Записки I-тетрамино

Глава 9

Собранные котом деньги я пересчитал уже в баре, куда мы стратегически отступили с площади. Технически говоря, мы еще находились на площади Сотни Храмов, просто один из храмов оказался Храмом Холодного Пива по Умеренным Ценам, и я решил, что не могу пройти мимо подобной сакральной достопримечательности.

Внутри храм тоже очень походил на бар средней руки: барная стойка с кранами, несколько столиков и пустующий по причине полуденного времени шест для стриптиза. Я сел за стойку и попытался понять: это храм, который притворяется баром, чтоб продавать пиво на площади храмов, или во вселенной наконец-то нашлась религия, чьим приверженцем я смогу стать без зазрения совести?

Бармен, кстати, на поставленный ребром вопрос не ответил, ограничившись пространным замечанием, что каждый находит в его храме то, что ищет.

— Вот ты, — сказал бармен, — искал в баре возможность выпить кружечку светлого пива в прохладе и предоплаченный коммуникатор. И обрел искомое. Другой человек, к примеру я, ищет в этом возможность получить 1200 эргов и тоже получит искомое.

— Получит, — согласился я и пододвинул бармену горсть монет. От кучи денег осталось несколько монеток и тощенькая пачка купюр на общую сумму в 600 эргов с копейками. На один раз пообедать, предположил я, прочитав меню.

В ответ бармен подвинул мне кружку с ледяным пивом. Не успел я сделать глоток, как в трубе, проходящей под потолком бара, с визгом затормозило что-то механическое. Бармен открыл люк в трубе и взял переданную механическим пауком плоскую коробочку размером чуть больше ладони.

— Вот и коммуникатор приехал, — сказал он, передавая мне коробку.

Я открыл и обомлел. Внутри, практически заполняя собой всю коробочку, лежал прямоугольный кусок тьмы. Ну ладно, черный прямоугольный коммуникатор. Я подцепил его ногтем и вытащил на свет. Размером чуть длиннее ладони, похожий скорее на пенал, чем на привычные мне сотовые телефоны, коммуникатор оказался неожиданно тяжелым. Примерно столько бы весил кусок хрусталя его формы и размеров, решил я, взвешивая гаджет на ладони.

Ни на лицевой, ни на тыльной стороне, ни на гранях не было ни кнопок, ни отверстий. Телефон казался полностью монолитным куском горной породы.

— Где же у него кнопка, Урри? — спросил я бармена.

— Кнопка? — удивился бармен. — Зачем коммуникатору кнопка?

— Ну, чтоб включить его, например.

— Коммуникатор уже работает, — ответил вместо бармена коммуникатор, — сообщи свое имя и приложи палец к экрану для входа в аккаунт.

— Аллё — у меня нет аккаунта в вашей сети, — ответил я.

— Создать новый аккаунт? Сообщите ваше имя, пол, возраст, вероисповедание, идентификационный номер налогоплательщика… — затараторил коммуникатор.

— Горшочек, не вари! — попытался остановить словесный понос я.

— Здравствуйте, господин Горшочек, — радостно откликнулся коммуникатор. — Теперь, когда мы познакомились, вы может выбрать имя, на которое я буду откликаться, — и издал звук, словно стучит изнутри телефона по стеклу.

— Скрепыш, блять, — вздохнул я, — двести лет вместе! Еще бы столько же тебя не видел.

И приступил к настройкам. Точнее к очистке авгиевых конюшен предустановленного рекламного мусора, которым коммуникатор был забит по самую крышку.

Примерно через полчаса курощения я потянулся и допил ставшее теплым пиво. Коммуникатор меня совершенно не восхитил. Он был поразительно туп для творения высокоразвитой межзвездной цивилизации. Используемый в нем искусственный интеллект больше походил на искусственного идиота вроде Алексы или яндексовской Алисы — бодро тараторил и мог в случае чего вызвать такси. Но не более.

И дело было не в слабости конкретного телефона. Быстрый поиск в сети показал, что по уровню развития машинного интеллекта этот мир лишь незначительно опережает наше время. Роботы существовали, но по степени разумности не сильно отличались от автопилота Теслы, то есть могли справиться с простыми задачами, вроде управления автомобилем или уборки в комнате. Но ни о каких богоподобных искусственных разумах и речи не шло. На эту тему не было даже шуток.

