было. Она позвонила ему, но он не взял трубку. Она не слишком обеспокоилась, поскольку на день рождения они всей семьей подарили ему новый телефон, и он еще не успел с ним освоиться.

Флоренс плотнее запахнула тонкий кардиган. Маниш Джоши, работавший с отельными компьютерами, несколько дней назад нагнал на нее страху, рассказывая жуткие истории о духах давно умерших постояльцев, рыщущих по коридорам гостиницы. Ей нужно было вспомнить о чем-то приятном. И она кое-что вспомнила. Чтобы отметить начало работы Флоренс в отеле, семья поехала на отдых к горе Абу в Раджастан. Они взяли напрокат местные традиционные костюмы и сфотографировались в них. Ее отца пригласили на мужскую вечеринку, где пили пиво и виски. Завтра у него выходной, и он собирался праздновать годовщину свадьбы. Флоренс посмотрела на парусиновые туфли, которые он подарил ей утром, и улыбнулась. В этот момент зазвонил телефон.

— Флоренс, на нас напали террористы. — Она узнала голос.

Это был Маниш, который любил над ней подшучивать. Больше она не поведется на его приколы.

— Хватит, — прошипела она и положила трубку.

Этажом выше, в номере 316, Уилл переключал каналы, ожидая, пока Келли приведет себя в порядок. В этот момент он услышал выстрелы. Он подошел к окну, но ничего не увидел.

— Келли, ты слышала? — крикнул он.

— Что там? — спросила она, выходя из ванной и закутываясь в халат.

— Я слышал стрельбу.

Келли нахмурилась.

— Глупости. Это же пятизвездочный отель. Пошли ужинать.

В этот момент Келли тоже услышала пальбу. Стреляли где-то рядом.

— Что здесь происходит? — спросила она, суша волосы.

Стреляли явно где-то в отеле. Может, на главной лестнице? Они находились в пятидесяти шагах от нее и тремя этажами выше.

— Давай посмотрим, — предложил Уилл.

Келли не хотела идти, но перспектива остаться в одиночестве ей тоже не нравилась. Открыв дверь, они босиком пробежали по тихому коридору, стараясь не шуметь «как в кино». Отель больше не пах свежесрезанными цветами и дорогими духами. Теперь в нем ощущался аромат гари. Приблизившись к лестнице, они посмотрели вниз и увидели дым, поднимавшийся оттуда.

— Посмотри туда, — сказал Уилл.

Келли не поняла, куда он смотрит. В воздухе витал запах осеннего парка.

С другой стороны лестницы они заметили светловолосого парня, который тоже не понимал, что происходит. Они обменялись кивками, поглядев на двух сотрудников отеля, бегущих вверх по лестнице. Уилл махнул им, но они не обратили на него внимания и ринулись дальше на пятый этаж.

— Спасатели, наверное, — пробормотал он.

Внизу снова началась стрельба. Теперь уже не было никаких сомнений, что там применяют оружие. Светловолосый парень убежал, а Уилл и Келли поспешили к своему номеру. Стоит им прятаться или нет?

— Мы даже не знаем, где находятся пожарные выходы, — сказал Уилл, начиная паниковать и разглядывая карту на двери.

— Слушай, отель должен нас защитить, — заметила Келли.

Обычно же так и происходит? Служба безопасности поймает стрелявших, а потом их с Уиллом спасут. Так обычно случается в фильмах-катастрофах.

Они заперли дверь, выключили телевизор и освещение, уселись за кроватью и обняли друг друга.

Из окон «Сука» огни большого города казались разноцветным шелковым ковром, укрывшим землю. Капитан Рави Дхарнидхарка больше не любовался видом. Его беспокоило большое количество звонков и сообщений, которые начали поступать ужинающим в кафе. Одному из его двоюродных братьев тоже позвонили.

— В Колабе идет бой, всего в нескольких кварталах от вас.

Потом позвонила тетя.

— Безумец размахивает автоматом возле «Тадж-Махала».

— Ну вот, я же говорил, — прошептал Рави, вспомнив, как ему не понравился уровень безопасности отеля.

Когда он проходил через кордон безопасности на входе в отель, металлоискатель запиликал, но никто не обратил на это внимания. Его просто пропустили. Зачем устанавливать систему, а потом не пользоваться ею? Кто еще мог войти без досмотра? Он надеялся, что его паранойя была лишь последствием тягот военной службы.

В другом конце зала Боб Николлс рассказывал подчиненным какую-то шутку, когда к нему наклонился человек из-за соседнего столика.

— Вы знаете, что происходит внизу?

Боб отрицательно покачал головой.

— Наши друзья пытаются войти в отель и говорят, что там стреляют.

Внезапный взрыв где-то внизу заставил посуду на столах задрожать. Один из коммандос встал, но официант попросил его оставаться на месте.

— В холле двое мужчин стреляют друг в друга, — сообщил он.

Боб наклонился к своим людям.

— Если ситуация осложнится, мне придется стать «крепким орешком» и вывести нас из отеля, — заметил он, заставив всех улыбнуться.

Боб умел разряжать обстановку. Полноватый, с медно-рыжими волосами, он меньше всего был похож на Брюса Уиллиса, героя популярного американского боевика «Крепкий орешек».

В Хрустальном зале на втором этаже Дворца все ожидали прибытия молодоженов Амита и Варши Тхадани. Некоторые гости начали ворчать, потому что уже было десять часов, а прием назначили на половину десятого. Но в Мумбаи все всегда опаздывают. А еще ко всему примешивалась усталость. Свадьбу праздновали уже четвертый день. В минувшее воскресенье она началась с музыкальной вечеринки и достигла кульминации накануне в синдхском храме. Сегодняшний прием для пятисот гостей должен был собрать почти всех друзей и родственников.

Хрустальный зал блистал убранством и изящными декорациями. Тридцатилетний журналист Бхишам Мансухани, одетый во все черное, прибыл одним из первых. Он дружил с женихом с самой школы. Ему пришлось привезти с собой мать, но он надеялся, что ему не придется присматривать за ней весь вечер. Она хотела остаться на первом этаже, посидеть в холле и посмотреть на людей. Но он убедил ее подняться с ним, намереваясь выпить бокал «Кровавой Мэри», после того как услышал, что напитки в баре наливают за счет жениха.

Краем глаза он заметил друга семьи, анестезиолога из Бомбейской больницы. Он подошел к нему, желая оставить мать на его попечении.

— Это так по-нашему — всегда опаздывать, — заметил он, услышав снизу звук, похожий на разрыв петарды.

Гости переглянулись.

— Как странно. Неужели жених это организовал? В помещении?

Несколько секунд спустя десяток сотрудников отеля вбежали в зал. Анестезиолог повернулся к дочери и удивленно пробормотал:

— Похоже, молодожены решили устроить торжественный выход.

Официанты начали запирать двери. Она схватила пробегавшего официанта за руку.

— Что происходит?

Он был весь серый от страха.

— Мадам, пожалуйста, не волнуйтесь. Мы не знаем.

В пять минут одиннадцатого в кафе возле бассейна менеджер «Аквариуса» Амит Пешаве наливал вино канадской паре, обсуждая с ними их отпуск в штате Гоа. В этот момент он услышал взрыв в холле, который не мог быть частью свадебной церемонии. Велев официантам проводить гостей в маленький холл Дворца, откуда они могли попасть на улицу, Амит двинулся к «Шамиане», где ужинали десятки гостей. «Шамиана» находилась рядом с главным холлом, и Амит беспокоился за безопасность людей.

Адил Ирани, заведовавший «Аквариусом», как раз сопровождал гостей, удалявшихся от бассейна, когда заметил, как открылись стеклянные двери, отделявшие террасу от Башни, и оттуда вышел человек с автоматом. Это был один из двух парней, которые вошли через главный вход. Он поднял автомат и начал методично расстреливать толпу людей.

Сердце Адила быстро забилось в груди, словно желая выскочить наружу. Гости бросились врассыпную. Кто-то побежал к холлу, кто-то попытался спрятаться в кустах возле бассейна. Он заметил, что канадцы, с которыми он разговаривал до этого, до сих пор сидят за столиком. Пытаясь привлечь их внимание, он закричал:

— Бегите оттуда!

Прежде чем он успел подобраться к ним, другой официант крикнул, что все выходы наружу заблокированы, а это значило, что они оказались в ловушке. Когда официанты начали помогать гостям подниматься по лестнице, Адил вдруг заметил, что до сих пор держит в руках поднос с двумя бокалами.

