Застрявшие в палеолите

Глава двадцать пятая Туча

Все утро, пока Нерпы его кормили, особенно старалась довольная Эниша, Эйнар размышлял об увиденном во сне. Во время застолья к нему подошел Труан.

— Твое племя отсюда недалеко, — сказал он, — поднимешься вверх по течению и вечером будешь дома.

— А как же Виртень и священное место? — спросил мужчина и понял, что сказал глупость.

— Боги показали нам все, что хотели, — ответил шаман, в голосе его послышалось раздражение, — теперь, так же, как и я, ты знаешь, что нас ждет.

По дороге к племени имени самого себя Эйнар продолжил обдумывать информацию, полученную во сне. Прежде к снам он относился как к чему-то несерьезному. Труан дал достаточно ясно понять, что сон это предостережение. Все сказанное Виртенем сбудется. Сильно напрягали слова Талии по поводу проклятой фирмы «Энергон». Окажись он дома, влепил бы им штраф на миллионы кредов. Но, увы, с фирмой его разделяли десятки тысячелетий. Если аккумулятор, в самом деле, окончательно умер, что тогда делать? Он не рассчитывал всю оставшуюся жизнь провести в пещерном веке. Ему, в конце концов, попросту необходимо пообщаться с оставленными в будущем друзьями и родными. Племя у реки он не считал своим домом. Но что теперь делать, не имел представления. Шагая по лесу, возмущенно фыркнул, вспомнив слова Талии о нем, как о третьем муже.

«Без мамонтов племя станет слабым. Примкнув к чужому, более сильному, она перестанет быть вождем. И тогда вряд ли ей позволят выйти замуж даже за двоих, какими бы успешными эти люди ни были. Пожалуй, я лучше подожду и посмотрю, чем эта некрасивая история закончится. Уверен, она еще приползет ко мне, умоляя взять в жены. У нее нет персональной защиты, так что злобные мужчины могут сделать с ней все, что захотят. Тогда я и выступлю ее главным защитником. Решено, подожду! А гарем пока сохраню, он меня вполне устраивает». Так, размышляя о своих проблемах, Эйнар вышел к озеру, от которого до родного становища оставалось полдня пути. Здесь пришлось отвлечься от своих мыслей, в озеро впадали ручьи и река, кроме того, встречались заболоченные места. В воде возле берега он увидел стволы деревьев. Подгнивая, они падали с обрывистого берега в озеро, местами Эйнар шагал по бревнам, как по изготовленным природой мосткам. Мысленно вновь и вновь возвращался к испорченному аккумулятору. Жалел, что не был специалистом-энергетиком. Слышал где-то, что если севшую батарею или аккумулятор нагреть, его параметры могут ненадолго вернуться к норме. Попробовать нагреть его на костре? Может, и правда поможет, но эксперимент опасный. Аккумулятор может взорваться, или окончательно испортиться. Эйнар тяжело вздохнул, такой вариант ему не подходил.

Неожиданно он почувствовал, что правая нога погрузилась в воду и застряла между бревен. Дернул раз, другой, но вытащить не мог. Пригляделся и ахнул. За лодыжку его держало не бревно, а вцепился острыми зубами крокодил. Он совсем забыл о крокодилах, которые сплавлялись по реке к озеру. Эйнар вспомнил, что силовая защита в воде проседает до пятидесяти процентов. Кроме того, электрические разряды также теряют часть мощности, да и применять их в водной стихии не рекомендуется. Можно самому пострадать. Крокодилья пасть могла развивать усилие сжатия порядка двухсот пятидесяти атмосфер. Хорошо, что силовое поле все же не позволяло острым зубам достать до ноги. Если бы ни защита, тут бы ему и пришел конец. После неоднократных мучительных попыток освободиться, Эйнар, все же, решил прибегнуть к электрическому разряду.

«Не торчать же здесь до ночи! — подумал он. — Из-за этого пресмыкающегося у меня на ноге наверняка останутся здоровые синяки!».

Ослепительная ветвистая молния ударила в спину хищника, часть заряда ушла в воду. Эйнара сильно тряхнуло, так что несколько секунд он не мог прийти в себя. Взглянув на зубастого врага, увидел, что тот плавает рядом кверху брюхом. Опасаясь, что крокодил очнется и снова вцепится в жертву, мужчина поторопился выбраться на берег и, хромая, продолжил путь. Не стал смотреть, очухалась рептилия или окончательно сдохла.

Нога болела, хотя крови не было. Штаны туристического комбеза не пострадали, силовая защита не дала их прокусить и наделать дыр.