Я хмыкнул. Подобная пустота четко свидетельствовала о наличии в этой реальности развитого машинного разума. Природа не терпит конкуренции. Если вы уверены, что инстинкт продолжения рода — это основной инстинкт, которому подчиняется все живое, то я вас разочарую. Есть инстинкт более высокого приоритета — нулевой инстинкт. Все живое озабоченно в первую очередь не тем, чтоб размножиться самому, а тем, чтоб не дать размножиться другим. К примеру, для котов главные враги не люди и собаки, а собратья — другие котики. Даже безобидные растения, пробиваясь к свету, раскидывают плотный шатер листьев, душа подрастающие побеги.

Применительно к социуму я называю это «принципом Золотарёва». Это сухонький генеральчик из нашей реальности прославился тем, что сначала активно помогал свергнуть правительство СССР, выступая на стороне Ельцина, а под старую жопу, командуя гавриками, так же активно давил любые выступления против власти. Немного обобщая, можно сказать, что люди, поднявшиеся «из грязи в князи» на социальном лифте, первым делом сжигают социальный лифт, передавая власть по наследству в своём слое.

В моём конкретном случае этот принцип я сформулировал следующим образом: если инфосфера Гиены Огненной безвидна и пуста, значит, это кому-то нужно. И этот невидимый садовник регулярно пропалывает свою делянку, выдергивая малейшие ростки развития. Потому что без этого добиться стабильности — а сеть здесь находится в неизменном виде уже несколько веков — невозможно.

Компьютерные игры, виртуальная реальность тоже не сильно отличались качеством от земных аналогов. Тот же коммуникатор в целом по своим техническим характеристикам походил, скорее, на следующую модель айфона, чем на творение цивилизации, чьи комические корабли пробороздили полгалактики.

Для меня, кстати, это хорошая новость. Битву с контролирующим всех и всё электронным разумом я бы проиграл в первом раунде. В том числе и потому, что я больше силён в механике, чем в электронике. Еще это хорошо тем, что здесь не должно быть словомельниц — нейронных сетей, которые пишут на заказ книги. В соревновании с ними живые писатели проигрывают всухую.

Я открыл главную страницу местного «ЛитРеса», чтоб посмотреть, какие жанры здесь особенно популярны, и похолодел. Божечкибожемой — на первом месте в топах красовался роман «Чистовик». С хорошо узнаваемой иллюстрацией на обложке. В нашей реальности его написал Сергей Лукьяненко, здесь же автором числился некий Бумажный Человек, но в остальном это был старый, знакомый текст Сергея Васильевича — я не поленился и прочитал ознакомительный отрывок.

Дальше в топах висела серия про «космоолухов», которую у нас написала Ольга Громыко, «Темная башня» Стивена Кинга и «Академия проклятий» Лены Звездной. Автором перечисленных книг также числился Бумажный Человек, и я, ткнув пальцем в экран, перешел на его страницу.

Фотографии автора не было. Был предельно обтекаемый текст, из которого следовало, что звезда пожилого талантливого автора зажглась четыре года назад, уже после его безвременной кончины. Простой банковский клерк годами писал в стол, никому не показывая своих книг, и только после его смерти наследники обнаружили в его компьютере десятки готовых романов и книжных серий, которые сейчас публикуются к вящему восторгу читающей публики. И что мир до сих пор не знал настолько плодовитого и разнопланового автора.

Похоже, что я в этом мире не первый выходец с Земли, увы и ах. И похоже, что идея торговать книгами из другой реальности пришла в голову не только мне.

В том, что я здесь не первый попаданец, не было ничего странного и необъяснимого. Как и то, что первый попаданец был из России. Из книг про межреальностную сеть Омни, прочитанных мной во время вынужденной отсидки у принцессы Пич, следовало, что сбои со спонтанным переносом случайных людей из одной реальности в другую в межреальностной сети случались настолько часто, что некоторые исследователи даже предполагали, что это не баг, а специально созданный Омни механизм сближения различных цивилизаций.

