Замуж за монстра

Глава 3

Деревня есть деревня. Даже если она в другом мире. Потому что даже здесь мне закатили гулянку. Вынесли столы на главную улицу, накрыли такими явствами, которых и в ресторанах порой не увидишь. Пару часов я не могла выбраться и загребущих рук местных женщин. Ровно до тех пор, пока меня не вырядили полностью. Даже косу красивую заплели. С моими тонкими и мягкими волосами любое плетение как правило не держится. Однако, видимо я просто не была в руках лучших.

Сарафан был прекрасен. Вот честно, для меня, живущей в «технологически развитом» мире было удивительно ощущать тонкую приятную ткань под пальцами, расцвеченную витиеватыми вышивками.

А еще каждый, буквально, каждый — стремился меня накормить. Особо смелые еще и укоряли, что я уж больно худая. Честно, если бы не пришлось в юности сидеть на диетах и тренажерах, чтобы привести фигуру в порядок, я бы и слова не сказала. Тут же приходилось держать себя в руках и улыбаться.

— Иван! — я выцепила в толпе старого знакомого, схватив его за рукав рубахи.

— О, Ася, ты чего?

— Спрячь меня! — надеюсь за его широкой спиной не будет видно мою бедовую головушку.

— Ты чего? — оторопел парень, пытаясь повернуться ко мне лицом.

Я не давалась. Или я сейчас помучаюсь, или буду еще лет пять сгонять лишние килограммы. А широкая спина и высокий рост молодого мужчины великолепно прикрывают меня от местных девушек, которые стремятся всему «научить» меня. И ладно бы только советы давали! Они же натуральным образом откармливают меня!

— А, понял. — Ванек увидел оглядывающуюся в поиске кого-то группу лиц женского пола. — Пойдем, я тебя спрячу.

— Я все понять не могу, почему ко мне такое отношение! — жаловалась я Ване в горнице одного из домов. — Нет, мне конечно приятно, что в меня не плюют презрительно и не связывают, заставляя выполнять чьи-то требования. Но эта гиперопека меня несколько напрягает!

— Ну у тебя и фантазия! — хмыкнул парень на мои слова о связывании. — А опекают, наряжают и откармливают потому что благодарны.

— За что?

— Ты и правда не понимаешь? — перестал улыбаться он.

— Возможно… Не до конца.

— Ась, в лес идешь именно ты. Не чья-то девушка, дочь, сестра. Ты. Они благодарны за то, что не их родным или им самим приходится уходить в неизвестность. Они просто рады, что это не они. А еще мы все благодарны за то, что ты не устраиваешь истерик, забастовок всяких, не пытаешься сбежать, или покончить с собой. Еще ни одна похищенная девушка не вела себя так примерно. Поэтому да, тебе благодарны.

И только когда мы уже сидели за столом, накрытым белой скатертью и всяческой снедью, я выцепила за хвост мысль.

— Вань, а почему все остальные пытались сбежать? Ты же всем нормально предлагаешь новую жизнь в другом мире?

— Ну, — парень, сидевший рядом, тяжело вздохнул. — Каждый раз я ищу девушку, молодую женщину, парня — зависит от очередности того, кто забирает дань — таких, кому терять нечего. Пару раз вылавливал самоубийц. Причем обе, когда попали в Граннинскую, закатывали истерики, хотя казалось бы: неужели выйти замуж страшнее чем умереть? Вроде и мужья для них подобрались не особо уродливые. Один был джинном, ему в лампе стало скучно одному жить. Другой так вообще — повелитель ветров, забыл, если честно, как зовут. Причем красавчик, просто живет высоко, жена нужна была, которая высоты не боится. Так я ту девку и выловил, едва успел поймать, кстати, со шпиля высотки в одном городе. Название для меня мудреное, не помню как назывался.

— Я смотрю ты именя не очень запоминаешь. — улыбнулась я.