— Не останавливайтесь, — подбодрил он их, все еще волнуясь за канадцев.

Пока гости поднимались по лестнице, послышалась автоматная очередь. Адил резко обернулся и увидел приближавшегося стрелка. Запаниковав, он зашел за колонну, а потом помчался по коридору к другому выходу из отеля, отвлекая убийцу на себя. Вокруг него засвистели пули, с воем врезаясь в облицовку стен и пола. Он подбежал к двери, а стрелок сосредоточил внимание на гостях.

— Открывай! — крикнул Адил охранникам, запиравшим вход. — Нам надо выбраться отсюда.

Охранники уставились на него, не зная, что предпринять. В этот момент снаружи начали стрелять по запертым дверям. Другие террористы пытались попасть внутрь. Адил и двое охранников развернулись и побежали к холлу. В этот момент внутрь ворвались двое террористов. Один был одет в черную одежду, а другой в серую. Они расстреляли посетителей кафе «Леопольд», а теперь прибежали к «Тадж-Махалу».

Адил вместе с двумя охранниками бросились в магазин «Луи Виттон», который располагался в середине коридора. Он помнил, что в глубине магазина находится лифт. Когда они вбежали в лифт, стрелок появился в дверях магазина. Он поспешил за ними, надеясь помешать дверям лифта закрыться, но не успел. Двери закрылись, и лифт пошел вверх. Адил сполз на пол, переводя дыхание. Он надеялся выйти на третьем этаже, откуда он мог выбраться наружу. Но когда двери распахнулись, Адил увидел, что они очутились на седьмом этаже, где со своей семьей жил Карамбир Канг. Охранники вопросительно посмотрели на него. Он не знал, куда идти, потому они бросили его и побежали прочь. Адил замер, прислушиваясь к выстрелам внизу, на главной лестнице.

Возле отеля Раджвардхан держал в руке рацию и громко требовал подкрепление. Было десять минут одиннадцатого. Прошло уже почти двадцать пять минут с начала первой атаки. Он слышал выстрелы в отеле. Раджвардхан осторожно заглянул в сад, расположенный возле бассейна и террасы. Ничего. Он гадал, сколько человек уже погибло. За последние десять минут он услышал по рации отчеты о еще нескольких нападениях. Возле «Трайдент-Оберой» тоже стреляли. Сколько же здесь бойцов? Полицейские устанавливали контрольно-пропускные пункты по всему городу.

Раджвардхан подошел к входу в отель, через который хотел убежать Адил, и обнаружил, что тот открыт. Он осторожно вошел внутрь, заметив, что бутики, расположенные вдоль коридора, изрешечены пулями. Когда он приблизился к главной лестнице, то заметил возле лифтов тела убитого охранника и застреленной служебной собаки. Впереди в холле слышалась отчаянная стрельба. Раджвардхан вышел из отеля и осторожно двинулся в сторону главного входа, где у запертых дверей уже собралась большая толпа. Они все еще пытались попасть внутрь, испуганные рассказами о бойне в Колабе, не понимая, что внутри их ждет то же самое. На ступеньках лежало тело коридорного, заляпанное кровью. Его немилосердно топтали испуганные люди, пытавшиеся прорваться сквозь кордон охранников, старавшихся не пустить их внутрь. Охранник Пуру Петвал тоже стоял там, сдерживая людей.

— Внутри стреляют. Там небезопасно. Назад.

Следующие десять минут Петвал и его коллеги смотрели в холл отеля через окно, беспомощно наблюдая за тем, как террористы стреляют по всему, что двигалось в холле. Петвал увидел, как один из помощников шеф-повара, которого совсем недавно взяли на испытательный срок, повел группу гостей к комнате консьержей возле главных дверей, прежде чем вернуться за следующей партией. Петвал мысленно хвалил его, но в следующий момент заметил, как один из террористов обернулся. Петвал начал стучать по стеклу, пытаясь привлечь внимание парня, но все было тщетно. Его тут же застрелили в голову.

Раджвардхан подошел к Петвалу и заглянул внутрь. По рации передавали о нападении на вокзале «Виктория», которым ежедневно пользовались сотни тысяч пассажиров. Двое боевиков ворвались на платформу, расстреливая толпу. Потом ему сообщили, что в Еврейском центре тоже слышали пальбу.

Раджвардхан насчитал четыре места, где были совершены нападения террористов. И везде количество жертв стремительно росло. Гадая, может ли ситуация еще ухудшиться, он заметил таксиста, быстро бежавшего к нему.

— Я видел, как два террориста положили какой-то мешок там, — крикнул он, тыча пальцем.

Подошел другой офицер полиции и, заглянув внутрь, увидел спутанные провода.

— Вызывайте саперов, — крикнул Раджвардхан, достав рацию. — Нам нужна подмога. Высылайте всех, кто есть.

У бомбы был выставлен таймер.

В баре, расположенном слева от главного входа, финансист из Нью-Йорка Майк Поллак сидел под легким столиком, прячась от террористов вместе со своей женой Анджали, коллегой и другом Шивом Даршитом и его женой Решмой. Они прибыли всего за несколько минут до начала теракта, все слышали, но ничего не видели. Они не высовывались, слыша крики, топот ног и стрельбу.

У Поллаков была особая связь с этим отелем. Анджали, происходившая из богатой мумбайской семьи, посещала здесь вечеринки, когда была моложе. Она вышла за Майка в 2004 году. Их свадебный прием состоялся именно тут, в «Тадж-Махале». Глава американского хедж-фонда, он познакомился с Анджали на вечеринке в Нью-Йорке, но она удивила семью, когда привезла высокого, гладко выбритого американца в Индию. Теперь Поллаки жили в Нью-Йорке с двумя детьми. Одному исполнилось два года, а другому всего полгода. Майк был одним из основателей компании «Гленхилл Кэпитал», мирового инвестиционного фонда с оборотом капитала в два с половиной миллиарда долларов в год, и ему приходилось очень много работать. А Анджали скучала по семье. Они уже неделю пробыли в Мумбаи, стараясь увидеть как можно больше друзей и родственников. Сегодня они оставили родителям детей, желая провести вечер вместе. Ожидая, пока в китайском ресторане «Золотой дракон» освободится столик, меньше всего они рассчитывали, что им придется сидеть под столом, прячась от террористов.

Майк осмотрелся. Бар был открытого типа, уставленный алюминиевыми столиками и кожаными диванами. Спрятаться было негде.

— Нам надо выбираться отсюда, — сказал он, схватив столик и попытавшись швырнуть его в окно. Но стекло выдержало. Окна были застеклены высокопрочным стеклом после того, как в 2003 году у Ворот в Индию взорвалась бомба.

Из-за стойки бара показалась официантка. До того, как начался весь этот ужас, она приносила им холодное пиво. Теперь она подошла к входу в бар и начала осматриваться, шепотом рассказывая им то, что видит.

— Человек с автоматом палит во все стороны, — сказала она. — Я вижу чье-то тело.

У нее появилась идея. Она побежала к стойке бара, сделав им знак следовать за ней. Они зашли за толстую колонну, за которой оказалась спиральная лестница, ведущая на второй этаж, в ресторан японской кухни «Васаби».

— Я отведу вас на кухню, — сказала она. — Там нас никто не найдет.

Через несколько секунд после того, как они покинули бар, туда зашел террорист. Увидев, что там никого нет, он пошел дальше и остановился у запертых дверей ресторана «Масала Крафт». В ресторане было темно. Он разбил стекло и выстрелил несколько раз. В ресторане было много людей, которые прятались под столами, с ужасом слушая, как пули задевают стулья. Среди них был владелец «Алисии» Андреас Ливерас. Он старался держаться молодцом. Ремеш сидел рядом с ним, пытаясь успокоить испуганных девушек из спа-салона. Послышалась стрельба и громкий хлопок, когда взорвалась граната. Вокруг них на пол посыпалось битое стекло. Яркие сполохи отразились от блестящих столовых приборов. Наступила тишина. Ремеш встал и заметил террориста, пробежавшего по коридору мимо ресторана. Он предложил боссу спрятаться в кухне. Но Андреас был очень зол.

— Я даже поесть не успел.

Ворча, он встал. Они все с трудом забрались в маленький магазинчик, расположенный внутри ресторана. Какая-то женщина прошептала, что за пару лет до этого она попала в заложники в Кабуле.

— Как такое могло произойти со мной два раза? — удивленно спросила она.

— Держите себя в руках, — отрезал Андреас.