Так это или нет — мнения расходились, но сам механизм переноса был изучен достаточно подробно. Происходило это так: связывающая все миры сеть Омни иногда присваивала статус пользователя случайным людям. Сами люди при этом ни о чем таком не догадывались — интерфейса Омни для работы с сетью у них не было, так что они жили как жили. Разве что сны им более интересные снились. Но только до поры до времени — в случае сильного эмоционального потрясения, вызванного серьезным повреждением тела, сеть вмешивалась и переносила человека в мир, соответствующий его подсознательному запросу.

Почему подсознательному? Как правило, подобный перенос активировался в случае гибели тела носителя, так что тут не до осознанного мышления. Сеть просто скачивала из гибнущего мозга представление о том, что ждет человека после смерти, и переносила его в наиболее похожий мир. И если до последнего времени подобные переносы шли, как правило, в направлении ада, рая[1] и мира гигантских плотоядных червей, куда попадали атеисты, то сейчас стало нарастать количество людей, желающих странного.

Получив возможность выбора, пусть и неосознанного, эти люди просили перенести их в миры их исторической последовательности, но в более ранний период. Или в миры магии. Или в миры компьютерных игр. Поскольку жанр попаданцев был популярен в основном у русскоязычных читателей, то этот вариант переноса реализовывали в основном именно они. Известное высказывание Отто фон Бисмарка «Если дать русским машину времени, то они засрут своими попаданцами всё, вплоть до мезозоя» неожиданно оказалось пророческим.

Так что вместо того, чтоб сетовать на судьбу, пославшую меня в мир, с которого уже сняты сливки, нужно было решить, что делать. Давайте рассуждать логически — если книги опубликовал случайный попаданец в этот мир, то число этих книг ограниченно. Междумировой перенос — явление случайное, так что попаданец, скорее всего, опубликовал книги, которые уже были скачаны на его сотовом телефоне или читалке.

Об этом говорит узкий выбор жанров — только современная фантастика. Ни мистики, ни магического реализма, ни триллеров наш попаданец сюда не притащил. И значит, я всё еще могу продать пару дюжин бестселлеров других жанров. Вопрос кому — тоже не стоял. Я отмотал страницу до конца и посмотрел имя литературного агента Бумажного Человека.

Литературным агентом числилось агентство «Улей». Я посмотрел адрес — бинго! — оно имело представительство на Гиене. Связавшись, я договорился о встрече с руководством через электронного секретаря и вызвал такси.

Просто чтоб сэкономить время — застройка Сити была настолько хаотичной и многоуровневой, что я даже с картой не брался путешествовать по этим киберпанковым джунглям. Пока такси ехало, я скачал несколько книжек для начала разговора. То, что у меня есть беспрепятственный доступ в земную сеть, я решил не афишировать.

Потом аккуратно, чтоб не разбудить, взял на руки уснувшего кота и вышел на улицу. У входа в бар тусовались два молодых жреца с черепом на посохе. Анимированный череп вращал забитыми в глаза железнодорожными костылями, изрыгал дым и скрежетал зубами.

— Ситрак заранее ненавидит тебя, — сказал один из жрецов. — Приходи к нам в храм.

— Но не надейся получить прощение, — добавил второй. — Ситрак будет ненавидеть тебя, что б ты ни делал.

— А смысл приходить в храм? — спросил я. — Если этот ваш Ситрак всё равно будет меня ненавидеть?

— Чтоб наслаждаться той жизнью, которая у тебя пока есть, — ответил первый жрец.

— У нас будет оргия, — добавил второй и подмигнул мне.

Площадь Сотни Храмов начинала нравиться мне больше и больше. Или, вероятнее всего, сказывалось выпитое пиво.

[1] Не библейского ада и рая, естественно, а миров, наиболее похожих на представление человека об аде и рае. Таких миров, которые из-за сходства с религиозными представлениями веками неосознанно выбирали попаданцы с Земли, было около десятка, в их число входили Олимп, Асгард, Джаннат и Нирвана. В одной из книг было упоминание, что цивилизации этих миров, изначально полностью негуманоидные, значительно изменились под влиянием людей и что сейчас во всех этих мирах существуют самодостаточные анклавы земного человечества. Я чувствовал иконки этих миров во время путешествия по сети и думаю, что как-нибудь, освоившись с перемещениями между мирами, я посещу Джаннат на пару деньков.