— Русские проще запомнить. Этот язык нам ближе. Хотя и на остальных разговариваем свободно — врожденная способность. А вот имена… У нас имя — не просто набор звуков. Это суть человека. А потому имена, ничего не значащие, или значение которых мне не понятно — я не запоминаю. Вот ты — понятная. Анастасия. Настасья, если по простому. Твое имя подходит к тебе — «перерожденная». Я не знаю, почему так, но чувствую — подходит.

— Это да… Моя жизнь на Земле была хорошей с человеческой точки зрения. Я всегда была лучшей, стремилась к этому. Учеба, работа, личная жизнь. А потом меня предал близкий человек и я вдруг поняла, что во всей этой жизни не нашлось для меня кусочка счастья. Сейчас я сижу здесь и понимаю — что бы меня ни ждало в Мире Хаоса, с Водяным, я уж всяко буду счастливее, чем тогда. Даже сейчас я чувствую себя… да, перерожденной. У меня появился абсолютно читстый, не замараный ничем, шанс на новую жизнь. Это ведь хорошо?

— Хорошо, Настасья, — одобрительно кивнул Иван. — Хорошо.

«Отдавать дань» было принято на рассвете. Я шла, словно невеста (хотя, почему словно? меня же замуж отдают). Белый сарафан был простым, минимум всяких вышивок, кружев, украшений. Но мне нравилось, как я в нем выглядела. И какое счастье, что не возникало никаких ассоциаций с саваном. Деревенские едва не плакали, да и мне было грустно прощаться с этими простыми и честными людьми. Я успела и побегать с детворой, и посплетничать с девушками, да даже посекретничать с замужними бабами (в те периоды, когда они наконец уставали гоняться за мной с едой. Смех, да и только!)

Примерно так выглядит «жертва».

Сейчас же я с предвкушением (и что врать, толикой страха) ступала по зеленому травяному ковру. Босая. Как ни странно, в лесу мне не попалось под ноги ни одной ветки, ни одного камня. Лишь мох и травы. Иногда под ноги попадались кустики земляники. И через пять минут ноги были в алых брызгах. Нереалестичность происходящего поражала. Я в подвенечном платье с фатой иду босая по лесу чтобы выйти замуж за Водяного и меня сопровождает мерно гудящая какую-то песню толпа. Жесть!

Я украдкой обернулась. Чуть позади шагал Иван.

— Ванька, — шепот утонул в причитающем гуле деревенских.

— Чего? — так же шепотом ответил парень.

— Я спросить забыла, а что за порталы то у вас? Почему обратно возвратиться не получится?

— Вот. — он достал из-за пазухи деревянный медальон на простой пеньковой веревочке и стал негромко рассказывать, — Такие врата, или портал, по-вашему, есть у каждого желающего в этой деревне. У всех с молоком матери впитаны истории неправильного обращения, а значит подобная вещь для человека безопасна. Одна сторона впитывает энергию мира из которого уходишь — он повернул медальон, он оказался двойным, из светлого и темного дерева. — Вторая же из мира в который идешь. Первая нужна, чтобы прорваться сквозь завесу миров, вторая — чтобы вернуться. Самое страшное, когда в чужом мире не оказывается нужно энергии. Сам ты вернуться не сможешь, а те, кто может тебя вытащить — еще и догадаться должны, куда ты попал, почему не вернулся и что сделать, чтобы вернуть тебя. Так что просто так никто по мирам не гуляет — мало ли.

— Ясно. — я призадумалась.

— Иван слегка нервно оглянулся.

— Вот, держи, — он быстро впихнул в мою ладонь медальончик-портал.

— Что? Зачем?

— Тише! — зашипел парень. — Не привлекай внимания, спрячь и никому не показывай!

Я сжала руку в кулак и спрятала в складках платья, типа придерживаю подол. Удачно, что оно достаточно длинное для этого.

— Не потеряешь? — тревожно спросил Ваня.