Напряжение сделало его нервным. Он вышел в зал ресторана, чтобы забрать один из своих сотовых телефонов, лежащих на столике. Он как раз собирался заключить сделку на постройку самой большой яхты в мире, и какая-то перестрелка не смела помешать ему в этом.

Карамбир Канг застрял в автомобильной пробке, и это его очень сильно расстраивало. Была уже четверть одиннадцатого вечера, и он не знал, как скоро сможет попасть домой. Его сотовый не умолкал. Семья Карамбира все еще находилась на седьмом этаже, а шеф-повар Оберои закрыл все рестораны и пабы, заперев гостей внутри. Начальник службы безопасности отеля находился дома. Ратан Тата, владелец сети гостиниц, был в пути. Как лицо отеля, Карамбир должен был вернуться как можно скорее.

Нити смогла дозвониться до него. Она хотела покинуть их номер люкс, но он запретил.

— Это большой отель, а вы очень далеко от тех мест, где стреляют. — Он был уверен, что силы безопасности обезвредят террористов, прежде чем те поднимутся на верхние этажи. — Там вам ничего не грозит.

Отель был настоящим лабиринтом, в котором бандиты должны были потеряться. У Карамбира был такой уверенный голос, что Нити ни на секунду не усомнилась в его словах.

Затем он позвонил Кудияди, чтобы узнать, как обстоят дела. Цифры были ужасные. В отеле находилось более пятисот сотрудников и более 1200 гостей и постояльцев.

«Полиция бездействует», — написал Кудияди в sms.

Прежде всего нужно было организовать охранников отеля. Им придется осторожно эвакуировать людей, начав с холла.

«Обзвоните всех», — написал он Кудияди.

«Гости должны оставаться в номерах», — запаниковал Кудияди.

«Помни, что ты знаешь отель, а они нет», — возразил Карамбир.

Сабина Саикиа прижалась к двери своего номера, прислушиваясь к выстрелам, грохотавшим вдали. Она вспомнила разговор со своей подругой Савитри, которая привезла к ней дочерей, чтобы они смогли оценить роскошь пятизвездочного отеля. Пока девочки ели шоколадный торт и смотрели телевизор в гостиной, Сабина и Савитри лежали на большой кровати и разговаривали.

Женщины познакомились в конце восьмидесятых годов в одном отеле на берегах реки Ганг. Они подружились, когда Сабина узнала, что Савитри родом из штата Ассам, как и ее парень Шантану.

С восхищением глядя на шелковые простыни, украшенные узорами ручной работы, они обсуждали недавний взрыв бомбы в Ассаме, который унес жизни более семидесяти человек.

— Один мой друг чуть не погиб, когда бомба взорвалась прямо перед ним, — сказала Савитри.

Сабина кивнула.

— Ассам — такая дыра. — Потом она опомнилась. — А мы вот лежим здесь в роскоши, такие самодовольные, в самом замечательном месте в городе.

Теперь, шесть часов спустя, она пожалела, что не приняла приглашение подруги и не осталась у Савитри дома в тот вечер.

У нее зазвонил телефон.

— Привет, это Нихил, ты в порядке?

Звонил ее младший брат из Дели. Он ужинал с другими родственниками, посматривая крикет по телевизору. Потом кто-то переключил канал, чтобы поискать новости о теракте в Мумбаи. Нихил думал, что она все еще на свадьбе.

— Нет, мне было плохо, потому я вернулась к себе, — прошептала она. — Я слышу стрельбу, но мне позвонил администратор и сказал, чтобы я не выходила из номера. Что мне делать?

22.20 — «Шамиана»

На первом этаже Амит Пешаве замер посреди ресторана, заметив снаружи террориста. Этот человек, казалось, был такого же возраста, как и Амит. На нем были длинная серая футболка и легкий свитер. На плече висела пухлая сумка для крикета. Амит понимал, что если побежит, его заметят, но если останется, то погибнет. Позади него более пятидесяти гостей сидели и ждали, какое решение он примет. Он пригнулся и поспешил к ним, велев всем забраться под столы. Некоторые сбежали через пожарный выход. Осталось тридцать человек. У Амита появилась идея. За шторой в задней части «Шамианы» находились две кабинки. Если они спрячутся там, то, возможно, им удастся выжить. Но некоторые гости были очень пьяны. Мог ли он собрать их вместе?

— Двигайтесь, двигайтесь, — прошипел он, загоняя их внутрь.

Обернувшись, он заметил Рехматуллу, старшего официанта, вышедшего из кухни с тарелкой бирьяни[13]. Амит замахал ему рукой:

— Рехматулла!

Террорист тоже заметил его и выпустил по нему очередь. Пули попали старику в грудь, отбросив его на несколько метров. Тарелка с грохотом упала на пол. На всякий случай террорист швырнул гранату к стойке бара. В этот момент в зал выбежал помощник управляющего, чтобы выяснить, откуда шум.

— Беги! — крикнул Амит, и тут граната сдетонировала.

Хрустальные канделябры рассыпались в прах, погрузив зал в тревожную тьму. Оглушенный, Амит замер на несколько мгновений. А как же его шеф-повар, «неутомимый Рего»? В отчаянии Амит обвел зал взглядом и заметил дверь, которой никогда не пользовались. Обычно перед ней выступали музыкальные коллективы, но он вспомнил, что эта дверь ведет в сады возле бассейна. В кустарнике была спрятана еще одна дверь, выходившая на улицу. Опасно, но это их единственный шанс. Амит подбежал к двери и рванул ручку. Распахнув дверь, он ринулся вперед и через мгновение оказался под открытым небом.

«Амит, спасайся! Беги отсюда!» — услышал он внутренний голос.

Но мог ли он принять подобное решение? Он вспомнил о родителях, живших в Пуне. Они работали врачами и часто вообще не брали ничего за свой труд. Он не мог так просто уйти. Амит встал и двинулся обратно.

— В кусты, — прошептал он, провожая гостей наружу и шикая на пьяных, которые хихикали и икали.

Взглянув на террасу возле бассейна, Амит заметил террориста, направлявшегося к кафе «Аквариус», где канадская пара, которую он обслуживал совсем недавно, до сих пор сидела за столиком.

— Какого черта? — Он не мог в это поверить.

Что это — упрямство, безумие или наивность? Амиту захотелось крикнуть, чтобы они убирались оттуда. Но это могло выдать его и других гостей.

Террорист еще не заметил канадцев, а они его. Когда он обойдет последнюю колонну, то тут же обнаружит их. Амит хотел, чтобы они встали, но они продолжали сидеть и что-то мило обсуждать. Обогнув колонну, террорист заметил канадцев. Он поднял автомат и выстрелил мужчине в спину. Когда раненый турист удивленно поднялся на ноги, террорист выстрелил ему в голову. Затем он повернулся к женщине и выстрелил ей в грудь. У Амита что-то оборвалось внутри, когда оба гостя повалились на пол.

В запертом Хрустальном зале над бассейном гости сидели молча. К еде и напиткам никто не прикасался. Вдали слышались выстрелы, продолжала играть фоновая музыка. Журналист Бхишам подумал, что отель пахнет, словно горящий гхат[14]. Он гадал, куда подевались молодожены.

— Как такое могло случиться в подобной гостинице? — не понимал он. Он надеялся, что это просто какие-то разборки наркоторговцев. Они поубивают друг друга, и на этом все закончится.

Но пока что никто ничего не знал. К тому же они ничего не видели, потому что в зале не было окон. Только в дверях была пара небольших окошек.

Внезапно пуля с воем пробила стену и разнесла стеклянную панель над баром.

— Боже! — вздохнул Бхишам, нырнув под стол вместе с другими гостями. — Как они могли попасть в отель? Говорят, что внутри орудует банда.

Еще несколько пуль пробили стену.

— Они внутри! — крикнул кто-то.

— Глупости, — возразил Бхишам.

Он написал sms другу, работавшему в газете: «Сий, ты смотрел новости, слышал выстрелы? Тут уже стреляют в банкетном зале».

Новая очередь прошила стену, разорвав дорогие шторы. Одна женщина начала громко причитать.

— Заткнись! — прошипел кто-то.

Бхишам написал другу еще одно сообщение: «Я тут на свадьбе. Говорят, что это разборки мафии».

Кто же стреляет? Мусульманские террористы, индийские фанатики или наркоторговцы? Или «Аль-Каида»?

Сий прислал ему сообщение в ответ. Оказалось, что стреляли также на вокзале «Виктория» и возле кинотеатра «Метро».

