Записки успешного манагера

День тридцать восьмой

Утром мама сообщила, что братцу пришла повестка в армию и через несколько дней ему надо явиться в военкомат для прохождения медкомиссии.

Вчера вечером они с папой устроили ему экзамен, и выяснилось, что братец мой обладает недюжинным талантом.

— Он так кривлялся, что я даже испугался, подумал, что на самом деле крыша поехала, — заметил папа.

— Ну, слава богу, все же не зря деньги потратили.

Позвонила Вове и сказала, что Армен больше не будет ходить на занятия.

— Это хорошо, а то у меня двадцать пять человек призывников уже записались, даже не знаю, когда всех учить, хоть увольняйся, — вздохнул Вова.

Пришла на работу. Арт-директор заявился на редкость рано. Сидит за компьютером и читает последние политические новости. Технический дизайнер вертится вокруг него как юла и требует продолжить гонки.

— Дождемся программиста, — сказал арт-директор и уткнулся носом в монитор.

Подошла к нему и намекнула, что сегодня в два часа мне надо отправить эскизы в Киев, иначе будет жопа.

— Что-то рановато для жопы. Ну да ладно, сделал я тебе три варианта. Отправил по почте, проверь.

Обрадовалась, подарила ему шоколадку и побежала проверять почту. В ящике три одинаковых картинки. Немного отличаются друг от друга цветом, совсем немного, а в остальном абсолютно идентичные.

Пошла к Мишкину и сказала, что мы обещали клиенту показать три принципиально разных подхода.

— А ты считаешь, что они одинаковые? — удивился он.

— Они же различаются только цветами, и то незначительно, а в остальном как близнецы. А что, разве нет? — робко спросила я.

То, что произошло дальше, было для меня полнейшей неожиданностью. Арт-директор вскочил с места, схватил сигарету и стал орать, что я ничего не смыслю в высоком дизайне, что мое дело продавать эти эскизы, а не учить его работать, что он всю ночь старался, а я предъявляю ему претензии. Поорал-поорал и побежал курить. Через пару минут вернулся и стал снова орать. Орал час, пока не пришла Мимозина и не утешила его. Сижу в углу как мышь, грызу ногти и чуть не плачу.

Собралась с силами и пошла к Мишкину на поклон. Сказала, что совершенно не хотела его обидеть, что прекрасно понимаю — он мозг нашей студии, что ничегошеньки не смыслю в высоком дизайне из-за недостатка опыта, но когда-нибудь исправлюсь.

— Ты мне только объясни для первого раза, в чем разница-то, чтобы я клиенту могла рассказать, — я посмотрела на него полными слез глазами.

— Пошли, расскажу, — сказал подобревший арт-директор.

Сели за мой компьютер, открыли эскизы и стали рассматривать.

— Видишь, на первом эскизе кружочки в левой верхней части? — спросил арт-директор.

— Вижу, — ответила я, заметив в углу небольшие кружочки размером с горошину.

— Так вот, во втором эскизе их нет, и это делает его более строгим, здесь они хаотично разбросаны и как бы образуют брызги воды.

— Ага, — записала я.

— Идем дальше. На третьем эскизе бутылки крупнее, чем на двух предыдущих, они более заметны. Таким образом я хотел расставить акценты и показать, что компания производит именно слабоалкогольные напитки.

— Есть, — записала я.

— На втором эскизе струя воды более мощная. На первом шрифт крупнее, чем на двух остальных. На втором блоки короче, чем на первом.

Рассказывал он мне минут двадцать. Надо же, а я и не заметила столько отличий. Вот что значит профессиональный взгляд, сразу все просекает. Мне вот только интересно, увидит ли клиент разницу.

Поблагодарила арт-директора за помощь и поинтересовалась, почему цвета эскизов разные.

— А это я спьяну так сделал, ошибся. По идее они должны быть одинаковыми. Сейчас исправлю.

— Не-не-не, — замахала я руками, — пусть будет как есть, пожалуйста.

— О’кей, — ответил он.

Если клиент не заметит разницы в деталях, то хоть увидит, что эскизы разного цвета.

Позвонил Грач и напомнил, что приближается время расплаты. Пообещала выслать эскизы через полчаса. Села писать обоснования. Писала-писала, что-то мне не нравится. Благо пришла Мимозина и вызвалась мне помочь. Вместе накатали обоснование на пять страниц. Обещала ей купить шоколадку или сводить в кафе.

