Зеркало Души

Глава 12

— Кто-нибудь входил? — поинтересовался Чезаре у охранника, подскакивая к Альве и проверяя пульс. Пальцы обожгло холодом, и это вызвало у него не лучшие подозрения.

— Никак нет, профессор Финелла, — бодро отрапортовал безопасник.

Подозрения превратились в уверенность, когда девушка открыла глаза. Даже с поврежденным модулем Чезаре прекрасно помнил: глаза Альвы были голубыми, а никак не желтыми. Желтыми были глаза у Артура, у генкрадов и у Пожирателя Теней. Ничто из этого не казалось ему приятной ассоциацией.

— Кто ты? — спросила девушка, глядя на преподавателя совершенно осоловелым взглядом.

— Что вы помните? — вопросом на вопрос ответил он, останавливаясь. Что-то ему подсказывало, что снимать наручники будет несколько преждевременно…

— Хм… Кажется, я знаю ваш голос, — сказала она, — Я помню, что я Альва-Аманда… И… Профессор Финелла? Да, вот откуда я его знаю.

— Вы помните, что произошло? — спросил Чезаре. Говоря это, он попробовал связаться с Нарьяной. Затем спохватился и обратился к охраннику:

— Выясните, на месте ли Нарьяна. Если нет, узнайте, готова ли Рейко на время оторваться от своих исследований. О результатах доложите.

Канал прямой связи установить не удалось, но обмен текстовыми сообщениями работал.

'Почему я должна вправлять мозги твоим воспитанникам?', - первым делом осведомилась директор.

— Я, кажется, помню, — неуверенно бормотала шведка, — Но это неправильно, я должна быть мертва… Я… Я не Альва, но Альва, Аманда, но не Аманда… Я Пожиратель? Кажется… Да, кажется, теперь да… И нет… Но как это?

'Во-первых, это не мой воспитанник, а воспитанник Франчески. А во-вторых и в главных, мой опыт подсказывает: желтые глаза — это НЕ хороший признак. Я понимаю, что для проекта 'Дарвин' еще одна страшилка лишней не будет, но я бы предположил, что так глупо терять перспективного биоэнергетика и неизвестное сигма-науке существо в одном флаконе тебе не захочется'

— Должна быть мертва… — повторил Чезаре, — Вы скорее похожи на Альву-Аманду, чем на Пожирателя… Но вы изменились. Непонятный голод, жажду, подавляющее желание убивать чувствуете?..

'Я про Ёсикаву', - ответила тем временем Нарьяна, — 'Твой студент шляется по лесу. Он умудрился даже плюхнуться с обрыва и убить дух древнего самурая'

'Вернулся бы, никуда бы не делся. Он хоть и производит порой впечатление ребенка, но вполне приспособлен к выживанию… И понимает, что уходить ему некуда: Робин мертв, а японское правительство он готов предать при первой возможности. Куда больше меня в данный момент беспокоит это'

Он отправил фотографию Альвы с желтыми глазами. Та тем временем обдумала вопрос и неуверенно ответила:

— Нет… Кажется, я сыта…

— Тогда если не возражаете, я сниму наручники, — ответил мужчина, — Если что-то изменится, сообщите прежде, чем кидаться: так будет безопаснее для обеих сторон.

С этими словами он аккуратно разомкнул браслет… Заодно злясь на ответ Нарьяны:

'Ты об этом? Мне показалось интересным проследить, что будет, если позволить духу без разума поглотить разум, управляющий духом'

'То есть, за Пожирателем Теней стояла ты?' — ошарашенно переспросил Чезаре. Он был почти уверен, что это Азазель.

'Создал его Азазель; но это не мешает мне направить его на нужную цель', - беззаботно ответила директор, — 'Пожиратель Теней все равно уже исчерпал свою полезность… А Альва по расчетам должна получить увеличение боевого потенциала с сохранением научного'

'Делать-то с ней теперь что?' — сменил тему шпион, имевший совершенно другое представление о том, как надлежит поступать с собственными подопечными.

'Смотря по результатам эксперимента'

'Ну, на данный момент она живая, но холодная и туго соображающая. Дальше что… экспериментаторы?'

'Оценить уровень угрозы, раз уж с Есикавой у тебя не получается', - был ответ.

'С Ёсикавой как раз все идет по плану', - лениво возразил Чезаре, — 'Он сознает необходимость подчинения и отсутствие достойной альтернативы, а активное противостояние сигме удалось в целом преодолеть. На начальном этапе этого достаточно: если переборщить сейчас, то он скоро сломается'

'Мне нужен результат НЕМЕДЛЕННО. Меня не устраивают двенадцать лет подготовки исполнителя' — ответила Нарьяна.

Вмешательство в обработку Есикавы взбесило его: как будто NI знает о подготовке исполнителей больше, чем человек, эту подготовку проходивший. Чтобы успокоиться, лучше взяться за работу. Например, проверить ситуацию с Альвой.

— Что еще вы помните? — спросил он, — Пешка Бальза? Елена фон Рейлис? Тадеуш Сикора? Биотоки?..

— Пешка помогала мне с проектом… Она предложила на ярмарку устроить косплей-кофе, Елена согласилась помочь… А потом, кажется, была потасовка, и я попала сюда. Сикору… Сикору я плохо помню, но, кажется, Соня говорила, что он двоедушник… Да… Его вторая душа убила другую меня….

'По поводу Фальк… Память на месте, и сознание в целом тоже. Некоторую заторможенность можно списать на состояние шока. Агрессивности не проявляет, хотя повод к тому, по большому счету, есть; тем не менее, учитывая происхождение, я бы ожидал той или иной формы энергетического вампиризма. Если предположение подтвердится, рассчитываю проверить возможность питания за счет сигма-проектирования живой материи.'

— Хорошо, — кивнул Чезаре, — Реакция замедлена, но память работает нормально.

Он подумал, что еще нужно выяснить, и, разумеется, тут же припомнил личный опыт в схожей области. Тогда, правда, интерес имел еще и вполне определенную подоплеку…

— Проверим передачу ощущений… Чувствуете?..

Выпустив интегрированный клинок, он слегка ткнул им в руку новоявленной нежити — не до крови, но ощутимо. Альва посмотрела на клинок, затем на него, и ее глаза широко распахнулись:

— Это… Не больно? Кажется, да… Странно…

— Значит, передача ощущений отсутствует или затруднена, — задумчиво произнес Чезаре, — Приятного мало, прямо скажем… А что биотоки? Вы чувствуете их?..

— Я их вижу и ощущаю, — ответила девушка, — Они такие… Нет, это сложно передать… Но я почти ничего кроме них не вижу.

— То есть? — удивленно переспросил преподаватель, — Можете пояснить?.. И да, посмотрите сюда…

Он решил проверить реакцию на свет, используя подсвеченный палец на манер фонарика.

— Уберите, пожалуйста… — поморщилась девушка, — Пояснить? Представьте, что вам очень холодно, а прямо рядом с вами чашечка чая, или куриного бульона, или горячего шоколада с молоком. Сейчас мне достаточно просто тепла, чтобы согреться, но я не знаю, смогу ли удержаться, когда проголодаюсь.

— Значит, все-таки энергетический вампиризм… — протянул Чезаре, убирая свечение, — Нужно кое-что проверить, прежде чем вопрос встанет по-настоящему остро. Следуйте за мной… Ах да, — он обернулся к охраннику, — Передайте Эйхту, с Фальк произошел непредвиденный поворот. Что касается Рейлисов: завтра нужно выпустить их и восстановить статус-кво — надеть ошейники и залечить раны. До тех пор лучше их не трогать. И еще, пусть Эйхт проверит расположение ошейников: судя по всему, они скоро рванут в другом времени. Все ясно? Выполнять.

Оставив охранника осмысливать приказ, кардинал направился в сторону лабораторий. Альва последовала за ним, держась как-то чересчур близко. К моменту, когда они подошли к цели, она почти уже прижималась к нему… Что он не мог не заметить, учитывая ее откровенный наряд, но делал вид, что не замечает.

— Как ты понимаешь, главный вопрос с твоим новым состоянием — энергетический вампиризм, — начал пояснять Чезаре, запуская проектор, — Возможно, удастся найти добровольца из числа студентов, но я бы особо на это не рассчитывал. Охотиться же в стенах школы, ясное дело, никто не позволит. Есть еще крестьяне, но учитывая последние события, нападать на них тоже нельзя. Так что нужно определить, сможем ли мы подменить охоту сигма-проецированием носителей биоэнергии. Я вижу несколько вариантов, которые следует проверить. И начнем мы… с этого.

С этими словами он выбрал паттерн человеческой крови и запустил проецирование.

— Наверное, лучше клонов, — неуверенно ответила Альва, изучая пакетик, — Или, например, сигмафин какой-нибудь. Вытянуть энергию из крови я могу, но ее немного, и она… невкусная. Тут лучше бы душу…

— Человеческие души лучше не трогать, синьорита, — прохладным тоном ответил Чезаре, — Вне зависимости от того, люди это или сигмафины. Кровь можно признать ограниченным успехом: рекомендую вам носить с собой некоторый запас на случай, если голод начнется внезапно. Что же до чего-то более живого… Как насчет такого варианта?

Он откопал среди готовых паттернов лабораторную жабу. Без сознания: он же не садист, в конце концов.

— Такая кровь невкусная, — повторила девушка, — Во всяком случае, вы на порядок соблазнительнее.

— Польщен, — фыркнул мужчина, — Сейчас закончится проецирование, и посмотрим, насколько соблазнительна жаба. Что же до копий… У них есть разум, синьорита Фальк. Одно время даже обсуждалось предложение подменять клонами тех, кого уже нельзя оживить.

— Чем отличается любимая коровка семьи от коровы в животном хозяйстве? — спросила вдруг Альва.

— Фактически — ничем, — спокойно ответил преподаватель, — Я понимаю, о чем вы говорите, и, разумеется, запретить это вам не могу. Но я бы все же предпочел обойтись без каннибализма в стенах школы.

— Отличаются как раз причиной, — возразила она, — Почему первую корову жалко? К ней привязываются. Смерть же коровы из хозяйства, никаких связей для людей не порушит, потому её смерть легче воспринимается.

— И что? — Чезаре склонил голову набок, — Вот, допустим, Эмиль Хатунен, при смерти которого вы, если не ошибаюсь, присутствовали. Вам его жалко? Думаете, хоть кому-нибудь его жалко? Нет, разумеется. Он был редкостным отморозком. Но между тем, запрет убивать друг друга — это одна из первооснов человеческого социума. Разумеется, этот запрет можно нарушить. Любой запрет можно нарушить. Но лишь в том случае, если вы четко знаете, зачем делаете это.