— Теракты в разных районах города, — шепнул он соседу.

Кто-то начал ломиться в дверь. Может, это какой-то гость пытается попасть внутрь? Дверь вздрогнула. С другой стороны кто-то бил прикладом автомата по ручке. Бхишам уставился на дверь. Он услышал, как кто-то тяжело дышит и кряхтит с той стороны. Террорист пытался попасть внутрь. Дверь задрожала, но выдержала. Он услышал шаги и голоса. Что это был за язык? Урду? Пушту? Может, это афганцы? Когда-то город жил в страхе перед афганским «крестным отцом» мафии, местным доном Корлеоне Каримом Лалой. Сейчас же жители Мумбаи боялись талибов.

Теперь шаги послышались у другого запертого входа. Террористы пытались найти способ попасть внутрь. В одном из окошек мелькнуло лицо. Кто-то из гостей попытался сфотографировать его на камеру телефона. Дверь осветила ослепительная вспышка.

— Из-за вас нас всех убьют, — шепнул кто-то.

Террорист снова заглянул в окошко, обведя зал внимательным взглядом.

Среда, 26 ноября 2008 года, 21:45 — Малабар Хилл, Мумбаи

Заместитель комиссара полиции Ракеш Мариа принимал душ у себя дома. Чуть ли не впервые ему удалось вернуться с работы раньше обычного, потому что ему надо было проводить сына. Ракеш пребывал в задумчивости. Он был хорошим офицером полиции, одним из лучших в городе, о котором ходили настоящие легенды. Сейчас он чувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Вот уже несколько месяцев к ним поступали многочисленные сигналы о том, что в городе готовится крупный теракт, но никто, казалось, особо не беспокоился по этому поводу. Через два дня город должен был посетить премьер-министр, потому следовало принять дополнительные меры безопасности.

Для Ракеша, сына болливудского продюсера, это была знакомая территория. Он разделял любовь отца к магической силе интересных сюжетов. Мариа быстро поднялся по служебной лестнице от уличного регулировщика движения до заместителя комиссара полиции, раскрыв кровавый заговор, который привел к серии взрывов, унесших жизни 257 жителей города в 1993 году. Тогда Мумбаи еще назывался Бомбеем и находился в лапах мусульманского мафиозного синдиката, возглавляемого Давудом Ибрахимом, который управлял организацией из Дубаи. В Бомбее его интересы представлял Чота Раджан. Мариа быстро заметил связь между организацией и взрывами, поняв, что злоумышленники хотели таким образом спровоцировать начало религиозной войны.

Жизнь осложнилась, когда индус Раджан, возмущенный преступлением мусульманина Давуда, ушел от него, поделив с ним город. Бандиты воевали между собой, иногда убивая друг друга прямо в зале суда. Власти тоже попали под прицел криминалитета. Мариа пришлось использовать жесткие методы, чтобы Мумбаи не превратился в Неаполь на берегах Аравийского моря. Он собрал отряд отважных людей, которые давили на семьи разыскиваемых бандитов, чтобы заставить последних явиться на допрос. Отряд и Мариа подозревали в том, что они лишали подозреваемых сна, топили их, пытали с помощью тока и инсценировали казни в тайных тюремных камерах. Также их обвиняли в том, что они организовали несколько незаконных засад, из-за которых погибло от 400 до 700 бандитов.

Организация Давуда ослабла, а полиция Мумбаи воспрянула духом. Писатель Джит Тайил назвал их «воронами», намекая на птиц, известных своим умом и всеядностью.

Услышав, как одновременно зазвонили все его четыре телефона, Мариа мгновенно выбрался из душевой. Узнав о терактах, он тут же начал одеваться. Мариа позвонил инспектору:

— Начните с кафе «Леопольд». Выясните, что происходит.

Мариа также позвонил в штаб-квартиру полиции. Была ли инициирована процедура, предусмотренная в подобных случаях? Где находится шеф антитеррористического подразделения? Он позвонил начальнику городского штаба, который должен был, согласно процедурам, возглавить оперативный штаб в случае чрезвычайной ситуации. Тот еще был дома, потому Мариа предложил заехать за ним.

— Не волнуйся, — сказал он жене, причесываясь. — Мы прибудем во всеоружии, и они разбегутся.

В четырех километрах к юго-востоку от дома Мариа в главном управлении полиции царило оживление. Мариа и его коллега приехали туда после десяти часов вечера и сразу же побежали вверх по лестнице. Нынешнего комиссара Хасана Гафура нигде не было видно. Он стал вторым комиссаром-мусульманином в городе, где проживало много людей, исповедовавших ислам. Мариа вошел в оперативный центр, расположенный на втором этаже, где не находили себе места гражданские сотрудники управления и полицейские, в то время как телефоны разрывались от постоянных звонков.

Более тридцати полицейских соединений, патрулей, мобильных и ударных групп были направлены к «Тадж-Махалу», вокзалу Чатрапати Шиваджи, Еврейскому центру и отелю «Трайдент-Оберой», но наиболее подготовленная группа быстрого реагирования, дислоцированная в семи километрах к северу, застряла в пробке.

— Как насчет резервных полицейских сил штата? — спросил Мариа.

Они очень сильно зависели от этого шестнадцатитысячного подразделения, но совсем недавно комиссар Гафур отослал многие соединения на патрулирование в разные уголки штата. Доступные силы были невелики. Мариа поднял глаза к потолку, борясь с острым желанием громко выругаться.

— Как насчет шефа антитеррористического подразделения? — спросил он.

— Сэр, он все еще в пути.

Зазвонил сотовый Мариа. На связи был «Король» — позывной Гафура.

— Где ты? — рявкнул босс.

— Сэр, я в оперативном штабе собираю оружие, — ответил Мариа, усмехнувшись. — Мы направляемся к «Тадж-Махалу».

Он намеревался действовать строго в соответствии с инструкциями.

— Нет, оставайся там, — приказал Гафур.

Мариа переспросил, уверен ли комиссар в этом решении, напомнив ему, что по инструкции ему полагалось возглавить командование. Все знали о том, что у них натянутые отношения, и теперь, казалось, это мешало принимать важные оперативные решения.

Мариа было велено оставаться в штабе. Он сердито посмотрел на столы, за которыми сидели полицейские операторы, принимавшие десятки звонков от встревоженных горожан. На экранах телевизоров показывали прямые репортажи с мест событий, где возбужденные репортеры излагали зрителям ничем не подкрепленные версии. Он был готов к драке, а его оставили в этом бункере. Он сел за стол, и перед ним тут же выросла кипа бумаг.

В 21:48 поступил первый звонок об атаке на кафе «Леопольд», где погибли и были ранены десятки человек. В 21:54 сообщили о стрельбе в отеле «Тадж-Махал», а через две минуты — в отеле «Трайдент-Оберой». В 21:59 поступила информация о стрельбе на вокзале, а в 22:02 — в Еврейском центре в Колабе. За несколько минут до этого в другом районе взорвалось такси. Погибли таксист и его пассажир, еще девятнадцать прохожих получили ранения.

Мариа сосредоточился на природе этих терактов, внимательно изучая свидетельства очевидцев из кафе, в которых описывались двое молодых людей, гладко выбритых и одетых в футболки и штаны. У них в руках были большие рюкзаки. То же самое сообщали из «Тадж-Махала» и с вокзала, где, по оценкам, погибло до шестидесяти человек. Двое террористов зашли на платформу сразу после часа пик, достали АК-47 и открыли стрельбу. Один из них швырнул гранату, а другой в это время не переставал стрелять по толпе. Мариа поинтересовался, как отреагировала полиция. На камерах видеонаблюдения было видно, как несколько полицейских сбежали, а еще один бросил стул и свое ружье тридцатилетней давности, когда оно заклинило. Теперь служащие вокзала убирали тела, складируя их на тележки и оставляя на полу кровавые разводы.

Стали поступать сообщения о втором взрыве. На этот раз такси взорвалось в северо-западной части города. Силой взрыва пассажиру оторвало голову, которая попала в подвал клуба «Золотой лебедь». Мариа понял, что старая тактика бандитов — наносить незаметные удары — осталась в прошлом. Теперь в моду вошли смертники, в то время как полиция погрязла в бюрократии, а центр и власти штата не могли вести себя гибко.

— Они учатся и адаптируются, а мы коснеем, гнием и воруем друг у друга.