Отправила эскизы с обоснованием и стала ждать. Господи, помоги мне, пусть они хоть что-то примут. Только бы не завалить свой первый в жизни проект, только бы показать, что я хоть чего-то стою в этой жизни.

Пришел Швидко, принес мне «Сникерс».

Полезла в ЖЖ. Злоедрючка описывает, как она издевалась над одним мужиком. Двести человек не поленились разместить свои комментарии. Все в восторге от нее и ее таланта.

Вам книгу надо издавать, — пишет пользователь.

Пошел на фиг, — отвечает Злоедрючка.

Вы просто великолепны, как же я вас люблю, каждое утро лезу в ЖЖ и если не нахожу вашего очередного рассказа — день пропал, — пишет еще один.

И ты пошел на фиг, — отвечает Зло.

Зло, ты просто чудо, ты супер, ты умничка, — восторгается третий.

И ты туда же. На фиг все пошли, — снова отвечает она.

Четвертый, пятый, десятый и двухсотый восхищаются ее талантом, пускают слюни-сопли и рассыпаются в комплиментах.

Дрючка всех без исключения посылает на фиг. Решила, что сегодня не буду ее комментировать, и полезла в кулинарное сообщество.

Там новый пользователь — Кухар. Судя по всему — тот еще кулинар. Поставил на место всех: и Вагайского с его мусакой, и Дробер со стейком, и Паралитика с перцем. Все обозлились и стали задавать ему каверзные вопросы, дабы доказать, что он совершенно не разбирается в кулинарии.

Скажите-ка, уважаемый, а сколько виноградных листьев надо собрать, чтобы приготовить долму в листьях на десять персон? — спрашивает Вагайский.

Двести двадцать, — отвечает Кухар.

А вот и неправда ваша, — пишет Вагайский. — Надо собрать двести двадцать шесть листиков.

Аргументируйте, — отвечает Кухар.

Объясняю, — пишет Вагайский. — На каждого человека по двадцать голубцов, двадцать листов про запас, мало ли что, вдруг какой-нибудь порвется, а шесть листов для того, чтобы выстелить дно кастрюли и закрыть голубцы сверху.

Черт, совсем забыл, — ответил Кухар и предложил Вагайскому мир-дружбу-жвачку.

Вагайский мировую принял, но тактично намекнул Кухару, что сидит в этом сообществе уже пять лет и никто никогда еще не смог его переспорить.

Попыталась припомнить, сколько голубцов я могу съесть за один раз? Не удалось. Но, как мне кажется, рассчитывать, что десять человек слопают по двадцать голубцов, глупо.

Пришло письмо от Швидко:

Извини, но сегодня мы не сможем поговорить. Я буду работать до упора, мне плакат с младенцем надо до ума довести. Но завтра обязательно пообщаемся. Мне жутко перед тобой неудобно.

Подумала я, подумала и решила, что он просто тянет время, стыдно ему, наверно, признаться, что он гей. Решила мягко подтолкнуть его. Сочинила интересную легенду. Написала так:

Ничего, завтра поговорим. Знаешь, меня сегодня пригласили на день рождения. Мой лучший друг. Он гей, но я его очень люблю. Я считаю, что геи неплохие люди, что мужчины-геи иногда намного лучше, чем кобели, готовые трахнуть все, что движется. А уж лучше друга, чем Игорь, у меня никогда не было.

Дописала письмо и отправила. Конечно, никакого гея Игоря я знать не знаю, но надо же как-то разрядить обстановку, если человек стесняется первым начать разговор. Пошла курить. Вернулась, а Швидко уже прислал мне ответ.

А со мной однажды был случай. Иду я поздно вечером от Юльки с Семеном. И вдруг останавливается джип, а в нем два парня. Такие все из себя, прилично одетые. Вызвались меня подвезти до дома. Я и сел в машину. Они довезли меня до угла и говорят: «Может, в сауну махнем, а?» А один из них так нежно посмотрел на меня и погладил по щеке. Я перепугался сильно и выскочил из машины.

Ага, лед тронулся. Человек осторожно намекает на то, что он все-таки гей. Не могу сказать, что мне это очень уж приятно, все-таки у меня на его счет были другие планы, но что поделаешь.