«А ведь мог, гаденыш, кость сломать, — подумал наш герой, — двести пятьдесят атмосфер, не пустяк. Пожалуй, стоит отлежаться, продолжу путь завтра утром». Под большим деревом нашлось место для отдыха. Между корнями образовалась уютная естественная пещера с полом, покрытым мягкой листвой.

«Хорошо, что не приходится заботиться о пропитании, — подумал Эйнар, устроившись под корнями дерева, — я еще не съел и половины захваченных с собой пищевых таблеток».

Вскоре выяснилось, что человек занял чужую пещерку. Когда стемнело, к дереву явилась росомаха, недовольная тем, что место занято.

Сначала Эйнар принял ее за медведя, потом подумал, что это барсук и только затем по изогнутой кверху спине и пушистому хвосту узнал живой тотем прежнего племени.

— Ступай, ступай отсюда, — обратился он к зверю, — пищевые таблетки ты есть не станешь, так что нечего тебе здесь делать. Приходи завтра, обещаю к вечеру квартирку освободить.

По мягкому тону захватчика росомаха сделала вывод о его слабости. Издавая угрожающее тявканье, хищник приблизился к человеку, желая прогнать его с насиженного места. Пришлось ее слегка приласкать разрядом, после чего росомаха убежала в лес.

— Надеюсь, до завтрашнего вечера не объявится, — произнес Эйнар и уснул.

На следующий день нога болела меньше, и путешественник продолжил свой путь. Лес был смешанный, лиственные деревья перемешались с хвойными. Попадался густой кустарник, через который приходилось с немалыми усилиями пробиваться. Выбравшись из кустарника, Эйнар обнаружил звериную тропу, по которой двигалась серая, шевелящаяся и издающая писк, масса. Не сразу он понял, что наткнулся на переселение крысиного племени. Причем самые маленькие крысы были размером в локоть. Можно было понадеяться на защиту и пройти по крысиным телам, преодолеть живой поток, достигавший в ширину нескольких метров. Но мужчина послушался древнего инстинкта, который кричал об огромной опасности и заставил отступить. Силовая защита имела свои «дыры». Она не защищала от ножевого удара или змеиного укуса. При условии, что противник не станет делать резких движений, а примется за дело без спешки. Крокодил набросился стремительно, что и включило защиту. А крысы вполне могут добраться до любимого тела, если не торопясь, подползут и вцепятся в ногу. А нога до сих пор болела.

Эйнар посмотрел в ту сторону, откуда брала начало живая крысиная река. Увы, конца серого потока не было видно. Он вернулся к кустам, для этого пришлось приложить немалое усилие, прилег на толстый слой желтых листьев и задремал. Проснулся ночью. Безоблачное небо усеяли огоньки звезд, жара спала. Эйнар почувствовал холод, проникающий в комбинезон, и включил обогрев. Посмотрел на дорогу, где недавно двигалось крысиное племя, и обнаружил, что путь свободен. Ночью идти не хотелось, можно нарваться на неприятность, поэтому, прежде чем отправиться дальше, он предпочел дождаться первого проблеска зари.

«Что происходит в природе, — думал Эйнар, шагая по лесу, — кажется, даже растения чувствуют приближение пушистого полярного зверя, крысы бегут, словно с тонущего корабля, не понимая, что спастись не получится». Мужчина обошел небольшое болотце, дальше направился вдоль берега реки. Выбравшись на отрытое пространство, обнаружил впереди пляж с мелким речным песком. Берега заросли камышом и травой, похожей на осоку. Эйнар поднял взгляд к горизонту и замер. Горизонт был затянут черной тучей, медленно надвигающейся с востока. Словно некий великан старательно закрашивал небо в черный цвет.

«Ливень с грозой? — пришла мысль, но потом он сообразил, что это нечто иное. — Такая туча вполне могла быть результатом извержения супервулкана. Но почему я не чувствовал землетрясения?». Возможно, оно произошло, когда он спал. Если тряхнуло где-нибудь в Америке, здесь земные подвижки могли остаться незамеченными.

— Похоже, нам всем грозит, нечто вроде ядерной зимы. Долгая ночь. Гибель растений, отсутствие плодов и питания для травоядных. Исчезновение хищников. В результате большое вымирание! А ведь Виртень, кем бы он ни был, прав, меньше всего пострадают рыбы в реках и морях. Людям надо держаться рек, тогда у них останутся шансы на выживание! Если зима окажется слишком продолжительной, продлится несколько лет, и суровой, придется откочевать к югу.

Мужчина поспешил дальше, размышляя о том, как ему не повезло. Вряд ли без солнечного света в условиях кромешной ядерной зимы даже исправный аккумулятор смог бы зарядиться на все сто процентов.