Мариа гадал, способны ли силы полиции, насчитывавшие сорок тысяч человек на тринадцать миллионов жителей города, защитить их. Сорока тысяч было явно недостаточно, причем эта цифра была намного ниже рекомендованной ООН.

Он изучил распечатку недавних вызовов полицейских и увидел, что все с самого начала пошло не так, как должно было. Вооруженные отряды отправились подбирать раненых, а в самое пекло послали обычные патрули. В 22:27 поступила интересная информация от одного патруля, который сообщил о странной высадке в рыбачьей деревне. Мариа послал туда группу, чтобы они все проверили, поговорили с местными жителями и осмотрели брошенную желтую посудину.

Вода. Сколько бойцов сейчас на улицах? Делались самые дикие предположения. По правде говоря, целая армия могла прибыть из Пакистана. Зазвонил телефон. Это был один из его инспекторов.

— Сэр, они направляются к вам.

Смертники с вокзала двинулись к полицейскому управлению. Может, они хотели обезглавить городскую полицию? Он позвонил и вызвал мобильную ударную группу, приказав ей занять позицию возле главных ворот. Затем он повернулся к своим людям.

— Они идут сюда. — Он раздал последнее оружие. Ему следовало воодушевить людей перед боем. Собрав всех, он сказал: — Теперь вся надежда на вас.

Мариа послал людей укрепить периметр и перекрыть лестницы. Потом он вернулся к своему столу и сделал запись в журнале, с трудом сдерживая гнев: «Я поговорил с комиссаром. Нам нужна Национальная гвардия или армия, чтобы справиться с этим». Мариа вспомнил 1993 год. Казалось, что целая страна вела войну с Мумбаи, и, по мнению Мариа, Пакистан был первым кандидатом на роль этой страны. Но разве могли там пойти на такой риск? Их министр иностранных дел сейчас приехал в Дели и остановился в одном из отелей сети Ратана Таты, чтобы принять участие в долгожданных переговорах. Все газеты писали об этом.

Позвонила жена Мариа. Их сын должен был сесть на автобус до Ахмеднагара, городка, находившегося в пяти часах езды к востоку.

— Может, ему не ехать? — спросила она.

— Пусть едет, — ответил он. — Боже упаси, но если этому городу конец, то хоть кто-то из семьи уцелеет.

В двух километрах к югу от полицейского управления Амит Пешаве прятался в кустах возле бассейна, гадая, как долго он еще сможет заставлять тридцать гостей вести себя тихо. Несколько из них сидели спокойно, некоторые были напуганы, постоянно ерзали и хныкали. Больше всего его тревожила группа пьяных индийских парламентариев, которые грубили, громко разговаривали по телефону и угрожали людям. Достаточно будет одного неосторожного движения, чтобы привлечь внимание убийц. Амит попытался открыть дверь в трансформаторную, через которую надеялся попасть на улицу, но обнаружил, что она заперта изнутри. Ему придется найти человека, у которого есть ключ от этой двери. Выглянув из кустов, он посмотрел сквозь просветы в заборе на улицу. Там было на удивление тихо.

— Где же полиция, черт побери?

Одна индийская пара тихо плакала. Амит подошел к ним.

— Сэр, мадам, как я могу помочь вам?

Мужчина пояснил:

— Пропал наш шестилетний сын.

Они обедали в «Шамиане», а их сын вышел в туалет как раз в тот момент, когда на них напали. Теперь они не знали, что с ним стало. Сердце Амита сжалось. Туалет находился с другой стороны коридора, возле бара. Это значило, что он либо в ловушке, либо мертв. Мать мальчика с трудом встала.

— Я пойду, — сказала она.

Амит не позволил ей двинуться с места.

— Нет. Здесь тридцать человек.

Она попыталась дать ему пощечину, но он перехватил руку женщины. Она начала громко звать сына.

— Ладно, — прошипел он. — Я найду его.

Затаив дыхание, он вышел на террасу и тут же натолкнулся на террориста. Юноша был одет во все черное и отличался от того, которого Амит видел в «Шамиане». Террорист от удивления опустил автомат. В это мгновение Амит сорвался с места и побежал к «Шамиане», но террорист быстро опомнился и несколько раз выстрелил в сторону Амита. Он поскользнулся и повалился на траву. Террорист снова прицелился и выстрелил.

Амит открыл глаза и увидел, что из-за сильной отдачи автомат террориста отклонился в сторону и пули полетели в стену. Амит попытался встать. В этот момент террорист достал из рюкзака какой-то предмет, дернул его и швырнул. Амит услышал, как этот предмет с глухим стуком упал на траву недалеко от него. Он перевернулся на живот и увидел темно-зеленую гранату, похожую на кокос. Он закрыл уши руками и сжался, ожидая взрыва. Но ничего не произошло.

Амит не двигался следующие сорок пять минут, решив, что уже умер. Он посмотрел на гранату, мирно лежавшую возле шланга, а потом перевел взгляд на небо, усыпанное звездами.

— Я молюсь за родителей и всю мою семью, — прошептал он. Амит подумал о том, каких возможностей лишился, о бывших девушках и глупых поступках. — Я прожил хорошую жизнь.

Опомнившись и поняв, что террорист ушел, Амит встал на ноги и вошел в разгромленную «Шамиану», радуясь своему везению. Первое, что он увидел, было тело Рехматуллы. Кожа официанта была холодной и твердой на ощупь.

Амита начало подташнивать, но он пересилил недомогание и двинулся дальше к туалетам. Впереди застрочили автоматы, вспыхнул взрыв. До туалетов еще было далеко. Они находились за углом в холле. От Амита зависели жизни тридцати человек. Он не мог этого сделать. Ощутив досаду из-за своего поражения, он повернул назад, осторожно пробираясь через кустарник, прикидывая в уме, что сказать безутешным родителям мальчика. Он прятался за колоннами и мебелью, пока не добрался до бассейна. Скользнув назад в кусты, он заметил, что одного из иностранных гостей серьезно ранили в руку. Его лоб был покрыт бисеринками пота, а лицо побелело, словно полотно. Ему явно требовалась срочная медицинская помощь. Амиту нужно было найти человека с ключами от трансформаторной.

Сначала он отыскал родителей мальчика.

— Сэр, мадам, я сделал все, что мог. Но я не могу туда пробраться. Вы сказали, что верите в Бога. Теперь вам осталось лишь молиться, чтобы его не убили.

Заместитель комиссара полиции первой зоны Вишвас Патил ушел с собрания, посвященного прибытию премьер-министра, в десять минут девятого вечера. Он собирался вернуться через два часа. Патил быстро добрался до небольшой квартиры, расположенной в нескольких минутах езды к северо-западу от Колабы, в доме напротив стадиона для игры в крикет «Брабурн». Там он жил с женой и двумя детьми. В 21:25 он ел дхал[15] и рис, которые жена принесла из местной закусочной, и тут зазвонил телефон. Звонил его босс.

— Вишвас, в кафе «Леопольд» стрельба.

За три дня до этого Патил посетил кафе, чтобы осмотреться на месте, так как в июле поступили разведданные, что это кафе является потенциальной целью теракта. Он велел хозяину нанять дополнительную охрану и отогнал от кафе множество лоточников, тем самым уменьшая возможное количество жертв в случае взрыва бомбы.

— Господь давал мне знак, — сказал себе Патил, схватив «глок»[16] и нераспечатанную коробку с патронами к нему.

Когда он оказался на первом этаже, ему позвонил начальник полиции штата и велел немедленно отправляться к отелю «Тадж-Махал». Один из родственников его заместителя застрял в гостинице.

Выехав на улицу и направившись в сторону Колабы, Патил распечатал коробку и зарядил два магазина. Он начал пользоваться «глоком» полгода назад. Теперь у него было семнадцать патронов в магазине, запасная обойма и несколько патронов в кармане. Патил был доволен этим пистолетом. Обычное табельное оружие офицера его ранга включало шестизарядный револьвер или десятизарядный пистолет. После взрывов 2003 года отряд быстрого реагирования прошел курс тренировок в армейских частях, где их обучали тактике спецназа. Хотя их должны были вооружить автоматами АК-47 и девятимиллиметровыми пистолетами, Патил узнал, что за последние три года не было закуплено ни одного патрона для АК-47, а отряд быстрого реагирования не бывал на учениях с сентября 2007 года. Другой группировкой обороны города были ударные мобильные подразделения. Это были отряды, состоящие из пяти человек, вооруженных ржавыми карабинами и самозарядными ружьями. Им вечно не хватало амуниции, поэтому им приходилось отчитываться за каждый потраченный патрон. После перестрелки он часто видел, как члены отряда тщательно осматривают место боя в поисках гильз. Некоторым из них выдали бронежилеты, но они не защищали жизненно важные органы. В одном секретном рапорте отмечалось, что грудная пластина всех этих жилетов имеет дефект. Патил уже давно предупреждал начальство, что обороноспособность города находится в плачевном состоянии. Он снова повторил это сегодня на собрании в «Трайдент-Оберой».