Написала ответ:

Знаешь. Я тебя понимаю. Двое геев сразу — это, конечно, страшно. Тем более незнакомых. Ты правильно поступил, что с ними не поехал. Беспорядочные связи до добра не доводят. Что касается меня, то я тебя уважаю.

Вздохнула и отправила письмо. Ответ пришел незамедлительно:

Я тебя тоже уважаю. А пидорасов не люблю!

Вот те раз. Поди теперь разберись, гей он или не гей.

Позвонила Нане, рассказала о новых обстоятельствах.

— Гей, типичный гей, они все так говорят. Маскируются. Ну что ж, поздравляю тебя, — ехидно заметила она.

Пошли с Мимозиной обедать в кафе. Кто-кто, а она все про всех знает.

— Мимозина, — спросила я, — что ты думаешь о Швидко?

— Пидорас он, — ответила она, выуживая из супа кусок мяса.

Совсем я запуталась, ладно, доживу до завтра, там видно будет.

Пришли на работу. Программист упрашивает коммерческого директора написать объяснительную для жены. Она, видите ли, не верит, что он вчера пьянствовал в студии, и подозревает, что у него появилась любовница. Коммерческий директор говорит, что никакие записки писать не будет, потому что это глупо. Мимозина вмешалась в разговор и сказала, что он не имеет никакого морального права рушить семью, и потребовала составить объяснительную и заверить ее печатью фирмы.

— Иди диктуй текст офис-менеджеру, пусть набирает на компьютере, а я потом заверю, — плюнул директор.

— А я его уже написал с утра, надо только напечатать и все, — обрадовался программист.

Офис-менеджер набрала записку и отнесла директору.

— В тетради исходящих документов запись делать? — спросила она.

— Нет конечно, ты что, рехнулась? — ответил директор.

Мимозина выкрала «документ» и пошла якобы в туалет. Я потянулась следом. Заперлись в кабинке и стали читать:

Объяснительная записка.

Выдана программисту студии такой-то Андрею Челочкину.

Я, директор студии такой-то, Дмитрий Пробин, подтверждаю, что вчера с семи до одиннадцати вечера Андрей Челочкин находился в стенах студии и участвовал в коллективном распитии спиртных напитков.

Подпись.

Печать

Похихикали мы с Мимозиной и вышли из кабинки. Возле умывальника стоит девушка-секретарь из соседнего офиса и моет чашку. Посмотрела на нас удивленными глазами.

— Вот черт, — сказала Мимозина, когда мы шли по коридору. — Это же Юлька-сплетница, она теперь про нас черт знает что нафантазирует.

Вернулись в офис и положили записку Пробину на стол. Пробин вручил ее программисту, тот рассыпался в благодарностях и побежал домой.

Грач так и не проявился, наверно, думает, никак не может выбрать, какой из эскизов принять. Не буду звонить, подожду до завтра.

Производители огурцов прислали письмо. Хотят листовки с огурцами.

А насчет сайта вы не думали? — спросила я.

Давайте начнем с малого, — предложили они.

С малого так с малого, уже неплохо.

Поехала домой. Возле подъезда встретила хозяйку Лесси. Стоит и разговаривает с нашим соседом. Увидела меня и демонстративно повернулась задом. Проходя мимо, я услышала обрывки фраз: «…пирамидка… давайте завтра после обеда…».

Все понятно, с папой не получилось, решила взяться за другого. Да уж, не повезло мужику, а уж как не повезло хозяйке Лесси — жена у соседа та еще баба, как рявкнет, так мало не покажется, не в пример нашей маман.

Папа сегодня видел Ваську. У того радость. Умерла в селе бабка и завещала ему трех поросят.

— Сказал, что завтра привезет их домой, пока другой внук, которому завещан дом, их не зарезал, — сообщил папа.

— И где он их держать будет? — поинтересовалась я.

— Не знаю, — папа пожал плечами и пошел спать.

Перед сном решила посмотреть телевизор. Канал «Интер» транслирует концерт. Выступает Борис Моисеев. Переключила канал. По пятому показывают двух парней, которые купаются в море и хватают друг друга за задницы. Наваждение какое-то. А может, это знаки свыше?

Вспомнила Швидко, и как-то стало грустно на душе. Такой хороший человек. Э-эх, Сереженька, Сереженька, ну почему мне так не везет в жизни? Зачем я тебя встретила? Как мне уничтожить в себе это чувство, как научиться воспринимать тебя как друга? Это выше моих сил, ей-богу, выше.