Записки успешного манагера

День семьдесят первый

Пришла на работу злая как черт. Мишкин взял еще одного дизайнера: девушку по имени Таня Борзая. Она утверждает, что работает быстро и хорошо. Слава тебе господи, хоть кто-то будет быстро выполнять заказы. Я дала Тане задание: сделать поздравительные открытки к Дню города для компаний «Власта» и «НСВ».

Через два часа она показала пять вариантов. Вот это скорость, так у нас еще никто не работал. Похвалив Таню за оперативность, я отправила макеты клиентам. Те остались очень довольны. Сказала Тане, что она гениальна, и попросила быстренько подготовить открытки к печати. Вот приедет Мимозина, то-то удивится.

Э-э-эх, все было бы хорошо, если бы не Швидко, который меня нисколечко не любит и не жалеет. Никто меня не любит и не жалеет. Полезла и ЖЖ. В кулинарном сообществе Вагайский на пяти страницах описывает, как сварить настоящий борщ. Нет, вы мне покажите того идиота, который будет хранить в холодильнике два года кусочек старого сала, без которого сварить настоящий борщ ну никак нельзя, а потом будет стоять у плиты ни больше ни меньше три часа? Самое странное то, что, похоже, все в этом сообществе такие же придурки.

Пришло письмо от одного московского издательства:

Ахтамар (это мой ник в ЖЖ), нам понравились ваши рассказы, может быть, мы вас издадим. Пришлите нам подборку.

Отправила им свои рассказы. Поинтересовалась, какой мне причитается гонорар.

К Швидко в гости зашла бывшая жена, Кошкина, распечатать на принтере какие-то листовки. Очень даже приятная дама. Швидко носится вокруг нее: и кофе ее напоил, и шоколадку предложил, и улыбается. Гад, сволочь распоследняя.

Сижу страдаю. Пришел ответ от издателя:

Милая Ахтамар! О каком гонораре может идти речь? Вы молодой, нераскрученный автор. Вы должны нас благодарить за то, что мы обратили на Вас внимание. Знаете, сколько таких, как Вы, в сети Интернет? В качестве гонорара мы готовы дать Вам пять книжек, к тому же остальные четыреста девяносто пять Вы должны продать своим друзьям, то есть направить их в наше издательство, чтобы они приобрели сборник Ваших рассказов. Стоимость одного экземпляра — десять долларов.

Ни фига себе заявочки, значит, я буду писать, а они на мне деньги зарабатывать?

Решила посоветоваться с Наной.

— Не соглашайся. Авторов, может быть, и много, а ты — одна. Пусть платят, — сказала она.

Написала издателю, что хочу денег. Пришел ответ:

Можете хотеть дальше, мы Вам в этом деле не помощники. Вечное не продается!

Ответила:

Хрен с вами, когда мои книги будут раскупаться на ура, вы еще вспомните обо мне, но будет поздно!

Тот факт, что я молодой автор, еще не означает, что на мне можно наживаться. С другой стороны, может, я поступила опрометчиво? Может, напрасно я выпендриваюсь?

Черт знает, в последнее время все у меня валится из рук.

В моем ЖЖ паника. Народ интересуется, куда я пропала. Нет, ну это просто наглость, стоило мне один день не разместить рассказ, как люди начали возмущаться.

Написала письмо другу Андрюше из Киева. Пришел ответ:

Тяжело быть кумиром! Пиши дальше, а то забудут. А вообще, не хочешь — не пиши. Выходи за меня замуж!

Села и задумалась, а не выйти ли за него? Чем плохой мужик? Работа есть, живет в Киеве, меня любит, бывших жен не имеет, в связях, порочащих репутацию, замечен не был. Все хорошо, одно плохо: не люблю я его так, как люблю Швидко. Вот если бы этого паразита не было, я бы и не думала, а так… Написала, что мне нужно время, чтобы разобраться в себе.

Швидко проводил бывшую жену и написал мне письмо:

Я люблю тебя, солнышко! Что с тобой происходит?

Я тебя тоже, все хорошо, — ответила я и села писать очередной рассказ.