— Однако существуют социальные связи в обществе с Эмилем, таким образом, его смерть вызывает изменения социума. Что может случиться при обрывании этих связей, вы уже видели на примере Елены.

— Разве это главное? — поинтересовался преподаватель, — Другой пример. Сентесейки Накамура. Отрешенный одиночка, всех связей — любовница, официально признанная погибшей, и дочь, которой он никогда не видел. Логично сделать вывод, что его смерть на них влияния не окажет. И что же? Это делает допустимым его убийство? Или же проще не извращаться и провести границу по наличию души и разума?

Тем временем сигма-проектор закончил проецирование жабы. Чезаре жестом указал на несчастное животное. Идея ему не нравилась, но все же не настолько, как альтернативы.

— Ну, у него же в любом случае есть друзья, — неуверенно ответила Альва, — А душа… Вы настолько хорошего мнения обо мне, что думаете, я смогу удержатся на бездушной диете?

— Почему нет? — переспросил Чезаре, — Скажу честно: я невеликий знаток демонологии. Все мои встречи с демонами заканчивались почти одинаково. Однако, если вам недостает именно энергии, логично предположить, что большее количество жизненной энергии компенсирует отсутствие душ. Энергии в сигма-проекторах школы более чем достаточно, и при необходимости органику можно производить чуть ли не конвейером. Пока попробуйте подпитаться от жабы. У нее, кстати, тоже есть душа, хотя скажи я это год назад, предстал бы перед Конгрегацией в девятый раз…

— Вы же не едите белково-витаминную смесь вместо мяса и фруктов?

Чезаре услышал противный хруст, а затем пальцы девушки вошли в тело создания, обагряясь его кровью, словно бы земноводное было сделано не из плоти, а из пластилина.

— А вот таких идей лучше избегать, — усмехнулся шпион, — Могут не так понять. Судя по всему, такой вариант работает лучше?..

Прикрытые глаза отвечали на его вопрос лучше любых слов. Альва вызывала опасения у шпиона: постепенное расставание с человеческой природой и наслаждение убийством… Это гремучая смесь. Но в целом, могло быть хуже.

— Это нельзя передать словами, — сказала она наконец.

— Вопрос в том, сможете ли вы на этом держаться и не дойти до того, чтобы кидаться на людей.

— Я попытаюсь, — ответила шведка, — Но все же, если вы не возражаете, я бы хотела, чтобы мне вернули те сигмафины, что у меня забрали…

— Заберете на посту службы безопасности, — пожал плечами Чезаре, — Поскольку вы были освобождены из карцера, вы имеете полное право на возвращение ваших вещей. Постарайтесь их не убить: это все-таки тоже люди… Вообще, будет лучше, если вы по возможности будете питаться таким образом, — он кивнул на останки жабы, — Ни к чему привыкать к людоедству. Далее. Весь высший совет будет в курсе вашего нового состояния. Полагаю, Рейко захочет обследовать вас, когда отвлечется от новой игрушки. Будет в курсе и часть младшего совета, но не весь… Запишитесь, кстати, на курс философии: мне интересно, как отреагирует Скай, — ехидная лыба на лице кардинала намекала, что этому совету следовать не стоит. Впрочем, он скоро стал относительно серьезным, — Из студентов я рекомендую вам сообщить Соне Старки: быть может, она сумеет что-то вам посоветовать. Также, полагаю, Пешка Бальза и Сентесейки Накамура не будут в ужасе от вашего статуса: сами не без греха… За остальных не поручусь, и чем меньше народу знает, тем лучше.

— Мне и самой интересно понять, что я теперь такое… — вздохнула Альва, — Я ведь не успела до конца разобраться в своих способностях биоэнергетика… А философия в моем списке предметов, вроде бы, есть. Думаю, тем, кто помогает мне с проектом, тоже будет неплохо узнать новости. И не поможете мне дойти до моей лаборатории? Я не совсем ориентируюсь с этим зрением.

— Почему нет? — улыбнулся профессор, выясняя номер ее лаборатории, — Только не стоит так прижиматься. Учитывая ваш наряд, могут не так понять.

— Я постараюсь, но это так хорошо… — сообщила девушка.

— Вы не первая, кто это отмечает, — ехидно ухмыльнулся Чезаре, выходя из лаборатории, — Следуйте за мной.

Уже на входе в ее лабораторию ему пришла в голову новая идея:

— Если высасывание энергии работает бессознательно, может быть, вам обзавестись чем-то вроде геномскиновых перчаток? Хоть это и отдает марвеловскими комиксами, но должно подстраховать от несчастных случаев…

— Наверное, неплохой вариант, — ответила Альва, — А где можно получить сигма-карту геномскина?

— Сейчас сброшу.

Чезаре снова достал планшет, открыл папку 'Проект Тампль' и отыскал там то, что с утра перекачивал для последующего тюнинга. Баттлсьюты, как он логично предположил, ей в школе вряд ли пригодятся, а из элементов брони он выбрал сигма-карту наиболее легкого комплекта из тех, где перчатки вообще есть. Впоследствии, после добавления 'рыцарской' стилистики, такую броню будут носить пилоты Тампля. Для пехотных отрядов была предназначена более тяжелая броня с жестким каркасом, а для разведки он планировал усовершенствовать передовые костюмы с системой адаптивного камуфляжа.

— Можно у вас попросить помощь в еще одном деле? Так уж получилось, что перед прибытием в школу, МУСТ попросили меня, скажем так, побыть шпионом… Однако меня это не интересует, может, что-нибудь посоветуете?

— А, еще одна… — безразлично пожал плечами Чезаре, — У нас таких половина школы. Рокиа, Ёсикава, Рейко… я. Просто наплюйте: даже если они захотят устранить вас, здесь они до вас не доберутся. Руки коротки.

— Ёсикава? Зеленоволосый? — удивилась Аманда, — Значит, просто наплевать?.. Ну, и они могут попробовать протянуть руки к моим родственникам…

— Родственники — это действительно проблема, — согласился шпион, — Как я рассказывал на лекции, обычно агентами делают тех, у кого нет ненужных связей… Но у этого есть и оборотная сторона. Однако, полагаю, мы вполне можем обеспечить им защиту. Я поговорю об этом с Нарьяной.

— Спасибо, — кивнула девушка, — Думаю, дальше я разберусь сама… Во всяком случае, попробую.

— Хорошо, — кивнул Чезаре, — Если понадобится, обращайтесь: полагаю, учитывая трагическую гибель вашего куратора, в ближайшее время за вашу судьбу ответственен я. До свидания, синьорита Фальк.

Кивнув на прощание, он вышел за дверь, на ходу набирая отчет для Нарьяны:

'Версия энергетического вампиризма подтвердилась. Высасывание энергии производится инстинктивно при касании. Во избежание несчастных случаев предполагается использовать геномскин: идея согласована с объектом, паттерн выдан. Для подавления голода оптимальным вариантом были признаны животные, созданные на сигма-проекторе. В сытом состоянии объект вполне контролирует себя. Замечены изменения в мировоззрении, но на данный момент они в пределах допустимого, для выведения динамики необходимо наблюдение в течение хотя бы нескольких недель. Отмечена допустимость каннибализма в отношении клонов, отношение рационализируется через социальные связи. В целом, уровень опасности средний, радикальные меры воздействия не рекомендуются. Отмечу также такой момент: объект работает на МУСТ, однако готов предать ее при условии обеспечения безопасности ее родных в Швеции. Полагаю, мы можем себе это позволить?..'

'Вполне можем. Думаю, стоит передать Альву под курирование Марии или Мелиссе. Их психопортреты более совместимы', - ответила Нарьяна.

Час от часу не легче… Ругнувшись про себя, Чезаре попытался воззвать к ее здравому смыслу:

'Я категорически против того, чтобы передавать ее Марии. После преображения Альва видит мир в ином спектре и может определить особый статус Марии. Учитывая, что сигмафин может выступать источником энергии, а отношения к сигмафину как к человеку она не разделяет… Может быть, я и необъективен, но считаю риск чрезмерным. Лучше по возможности свести к минимуму ее контакты с Марией… как, кстати, и с тобой. Чанг — еще куда ни шло.'

Выдав эти рекомендации, он осведомился у Эйхта, не прибыли ли еще представители храма.

'Пока нет', - ответил тот, — 'К счастью, потому что банда Хатунен отбила у нас Уильямс'

'Немедленно вышлите поисковую группу. Моя помощь требуется?'

'Думаю, нет. Справимся'

Ну, справятся — так справятся. В конце концов, это их работа. А Чезаре не нанимался решать все проблемы ЗШН. Хоть в последнее время это и все чаще вызывало сомнения.

— И какой у тебя план? — спросила Юна, когда они с Кристианом удалились от столовой.

— Спроецировать пару фонарей, обыскать лаборатории медиков, дальше — либо выводим найденных, либо… Либо никого не находим и возвращаемся в наше время. У меня ещё тут дела найдутся.

— А нас там не будут ждать? — задумалась она, — Всё же ночь… эти студенты могут и ловушки поставить.

— А что ночь? — переспросил Крис, — На кой чёрт кому-то ставить там ловушки, будучи уверенным, что им всё это спускается с рук? От кого? Меня больше заботит то, как мы будем вскрывать лаборатории: это не обычный замочек, который можно выбить или взломать лёгким движением пальца.

'Палишься с потрохами', - прокомментировал внутренний голос.

— А мы не можем спроецировать себе не фонарь, а что-то, чем можно вскрыть дверь?

А вот об этом он не задумался. Привык, что взламывают замок, а не ломают дверь…

— Ха… Точно! Какой-нибудь плазменный резак. Но фонарь тоже пригодится.

— Может, и оружие себе тогда сделаем? — спросила мико, переводя взгляд на окно, за которым уже солнце клонилось к закату, хотя в соседней комнате ещё был яркий день.

— Его обычно в оружейке берут, — развел руками Крис, — Может, конечно, на торрентах что-то найдется…

— А я думала, ты гений и сможешь сделать оружие из горелки, — ехидно прищурилась Юна.

— Уж явно не в области огнестрела, — хмыкнул он, — Но вообще, из горелки может выйти неплохое оружие против Гуро. И кстати… У нас ведь еще твой веник есть!

— Не очень внушительно, — заметила она, — Может, нам все же достать где-нибудь огнемет?

— Его даже в оружейке нет, я спрашивал, — развел руками студент, — Только на посту СБ, но там студентам не выдают такого.

— Хоть что-то в вашей школе студентам нельзя! — взмахнула руками мико, — Прямо удивительно!

— Вообще-то, огнестрел тут для охоты нужен, — вступился за школу Крис, — Вчера, например, оленина была. Не все же любят синтезированную пищу. Самообеспечение, так сказать.

