Застрявшие в палеолите

Глава первая Пещера и лев

Эйнар Неуловимый со злостью ударил кулаком по умершему пульту. Но, даже выйдя из себя, он сохранил каплю юмора. Вспомнив любимое выражение закадычного приятеля Гуги: «Если ты угодил в…яму(Гуга использовал более грубое слово), и не можешь выбраться, приведи ее в порядок и наслаждайся жизнью». На самом деле, все было не так плохо. Без видимой причины обнулился считавшийся неубиваемым аккумулятор хроноскафа. Собственно, вполне рабочий, только вся энергия куда-то делась. Не работала самозарядка, когда батарея подпитывалась из окружающего пространства. Мужчина удивленно покачал головой, подобных неисправностей прежде у них в Центре не встречалось. А заряжать от солнечной батареи пришлось бы года полтора-два.

Эйнаром нашего героя назвали в честь друга деда, с которым предок воевал на фронте и кому был обязан жизнью. Вот и поименовали внука норвежцем. Фамилия «Неуловимый» образовалась от клички деда, данной партизанами.

«Теперь я и впрямь превратился в неуловимого, — подумал он, — вряд ли среди параллельных мировых аналогов спасатели явятся именно в этот малоисследованный сектор. Зато теперь я могу изучать древность столько, сколько заблагорассудится». Он старался гнать навевающие тоску воспоминания о той жизни, родителях, друзьях и отдыхе в веселых компаниях. Знал, что скорого возвращения не получится. Зато изучать древний мир теперь можно годами. Что уже не казалось приятным времяпровождением. А ведь только вчера он сокрушался о том, что на исследования катастрофически не хватало времени. Зато теперь дефицитного времени воз и маленькая тележка. Эйнар оторвался от погасшего экрана и окинул взглядом тесное помещение хроноскафа. Одноместная машина времени была рассчитана на ученых-энтузиастов. В принципе, здесь могли разместиться и два человека, но второе место было занято экспериментальным биоизлучателем, а также коробками с аптечкой и пищевыми таблетками. Так что смерть от голода ему не грозила. В аптечке не было необходимости, к его генетически модифицированному организму не могла бы пристать ни одна болезнь. Но аптечка являлась обязательным атрибутом любого путешественника. Оружия ему не полагалось, само тело Эйнара фактически являлось оружием. Из обитающих ныне животных с ним мог бы справиться, разве что, мамонт. Хотя мужчина отнюдь не выглядел Геркулесом. Неуязвимость ему придавали металлизированные кости, сверхпрочные мышцы, а главное, защитный эмулятор силового поля, в обязательном порядке полагающийся ученым, отправляющимся в прошлое. Работу по классификации местной флоры он закончил. Не все растения описаны и занесены в каталог. На все не хватило бы целой жизни, но и сделано, не мало.

— Хватит с меня деревьев, травы и цветов, — пробормотал мужчина, — обязательная работа надоела. Придется найти другое занятие, по душе.

Чем он будет заниматься долгие годы, пока аккумулятор заряжается, Эйнар еще не знал, но предполагал выяснить в самом ближайшем будущем. Он облачился в специальный туристический комбез, опоясался поясом, к которому привесил сверхпрочное мачете, прихватил упаковку пищевых таблеток (одна таблетка на три дня, всего хватит на год), включил маяк, на прощание окинул тесное помещение взглядом и вышел наружу. Что сказать о местной погоде: жара и влага. Лучи ослепительного солнца пробивались сквозь густую зелень деревьев, тучи насекомых пытались наброситься на не прошеного гостя, и разочарованные, отвалили. Ткань костюма не позволила насекомым добраться до тела. Мужчина напоследок оглянулся. Колонна хроноскафа в полтора человеческих роста, увенчанная грибом солнечной панели, выглядела монументальным памятником авантюризму. Как будто не хватало ученым-энтузиастам работы в своем собственном времени? При любой неисправности таким одиночкам, как Эйнар, надеяться оставалось только на себя. Спасателей отправляли на поиски только больших экспедиций. Одиночки мотались в прошлое на свой страх и риск. Впрочем, неисправности случались чрезвычайно редко, особенно такие, как у него, без всякой видимой причины.