Во времена голодные и холодные, когда жители города Еревана спали зимой в шубах и отапливали квартиры печками-буржуйками, когда самым вкусным лакомством были самодельные конфеты из детской смеси «Малыш» и халва из муки с маслом и сахаром, жил в нашем доме мужчина по имени Юра. У Юры было две страсти: любил Юра водку пить и писать в лифте. За последним занятием Юру с поличным поймала моя маман и заявила на него управляющему подъездом. На следующий день Юра привел за шкирку на собрание жильцов своего пятилетнего внука, грозно посмотрел на мою маман и спросил:

— Ты видела, как он в лифте ссал?

— Нет! — ответила маман. — Это ты в лифте ссал.

— Это ваш пудель в лифте ссал! — попытался оправдаться Юра.

С тех пор смертный грех был приписан малому пуделю Майклуше, и когда однажды Юра не добежал до дома и нагадил на пятом этаже, гневные жильцы во главе с самим виновником скандала явились к нам и заявили, что любовь к собакам дело хорошее, но дерьмо за ними надо убирать. Маман осмотрела предъявленную кучу и констатировала:

— Для того чтобы такое сотворить, надо десять Майклов посадить!

— Я видела, кто это сделал! — заявила соседка и указала на Юру.

От Юриной репутации остались одни лохмотья.

Жена засранца, маленькая, похожая на мышку тетка, совершенно никаких пристрастий не имела, нарожала одну за другой четырех дочерей, выдала их замуж и занялась ничегонеделанием. Ничегонеделание ей вскоре наскучило, и Шушик-тота стала гадать на кофейной гуще, снимать и наводить порчу и приторговывать семечками. Вскоре слух о знаменитой гадалке распространился по всему микрорайону, и потянулись к ней бесконечные толпы незамужних девушек и обиженных жизнью женщин и мужчин.

Первой клиенткой, которая, собственно, и организовала Шушику пиар-акцию, была жительница соседнего подъезда Алвард, воровавшая гречку на комбинате. У Алвард было две беды — пьющий муж и засидевшаяся в девках двадцатичетырехлетняя дочь.

— Мужа излечить не смогу! — вздохнула Шушик. — А вот за дочку возьмусь.

Лечить мужа Шушик не хотела принципиально, поскольку тот был собутыльником ее благоверного и регулярно покупал водку на двоих, экономя тем самым семейный бюджет Шушик-тоты. На следующий день Алвард вместе с дочерью и мешком гречки стояла перед дверью известной колдуньи. Та дочь осмотрела и сказала, что все беды от рыжей женщины, которая навела порчу. Единственной рыжей женщиной в доме была школьная учительница физики, которая упорно ставила двойки внуку Шушика.

— Порчу навели сильную! — и Шушик многозначительно посмотрела на мешок гречки.

Алвард вздохнула и потащилась за вторым мешком. Вскоре Шушик обзавелась двумя мешками гречки, двумя комплектами постельного белья и четырьмя кусками бастурмы, и начался процесс снятия порчи. Сперва требовалось найти кошку, отрезать у нее клочок шерсти с кончика хвоста и принести Шушику не позднее двенадцатого числа. Ни в нашем, ни в соседнем микрорайоне не оказалось ни одной кошки (в Армении в те времена не принято было держать домашних животных), и Алвард заслала мужа в деревню. Муж вернулся спустя два дня в стельку пьяный, с кувшином вина и предъявил жене шкуру барана, сказав, что кошек нет даже в деревне, а баран тоже животное. Шушик баранью шкуру осмотрела и сказала, что сгодится, только эффект будет немного не тот.

— Главное, чтоб замуж вышла! — вздохнула Алвард.

Далее следовало принести пять килограммов топленого масла, пять килограммов сахара и два килограмма муки.

— Гату будем делать приворотную! Женихов привораживать! — сказала Шушик.

Спустя неделю Шушик приторговывала не только семечками, но и гатой.

Потом понадобились еще две простыни, десять килограммов овечьей шерсти, пять литров керосина, пятьдесят свечей и новая печка-буржуйка.