— Я вообще не понимаю вас… у вас суперкрутые технологии, но самообеспечение. У вас есть служба безопасности, но вам она не нужна. У вас даже студентов не выпирают, а открывают на них охоту.

Юна взмахнула руками.

— У вас всё… — она сделала небольшую паузу, а на её лице медленно появлялось прозрение, — Неправильно!

Кристиан чуть улыбнулся:

— Сделай это неправильно… Поневоле задумаешься, что, возможно, эта школа создавалась не только для обучения.

— Да ладно!? — мико демонстративно округлила глаза.

— Ну, я же уже говорил, что я не гений, — развел руками он.

Тем временем они спустились по лестнице, и вместо жилых помещений пошли лаборатории. Еще пара минут, и они снова оказались в лаборатории Кристиана. Спроецировать фонари и горелку оказалось делом пары минут. А вот при попытке скопировать веник сигма-проектор, как сперва показалось, завис.

Затем полоска процесса проецирования все же начала медленно двигаться; гораздо медленнее, чем что бы то ни было. Когда же процесс наконец подошел к концу, Крис с немалым удивлением обнаружил, что копия… отличалась от оригинала. Если оригинал был весь белый, то копия была выполнена в черно-красных тонах.

Удивленно взяв в руки копию, Крис чуть подумал и опробовал ее на ближайшем стуле. По тому, что он видел в деревне, он ожидал, что веник рассечет стул надвое. Но нет: вместо этого стул… загорелся.

— Ого! Как ты это сделал?! — спросила мигом подскочившая Юна.

— Однако…

Сигмафин, по всей видимости. Кристиан никогда не имел дела с сигмафинами, но точно знал, что они бывают похожими, но не идентичными, даже если они копии друг друга. Так же, как не могут быть идентичными души людей.

— Ладно… — задумчиво сказал юноша, — Тогда ты бери первый, а я огненный. Постарайся никого не зарубить, хорошо? Особенно меня. Предпочту пощечину.

— А ты не делай ничего предосудительного, и рубить тебя никто не будет, — скептически ответила Юна, взвешивая в руке веник.

— Например, не признаваться в любви?

Юна покраснела.

— Хватит уже… Я тебя совсем не знаю, да и вообще… — она вдруг гордо вздёрнула подбородок, — На меня такие дешёвые трюки не действуют!

— Дешёвые трюки? — с нейтральным выражением лица Кристиан достал из проектора фонарик и отлевитировал в сторону Юны. Следом достал свой. Щёлкнул переключатель, проверяя.

— Ты понял, о чём я! — возмущённо ответила Юна, забирая фонарь.

— Пошли уже.

Юна кивнула и молча двинулась следом. Сейчас дверь между крылом сигма-физиков и крылом медиков была открыта, так что не прошло и десяти минут, как они оказались у медицинских лабораторий.

— Ну-с, приступим, — пробормотал Крис, начиная плавить замок первой попавшейся двери. Десять минут, и дверь была открыта.

Внутрь Крис входил с замиранием сердца. По иронии судьбы, первой попавшейся им на пути была лаборатория Сары Бреннон, занимавшейся протезированием. Именно она некогда сформировала у телекинетика нелестное мнение о медиках ЗШН, попросив подержать пациента. Хорошо хоть не 'бревно'… Он знал, что она виновна, но…

— О, боже… как в фильмах ужасов, — произнесла Юна, светя внутрь. Никаких пленников не было, однако же атмосфера бункера времён второй мировой войны сама по себе была весьма впечатляющей, а Юна — и без того была слишком впечатлительной.

Наверное, будь здесь Шерлок Холмс или еще какой гений дедукции, которая на самом деле индукция, он бы заметил следы недавней суеты и беготни, а также то, что полы недавно и спешно мыли. Может быть, хорошенько обыскав лабораторию, он отыскал бы даже не до конца отмытый след крови. Но ни Крис, ни тем более Юна не были хороши в этой науке. А мрачная атмосфера… мало ли, у кого какие вкусы. Пусть оформляют рабочее место, как им удобно.

— Ну что? — тихо и серьезно произнес Крис, — Проверим остальные?

Дальше дело пошло веселее: Крис уже не так боялся разоблачения и на третьей двери даже ощутил нечто вроде ностальгии: в отличие от остальных, там замок был механический, и Крис, передав веник Юне, охотно вспомнил навыки взлома. Одна за другой они обследовали каждую из лабораторий, но так и не нашли ни одного заключённого. Когда они заглянули в последнюю и вместо похищенных людей увидели кукиш с маслом, Юна даже облегчённо вздохнула:

— Ну, не так страшен Продиджи, как его танцуют.

— Да уж… Да, представляю лица преподов, когда мы бы начали им задвигать про пленных в подвале. Пойдём отсюда скорее: вдруг тут сигнализацию кто-нибудь из студентов ставил?

Убрав всё, кроме фонарика, в сумку, Кристиан протянул Юне руку. Та протянула руку в ответ… Но тут в нос юноше ударил до жути противный запах.

— Что за… Гуро?!

Крис начал водить фонариком во все стороны, пытаясь определить источник.

— Гуро? — испуганно пискнула Юна, вцепившись в него покрепче, с одной стороны, ограничивая его движения, а с другой — приятно прижавшись грудью к плечу.

— Тсс…

Телекинетик двинулся к выходу в коридор, вслушиваясь в тишину. Запах? Вентиляция? Нет, на этот раз нет…

И вот, едва он сделал шаг из лаборатории, как из-за угла выполз гуро. Точнее, не совсем гуро, а огромный человекоподобный монстр без головы, который будто состоял из кучи этих тварей, сцепившихся вместе щупальцами. Идти он не мог: щупальца для этого не были приспособлены. И эта 'ползучая' манера движения в исполнении гуманоида пугала даже сильнее, чем в исполнении обычных гуро.

— Твою мать… Юна, назад!

Кристиан попытался отшвырнуть монстра телекинетической волной, но тот даже не замедлился. Чтоб его… Если бы они успели выйти из коридора, было бы куда бежать. Но из лаборатории был только один выход, и тот перегорожен тварью. Студент выхватил горелку, но несмотря на все слухи об уязвимости гуро к огню, монстра это не испугало.

— Брос-с-сь оружие, и будеш-ш-шь жив, — сказало чудовище.

— Так ты говорить умеешь? — озадаченно спросил Крис, — Что тебе от нас нужно?

— Брос-с-сь!

Как ни странно, Кристиан чувствовал себя спокойно. По крайней мере, внутренний голос заткнулся, не мешая защищать себя и Юну. Включив горелку, студент взмахнул ей перед собой, не подпуская монстра. Тот остановился и угрожающе булькнул.

— Юна, в сторону! — скомандовал телекинетик, понимая, что сейчас будет.

Бросившись вперед, он атаковал, но кажется, огонь не причинил монстру видимого вреда. Ответом стала струя какой-то омерзительной слизи, которую тварь исторгала сразу из всех отверстий. Оплеванная (в лучшем случае) горелка начала чадить, как факел, а потом с негромким треском погасла.

Кристиан остался безоружным. В довершение всего, сплетенная из щупалец рука ухватила его за запястье… Сжимая, как будто тисками. Он почувствовал, что еще немного, и кость попросту сломается.

— Иди с-с-сюда! — приказал монстр. Откуда-то Крис четко понял, что это… самка.

— Ненад-долго! — подтвердил он другим отверстием.

— Не дождетесь, извращенцы, — ответил юноша, судорожно соображая, что делать.

Ни телекинетическая волна, ни подручные средства не причиняли гуро вообще никакого вреда, а второй горелки у него при себе не было.

— Крис, лови! — крикнула Юна, бросая огневеник.

Бросив фонарик, телекинетик поймал оружие левой рукой и рубанул с плеча. Это было более эффективно: щупальце вспыхнуло и почернело. Громкий, высокий крик на грани ультразвука заполнил лабораторию. Хотя удар веником не перерубил даже одного из составлявших руку щупалец, рука все же разжалась, и монстр отступил назад.

Перехватив веник двумя руками, Крис махнул им с разворота, и в грудь монстру ударил град огненных прутьев. Однако чудовище уже опомнилось и снова пошло в атаку, игнорируя раны и пытаясь навязать юноше ближний бой.

— Юна, держись стены! — скомандовал он, отступая вглубь помещения.

Девушка испуганно вжалась в стену, наблюдая за поединком. Даже с этим необычным калибуром телекинетик не мог причинить своему противнику серьезного вреда. Однако, он мог отманить его подальше от двери…

Заметив широкий замах, Крис отпрыгнул назад. Рука твари ударила в пол, оставив глубокую трещину; однако прежде чем юноша успел обрадоваться, из кулака выскочили несколько щупалец, ухвативших его за ногу. Монстр потянул назад, и студент опрокинулся на спину. Одного удара веником хватило, чтобы освободиться, но противник продолжал наступать. Что ж, похоже, он прошел достаточно глубоко в лабораторию.

— За дверь! — скомандовал юноша.

Юна коротко кивнула и бросилась к двери. Непонятно каким образом, но гуро заметило это движение и повернулось к Кристиану спиной, на которой, как оказалось, тоже были и щупальца, и глаза, и пасти, после чего тут же плюнуло сразу из пяти отверстий чем-то напоминающим паутину.

Крис взмахнул калибуром, сжигая сразу два 'заряда'. Третий пролетел над головой, а вот четвертый и пятый попали ему соответственно в левую ногу и в живот, отшвырнув не менее чем на метр назад.

— Чтоб тебя, — пробормотал он, обнаружив, что нога прочно прилипла к полу. Юна уже скрылась в коридоре… И гуро следом за ней. В голове молнией проскочила мысль о том, что сейчас оно ее догонит. Нужно было торопиться…

И поэтому Крис стал сжигать паутину на своей ноге, не обращая внимания на боль. Всего несколько секунд, — на большее его бы не хватило. Быстро бежать он не мог, но… Тут-то и пригодилось умение летать.

— Юна! — крикнул он, вылетев на лестницу.

— Жива! — услышал он короткий ответ с визгливыми нотками откуда-то снизу.

Перелетев через лестничный пролет, Крис спустился на этаж ниже… И еще на этаж… И вот, он увидел Юну, зажатую в углу знакомой тушей.

— Не трогай ее, ты! — крикнул юноша, снова занося калибур.

Монстр сперва не стал оборачиваться, лишь сфокусировав на нем глаза на затылке. Однако затем ему все же пришлось закрыться руками от огня. Нападавший ушел в глухую оборону, и Юна прошмыгнула мимо него, пока Крис снова и снова обрушивал на противника град атак.

Очередная атака попала в глаз твари, и на этот раз визг был громким, как взрыв. Оглушенный, Крис, однако, нашел в себе силы крикнуть:

— ЮНА, СЮДА!