Подъехав к «Тадж-Махалу», он вспомнил, как ездил мимо этого отеля, когда был студентом, и думал, что никогда не станет частью внутреннего мира этой гостиницы. Теперь же ему было все равно. Он увидел в освещенных окнах силуэты гостей, ходивших взад-вперед либо разговаривающих по телефону. Приняв решение, он велел водителю повернуть в соседний переулок и позвонил Сунилу Кудияди, надеясь, что оборона отеля выдержала атаку.

Выбравшись из машины, Патил с удивлением увидел, что один из входов в гостиницу все еще открыт. Он направился к террасе у бассейна, гадая, какое еще его распоряжение руководство отеля решило не выполнять. Он прошел всего в нескольких метрах от того места, где прятался Амит Пешаве с группой гостей. Удалился он так быстро, что Амит не успел привлечь его внимание.

— Общая тревога, — шепнул Патил в микрофон рации своему оператору, который передал сообщение Ракешу Мариа. Патил заметил Кудияди, который вышел из холла Дворца и махнул ему рукой.

— Террористы… убивают людей, — пролепетал Кудияди.

Его охранники рассредоточились по всему отелю, но они были безоружны и напуганы.

— Как террористы попали в отель? — спокойно спросил Патил.

— Через холл Дворца и северный вход.

Последний раз они виделись на собрании по вопросам безопасности отеля в октябре.

Кудияди пояснил, что две недели назад полицейскую заставу возле главного входа убрали.

— Они просили, чтобы их кормили во время смены, но отелю это не понравилось.

Северный вход никогда не охраняли, несмотря на все уверения, что там будет выставлен пост. Многие из согласованных мер безопасности были отменены, как только Патил ушел в отпуск. Это поясняли тем, что уже принятых мер более чем достаточно.

— Где террористы? — спросил Патил недовольно.

— Где-то на верхних этажах, — ответил Кудияди. — Похоже, что они точно знают, куда направляются.

— Проведите меня, — велел Патил.

Кудияди провел его по служебной лестнице на второй этаж. Они открыли дверь в коридор, но там никого не было. Патил пригнулся и достал пистолет. Внезапно он услышал тихое всхлипывание. Повернув за угол и направившись к главной лестнице, он увидел на полу двух раненых женщин. Пулями им повредило руки. Он велел двум охранникам Кудияди оттащить их в сторону и по рации затребовал медиков. Патил и Кудияди пошли дальше, потом поднялись по служебной лестнице на третий этаж, где тоже, казалось, никого не было.

Возле главной лестницы, завернув за колонну, они заметили людей, вооруженных автоматами, которые поднимались на четвертый этаж. Патил насчитал трех-четырех бойцов. Оценивая расстояние, он прикинул, что несколько удачных выстрелов положат всему конец. Он поднял пистолет и несколько раз выстрелил. Террористы пригнулись и открыли беспорядочный огонь в том направлении, откуда стрелял Патил. Их явно было больше, и они не были в этом деле дилетантами.

Недалеко от того места в номере 253 Амит и Варша Тхадани сидели, одетые в свадебные наряды, прижавшись друг к другу. Они должны были праздновать свадьбу в Хрустальном зале, а вместо этого прятались у себя в номере и думали, куда им деться. Несколько минут назад Амит открыл дверь и предложил бежать, но Варша, его новая, похожая на куклу жена оттащила его назад.

— Чем-то сильно пахнет, — сказал он ей.

Она узнала запах пороха и расплакалась. Варша постоянно думала о друзьях и родственниках, которые, возможно, все еще находились в Хрустальном зале и холле. Их ранили, взяли в заложники или даже хуже? Где мать Амита? Она должна была принести кольца еще полчаса назад. Варша звонила ей, но она не брала трубку.

Ее муж с виду казался увальнем, но Амит был не таким. Друзья знали, что он очень последовательный и хитрый малый. Также он был очень спокойным человеком. Он встал, выключил везде свет и поставил их телефоны на тихий режим. Варша пошла в ванную и стала звонить родственникам и друзьям, в то время как Амит смотрел в глазок, пытаясь придумать, что им предпринять дальше.

— Так, не кисни, это пустяки, — пробормотал он. — Как только этот вопрос решится, наш праздник продолжится.

В этот момент завибрировал его телефон. Звонил брат. Он велел Амиту быстрее уходить оттуда.

— Слишком поздно, — ответил Амит. Он снова подошел к глазку и тут же отпрянул. — Мне кажется, я видел террориста. — Он подбежал к окну и посмотрел вниз, надеясь увидеть полицейских. Обнаружил он лишь ярко освещенную яхту, покачивающуюся на волнах. — Надо было нанять себе такую посудину, — сказал он.

На красиво украшенной яхте «Алисия» Ник вместе с сыном приветствовали гостей, когда в 21:48 у всех, как по команде, начали звонить сотовые телефоны. Один из гостей включил на телефоне громкую связь, и все сгрудились вокруг него, чтобы лучше слышать. Из трубки доносились хлопки и звуки стрельбы.

— Это мой шофер, он припарковался возле гостиницы.

Они услышали голос шофера:

— Сэр, тут стреляют. Можно я переставлю машину?

Ник подумал, что в Англии шофер сбежал бы и не позвонил. К ним подошел светский лев Ратан Капур.

— Слушайте, это нормальная ситуация. В этом городе всегда жарко.

Успокоившись, Ник спустился на нижнюю палубу, чтобы обсудить с поваром ужин. Гости выпили еще шампанского, и в этот момент послышался сильный взрыв. Пьяные гости приветствовали его громкими криками.

— У нас лучшие места, — пошутил кто-то.

Официанты заканчивали сервировать огромный стол тикового дерева шелковыми салфетками, серебряными столовыми приборами и посудой из богемского хрусталя. Ник волновался об Андреасе. Он знал, что его друг любит рисковать. Поэтому он попросил капитана яхты позвонить Ливерасу.

— Скажите, что мы пошлем ему тендер, — попросил он.

В следующую секунду со стороны отеля прогремел еще один взрыв, от которого задрожала посуда на столе.

Гости не обратили на это никакого внимания и начали рассаживаться. Им постоянно звонили и писали sms.

— Стрельба в «Тадж-Махале», — прошептал один человек.

— Это серьезно? — спросил Ник.

Он посмотрел на берег. Ему нравился этот город, но раздражало наплевательское отношение к мерам безопасности.

— Не волнуйся, — сказал Капур. — Все на яхте чувствуют себя защищенными. У них много шампанского и французской еды. Ты тут хозяин, а это очень важное мероприятие.

К ним подошел капитан.

— Мистер Ливерас говорит, что с ним все в порядке, и желает всем приятного аппетита. Он вернется позже, — хмуро сказал он.

Ник отвел Капура в сторонку.

— Возможно, у нас все получится, — проблеял Капур, когда ему кто-то позвонил и поинтересовался, как проходит вечеринка.

Ник отправился в кают-компанию и попытался найти новостной канал по телевизору. Пока ему помогали с настройками антенны, пришло sms из Лондона: «Это теракт». А потом еще одно: «Они попали в город с моря».

«Боже, мы же тут как мишени сидим», — подумал Ник.

К одиннадцати часам вечера Патил вернулся в лобби. Его оператор запросил по рации подмогу. После перестрелки на главной лестнице террористы сбежали, поэтому Патилу нужно было прочесать все это большое и незнакомое ему здание. Он подошел к двум молодым полицейским, стоявшим возле фургона резервных сил полиции.

— Сколько у вас патронов? — спросил он. У каждого было по десять патронов. — Недостаточно. — Он сокрушенно покачал головой.

Несколько пуль попало в козырек над ступеньками, ведущими к главному входу. Патил был уверен, что стреляли с четвертого этажа. Он заметил Карамбира Канга, которой только что вернулся с приема. Они хорошо знали друг друга, так как общались во время консультаций по безопасности отеля. Патилу захотелось сорвать на Канге злость прямо на улице, но он взял себя в руки. Генеральный менеджер выглядел потерянным. Его лицо посерело, а модный костюм помялся.