— А печка-то зачем? — поинтересовалась Алвард.

— Зелье будем варить! На старой печке нельзя! — ответила Шушик.

Алвард вздохнула и пошла покупать печку. На третьей неделе терпение Алвард лопнуло, и она заявила, что ежели через месяц ее дочь не выйдет замуж, то она собственными руками задушит Шушик, сделает из нее фарш и пожарит котлеты на купленной печке. Шушик испугалась и через неделю сосватала дочь Алвард своему родственнику из деревни. Алвард возрадовалась и с тех пор стала рассказывать о замечательной женщине Шушик всем своим знакомым.

Добрая Шушик помогала всем. На кого-то наводила порчу, с кого-то снимала. Бизнес продвигался успешно, и через полгода дар помогать людям открылся у всех дочерей Шушик Иногда, правда, даже Шушик оказывалась бессильной, как, например, в случае с соседом Аршаком, который так и не излечился от энуреза и в отместку стал отливать на коврик возле двери Шушика.

Слухи о чудесной Шушик-тота дошли и до моего одноклассника Вагана, который был тайно влюблен в меня. Ваган был круглым двоечником, непроходимым тупицей и грязнулей. Он задабривал меня конфетами, платил за меня в автобусе и всячески пытался добиться моего расположения. Будучи девочкой тактичной, я раз двадцать мягко объяснила Вагану, что надеяться ему не на что, поскольку выходить замуж я не собираюсь и вообще планирую в ближайшем будущем уехать к бабушке в Харьков. Ваган пригорюнился и решил обратиться к ведунье.

Шушик, которая люто ненавидела все наше семейство, ехидно усмехнулась и пообещала помочь за две банки маргарина «Вита». Ваган принес маргарин и получил взамен пять самодельных конфет из смеси «Малыш», которыми надо было меня накормить. Однако осуществить это не представлялось никакой возможности, разве что связать и запихивать конфеты силой, а посему Ваган обратился за помощью к моей подруге Нвард. Нвард рассказала все мне, и мы задумали подшутить над Ваганом. Злополучные конфеты были отправлены в мусоропровод, а Нвард, придя в школу, заявила, что приворотного зелья мне не довелось откушать, поскольку его слопал пришедший с работы голодный отец Нвард.

Спустя три дня Нвард пришла в школу и поделилась с Ваганом, что с отцом происходит нечто странное. Он отказывается есть и пить и целый день сидит в гараже и кричит, закатывая глаза: «Вага-а-а-ан! Ва-а-а-ага-а-а-ан»! На самом деле отец Нвард ел и пил за троих и тайком от жены торговал в гараже привезенными на Новый год из Тбилиси лимонами и мандаринами.

— Видимо, конфеты твои подействовали! — вздохнула Нвард.

Ваган испугался и стал обходить злополучный гараж стороной, а однажды, завидев отца Нвард, дал деру и спрятался в подвале. Уверовав в чудодейственную силу конфет, Ваган отправился к Шушику за второй порцией.

На этот раз Шушик запросила четыре банки маргарина. Допустить обирательство влюбленного одноклассника я не могла и, увидев бедного воздыхателя, который направлялся к нашему дому, груженный банками с маргарином, отвела его в сторону и рассказала всю правду о Шушик, чудесных конфетах и отце Нвард.

— Вот стерва! Меня мать убьет, если обнаружит, что я маргарин украл! — плюнул Ваган.

— Вернем мы твой маргарин! — предложила я.

— А как? — спросил Ваган.

— Я что-нибудь придумаю, — обнадежила я одноклассника.

Следующие две недели я ломала голову, как поступить, и наконец придумала. Помочь согласилась тетка Вагана, приехавшая из Америки, которая решила сыграть роль известной американской ясновидящей и вернуть маргарин в семью. Ваган побежал к Шушику и заявил, сияя от счастья, что мы с ним собираемся пожениться и помогла нам в этом деле его тетка — известная чародейка из Америки Клара Цеткин. Между делом Ваган заметил, что тетка дает мастер-класс и обучает всех желающих колдовским премудростям. Имя для тетки, которую на самом деле звали Арминэ, придумала я.