Он не слышал ответа Юны, только противное не то гудение, не то пищание, не то брачную песню комара. Однако, похоже, девушка услышала его. Прошмыгнув мимо монстра, она в нерешительности остановилась у перил лестницы.

— Сюда! — повторил Кристиан, осыпая гуро прутьями, — Я поймаю!

Глубоко вздохнув, Юна прыгнула. Крис попытался перехватить ее за талию… Совершенно забыв, что сейчас и он, и она измазаны в слизи. Рука соскользнула, и девушка полетела вниз.

— Иии!

— И, не упала, — выдохнул он, подхватывая ее телекинезом.

Рука монстра распалась, превращаясь в кучу длинных щупалец, протянувшихся… почему-то к Кристиану. Впрочем, к счастью, в таком виде они были тоньше, чем рука, и удар веника перерубил сразу несколько.

— Держись крепче! — крикнул юноша, подтаскивая Юну к себе и перехватывая рукой. Телекинез ему сейчас понадобится.

Со всей скоростью, на какую был способен, телекинетик взмыл вертикально вверх. За спиной щупальце ударило в стену, но он не останавливался. Летать по коридорам оказалось даже сложнее, чем по лесу, но все же с каждым пролетом монстр все сильнее отставал. Лишь на минус первом этаже Крис устало опустился на землю.

— Кажется… Ушли… — пробормотал парень, опуская голову на пол и продолжая прижимать к себе девушку, которую на секунду всё-таки упустил. Не делая попыток подняться, он лишь прижимал к себе мико, с усилием перевернувшись и упершись в плечо девушки лицом. Запах? Плевать. Нос уже привык. Зато рядом с ней.

Девушка молча прижалась лбом к его груди, ничуть не сопротивляясь объятиям. Идиллия… Если не считать того, что гуро могли догнать их в любой момент.

— Тут близко лаборатория… — негромко сказал Крис… и вдруг, к собственному удивлению, поцеловал ее. И она ответила: неловко, неумело, но все же. Не обращая внимания на запах гуро, она прижалась… теснее, чем он мог представить в самых смелых мечтах.

— Возьми меня… — прошептала Юна.

'Не посреди коридора же', - прокомментировал внутренний голос.

Это была последняя здравая мысль.

Войдя в комнату, Тадеуш увидел знакомую серебристую макушку. Соня сидела на кровати, сгорбившись и уткнувшись лицом в колени. Весь ее облик, казалось, демонстрировал тяжелый груз, лежащий на ее хрупких плечах. Впрочем, услышав звук открывающейся двери, она немедленно подняла голову.

— А… Это ты, значит.

— Да, — только и ответил Тадеуш, — Что-то случилось, пани Соня?

— Да так… ничего особенного… переходный период, метаморфозы, — невесело усмехнулась девушка.

— Не столько больно, но на душе все одно погано, — кивнул Сикора и сел рядом с ней, — Впрочем, если тебе трудно об этом говорить, можем просто помолчать…

— Я даже не знаю, — пожала плечами Соня, — Не очень хочется ныть… но поговорить, если честно, хочется.

Она чуть приподняла голову и отвела локон за ухо, демонстрируя закрытый левый глаз. Секунду спустя веко медленно поднялось, и Сикора увидел, что радужка имеет ярко-красный цвет, а зрачок — форму вертикальной щели.

Поляк, однако, ободряюще улыбнулся:

— Пани Соня, как я понимаю, собственно изменение глаза — это лишь вершина айсберга того, что тебя тревожит, не так ли?

Он взял ее за руку, придвинулся ближе и заглянул ей в глаза, пытаясь увидеть в них ее душу.

— Я понимаю, что тебе страшно — ведь я сам прошел через подобное… и прохожу до сих пор. И, если бы не ты, пани Соня, не думаю, что я бы смог это выдержать.

— Правда? — не поверила она, — Я не помню, чтобы помогала тебе чем-то в процессе трансформации.

Тем не менее, она убрала и вторую половину волос за ухо, полностью открывая лицо.

— Порой чтобы помочь по-настоящему, достаточно просто поверить в глупого оболтуса-двоедушника, у которого уже опускаются руки из-за того, что он не может осознать, что с ним происходит. Людей издревле пугает то, чего они не могли понять, и поэтому они стали называть это монстрами… Ты не понимала, кто я такой, когда мы впервые встретились, и тем не менее — поверила в то, что я могу это преодолеть. И вот, я сижу рядом с тобой, не сломавшийся и не ноющий о том, что не понимаю происходящего. Но теперь трудно уже тебе, и возможно, даже труднее, чем было мне… и самое меньшее, что я могу сделать для тебя — это искренне верить в то, что тебе по силам это преодолеть, и стараться со своей стороны помочь всем, чем смогу… пани Соня.

— Нет, я действительно смогу с этим справиться… я в этом даже не сомневалась, — неуверенно ответила Соня и отвела взгляд, — Просто… я не знаю, как оно будет. Как сложится жизнь, как мне жить с этим… Смогу ли я находиться среди людей? Останусь ли я человеком с особыми силами или стану существом иного мира? Как маги? Как Лесли?

Она устало потёрла уголок глаза.

— Винс… он не был человеком. Не знаю даже, почему… потому что не был им никогда, или потому что перестал им быть. Он был… механизмом. Сложным живым алгоритмом справедливости, чувствующим грехи кожей и неумело маскирующимся под человеческое существо. Мне страшно… потому что я не понимаю, что меня ждёт…

Двоедушник продолжал мягко улыбаться, глядя Соне прямо в глаза:

— Я тоже не знаю, что ждет меня. Это нормально, и в этом нет ничего предосудительного. Разве люди это знают? Я скажу даже больше: я теперь даже не знаю, способен ли умереть… но я не собираюсь использовать то, что мне дано, чтобы вредить всем вокруг — я ни за что не стану ещё одним Джейком. Да, может, я и нечисть теперь, но я не собираюсь быть таким, какими двоедушников описывают в легендах… и ты не обязана. Кто знает, может, этот Винс тоже хотел быть не таким Дьяволом, как его описывают — но в итоге стал жертвой своего стереотипа. Кто знает, не станем ли мы ими, прожив столько же… но если мы будем идти по этой дороге каждый в гордом одиночестве, то рано или поздно безумие нас нагонит, и каждый из нас запрется в своем ящике, оставив снаружи лишь рефлексирующий механизм. Но если мы сможем держаться вместе… что ж, может это и глупая, почти детская надежда на счастливый конец, но и её может хватить, чтобы выстоять…

Сикора неожиданно даже для самого себя поддел ладошку Сони своей ладонью и приподнял её вверх, мягко держа меж двух ладоней.

— Вот сейчас разве я поддерживаю твою ладонь? Или твоя ладонь заставляет меня тянуться выше, чтобы поспеть за ней?

— Вообще-то, я знаю, что тебя ждёт, — возразила Соня, — Ты и Джейк связаны некоей нитью, по которой от тебя к нему течёт нечто холодное и разрушительное. Если эту нить обрубить, она скрутится в кольцо и…

Она вдруг осеклась и, тяжело вздохнув, опустила голову. Несколько прядей вновь упали ей на лицо, из-за чего ей пришлось повторить жест с заведением волос за ухо:

— И я не знаю, откуда я это знаю… просто я теперь вижу не так, как обычно, и то, что другим кажется сложным, мне начинает казаться чем-то само собой разумеющимся…

Сикора некоторое время молчал, осознавая смысл сказанного Соней, а его пальцы тем временем будто сами собой переплелись с пальцами Сони, уверенно, но в то же время мягко обхватив её ладошку… Улыбка на губах двоедушника стала грустной, и он кивнул:

— Значит, если Джейк погибнет, я рано или поздно стану монстром в полном смысле этого слова… неприятная ирония.

Тадеуш задумался, поглаживая ладонью предплечье Сони так, как обычно гладят любимого котенка.

— Я даже и представить не могу, как это тяжело — жить с таким талантом. Все начинает казаться таким грязным… и все же, — Тадеуш снова посмотрел ей в глаза, — Я не ангел, и грязного на мне столько, что хватит ещё на десяток душ. Но знаешь, что странно? Я не боюсь твоего взгляда, даже если он видит меня насквозь. Да блин, я такого наворотил уже, что пойму, если ты сейчас схватишь предмет потяжелее и попытаешься меня прибить… и все же… — смущенно улыбнувшись, Тадеуш почесал затылок, силясь придумать хоть какое-то нормальное окончание фразы… — Впрочем, чего я говорю? Как известно, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать…

И двоедушник, снова открыв глаза, посмотрел Старки прямо в глаза, вспоминая все те чувства, что испытывал в отношении демонолога… Удивительно, но при воспоминании об этом по телу Сикоры разлилось приятное тепло, а из глаз пропала грусть и озлобленность, уступив место чему-то столь необъятному и чистому, что Тадеуш почувствовал себя песчинкой, унесенной бурной горной рекой… Буквально на секунду поддавшись этому чувству, Сикора, не разрывая контакта глаз, поднес ладошку Сони к своим губам и мягко поцеловал её. Столь же мягко Соня отняла свою ладонь у Сикоры после поцелуя.

— Не стоит, — произнесла она, некрепко сжимая пальцы в кулачок и прижимая его к груди.

— Разве, пани Соня? — спросил Тадеуш, — Ты так боишься того, чем можешь стать, что хочешь отгородиться ото всех, чтобы они не страдали, когда это случится? Вот только… что случится и случится ли, не знаем ни ты, ни я… Но незнание — не повод замыкаться в себе — наоборот, это повод наслаждаться каждым мигом той жизни, что у нас ещё есть… Ведь это так… по-человечески.

— Дело не в этом, — покачала головой девушка, — Во-первых, не стоит так форсировать события. Во-вторых, когда ты так делаешь, я вспоминаю Джейка там, в подвале.

При упоминании Джейка, а уж тем более событий в подвале, Тадеуш как-то сразу перестал улыбаться и понурил плечи:

— Прости… нет, правда, извини… это ведь я притащил эту тварь сюда, в школу… И нет, я не считаю, что незнание меня хоть сколько-либо оправдывает. Если бы я начал думать головой раньше, и сложил бы все элементы в единую картину — ничего бы этого не случилось… ничего…

Казалось, поляк пробовал последнее слово на вкус. Ничего… В том числе, он не встретился бы с Соней… Но и Соня испытала бы того ужаса в подвале.

— А я и не хотела сказать, что это тебя хоть как-то оправдывает, — фыркнула она, складывая руки на груди, — В конце концов, не надо быть гением, чтобы сложить два и три.

— Ну, я же всего-навсего 'глупый двоедушник', - виновато улыбнулся Тадеуш, напомнив Соне ту самую кличку, которой она обзывала его в подвале, и наблюдая за её реакцией, — Как насчет чаю?

