Замуж за итальянца. Тоскана, еда и гороскопы

Глава 21. Insieme

Синьора Кроче заняла комнату, где работала Полина. Ванных комнат в квартире было две, и они не сталкивались хотя бы там.

Теперь их день начинался с тройного поцелуя «Лоренцо – Полина – синьора Кроче». Полина вернулась в прежний офис: каждое утро она упархивала с радостью.

В тот день Полина провела вебинар для своей школы, проверила домашнюю работу учениц.

Колокол пробил один раз. Час дня. За последние три месяца, к удивлению Полины, внутренние часы перестроились, и она начала жить по итальянским. Расхотелось завтракать сытно, к полудню тянуло обедать, а ужинать организм требовал не раньше восьми вечера. Теперь Полина пила кофе не только утром, но и после обеда. Правда, капучино после обеда заказывать перестала: над ней подшучивали, говорили, что так она никогда не станет местной, ведь капучино после обеда пьют исключительно туристы. Молоко после сытного обеда, спагетти или мяса, нежный желудок итальянцев не выдерживал, максимум, что они могли попросить – это маккьято. «Запятнать кофе молоком» (пятно – маккья). У итальянцев существовала масса нюансов и тонкостей по поводу еды.

А сколько видов кофе готовили в местных барах! Невероятное количество. Например, здесь, в Тоскане, пили сafe al vetro – обыкновенный кофе, но в стеклянной чашечке. Говорят, что так вкуснее. Это «так вкуснее» было главным итальянским девизом. Поэтому паста альденте, поэтому к моцарелле бычьи помидоры, а в салат – те, что из Сардинии. Был кофе не просто маккьято, а скьюмато, это когда молоко сначала превращали в пенку, а только потом добавляли в кофе. Потому что так вкуснее.

Полина шла на обед к Грации, когда раздался звонок.

– Аморе, пообедаешь с мамой? Звонила мне – что-то она хандрит.

– Прости, Лоренцо, но я иду на обед к Грации…

– А… то есть она важнее?

Полина нахмурилась.

– При чём здесь это, просто я уже договорилась.

– Ладно, увидимся вечером.

У Грации за столиком снаружи уже сидели хозяйка отеля и Франческа.

– Привет, девочки! – Полина расцеловала всех в щёки и уселась за стол.

– О, невеста, как дела, как твой итальянский жених, хорошо себя ведёт? Быстро он тебе предложение сделал, прямо нехарактерно для итальянца. Знакома с его мамой, синьорой Кроче, никому бы не пожелала такую свекровь, – и Франческа помахала кистью руки, как если бы обожглась.

Все засмеялись, Полина подвигала плечами и грустно сказала:

– Она к нам переехала…

– О мадонна миа! – всплеснула руками Грация.

Хозяйка отеля закатила глаза, Франческа подняла брови.

– No-o-o non è vero…

– К сожалению, это так, – сокрушенно покачала головой Полина.

– Ну и mammone же твой Лоренцо, – бросила Грация, ставя на стол тарелки с пастой.

– Да, точно, – кивнула хозяйка отеля.

– И не говорите, – подтвердила Франческа.

– Это что за слово такое?

– Маменькин сынок, – улыбнулась Грация. – Итальянцы – маменькины сынки. Потому что мамочки их обожают и балуют с детства, правда, Франческа? – и Грация подмигнула.

Франческа пожала плечами, она была мамой двух мальчуганов.

– Ну, не все такие, ладно вам… Но что правда, то правда – воспитание сыновей и дочерей в Италии отличается. Уж не знаю, как это объяснить, но есть что-то болезненное в отношении мамы к сыну и наоборот, – согласилась Франческа.

– Но, девочки, не все мужчины такие, мой муж никогда mammone не был, это всё же зависит от семьи, – возразила хозяйка отеля.

– Что же мне делать? – пробормотала Полина.

– А что тут сделаешь? Только переехать, выстроить, так сказать, личные границы. По-другому никак. Иначе она всегда будет или у вас в доме, или по соседству. Помяните моё слово. Это не лечится, – высказалась Грация.

– Кстати, – сменила тему Франческа, – моя дочка идёт на день рождения к подруге той Адели Мартинелли. Похоже, у них и правда было кафе на виа Сан-Паолино… Не знаю, та ли это семья. Как только узнаю, куда переехало кафе, дам тебе знать…

Вернувшись домой, Полина вышла на террасу и обнаружила, что исчез её холст с картиной собора Сан-Мартино.

– Синьора Кроче, вы не видели мою картину?

– Нет, не видела никакой картины, – Синьора Кроче складывала бельё в гостиной.

Брала кухонные полотенце, гладила их рукой, складывала вдвое, проходилась по ним горячим утюгом, потом складывала вчетверо.

– Странно, – пробормотала Полина, оглядываясь по углам, – я оставила сушиться холст на балконе…

– А это не тот пятнистый лист бумаги?

Полина нахмурилась.

– Ну, это как посмотреть, там разная градация цветов…

– Не знаю, сегодня я делала уборку, выкинула какую-то пёструю бумагу, думала, это мусор.

– Вы что? – Полина покраснела, вспомнив, сколько раз переделывала картину. – Вы не могли спросить?