— А кто такая эта Клара Цеткин? — спросил Ваган, который не то что о Кларе Цеткин ничего не знал, но и был уверен, что Карл Маркс и Фридрих Энгельс были мужем и женой, а Ленин был их любовником.

— Нормальная тетка! — ответила я.

Шушик, услышав о Кларе Цеткин, призадумалась. На следующий день она надела парадный халат и новые тапки и пошла в гости к тетке Вагана с твердым намерением отточить мастерство.

Тетка приняла Шушика, как и полагается настоящей колдунье, в черном халате до пят и черной повязке на голове. Шушик крякнула и объявила, что она местная ворожея и желает пройти курсы повышения квалификации, чтобы и дальше помогать людям. Мнимая Клара осмотрела Шушик и сказала, что помочь она, конечно, может, но стоить это будет недешево.

— Сколько? — спросила Шушик, которая к тому времени благодаря своим способностям сделала ремонт в квартире, купила новую стенку и ковер и определила старшего внука в техникум.

— Ну, для начала, за первый сеанс, двадцать долларов, — сказала Арминэ, — а там видно будет.

На следующий день Шушик принесла двадцать долларов, десять из которых мы с Ваганом потратили, восполнив семейные запасы маргарина.

После этого начался процесс обучения Шушика колдовской премудрости. Каждый день местная гадалка приходила к приезжей колдунье и приносила десять долларов. Взамен Арминэ выдавала Шушику бумажку с колдовскими заклинаниями на таинственном языке, написанными армянской вязью.

Сочинять заклинания пришлось мне, поскольку тетка Вагана заявила, что приехала на историческую родину не для того, чтоб заниматься фигней, и ежели нам хочется заработать деньжат и вернуть маргарин, то флаг нам в руки. Весь вечер я просидела, пытаясь придумать магические слова, а в голову лезли сплошные «крекс-пекс-фекс» и «абракадабра». Тогда я, недолго думая, открыла учебник английского языка и стала писать армянскими буквами: «Ландан из дзе кепитал оф Грейт Британ». Честно переписав текст о Лондоне, который должен был стать приворотным заговором, я легла спать.

Спустя две недели Шушик знала наизусть учебник английского языка, а Ваган не только пополнил запасы маргарина «Вита», но и купил домой новую керосинку и костюм для выпускного вечера. Я же разбогатела на двадцать долларов и приобрела модные очки и свитер.

Под конец обучения Клара Цеткин — Арминэ выдала Шушику диплом мага следующего содержания: «Я, Клара Цеткин, подтверждаю, что Асатрян Шушан Мамвеловна прошла индивидуальную программу обучения по курсу „Колдовство“ и может применять полученный опыт на благо людей».

Диплом, который стоил Шушику пятьдесят долларов, изготовил на компьютере мой знакомый Карен. Желая доиграть спектакль до конца, мы с Ваганом порезали на маленькие кусочки двадцать американских жевательных резинок, завернули их в фольгу, и Арминэ торжественно вручила их теперь уже дипломированной колдунье Шушик. Резинки следовало жевать во время чтения заклинаний.

Шушик обрадовалась, схватила резинки и диплом и побежала домой. «Документ» был повешен на стенку, а Шушик продолжила свою практику теперь уже в качестве мага с образованием. Обман раскрылся спустя год, когда к самой авторитетной колдунье в районе Шушик-тоте пришла учительница английского языка, решившая излечить мужа от пьянства.

Шушик закинула в рот жевачку, навела пассы руками, достала листок с заклинанием и стала читать с выражением: «Вот из йор нейм? Май нейм из Джон, энд вот из йор нейм»?

Разместила рассказ и стала ждать. Обычно комментарии начинают сыпаться минут через десять. Удивительно, откуда люди узнают о том, что я написала очередную историю? Специально, что ли, каждые пять минут в мой ЖЖ заходят? Так произошло и на этот раз, снова мой рассказ вызвал бурю восторженных эмоций, только вот почему-то меня это совершенно не радует, ну никак не радует.