— Пожалуй, что можно, — кивнула она, а затем огляделась и фыркнула, — Ну, да, конечно… только вот идти мне куда-то лень.

Она откинулась на кровать, разведя руки крестом.

— Желаете заказать обслуживание в номер, пани Старки? — с ехидной ноткой в голосе спросил Тадеуш.

— Желаю! — сообщила она, вскинув руку вверх, — И вообще, я же Дьявол! А ты, как рядовая нечисть, обязан мне подчиняться!

— Я не христианская нечисть! — наигранно возмутился Тадеуш, изобразив оскорбленную невинность, но затем его улыбка стала явно шире, — Тебе какой? С печеньками или булочками?

— С корицей и тортом 'Кутузов', - уверенно ответила Соня. При том, что Тадеуш про такой торт никогда не слышал. 'Наполеон' — знал, но что-то ему подсказывало, что спутать Наполеона с Кутузовым — слишком даже для глупого двоедушника.

Пробормотав нечто вроде 'яволь, майн фюрер', Тадеуш отправился на ярмарку. Если где-то и можно найти торт, о котором никто не слышал, то только там.

Уходя, он не заметил наблюдавшей за ним девушки с розовыми волосами и широким ножом за спиной. Дождавшись, когда он уйдет, она торопливо подошла к дверям комнаты.

— Со-о-оня, — приторно-ласковым тоном протянула она, — А можно к тебе войти?

— Ты ранен, — ультимативно заявила Мария, даже не оборачиваясь.

Время бала еще не пришло, и оба они были еще в повседневной одежде. Но все же, увидев ее в коридоре, Чезаре не смог удержаться оттого, чтобы тихо подкрасться к ней и неожиданно обнять.

— Несерьезно, — пожал плечами он, — Откуда знаешь?

— Твой калибур тебя заложил, — ответила аспирантка, поворачиваясь к нему лицом.

— Ничего серьезного, — с улыбкой повторил Чезаре, ладонью проводя по ее щеке, — Всего лишь пара шрамов… Еще имплантанты, но полагаю, сегодня они уже не понадобятся… Даже напротив: меньше риск, что нас с тобой прервет Очень Срочный Звонок.

— Правда? — мило улыбнулась Мария, склонив голову к плечу, а затем резко схватилась рукой за шею Чезаре… и запустила палец прямо в рану. От резкой боли у не ожидавшего такого поворота священника потемнело в глазах и подкосились ноги.

— Ай! — Чезаре не нашел, за что ухватиться, чтобы удержаться на ногах. Поэтому вместо этого он потянул Марию за собой. Он упал на пол, а она на него. Ее красивые длинные волосы закрыли обоих от окружающего мира, как шторы, но несмотря на это, ее взгляд был серьезен и обеспокоен.

— Удобно? — осведомился мужчина, удерживая ее за талию.

— Тебе нужно срочно к Рейко, — сказала девушка.

— Брось. Если не ковыряться в них пальцами, то это просто пара шрамов.

— На шее? В районе позвоночника?! — не унималась Мария.

— Удар принял на себя имплантат, — пожал плечами Чезаре, — Если бы не он, я бы умер на месте… Но сейчас опасности нет.

Мария ударила Чезаре по груди… как раз по одной из нанесённых монетами ран.

— Дурень! Твой имплантат же встроен в нервную систему!

— Я бы, на вашем месте, для этого дела зашла бы в одну из комнат и заперлась, — услышал Чезаре знакомый насмешливый голос Акечи.

— Помнится, после боя с Анной у тебя таких претензий не было, — ехидно заявил мужчина в сторону источника голоса. Затем, уже серьезно, посмотрел в глаза Марии:

— Хорошо, я схожу к Рейко… Если тебя это успокоит.

За его шпионскую карьеру его имплантаты выдерживали и не такое, но незачем зря нервировать любимую девушку. Ради ее спокойствия стоит рискнуть жизнью, отрывая Рейко от ее исследований.

— Сходи, — кивнула Мария, попытавшись, наконец, подняться. Чезаре не стал удерживать ее… Однако не преминул, приподнявшись, сорвать поцелуй.

— Иди уже, — шутливо ударив его по плечу, сказала девушка.

— Ну, по крайней мере… Я польщен, что ты так обо мне беспокоишься! — насмешливо подмигнул шпион, после чего двинулся в сторону лаборатории Рейко.

Наверное, это было странно, но ковыряние пальцем в ране и предположение о скорой смерти подняли ему настроение. Ведь это значило, что Мария беспокоится о нем, а раз беспокоится, — значит, любит. Не как наивная девчонка, втюрившаяся в учителя, а по-настоящему.

Будучи в приподнятом настроении, Чезаре снова позорнейшим образом дал поймать себя врасплох. Ступив на порог лаборатории, шпион почувствовал… поцелуй. Вкус помады он опознал за мгновение до того, как рассмотрел лицо 'нападавшей'. Он, конечно, знал, что Рейко до сих пор неравнодушна… Но другое объяснение происшедшего показалось ему более убедительным.

— Только не говори мне, что ты тестируешь эту штуку на мне!

— Почему нет? — развела руками Рейко, — Ты обладаешь нужными мне качествами, а я буду получать силу оттого, что ты их используешь. Это взаимовыгодно.

— С моей стороны — потому что мне совсем не хочется, чтобы во время свидания с Марией у меня начала рваться одежда, — ответил Чезаре, — А с твоей — потому что, во-первых, использовать магию против своих не подобает, а во-вторых, пользоваться бедственным положением предположительно тяжело раненого, пришедшего за помощью — это вообще из ряда вон.

— Ложись, — она кивнула на сигма-проектор, и итальянец увидел, что хвост у нее на поясе не лисий, а кошачий, — А одежда рваться не будет. Я использую другой источник силы.

— А чего же мне следует ожидать? — с подозрением спросил мужчина, ложась в 'гроб', - Не бывает чего-то из ничего. Значит, этот вариант означает нечто сопоставимое.

— Мне от тебя нужны охотничьи навыки. Это заклинание — крайне интересная штука. По факту, оно работает по принципу взращивания энергии на благодатной почве.

Учёная закрыла крышку и запустила голографическую панель.

— Иными словами, 'что посеешь, то и пожнёшь'.

— Что именно подразумевается под 'охотничьими навыками'? — осведомился Чезаре, не любивший обижать животных. Людей — другое дело.

— Подкрадывайся, выжидай и убивай, — пожала плечами Рейко, — Следи, прыгай и хватай.

Она сделала привычный росчерк пальцем.

— По сути, если я правильно поняла суть, это не проклятие, а благословение. Я буду богиней, а ты — благословлённым.

— Богиней? — усмехнулся кардинал, — Звучит неплохо. Ограничения, скользкие моменты?

— Судя по всему, нет. Принцип ролевых игр: чем больше ты это используешь, тем лучше оно работает.

— То есть, после каждого убийства я буду чуть лучше убивать, а ты — получать чуть больше энергии, — задумчиво подытожил Чезаре, — Я верно понял? И… Что в итоге? Не просто древний аналог амагуфикации, а действительно перерождение?

— Почему нет? — пожала плечами Рейко, — Судя по сигма-карте, Ячжи уже не совсем человек. Только из нее получится кицунэ, а из меня — бакэнэко.

— Ясно… — задумчиво протянул шпион, — Еще что-нибудь, что мне следует знать?..

— Я так понимаю, у тебя обострятся охотничьи инстинкты, поэтому дичь в кафе лучше заказывай жаренную. Хотя, скорее всего, это будет происходить из-за того, что благословение будет требовать исполнения. Если удовлетворить инстинкты, они должны будут на время затихнуть.

— Иными словами, теперь я агрессивный маньяк, — усмехнулся Чезаре, — Ладно хоть с мишенями в последнее время проблем нет…

Он вдруг широко ухмыльнулся:

— А какого же исполнения требует 'благословение' Уильямс, что оно проявляется ТАК?..

— Ну-у… — протянула ученая, — Сила Ячжи в соблазнении и контроле мужчин, так что, думаю, эту идею стоит продать в какую-нибудь студию, рисующую хентай.

Рейко хитро улыбнулась с выражением 'вижу насквозь, к чему ты ведешь' и добавила:

— Зная тебя, советую использовать аспект лиса как обманщика, а не соблазнителя… Только целовать тебе тогда придется не Марию, а какую-нибудь лицедейку… Или лицедея. Есть еще, конечно, аспект мистика, но я думаю, ты для этого слишком прагматичен…

— Я вовсе не тороплюсь превращаться в животное, — прервал ее Чезаре, — Ты знаешь, я всегда с подозрением относился к заигрываниям с трансгуманизмом.

— Ну, а я — очень хочу себе кошачьи ушки! — сообщила Рейко, — Ушки — это няшно даже безо всяких аспектов… Кстати, ты слышал? Елена резко вырвалась в лидеры по голосованию.

— И кто только додумался позволить баллотироваться заключенным? — покачал головой Чезаре, — Впрочем… Если затея оправдается, это нам даже на руку.

— Забавно, но её рейтинг подскочил как раз после последней выходки, — заметила ученая и заглушила мотор сигма-проектора.

— Это немудрено, — пожал плечами макиавеллист, вылезая наружу, — С одной стороны, заговор был неплохо организован, и у нее действительно был шанс… Пусть не на революцию, но напакостить и сбежать. С другой — жертва режима, и прочая ерунда в таком духе. Что ж. Если у нее получится, я через ее пост протяну руки к ее фамильному чувству долга. А значит, вероятность того, что она не предаст в решающий момент, резко возрастет.

Рейко развела руками.

— В любом случае… разве эти данные не дают нам больше контроля над самой школой?

— В смысле? — не вполне понял Чезаре.

— Я слышала в своё время, не помню от кого, жалобы на то, что студенты в нашей школе, хоть и сравнительно управляемы по отдельности, но все вместе неуправляемы вовсе, как стихия. Дескать, у любой нации и общности есть свои шаблоны поведенческих реакций на те или иные действия, а шаблон для нашей школы неизвестен, и ни один из существующих не подходит даже наполовину.

— Подозреваю, что это Норма, — рассмеялся преподаватель, — Однако кто бы ни одержал верх, я не думаю, что он сможет что-то с этим поделать.

— Но разве мы не получили одну из составляющих шаблона?

— Это нестабильно, — покачал головой Чезаре, — Слишком многое зависит от личной харизмы и прочих труднопредсказуемых факторов. 'Пострадавшая от режима' фон Рейлис получила резкий рост популярности, а над 'пострадавшим от режима' Рокиа только ржут… Про Джейка, которого притащили средь бела дня чуть ли не четвертованным, я вообще молчу… Кстати, что с ним в итоге?..

