И как только это могло произойти? Этот ребенок всех нас погубит. И никто из нас, проклятых Богом идиотов, не был готов сказать ей об этом, нет, мы все вели себя так, будто она поступила правильно. Хотя бы кто-то из нас должен был набраться смелости и открыто поговорить с ней. Вместо этого мы все промолчали, и теперь вынуждены идти дальше без наших вещей и без носильщиков.
Иногда меня переполняет непреодолимое желание положить руки ей на шею и крепко сжать их, чтобы заставить ее замолчать. И вся ее суета вокруг ароматов просто невыносима. Мне очень сложно держать себя в руках, хотя Нориа и помогает мне. Я все время вынужден вспоминать, для чего я здесь, я должен думать, как погибла моя мать, а вместе с ней и весь мой мир. Нориа говорит, осталось недолго. И если нам удастся то, чего мы добиваемся, никакой бог в мире не заставит меня тратить время на госпожу Келлерманн.
Мне не придется долго думать, чтобы оставить ее. Но до этого момента нам нельзя выпускать ее из виду, даже когда она идет в туалет. Кто знает, что она в следующий раз найдет? Я задаюсь вопросом, как ей пришло в голову спуститься по склону, неужели эта женщина абсолютно ничего не боится?