Полина стиснула зубы до боли в челюсти. Не сказав ни слова, она выдохнула, потёрла браслет и ушла в спальню. На кровати лежала стопка выглаженного белья, сложенного по цвету. Она открыла шкаф: её обычная куча рассортирована по полкам. Полине не хватало воздуха, она распахнула окна спальни. С наружной стороны окон пестрели новые цветочные горшки. В этом доме не осталось ни одного угла, куда бы синьора Кроче не сунула свой острый нос.

Полина сжала кулаки, в ней накопилось столько злости, что она могла поджечь дом, город и всю Тоскану. Да что Тоскану, всю Италию. Полина зашла на кухню выпить холодной воды.

Синьора Кроче закончила с полотенцами и начала сервировку стола.

– Дорогая, не сходишь за вином в погреб? Возьми две бутылки, те, что справа, – попросила она, показав на ключи у двери.

Обычно за вином ходил Лоренцо.

Полина молча взяла ключи и спустилась на самый нижний этаж, открыла дверь, включила свет и осмотрелась. В тесном сыром помещении дышалось с трудом. Полина быстро нашла две бутылки вина и выбежала наружу. Выдохнула и почувствовала лёгкое головокружение.

Когда Лоренцо вернулся с работы, они сели ужинать.

– Мама, это новый сервиз? – Лоренцо рассматривал тарелки.

– Какой же ты внимательный, мой мальчик. Да, новый, купила на антикварном рынке, это редкая коллекция старинной фарфоровой мастерской Marbelli.

Нежно-голубую середину тарелки опоясывал серебряный круг, поделенный на знаки зодиака. А в центре какой-то воинственный герой на колеснице с запряженными в нее лошадьми.

– Очень красиво, мама, у тебя такой изысканный вкус, – улыбнулся Лоренцо. – И тема астрологическая, – подмигнул он Полине.

Синьора Кроче, довольная похвалой, отправила в рот оливку.

– Кстати, об астрологии. Полина, скажи, а ты долго собираешься ей заниматься? – спросила синьора Кроче.

– Всю жизнь, – ответила Полина слегка напряжённо.

– А я думала, это хобби, – поджала губы Изабелла.

– Ну да, неплохое такое хобби, которое кормит меня вот уже десять лет, – фыркнула Полина.

– Ну, ты скоро выходишь замуж, зачем тебе работать. Появятся дети, хозяйством надо заниматься.

Полина глянула на Лоренцо, но тот смотрел что-то в телефоне.

– Не вижу помех, одно другому не мешает, – сказала Полина и сильно толкнула Лоренцо под столом.

Тот поднял глаза.

– Извините, важное сообщение пишу, не расслышал.

– Я говорила, что, когда у вас появится семья, надеюсь, Полина будет меньше работать.

У Лоренцо зазвонил телефон.

– Простите. – И вышел на балкон.

– Как проходят ремонтные работы, синьора Кроче, когда планируете завершить? – Полина старалась мило улыбаться.

– Надеюсь, через месяц закончат.

Месяц?! Ведь уже прошло две недели! Полине захотелось закрыть глаза и больше никогда не видеть синьоры Кроче. Она так и сделала. Не помогло.

Лоренцо вернулся. Синьора Кроче начала собирать со стола тарелки.

– Не волнуйтесь, я сама, – сказала Полина, опередив Изабеллу.

Та натянуто улыбнулась. Лоренцо продолжал смотреть в телефон. Полина собрала тарелки, принесла на кухню и начала ставить их в посудомоечную машину. Зашла синьора Кроче и округлила глаза.

– Что ты, милочка, это же очень дорогой сервиз, его моют исключительно вручную нежной губкой. Оставь, оставь, я сама, – замахала она руками.

Полина вернулась в гостиную и показала жестом Лоренцо на балкон.

– Дорогой, тебе не кажется, что твоя мама у нас слишком засиделась. Она выбросила мою картину!

Лоренцо нежно поцеловал Полину в губы.

– Уверен, она сделала это не нарочно, аморе…

Полина на поцелуй не ответила.

– Дорогой, а после свадьбы мы будем продолжать жить здесь?

Лоренцо обнял Полину.

– Аморе, я, наверное, не говорил, но эту квартиру помогли мне купить родители. Они внесли большую часть ипотеки, я многим им обязан. И вряд ли оставлю маму одну… Она не молодеет…

Он притянул Полину к себе. Она отстранилась.

– Завтра вечером я иду на ужин к Грации, в её бар, она делает тематический вечер, хочу развеяться.

– Что-то ты зачастила к Грации, аморе, – Лоренцо погладил Полинину шею и слегка придавил сзади.

– Дорогой, – нежно убрала его руку Полина, – мы всё время вместе, ты не успеваешь по мне соскучиться.

Полина вернулась в гостиную и направилась в ванную. Лоренцо сел в кресло у стола.

– Аморе, мне кажется или Полина как-то странно себя ведёт, уж не появился у неё кто-то другой? – прошипела синьора Кроче, высовывая язык, чтобы слизать крем с пирожного.

– Не говори ерунды, мама, – мрачно возразил Лоренцо и похрустел пальцами.

Полина вернулась. Синьора Кроче смахнула крем с губ, допила кофе и встала.

– Что ж, я пошла играть в бридж.

– В бридж? В том клубе, что на крепостных стенах? – спросила Полина дружелюбно.

– Да, именно. В нашем клубе.

– Как здорово, мне тоже предлагали… как-то проезжала там.

– Это непростая игра, нужна смекалка, – синьора Кроче взяла клатч из крокодиловой кожи и направилась к выходу.