— Всё ещё в стазисе, как и вторая мико, — кивнула Рейко в сторону стазисзильников, — Но вообще, намечается интересная тенденция. Воланд ведь тоже не получил резкого взлёта на почве страдания от режима.

— Его постигла судьба Поллукса, — ухмыльнулся шпион, — И, надо сказать, не зря. Он ярко выраженный 'ведомый'… И полагаю, это видно не только мне.

— Он молод, — заступилась ученая, — Это нормально.

— Возможно, — пожал плечами Чезаре.

Он некогда вынужден был рано повзрослеть, и о таких вещах, как семья, он имел чисто теоретическое представление. Однако почему-то ему казалось, что фактически обречь на смерть родную сестру из-за приказа, пусть и исходящего от нее самой, это не вполне нормально…

— Похоже, что несмотря на действия Рейлисов, из мужчин сейчас лидирует Хесус, — продолжила Рейко, — Общественность высоко оценила его помощь Тадеушу в поимке Джейка…

Ученая с любопытством наблюдала за реакцией мужчины.

— Приличного кандидата в короли у ЗШН нет, — поморщился он, игнорируя слова о 'достижениях' Хесуса, — Если королев можно назвать хоть полдюжины, то короли… Рю психологически еще на уровне двенадцати лет, а значит, с чисто арифметической точки зрения дорастет лет через пятнадцать, не раньше. Кристиан безответственен, Тадеуш ленив, Барри труслив… Разве что Алистер Брайс со своим аристократическим воспитанием подошел бы, но он, насколько мне известно, не имеет никаких шансов быть избранным.

— Вообще, не факт, что подошел бы, — заметила Рейко, — Не пренебрегай сердцем, Чер. Я слышала, Алистер крутит роман с Аблой Джадаффи.

— Абла Джадаффи… — повторил Чезаре, — Тихая и болезненная арабка, ведьма с 'синдромом тяжелого детства и скользкого подоконника'… И одна из членов банды Хатунен? Ты думаешь, Алистер стал бы принимать не те решения, которые кажутся ему разумными, а те, которые ему толкает Элли через Аблу?

— А сам бы ты смог отказать Марии в ее маленькой просьбе? — осведомилась японка.

— К счастью, Мария не только не годится для политики, но и достаточно умна, чтобы не лезть в нее, — улыбнулся шпион, — Но я понял, о чем ты.

Да, Мария не годилась для политики. Она была не тем человеком, который мог принимать жесткие решения… без последствий для себя. И хорошо. Пусть занимается тем, что ей нравится. А для жестких решений у нее есть Чезаре.

— Ты сказала, что вторая мико еще в стазисе, — сменил он тему, — А с первой что?..

— Кажется, Бетти весьма активно пользовалась благословением, — ответила Рейко, — Поэтому Ячжи проснулась самостоятельно.

— Занятно, — шпион оглянулся, — Что-то я не вижу следов разгрома, каких позволяло ожидать ее поведение перед оглушением.

— Мы с ней довольно мило побеседовали, — заметила ученая, небрежно поигрывая со своим хвостом.

— Вот как… — поднял бровь Чезаре, — А в деревне она отказывалась даже от медицинской помощи.

— Быть может, это потому, что в деревне ей предлагали помощь те, кто сожгли ей лицо? Учитывая, что для девочки внешность была очень важна, она бы запаниковала, даже если бы ей не было адски больно.

— Может быть, — пожал плечами он, — Как много она помнит? Даже если сейчас она уже относится к этому спокойнее, рано или поздно придется объясняться с храмом по поводу инцидента — и не хотелось бы, чтобы наша версия противоречила ее свидетельствам.

— М-м-м… ей невыгодно сейчас идти против школы, — таинственно улыбнулась учёная.

— Полагаю, если бы ей было выгодно идти против школы, она бы так просто отсюда не вышла. Но я сомневаюсь, что она станет врать своим, чтобы выгородить девушку, изуродовавшую ей лицо.

— Так или иначе, метода у нас есть, — заметила Рейко, наставительно подняв палец, — Да и встретиться со своими ей будет сложновато: одна в стазисе, другая в амнезии. Остаются только деревенские. Нужно только преградить им доступ в школу, а саму Ячжи — не выпускать.

— Плохое решение, — покачал головой Чезаре, — Этим мы лишь обострим конфликт. Нужно перестроить имеющийся план под новые условия… Хм… Ты можешь использовать канал, чтобы отследить местонахождение 'благословленной'? Если служба безопасности возьмет под стражу зачинщицу, у нас будет официальный повод заявить, что она не останется без наказания… Да что там — если ты обратишься к Ячжи с такой просьбой, она сама уверится в этом. После же того, как мы урегулируем конфликт, можно будет или убедить ее проявить милосердие, или придумать какое-нибудь незначительное наказание.

— Хм… Об этом я не подумала, — ответила Рейко, — Теоретически, да, мы можем использовать канал.

— Думаю, стоит попробовать, — заметил Чезаре, — Я вижу и другой способ найти его, но этот кажется более надежным…

И тут его телефон зазвонил.

Переодевшись и вернувшись на школьный двор, Рю увидел выходящую из лабораторий… мико. Ещё одна мико, с лисьим хвостом на поясе. Невысокая, кудрявая, с необычными золотистыми глазами. Она была не слишком красива, но было в ее облике что-то… завораживающее. Увидев японца, она приветственно подняла руку.

— Я слышала о тебе, — сказала она, подходя к Рю и нагло, но при этом мягко, почти ненавязчиво, беря юношу под локоть, — Не знала, что ты тоже учишься здесь. Меня зовут Ячжи.

— Не то чтобы учусь… — сконфуженно ответил зеленоволосый, — Скорее меня пытаются учить. А ты из деревни, пришла на ярмарку?

— Не совсем, — она взяла хвостик в руку и начала им беззаботно крутить, — Буквально сегодня я стала здесь студенткой. А что? Ты сам учиться не хочешь? Учат насильно?

Прикрыв рот ладошкой, желтоглазая захихикала.

— Ну… Меня должны были казнить, но вместо этого я тут, — ответил Рю, — Еще немного не привык ко всему этому.

То, что 'немного' — это до истерики, он предпочел умолчать.

— Чтобы было проще обжиться в новом месте, люди обычно заводят друзей, — наставительно заметила Ячжи, — Мне вот тоже здесь непривычно, например…

— А ты была когда-нибудь на ярмарке? — спросил зеленоволосый, задумавшись о чем-то.

— Вообще, да, но не на школьной, — улыбнулась она, — Кроме того, многие праздники в храме были сродни ярмарке.

— Поводишь меня по ярмарке? — вдруг спросил Рю, — Я теряюсь в толпе народа и никогда не был на чем-то подобном, но хотел бы посмотреть, пока меня…

Зеленоволосый мотнул головой.

— …просто посмотреть. Ну, как люди обычно проводят время на подобных праздниках.

Ячжи остановилась и, мягко взяв юношу за второе плечо, развернула его в свою сторону.

— Остановись на секундочку, — сказала она, — Ты действительно этого сейчас хочешь? Или делаешь, потому что кто-то сказал, что так надо?

— Хочу, — ответил Рю, — Сначала не хотел, но затем мне стало любопытно. Меня должна забрать служба безопасности, наверное… Но они не торопятся. Я же хочу посмотреть на ярмарку, а не участвовать.

— Ну, тогда пойдём, — улыбнулась Ячжи, — Но на самом деле, думаю, тебе было бы неплохо и поучаствовать в паре конкурсов.

— А что на ярмарках посещают в первую очередь? Пойдем туда?

— Простите… — обратилась к ним подошедшая девушка, — Вы ведь из храма, так?

Она, мягко говоря, не походила на человека, заинтересованного в религии. Высокая и атлетически сложенная брюнетка с грубым лицом, она была одета в майку с черепом, рваные джинсы и окованные железом берцы. Дополняли образ надетые на шею огромные наушники, из которых даже с нескольких шагов слышалось что-то тяжелое и электронное.

— У меня в лаборатории поселился злой дух, — продолжала она, — Мне нужна помощь жреца.

— Большинство местных так называемых 'злых духов' имеют вполне определенное происхождение… — холодно высказался Рю, — Привлекать к этому девушку, которая тут первый день, это не очень хорошая идея. Учитывая, что в школе, насколько мне известно, есть свои специалисты в этой области.

Девушка раздраженно посмотрела на него, как на досадную помеху. И тут Ячжи вдруг согнулась от боли.

— А-а-а-а!!!

Из ее глаз брызнули слезы, и она упала на колени.

— Что с тобой?! — Рю быстро опустился в сейдза и обнял мико. Со стороны такая картина могла бы показаться до умиления сентиментальной, однако глаза юноша уже начали превращаться в зеленый лед.

'Если это линейное оружие, то вторая попытка его применить обнаружит применяющего, ведь я на линии атаки. Как тогда со снайпером…'

Но нет. Это не было линейное оружие. На теле Ячжи не было ни одной раны.

— Спокойно, — сказала неформалка, кладя руку японцу на плечо, — Это опасно для тебя.

— Что это!? — зеленоволосый обернулся, и она дрогнула, взглянув в слепые глаза, — Говори!!!

— Понятия не имею, но выглядит так, будто это опасно.

Ячжи снова дёрнулась и затихла. Она упала на бок и тихонько заплакала. Её тело била мелкая дрожь. И может быть, этот ее беспомощный вид помог Рю принять решение. Сбросив руку собеседницы, он поднял мико на руки и понес к единственному медику, какого знал — Кеншу Рейко.

— Эй, ты куда? — воскликнула незнакомка, — Фу, брось бяку!

Он проигнорировал ее. Сейчас все его мысли были подчинены тому, чтобы вслепую найти свой путь через безумную ярмарку.

— Как далеко ты готов пойти ради неизвестно кого? — осведомилась девушка, обогнав его и перегородив путь. Ячжи всхлипнула и прижалась к груди Рю головой.

— Пожалуйста… мне страшно… я больше не буду… — сквозь слёзы тоненьким голосом произнесла она.

— С дороги! — рявкнул Рю, — Я не позволю задерживать медицинскую помощь! Повторять дважды не буду!

— Ты в курсе, что она прокляла одну из наших? — спросила металлистка и склонила голову к плечу, — Её так кривляет из-за того, что жертва с себя проклятие снимает.

— Ты соврала. Ты знаешь, что с ней происходит, — ледяным голосом сказал юноша.

— Да, соврала! Потому что она — враг!

— Пожалуйста, — снова простонала Ячжи, — Я больше не буду…

— У меня нет времени на разговоры! Я иду к Рейко-сенсей с раненой!