Так куда податься? «Если я оказался в пещерных временах, надо отыскать подходящую пещеру, — подумал мужчина, — конечно, я могу спать на открытом месте, но, кто знает, вдруг на меня наступит мамонт? Защита может не выдержать». Эйнар вызвал в памяти карту окружающей местности, где выделил три пещеры и направиться к ближайшей из них. Однако в эту пещеру попасть не получилось. Горный кряж был покрыт ледяными торосами. Ледяная стена протянулась далеко на северо-восток, так что и вторая точка оказалась недоступна.

— Надеюсь, с последней пещерой мне повезет, — пробормотал наш герой, расстроенный затянувшейся прогулкой, и бодро потопал на восток, где его ждало надежное убежище от непогоды и прочих неприятностей. До места добрался, когда начало смеркаться. Горы здесь были свободны ото льда, поляна перед пещерой представляла собой ковер из смеси трав и цветов. Чуть дальше рос кустарник, за ним виднелись редкие кривые и низкие деревья. У входа в пещеру бил родник с прозрачной водой. Эйнар обрадовался, ночью отоспится, а утром займется оборудованием стоянки. Местечко ему приглянулось, здесь можно провести не одну зиму и лето. Оптимистические мысли отошли на задний план, когда из черного зева донесся львиный рев. Даже такой могучий пещерный зверь не был для него помехой. Эйнар не любил убивать, однако прогнать хищника вряд ли получится, так что, хочешь-не хочешь, придется упокоить. Лев выскочил из пещеры со скоростью боевой ракеты и тут же проделал великолепный прыжок. Будь наше герой обычным человеком, ему бы пришел конец. Только у обычного человека не имеется модуля силового поля, образующего вокруг клиента непробиваемый доспех. Наносить смертельный удар не хотелось, но раздумывать было некогда, поэтому громадный лев получил могучую плюху по носу и свалился бездыханный к ногам нашего героя.

— Все-таки, я его не убил, — Эйнар внимательно посмотрел на зверя, потрогал на шее пульс. Сердце огромной кошки билось, хоть и слабо.

— А теперь попробуем внушение, — мужчина наклонился ко льву и отправил строгий приказ найти для проживания и охоты другое место. Разумеется, после того, как придет в себя. Была мыслишка сделать из могучего зверя слугу и охранника, но мужчина слишком устал и хотел только одного, расслабиться и отдохнуть. Еще раз оглядел льва, как бы отпечатывая в памяти, и прошел в пещеру. В глубине обнаружилась удобная лежанка из нескольких шкур. Шкуры слегка пованивали. Напротив, в углу лежала горка обгрызенных костей. Это безобразие Эйнар решил убрать на следующий день, а сейчас повалился на лежанку и мгновенно уснул. Во сне ему явилась невеста, Талия Ласка, в прозрачной накидке, напомнила, что через две недели у них свадьба. Только обнять себя не дала, как ни пытался, он не мог к ней приблизиться. Сделает шаг навстречу, она отступает на два. Улыбнулась такой милой и знакомой улыбкой, погрозила пальчиком.

— Не вздумай от меня сбежать, скандинав, — она иногда в шутку называла его шведом, — на дне моря достану!

Талия работала в секторе глубокого погружения центра исследований и тоже моталась по прошлым временам. Только ее больше интересовали эпохи, отделенные от современности десятками миллионов лет. Короче, любительница динозавров.

Эйнар пытался уверить, что о побеге даже не думал, но дева не слушала, ушла в туманное облако и исчезла. Вслед за ней появились родители, принялись выговаривать, что он их забыл и не навещал уже целый месяц. Пришлось пообещать, что как освободится, немедленно к ним явиться. Дальше сны пошли мутные, то друзья приходили, то какие-то дикари в шкурах.