— Моя жена и сыновья на седьмом этаже, — сказал он.

Что тут мог ответить Патил?

— Сэр, нам нужны планы отеля.

Карамбир пообещал поискать их. Он набрал номер шеф-повара Оберои. Набирая номер, он посматривал на южный угол седьмого этажа, где его ждала семья. Потом он вернулся к Патилу.

— Все планы у человека, с которым нет связи. Мы все еще ищем.

Патил был раздосадован.

— Мы не можем эвакуировать людей, пока не найдем террористов, а для этого нам нужно знать, куда идти.

Карамбир сказал, что свяжется с Ратаном Татой. Схватив бутылку с водой, он подумал, что его семьи могло бы тут и не быть. Несколько месяцев назад они решили переехать на квартиру. Нити накупила журналов о декоре интерьеров, радуясь возможности наконец устроить семейное гнездо. Они должны были съехать в начале этого месяца, но подрядчик все еще не закончил работу. Карамбир проклинал эту задержку, но старался отогнать тяжелые мысли.

— Ты — лицо отеля. Ты представитель семьи Тата, — сказал он себе.

Все взоры были направлены на него. То, что они увидят, должно их воодушевить.

На ступеньках, ведущих к главному входу, Патил встретил Раджвардхана. Ему как раз нужен был такой крепкий человек, а Раджвардхана не надо было просить дважды помочь другу. Войдя в холл, тот быстро оценил обстановку.

— Разнообразные ранения, многие застрелены в голову.

Он был уверен, что его предчувствия оправдались. Это дело рук пакистанских фидаи. Он предложил эвакуировать первый этаж, пока террористов там нет, установить импровизированный командный пункт возле «Шамианы», закрыть и охранять все выходы, чтобы террористы не смогли сбежать, и остановить лифты. Раджвардхан реквизировал пистолет и девять патронов.

— Крикни мне, когда будешь готов — сказал он Патилу, исчезая в коридоре.

На кухне на втором этаже у шеф-повара Оберои был план. После того как на его рестораны напали, гости разбежались по отелю. Многие из них попали в параллельный мир служебных переходов и помещений. Американец Майк Поллак, его жена Анджали и их друзья заперлись в магазине ресторана «Васаби» на втором этаже Дворца, а Андреас Ливерас остался на первом этаже, поедая чечевицу, шпинат и домашний сыр в «Масала Крафт», поддерживая настроение окружающих постоянными шутками.

Шеф-повар Оберои понял, что его бригада может воспользоваться служебными лифтами, лестницами и коридорами, чтобы вывести гостей в центральную защищенную зону. Он позвонил Карамбиру Кангу, который бродил возле отеля, чтобы предупредить его об этом. Оберои утверждал, что клуб «Чемберс» отлично подходит для этой цели. Клуб состоял из нескольких комнат, бара и библиотеки, занимая обширную территорию на втором этаже между Хрустальным залом и кухнями. Окна клуба выходили на Ворота в Индию. Клуб не упоминался в брошюрах об отеле, и лишь завсегдатаи «Тадж-Махала» могли бы его обнаружить, посмотрев на скромную пластинку возле лифта, поднимаясь в «Сук». В клуб могли попасть только сотрудники отеля или его члены, воспользовавшись специальным ключом. Карамбир согласился. «Чемберс» был невидимым убежищем. Он предложил Оберои начать немедленно, с гостей свадьбы, застрявших в Хрустальном зале.

Вскоре повара и официанты направили колонну гостей по служебному коридору. Они вошли в фойе клуба, которое журналист Бхишам тут же узнал. Он был здесь всего один раз на вечеринке, устроенной Ратаном Татой. Осмелев, он спросил у официантов, могут ли они открыть бар. Бхишам писал о еде и напитках, потому считал себя тонким знатоком вин и гурманом.

— Послушайте, у вас же там все есть, давайте, несите, — наседал он.

Но менеджер клуба вежливо отказал. Бхишам написал другу sms: «Лучшая коллекция алкоголя в стране у нас перед носом, а нам даже капли не перепадет».

Привели другую группу гостей, среди которых были Андреас Ливерас, Ремеш и девушки из спа-салона. Они увидели, что в одной из меньших комнат какие-то бизнесмены проводят переговоры.

— Смотрите, они ведут себя как ни в чем не бывало, — шепнул Ремеш.

Зная, что многие гости не поели, официанты вынесли им подносы с сэндвичами. Андреас попросил Ремеша взять несколько про запас.

— Спрячь их на тот случай, если еда закончится, — велел он, опустившись на шезлонг и достав телефон, чтобы позвонить в офис и семье в Лондон, а также на яхту. — Все в порядке, — успокоил он Ника. — Мы будем сидеть тихо, пока не прибудет армия. — Потом он позвонил сыну Диону: — Это скоро закончится, не волнуйся.

Настроение присутствующих совсем испортилось, когда кто-то включил телевизор, по которому показывали последние сводки событий по городу. Факты смешивались с теориями заговора, более шестидесяти террористов бродили по улицам Мумбаи, полиция была не в состоянии с ними справиться, а теракты унесли жизни уже многих сотен людей. Записи с забрызганных кровью платформ вокзала «Виктория» заставили всех замолчать. Бхишам подошел к испуганной матери и забрал у нее телефон. Какое-нибудь дурацкое sms могло сильно расстроить ее.

Пришли еще гости, включая Майка и Анджали Поллак. Анджали была очень взволнована, а обычно спокойный Майк не находил себе места. За несколько минут до этого террорист попытался забраться к ним в «Васаби», но не смог открыть запертую дверь. Один из поваров сумел отвлечь его, сказав, что зал пуст. Теперь Анджали была в состоянии думать лишь о двух их сыновьях, которые остались с родителями в другой части города.

— Мы могли погибнуть! — вскрикнула она.

«Чемберс» медленно наполнялся. Бхишам вместе с матерью удалились в одну из небольших комнат, и в этот момент здание вздрогнуло от мощного взрыва. Неужели их обнаружили? Свет выключился, экраны телевизоров потухли. Сидя в темноте, Бхишам написал другу sms: «Слышал взрыв. Что происходит?» Друг ответил, что верхний этаж Дворца горит. Бхишам запаниковал: «Это серьезно? Армия уже здесь?» Он повернулся к матери, которая была занята молитвой.

— Отличная свадьба.

Теперь в «Чемберсе» находилось около 250 человек, а в отеле — всего шесть полицейских.

Амит Пешаве сидел в кустах возле бассейна и с каждой минутой волновался все сильнее и сильнее. Была уже половина двенадцатого ночи, и, несмотря на то что он позвонил уже десяти сотрудникам, никто не знал, где находятся ключи от трансформаторной. Раненый британский турист слабел, а его рубашка пропиталась кровью.

Телефон Амита зажужжал. Звонил его бывший сосед по комнате Хемант Талим, который теперь работал в «Золотом драконе».

— Амит, как дела? — спокойно спросил он. — Слушай, мы сейчас в «Чемберсе». Нам нужно знать, где именно ты находишься.

Амит пояснил ситуацию, и тогда Хемант посоветовал ему поговорить с Оберои. Амит смог дозвониться до шеф-повара лишь с третьего раза.

— У меня тут британец, который вот-вот умрет, полоумные пьяные депутаты и пропавший мальчик. — Оберои попытался успокоить его, уверив, что свяжется с техниками, чтобы они принесли ключ. Краем глаза Амит заметил, что один из парламентариев нетвердой походкой двинулся к статуе льва, явно желая забраться на нее. — Мне надо идти, — просипел Амит.

Полчаса спустя он услышал глухой стук. Кто-то был в трансформаторной. Гости оживились. Потом дверь резко распахнулась и все начали быстро протискиваться внутрь. Амит заметил человека, спрыгнувшего с крыши трансформаторной. Это был какой-то европеец в красном галстуке-бабочке, одетый в строгий костюм. Должно быть, он все это время прятался наверху.

— Джеймс Бонд, — пробормотал Амит, глядя с удивлением, как мужчина быстро скрывается из виду.

Теперь ему надо было отправить раненого британца в больницу. Подхватив его под руку, он с трудом выбрался на улицу.

В «Суке» на последнем этаже Башни Боб Николлс и его южноафриканские спецназовцы были настороже. В ресторане находилось более пятидесяти человек, включая жену директора «Тадж Групп». Она передавала Николлсу все, что муж сообщал ей по телефону.

— Он утверждает, что мы находимся в самом безопасном месте, — заявила она.