Рю резко скользнул в диагональ вправо, обходя лгунью — и тут же подсекая ей ногу, чтобы не дать последовать за ним. Та опрокинулась навзничь, — но сразу начала подниматься, одновременно доставая кастет из трубы.

— На вашем месте я не стал бы этого делать, синьорита Хатунен, — послышался где-то в стороне знакомый насмешливый баритон с легким итальянским акцентом, — Лучше употребите ближайшие несколько минут, чтобы придумать убедительные объяснения.

— Отчитаюсь позже! Я к Рейко сенсей! — ответил Рю, но похоже, куратор обращался не к нему.

— А что объясняться? — невинным голосом ответила Хатунен, — Мико сама виновата. Правда ведь?

— Я больше не буду, — пропищала она, ещё сильнее вжимаясь заплаканным лицом в грудь зеленоволосого, который как раз подходил к двери кабинета.

— Кто виноват, я решу сам, — ответил Чезаре, не отставая от ученика, — От вас требуется лишь предоставить факты.

Тем временем зрение Рю начало потихоньку восстанавливаться. Сквозь головную боль он уже кое-как видел окружающий мир.

— О, да, конечно, великий Чезаре Финелла, которому власть ударила в голову, — фыркнула Элли, взмахнув рукой, — Конечно, у нас ведь теперь принято выставлять виновными тех, кто пытается избавиться от проклятия.

Она развернулась, чтобы уйти.

— Вам следует немедленно остановиться, потому что в противном случае вы будете лишены возможности оправдаться, — спокойно ответил мужчина.

Она не остановилась. Быстрым шагом она дошла до поворота коридора и скрылась за углом.

— Что ж, как угодно, — пожал плечами он, — Значит, понесет наказание вместе с Уильямс.

Рейко невозмутимо открыла крышку сигма-проектора, принимая раненую, после чего негромко заметила:

— Знаешь, Чер, если ты хочешь назначить ей наказание, наверное, стоит лишить Элли возможности связаться с кем бы то ни было. Она уж сумеет огородиться от нас пресловутым общественным мнением.

— Пусть отгораживается, — отмахнулся Чезаре, — Если поминутно оглядываться на общественное мнение, ничего дельного не выйдет. А наказание для этой сладкой парочки у меня уже придумано: они станут ответственными за безопасность жриц. Любой новый инцидент такого рода, неважно по чьей вине, — и они ответят головой.

— Ты не забыл, что не знаешь, где Уильямс? — осведомилась ученая.

— Вообще-то, это загадка для первогодка, — фыркнул священник, — Барри Уайт не из тех, кто рискнет забираться на нижние уровни до окончательного решения вопроса гуро. Оно станет искать того, кто спрячет его. Учитывая склад характера, можно было бы ожидать, что оно попробует воспользоваться тем, что называют 'женскими чарами'… Но оно знает, что тогда нам достаточно будет обнародовать информацию о трансгендере, чтобы лишить его защиты. Вывод: ему нужен тот или та, кто уже знает о трансгендере и не имеет ничего против. Как думаешь, много у нас таких?

— По-моему, таких нет, — неуверенно ответила Рейко, — От Фреи именно из-за этого шарахаются… Подожди…

— Именно, — закивал итальянец, — Фрея Максвелл собственной персоной. Я уже дал указания Эйхту.

Рю слушал разговор, с каждым новым упомянутым именем понимая все меньше. Одно радовало: кажется, виновницы происшедшего понесут наказание. Он уже понял, что в этой школе наказание — далеко не обязательное следствие преступления. А Чезаре тем временем обернулся к своему ученику, будто только заметил его:

— Ты поступил правильно, что помог ей. Хорошо запомни это ощущение, Рю. Именно в этот момент ты увидел в деле себя настоящего.

— Она выживет? — спросил юноше, никак не реагируя на эти слова и почему-то задирая голову вверх.

— Физически она совершенно здорова, — сообщила Рейко, — Весь вред был нанесён в разрезе седьмого и восьмого измерения. На уровне духа, если выражаться языком профана.

— Ты сможешь это исправить? — поинтересовался макиавеллист.

— Боюсь, я могу лишь грубо сымитировать процесс восстановления, — покачала головой женщина, — Она всё ещё человек, но слишком сильно зависит от своих связей, которые сейчас оборваны на сорок процентов. Восстановление связей и естественный ток энергии ей помогут куда больше.

— И как же их восстановить? — поинтересовался Чезаре, — Тащить сюда Уильямс для повторного поцелуя, или есть менее… извращенные варианты?

В обычном состоянии Рю бы удивился теме разговора, но сейчас он просто молча замер с задранной в потолок головой.

— Боюсь, что учитывая специфику благословения, нам нужны, наоборот, более извращённые варианты, — хмыкнула ученая.

— Например? — поднял бровь итальянец, — Допустим, за счет… извращенных вариантов мы можем увеличить приток энергии по каналу. Но восстановит ли это его целостность, или же напротив, он рискует не выдержать возросшего притока?

— Пожалуй, я бы посоветовала пока 'бульончик' из обжимашек и прочей мелочи, — кивнула Рейко и повернулась к Ячжи, — Канал должен восстановиться естественным образом. Вполне возможно, что более извращённый вариант даст более яркий эффект, но разум Ячжи может и не выдержать, и мы получим очередного мага с двинутыми мозгами.

Она повернулась к Чезаре.

— Про более извращённый вариант — это было так, к слову. По мне, получилось эффектно.

Кардинал усмехнулся:

— Полагаю, если подать небольшой импульс сейчас, это будет… Забавно. Интересно, как отреагируют орлы Эйхта?..

В этот момент Ячжи впервые за все время разговора подала голос:

— Я просто хочу домой, — шмыгнула носом она, — Я не хочу в это ввязываться больше, чем уже ввязалась.

Чезаре обернулся к ней, и его голос прозвучал необычно мягко, участливо… успокаивающе.

— Сейчас ты слишком слаба, чтобы добраться домой. Да и лучше, чтобы тебе могли вовремя помочь, если состояние ухудшится. Не бойся: здесь тебе не причинят вреда. О суде над Бетти мы поговорим завтра, когда тебе станет лучше. Хорошо?

Ячжи вздохнула, а затем молча кивнула.

— Вот и хорошо, — улыбнулся учитель, после чего обернулся к Рейко, — Бетти пусть эту ночь посидит в карцере и подумает над своим поведением… Кстати, может, ее к Воланду посадить, а?

— Думаешь, совместить приятное с полезным? — хихикнула она.

— Ну, посетителей у нее вряд ли особо много будет, — хмыкнул мужчина, — А в карцере сейчас больше особо никого нет: не к Елене же ее сажать… Это, может, и было бы эстетично, но я обещал ей дать спокойно подумать.

Рейко пожала плечами.

— Как скажешь, пойду, отправлю мико в кому, пусть проспится.

— Эй! — возмутилась Ячжи, — Какую ещё кому?! О чем это вы?!

— Мигом взбодрилась? — ехидно ухмыльнулся Чезаре, — Необязательно совсем уж в кому: пусть будет просто здоровый сон часов на двенадцать.

Вообще, смысл менялся мало. Но формулировка звучала явно менее устрашающе.

— Успокойся, это не страшно, — сказала Рейко, чиркая пальцем по сигма-карте, и Ячжи тут же уснула, будто ее попросту выключили.

— С ней точно все будет в порядке? — с сомнением произнес Рю, недобро глядя на сигма-проектор.

— С вероятностью девяносто пять процентов, — уверенно ответила ученая.

— От меня еще что-то требуется? — спросил зеленоволосый, переведя взгляд куда-то посередине между Рейко и Чезаре.

Эти двое, такие разные и такие одинаковые, были для него двумя ликами темных ками новой эпохи. Эпохи, которую он по-прежнему не принимал, но с которой уже не пытался сражаться. Ученые, экспериментировавшие с тем, что было неподвластно их пониманию… Политики, играющие людьми в свои странные игры… Он не мог принять их, но сознавал, что и те, и другие куда лучше его знали, что делать.

— А Ноэль ты не нужен? — осведомилась Рейко.

— Не знаю… — слегка растерялся Рю, — Меня недавно забрала Нарьяна-сама из леса. Если сейчас нет занятий… Где я могу найти Ноэль-сама?

— Лаборатории у нее нет, — сообщил Чезаре, — Так что, либо в общежитии, либо на ярмарке.

— Я поищу Ноэль-сама на ярмарке, — сказал юноша, — Я должен что-то еще сообщить о происшествии с мико?

— Да в целом, с этим происшествием все ясно, — поморщился макиавеллист, — Банда Хатунен давно готовила что-то в этом роде. Бетти только дала им casus belli.

Латинского выражения японец не понял, но предпочел не уточнять.

— Я могу идти?

Чезаре кивнул, но потом сказал, странно усмехаясь:

— Прежде чем уйдешь, я хотел бы, чтобы ты ответил на один вопрос. Только честно.

— Да, Финелла-сенсей, — сказал Рю и еле заметно нахмурился. Чего хорошего можно ждать от вопроса куратора, если твой куратор — Чезаре Финелла… образец облико морале и филантропии всея ЗШН… а также 'святой отец' макиавеллистической паранойи, которую все, кроме Рю, уже даже хвалят?..

Профессор ухмыльнулся еще шире, сделал драматическую паузу… И задал свой вопрос:

— Как меня зовут?

— Э… — юноша посмотрел на него загнанным взглядом, в котором усталость и непонимание уже офигели от беганья друг за другом в беличьей клетке. Однако было во взгляде и отличие от того Рю, которого Чезаре отправил заселяться в комнату школы два дня тому назад. И крылось оно вовсе не в усталости, а в том, что этот взгляд стал менее… детским, возможно. Глаза Рю уже слабо напоминали два священных синтоистских пруда, верящих в то, что он подарит счастье Японии. Теперь это были глаза человека, который всю жизнь будет пытаться искать выход из того, что он увидел, и пытаться отчаянно разрешать неразрешимые противоречия. Если ему не повезёт упокоиться раньше.

— Чезаре Финелла… нет?

'Я амагус-иллюзионист. Результат первой волны экспериментов. Не самый мощный дар, зато мозги на месте'

— Нет…

— Нет, — кивнул Чезаре, чему-то улыбаясь, — Но это уже не имеет значения. Я узнал, что хотел; ты можешь идти. Завтра в три зайдешь в мой кабинет: нам много о чем нужно поговорить… но не сейчас. Сейчас можешь идти.

— Да… Финелла-сенсей.

И Рю покинул кабинет. Идти в сторону ярмарки было, вроде бы, недолго, однако, когда он вернулся на улицу и увидел всю эту толпу народу, то понял, что искать одну девушку, пусть даже столь яркой внешности, в такой куче народа, — задача, мягко говоря, нетривиальная.

Однако Ноэль нашла его сама.