— Нет, — улыбнулась я. — Спасибо.

— Ася, ты другом мне стала! — вдруг горько зашептал молодой человек. — Не знаю, что тебя ждет там, но вдруг врата помогут, вдруг плохо тебе будет — захочешь вернуться домой. Они уже настроены на твой мир, тебе останется только пожелать там оказаться — сильно, от всего сердца.

— Спа… спасибо! — сердце кольнуло, а на глаза набежали слезы. — Спасибо тебе за все, Вань.

— Пришли! — громогласно возвестил старик — глава деревни.

Посреди леса, полного привычной растительности, распологалась странная каменная площадка. Я несколько растерялась, но меня поставили перед самым краем этой площадки. Недоуменно оглянувшись я поняла, что ни один человек не перешагнул края.

— Дева, пришедшая с мира другого, прими слова раскаяния нашего и благодарности. В день сегодняшний мы отдаем дань Хаосу. — старик осторожно, но настойчиво взял меня за руку, заставляя шагнуть ее на камень, оказавшийся неожиданно теплым. — Вот откуп наш! — вдруг громко воскликнул он. — Просим!

— Просим! Просим! Просим! — начала скандировать толпа сзади.

Резко стало неуютно. А кому приятно, когда тебя едва ли ни ритуально в жертву приносят. Ну ладно бы открыли портал и спихнули туда. А тут прям дрожь пробирает от того, насколько привычно и четко кричит народ. Вдруг пришла мысль, испуганной пташкой забившаяся в голове. Были ли они искренни в своей заботе? Возможно. Но сейчас они приносят меня в жертву неизвестному и опасному существу совершенно без жалости. Они так привыкли. Интересно, что они просили? Того, чтобы жертву их приняли? Или все же благословений для себя?

Стало вдруг так обидно, что в глазах защипало от слез. Но я не желала плакать тут перед всеми. Хотелось просто обнять себя руками и обидеться на весь мир. Но гордость подняла голову и сжала кулаки. Нет уж! Я не позволю кому бы то ни было считать меня безропотной жертвой. На этот раз я приму все, что свалится мне на голову и выгрызу для себя если не счастье, так свободу действий. Не дождетесь!!!

И все же я заметила, как одна слезинка, самая резвая, успела капнуть на сухой и теплый камень. Капнула темным пятнышком и тут же впиталась, как будто ее и не было. Слезы вмиг высохли. Сейчас что-то будет, ибо на керамзит данный камешек совсем не похож.

Народ резко замолчал.

В наступившей тишине я услышала как где-то совсем рядышком журчит вода. И если бы я не знала, что поблизости нет ручья, то не обратила бы на это внимания. Звук успокаивал и умиротворял. Стало все равно. Что бы деревенские ни сделали — это уже позади. Пришло чувство легкости и свободы. В конце концов, что мне терять то? Впереди новый мир, новая жизнь с чистого листа. Так что отбросить страх и вперед.

Я наплевала на напряженную тишину и вопреки всем правилам (глава мне раз пятьдесят повторил, что мне нужно стоять и ждать, пока меня не заберут), я двинулась к центру каменной площадки. Стоило лишь остановиться, как из-под ног брызнула вода, расплескиваясь в стороны причудливым цветком. Сквозь листву проглянуло солнце и я замерла, любуясь мерцающими капельками вокруг. Какая же все-таки красота! По ногам скользнула прохлада. Я посмотрела, а это вода мягко, как будто даже нежно, окутывала меня все выше и выше. Но страха не было. Наоборот, пришло ощущение защиты.

Мельком глянула на народ. Стало смешно. Я запомню их выпученные глаза и отвисшие челюсти! Повинуясь интуиции, я резко раскинула руки в стороны и перед глазами взметнулась вода…

Прозрачные лепестки слабо засияли и вдруг резко схлопнулись, оставляя после себя лишь притихшую толпу и абсолютно сухой камень.