Боб узнавал новости из собственного источника — от делового партнера, который следил за событиями по телевизору из Йоханнесбурга вместе с женой Боба Мелани. Партнер написал, что во Дворце стреляют, но в Башне тихо.

В другом конце зала капитан американской морской пехоты Рави и его брат высыпали содержимое бумажников на стол, отложив в сторону американские доллары и водительские удостоверения. Им следовало убрать все свидетельства того, что они американцы или как-то связаны с армией США. Рави запихнул документы вместе с кредитной карточкой в носок. Он решил позвонить своей девушке в Сан-Диего, но потом передумал. Когда позвонила сестра, он сказал, что находится далеко от тех мест, где стреляют. Она все равно никак не смогла бы ему помочь. Теперь ему придется держаться подальше от индийской родни, поскольку, если его поймают, им придется туго.

Так как Рави с братом жили в Сан-Диего, они решили в случае пленения подделать испанский акцент.

— Я очень надеюсь, что до этого не дойдет, — прошептал Рави.

Но некоторые вещи Рави было не под силу изменить. Годы, проведенные в армии, наложили на него отпечаток. Его шея была такой же ширины, как и обритая голова. Все в нем говорило о том, что он военный.

Рави подошел к столику, за которым сидели южноафриканцы. Он понял, что эти ребята одного с ним поля ягоды.

— Послушайте, — обратился он к Бобу без обиняков, — я хочу помочь, если можно. У меня есть кое-какой опыт подобных ситуаций.

Он больше ничего не сказал, а африканцы не спрашивали. Боб включил его в работу, послав на разведку с одним из своих людей. Им надо было найти более безопасное место, чем «Сук» с его панорамными окнами. Если бы в коридоре взорвалась бомба, их бы всех убило осколками стекла. Пройдя через кухни, Рави нашел конференц-зал в задней части верхнего этажа. Распахнув дверь, он с удивлением обнаружил там сотню корейцев, тихо сидевших и смотревших на него. Он попытался расспросить их, пояснив, что им надо держаться вместе, но они почти не говорили по-английски. Корейцы были очень напуганы, оставлять их одних было нельзя. Рави вернулся к Бобу с плохими новостями. Корейская делегация увеличила численность их группы до 150 человек.

Рави не видел смысла оставаться в «Суке».

— Давайте перейдем куда-нибудь.

Конференц-зал легче охранять. Когда все собрались, Боб схватил микрофон и обратился к толпе. У всех этих людей было разное восприятие сложившейся ситуации. Местные жители рассматривали ее так, как Боб не мог и вообразить. Они пережили городские беспорядки и многочисленные теракты, видели, как угольные короли становились мусульманскими «крестными отцами», державшими город в постоянном страхе, а бойцы вроде Мариа вели с ними войну. Только в Мумбаи неравенство криминального мира могло стать политической проблемой. Индуистские шовинисты, возглавляемые собственным «доном», который вел дела из логова в фабричных трущобах, пытались расшатать власть мусульманских «крестных отцов». Если вы хотели, чтобы вам перерезали горло, здесь это мог сделать бандит любого вероисповедания.

Рави подумал, что Боб держится достаточно уверенно. Что-то было в его голосе, что привлекало внимание, даже несмотря на то, что у него не было опыта публичных выступлений.

— Не надо громко разговаривать по телефону, — сказал он. — Не сообщайте людям снаружи, где мы находимся. Держитесь недалеко от двери. Меньше ходите. Не сидите под люстрами. Не разговаривайте с прессой.

Он пустил по залу листок бумаги, попросив всех написать свои имена и адреса. Он не сказал, что это был «список смертников».

Теперь им надо было построить крепость. Один из людей Боба забрался на подвесной потолок перед лифтами, готовый прыгнуть на любого, кто пройдет под ним. Рави отключил лифты, зажав стулья между их дверями, и забаррикадировал вход в ресторан. Внутри они принялись наваливать столы и стулья, чтобы заблокировать два пожарных выхода. Рави также тихо попросил официантов сидеть возле этих выходов и тут же сообщать, если кто-то попробует через них пробиться. Насколько он понимал, эта ситуация едва ли могла разрешиться быстро. Они застряли в этом отеле надолго.

Они все слышали взрыв, который сотряс отель. Рави понял, что это не граната.

— Я вижу дым, — сказал Боб.

Впервые в его голосе прозвучала тревога. С седьмого этажа Дворца валил дым, языки пламени лизали крышу.

«Как мы сбежим, если пожар охватит Башню?» — гадал он.

На верхнем этаже Дворца с противоположной от Башни стороны Сабина Саикиа тоже услышала взрыв. Испугавшись, она набрала номер подруги Амбрин Хан.

— Что мне делать?

— Слушай, я уже еду. Позвони администратору.

— Я позвоню Карамбиру Кангу — предложила Сабина.

Амбрин отговорила ее от этого. Она видела в новостях, что его семья тоже оказалась в ловушке в отеле.

— Он будет занят. Позвони администратору.

Сабина связалась с подругой через пару минут.

— Амбрин, мне страшно. Я слышу крики и шаги за дверью.

— Выгляни, только постарайся незаметно.

— Там люди с оружием, — пролепетала Сабина.

— Сколько их? — Амбрин хотела, чтобы Сабина сосредоточилась на деталях.

— Трое. Они молоды, а еще у них есть рюкзаки.

Амбрин испугалась.

— Ты должна спрятаться.

Несколько минут спустя Сабина позвонила брату Нихилу в Дели.

— Кто-то стучит в дверь. Говорят «обслуживание». Мне ответить?

— Нет.

Потом она снова позвонила брату.

— Он снова стучит, на этот раз говорит «служба безопасности».

— Не отвечай!

Она перезвонила через десять минут.

— Я в спальне, тут дым. Что делать?

— Заткни полотенцами щели вокруг двери, — велел Нихил.

Сабина затараторила:

— Мне надо поговорить с Шантану. Надо поговорить с детьми. — Там находились ее старшие сестры и мать. — Мне надо поговорить с ними!

Они все были на свадебной вечеринке племянницы, наблюдая за событиями в «Тадж-Махале» по телевизору.

Сабина снова позвонила Амбрин.

— Снаружи кто-то разговаривает по-пенджабски. Он стучит в дверь чем-то металлическим. Амбрин!

В километре от отеля, на узких улочках южного Мумбаи, где полиция сражалась с боевиками возле Еврейского центра и «Трайдент-Оберой», среди урагана звонков жителей, взывающих о помощи, одно западное разведывательное агентство выделило один телефонный номер.

Отделив междугородние звонки от местных и пропустив последние через специальные фильтры, агентство получило в свое распоряжение ряд вариантов. Используя лингвистические инструменты для поиска абонентов, говоривших на урду и пенджабском, агентство смогло еще больше сузить количество подозреваемых. Определив ключевые фразы с помощью оборудования, которое официально не существовало, агентство получило один-единственный номер местного оператора: +91 9910 719 424.

Эту новость передали индийской контрразведке. Им сообщили, что этот человек может быть координатором или руководителем террористической операции. Контрразведка обратилась к разведывательному управлению штата, которое, в свою очередь, связалось с Ракешем Мариа и антитеррористическим управлением. В техническом отделе управления специально обученный человек изолировал уникальный код этого номера для того, чтобы получить разрешение на прослушивание.

Мариа позвонил своему заместителю Девену Бхарти.

— Найди звонившего, — велел он.

Если этот номер приведет их к организаторам теракта, то они быстро справятся с ситуацией.

Бхарти, который как раз находился в аэропорту, где проводил специальную операцию, вернулся на юг Мумбаи. В управлении полиции он взял переносное оборудование для того, чтобы определить местонахождение звонившего. Вместе с заместителем он подключил оборудование к лэптопам и начал ждать, пока кто-нибудь позвонит с этого номера или примет входящий звонок.

Чтобы точно определить местонахождение человека, им надо было получить данные с трех ближайших базовых станций сотовой связи. Эти данные они накладывали на карту, вычленяя определенный сектор, после чего можно было узнать, где находится человек, с точностью до нескольких десятков метров. Бхарти, который делал такое прежде, знал, что подобная работа требует упорства. Начав сканирование Колабы, он устроился поудобнее в кресле, надев наушники и положив лэптоп на колени, и принялся ждать. Он понимал, что они должны поймать звонок и, каким бы коротким он ни был, определить местонахождение абонента на карте.

В полдвенадцатого вечера +91 9910 719 424 включился.

— Селям алейкум.