Застрявшие в палеолите

Глава пятнадцатая Месть Шэрата

С этого дня Угида постоянно думала о том, где может быть ее ненаглядный Эйнар. И удивлялась, каким образом авария закинула ее именно в этот отрезок времени. Теперь она была уверена, что обязательно с ним воссоединится. Он вернется проверить уровень заряда аккумулятора и увидит ее надпись. Тогда их встреча станет вопросом ближайшего времени.

Количество прирученных Муа за последние месяцы выросло до десятка. Это было грозное воинство. Игана могла спать спокойно, ни одно, самое агрессивное племя не решилось бы на них напасть. Хотя после племени Паука, агрессоров в округе не осталось.

Соплеменники были уверены, что вождю помогает дух удачи, Суакана. Слухи подогревал шаман Угида, воины и наездники женщину-вождя боготворили.

Наступил день, когда пришло время менять стоянку. Все, до одного, деревья в округе были объедены, так же, как трава в поле. Кормить мамонтов стало нечем. Игана-Талия с сожалением объявила сборы. Племени придется отправляться на юг, где мамонтов ждет буйное разнотравье. Но и дорога от нового места до «домика блестящего духа Зелобия» будет занимать не менее двух суток. Талия тяжело вздохнула, утешая себя тем, что до полной зарядки аккумулятора времени много, маловероятно, что до того момента хозяин заглянет к хроноскафу. Ибо нечего ему там делать. Утащить или сломать тяжелый аппарат вряд ли кому под силу. А животные вроде носорога или мамонта, способные опрокинуть стальной цилиндр, по чащобам не ходят.

К вечеру племя Муа добралось до места. Это был живописный берег озера, возле большой рощи. Мужчины поставили два десятка сборных хижин, которые про себя Игана именовала вигвамами. Мамонтов пустили в рощу, где для них было достаточно еды.

Утром на краю нового поселка раздались крики. Народ выскочил из хижин, чтобы узнать, что в крайнем домике, возле рощи, умерла Заана, молодая женщина. Ее сын, пращник Дас, обещал разбудить мать утром, чтобы та с подругами приготовила для племени завтрак. Зайдя в домик, Дас обнаружил мать мертвой. У домика собрался народ, явился Угида, старый шаман. Зашел внутрь, посмотрел на покойницу. Обратил внимание на посиневшее лицо и фиолетовые губы.

— Отчего она умерла? — спросила Игана.

— Ее отравили, — ответил старик.

— Но как? На опушке паслись два мамонта, они бы никого не подпустили к хижине.

— Я найду убийцу и порежу его на части! — воскликнул охваченный горем Дас. Парень подрос и стал настоящим мастером пращи.

— Может, кто-нибудь что-то слышал ночью? — обратилась вождь к народу. Люди стояли, опустив глаза в землю. Всем было жалко молодую и никогда не унывающую Заану.

Неожиданно ответил шаман.

— Под утро в роще свистела какая-то птица, — сказал он, — такого непрерывного свиста я, ни от одной птицы не слышал.

— Не нравится мне это, — ответила Игана, — придется на ночь выставлять часовых для охраны племени. Дас, и наездники, Урташ и Шумэш, вам дежурить этой ночью. И пусть рядом будут ваши Муа. Если заметите чужих, хватайте и зовите меня.

Вождь отвела Даса в сторонку и добавила: «Обрати внимание на свист, о котором говорил шаман, думаю, это неспроста».

— Может, оставить одного из воинов, ночевать в хижине моей матери? — спросил Дас. Вождь задумалась. Не хотелось ей рисковать людьми. Остаться в домике самой? А если с ней случится то же самое?

— Пусть хижина пока стоит пустая, — сказала она, — кажется мне, что обязательно нужно поймать свистуна.

— Разве сможем мы поймать птицу, тем более, ночью? — усомнился парень.

— Возьми свою пращу. Кто бы там ни свистел, птица или человек, думаю, твой камень не пролетит мимо цели. И оденьтесь, ночью может быть прохладно.

После завтрака мужчины соорудили деревянный настил и, уложив туда Заану, разожгли погребальный костер. Старый Угида ходил вокруг костра, бил в бубен и напевал молитвы на древнем языке. «Дуаалат муан шак Тамэб и Зуан, устааш думаг асан!». Добрые духи должны были прислушаться к просьбе помочь почившей добраться до благословенных полей вечной охоты.

К вечеру Урташ и Шумэш забрались на своих мамонтов. Дас устроился с пращей за спиной Урташа. Стемнело, на небе высыпали яркие звезды. Похолодало. Оба мамонта объедали листву на ближайшем дереве. Наездники вслушивались в звуки ночи, но вокруг было тихо. Игана соорудила в доме обманку из шкур, со стороны могло показаться, что на лежанке кто-то спит. А сама вооружившись дубиной и факелом, осталась снаружи у входа.

— Свистит! — сказал Дас, напрягая слух. Свист исходил из рощи и был едва слышен.

Игана-Талия также насторожилась. Свист, в самом деле, был непрерывный. Она подумала, что птицы так не свистят.

— Сейчас доберемся до свистуна, — сказал Урташ, направляя своего Муа в рощу. Надо сказать, мамонт двигался по лесу совершенно бесшумно, что для такого большого животного было довольно странно. В роще, как Дас ни напрягал зрение, ничего не мог разглядеть. Он готов был метнуть смертельный каменный снаряд, но не умел определять расположение цели на слух. А источник свиста был совсем близко. Неизвестный человек выдувал своеобразную мелодию, состоящую из высоких нот. Так, что трели походили на птичьи.

— Он перед нами, — прошептал Урташ.

— Но я ничего не вижу и наверняка промахнусь, — так, же шепотом ответил Дас.

— Это враг и мы его уничтожим! — наездник легонько щелкнул мамонта по голове палкой-стрекалом и добавил резкую команду. Махина мамонта рванулась вперед, обхватив могучим хоботом невидимого человека. Свист тут же прекратился. Раздался дикий крик. У врага мог оказаться острый каменный нож, мамонт мог пострадать, хобот был нежным и ранимым органом. Урташ принял решение и отдал следующую команду. Мамонт швырнул добычу на землю и принялся топтать. Крики оборвались. На ночную рощу опустилась тишина.

Услышав донесшийся из леса дикий вопль, Игана зажгла факел, схватила дубину и ворвалась в хижину. Картину, которая предстала перед ней, женщина не забудет до самой смерти. Над лежанкой с обманкой из шкур висел на тонкой нити паук размером с голову ребенка. На его спине женщина увидела знакомый рисунок в виде овала, перечеркнутого крест-накрест двумя линиями. Паук спускался к обманке, выставив жало с повисшей на нем каплей яда. Только сейчас до нее дошло, что паук подчинялся свисту, доносившемуся из рощи. «Никогда не слышала о дрессированных пауках!» — подумала Талия и с размаху ударила насекомое тяжелой дубиной. Хитин треснул, во все стороны брызнули капли яда и мерзкой слизи.

С первыми лучами солнца Игана в сопровождении Даса и двух наездников отправились в рощу. Однако опознать свистуна было невозможно. Мамонт раскатал паучьего диверсанта в блин. Даже хоронить ничего не пришлось.

«Скорее всего, это был Шэрат, вождь, — подумала Игана, глядя на кровавые останки, — он сам выбрал свою судьбу. Надеюсь, это злосчастное племя больше не доставит нам неприятностей?».