— Я слышала о том, что ты сделал, — едва подойдя к юноше, сказала она.

— А что именно я сделал, Ноэль-сама? — поклонившись, спросил Рю, у которого череда последних событий уже перестала восприниматься должным образом.

— Помог мико, конечно же, — ответила 'дочь сёгуна'.

— Ясно, — сказал он, — Просто я столько всего 'сделал', что уже не уверен…

Юноша мотнул головой и продолжил:

— Рейко-сенсей велела узнать, не нужен ли я вам.

— Мне все нужны, — пожала плечами Ноэль.

— Да? — Рю начал подозревать, что его недопоняли, — Тогда я могу помочь, Ноэль-сама… чем-нибудь.

— М-м-м… Чем?

— Не знаю, — ответил юноша, — Рейко-сенсей не сказала.

На несколько секунд задумавшись, он добавил:

— Я умею только сражаться, каллиграфически изображать иероглифы, плавать, играть на флейте и в го, — резюмировал зеленоволосый свою гипотетическую полезность.

— А ещё спасать людей, — кивнула девушка.

— Этому меня не учили.

— Но ты всё равно это сделал, — подняла бровь собеседница, — Разве нет? Ты не считаешь, что спас мико?

— Не знаю, — развел руками Рю, — Может, да, а может, все обошлось бы само собой? Разве это имеет такое уж значение?

Ноэль нахмурилась.

— Если это не имеет значения, зачем ты её спасал?

— Я не хотел видеть еще одну смерть, — ответил юноша, — Никакой логики в этом не было. Я не знаю, почему. Просто не мог по-другому.

— Категорический императив Канта, слышал когда-нибудь? — осведомилась она.

— При мне упоминали это имя… — пробормотал Рю, не уточняя, кто именно, — То есть, для меня обычно спасать людей, даже если я этого никогда не делал, Ноэль-сама?

— Ну, да, а почему нет? — удивилась собеседница.

— А почему тогда я об этом не знаю? — удивился он, — Даже если я и могу кого-нибудь спасти, то это не отменяет того, что я всего лишь убийца по сути. Стоит лишь произойти чему-то по-настоящему опасному, я снова стану тенгу-убийцей.

— Но в этой школе ты пока никого не убил, — возразила Ноэль, — Даже наоборот.

Рю отвел взгляд.

— Я бы хотел защищать людей, но пригоден больше для убийства источника опасности. Я каратель, а не защитник. Волк, а не пес. Воин, а не спасатель. Именно такового человека искала Нарьяна-сама во мне. Убийца темных ками. Так она сказала.

Ноэль пожала плечами.

— А мне кажется, что одно другому не мешает. Ничто не мешает тебе убивать тёмных ками и вырывать из их лап людей.

Она положила руку Рю на плечо.

— Я не хочу, чтобы ты ненавидел себя.

— Спасибо.

Какое-то время они оба молчали. Наверное, именно этого и хотелось фальшивому ками: всего лишь покоя… И немного счастья. Но сейчас это было недостижимо. Счастье, оно как зачарованный клинок — дается в руки лишь тому, кого само выберет.

— Ну что? — сказала наконец Ноэль, — Куда пойдем? Кажется, я где-то тут видела музыкантов. Или…

Она вдруг щелкнула пальцами:

— Няшкобол!

— Звучит слишком мило, чтобы быть правдой, — заметил Рю, — Что это?

— Это игра в пляжный волейбол кавайным жёлтым живым мячом, который не чувствует боли и может среди паса вдруг забыть, куда он летел, и полететь в другое место.

— Мм… Посмотрим на это, Ноэль-сама? — оживился зеленоволосый.

— Мы можем в этом даже поучаствовать, — уточнила девушка.

— Да? — кажется, эта мысль немного ошарашила японца, — Но я не умею играть в мяч, Ноэль-сама. Тем более, в живой мяч.

— Этому спорту всего один день, — развела руками Ноэль, — Никто не умеет.

— Тогда… попробуем? — сказал Рю немного неуверенно и вопросительно. Усталым играть в мяч? Почему бы и нет, это лучше, чем умирать или убивать усталым. Хоть юноша и чувствовал, что потом пожалеет об этом, сейчас ему хотелось просто заняться чем-либо, чтобы ни о чём не думать. Не настолько же он измотан, чтобы не побегать за живым мечом…

— Почему нет? — спросила она и направилась вместе с ним к полю.

Громкое 'Кабу!' Рю услышал еще до того, как увидел две пары игроков. Это, кстати, похоже, были не студенты, а совершенно обычные люди из деревенских. Впрочем, его внимание приковал к себе мяч, а не они.

— Ничего себе… — только и сказал зеленоволосый, — Это тоже сигма?

— Конечно, — кивнула Ноэль, когда мячик взлетел в небо свечкой, — Без сигмы такой мяч не создать… точнее, можно, но не за один же день.

— Если бы люди применяли сигму хотя бы так, избегая делать оружие… все могло бы быть по-другому, — сказал Рю, однако тон его голоса был не грустным. Зеленоволосый наблюдал за парящим мячом, не отрываясь.

Мяч действительно был необычным. Он был живой, со своим характером. Победа в этой, вроде бы, обладающей довольно простыми правилами, игре, зависела не столько от скорости и реакции, сколько от умения находить общий язык с мячом. В его хаотичных действиях проглядывалась закономерность — он быстрее летел, когда его били со злостью, а самый могучий удар могла отбить даже маленькая девочка, если будет ловить мячик с улыбкой. Он убегал от тех, кто ему не нравился, и давался в руки тем, кто казался ему милым.

Мячик мог нарушать законы физики, он мог зависнуть на одном месте, мог схватиться за руку и повиснуть на ней. Он мог делать всё, что ему вздумается, просто потому, что ему так хотелось, но тем не менее, несмотря на то, что все зависели от него, он зависел и от других. Он этого не показывал, но это было так. Он словно бы сам видел пустое и заполненное состояние мира, как и Рю, для которого начинался новый этап в его жизни…

— Итак, это не PSIA, — довольно потирая руки, заявил Чезаре, когда дверь за зеленоволосым закрылась.

— Или их цель не ты, — возразила Рейко.

Чезаре удивленно на нее посмотрел:

— Я имею в виду, мое имя Робин узнал не от PSIA. Иначе информатор японской разведки знал бы его или не знал бы, в зависимости от степени доступа, безотносительно встречи с Робином. Если в одной вероятности он знал его, а в другой нет, значит, источник не зависит от них.

Шпион покачал головой:

— Это кто-то из своих.

— Вот как… — задумчиво покивала ученая, — А не мог Робин знать твоё имя до появления в школе?

— Это не расширяет круг подозреваемых, — ответил он, — В любом случае, его знали PAFOS и семь человек в ЗШН, не считая меня. Есть, конечно, шанс, что Робин был подослан PAFOS и имел большую степень информированности, чем Рю… Но даже безотносительно его истории в эту версию не вписывается то, что их обмен информацией никак не ограничили.

— Как знаешь, — пожала плечами Рейко, — Я не люблю особо гадать, если нет возможности вскрыть начинку и посмотреть, как всё устроено.

— Именно это я и собираюсь сделать, — ухмыльнулся Чезаре, — Исключив вариант вмешательства PSIA, я свел варианты к двум версиям. Из них одна явно более вероятна, поскольку иного объяснения противоречиям я не вижу. Думаю, время рискнуть и раскрыть карты.

— Тебе нужна поддержка?

Естественно, речь не шла о том, чтобы она вместе с ним отправилась на задержание. Но вот ее благословение… Как успел понять Чезаре из разговоров о Ячжи, его сила варьируется в зависимости от подаваемой энергии.

— Пожалуй, если ты активируешь свое благословение, оно придется вполне к месту, особенно если я прав. Больше, вроде, особая поддержка не нужна… Ну, разумеется, если меня убьют, стоит сообщить Нарьяне о том, какую версию я проверял, но такую вероятность я традиционно не рассматриваю.

— Хм… и когда мне следует активировать благословение? — рассеяно провела пальцами по волосам учёная, — Думаю, первый запуск стоит произвести прямо перед моментом 'хватания'.

С этими словами она сделала вид, будто когтями хватает воздух.

— Хм… — задумчиво ответил шпион, — Да, если 'хватание' сработает вхолостую на кого-нибудь по пути, выйдет конфуз… Полагаю, если это не вызовет каких-нибудь затруднений, я подам сигнал через модуль.

— Я пока подготовлю все для ритуала.

Кивнув, Чезаре вышел из лаборатории. Он направился на крышу, где и рассчитывал разрешить этот вопрос. Обратной стороне своего дара надо иногда потакать, и обычные помещения казались амагусу-актеру недостаточно эффектными. А вот крыша подходила прекрасно: отсюда открывался отличный вид на лес и горы. Заходящее солнце окрашивало белый пластик стен в кровавые цвета, и это тоже казалось приятным символом 'красному кардиналу'. Для момента истины декорации самые подходящие… А кроме того, можно быть уверенным, что объект не припас какого-нибудь снайпера на всякий случай.

'Существует ряд срочных вопросов, которые нам необходимо обсудить с глазу на глаз. Приходите на крышу настолько скоро, насколько можете'

Отправив это сообщение, Чезаре в последний раз проверил оружие, после чего сделал его невидимым. Учитывая, что сперва они мирно поговорят, расстояние будет совсем небольшим, — на такой дистанции клинки лучше, чем пистолет. Хоть потенциальный противник и сам предпочитал ближний бой…

Валькельхайн прибыл через четверть часа. Он был, как всегда, вооружён своей тростью и одет в чопорном британском стиле. Все как обычно.

— Ну, вот я и на месте, мистер Финелла, — немного по клоунски развёл руки шпион.

— Я ждал вас, — согласился Чезаре, не оборачиваясь. Пусть не видя его лица, противник догадывается о его выражении. Пусть гадает, как много он знает.

— Ответьте мне на один вопрос, синьор Смит. Зачем?

— Зачем что?

Коротко рассмеявшись, итальянец обернулся, высматривая реакцию коллеги на прямоту:

— Кто-то слил Робину информацию, которой владел лишь Высший Совет…

На самом деле, еще этой информацией владели PAFOS и Мария, но этого кардинал не упомянул. Не хотел объяснять, что исключил версию PAFOS. И уж тем более — почему он не мог допустить и мысли, что слив произошел от Марии.

— …И одновременно с этим вы толкнули мне дезу о своей встрече с Робином…

Ну, деза — это громко сказано… Но он не видел более адекватного объяснения тому, что рассказал Валькельхайн.

— Совпадение? Нет, — Чезаре снова рассмеялся, — Таких совпадений не бывает…

Его взгляд стал жестким, а в голосе появилась куда большая уверенность, чем он испытывал на самом деле. Пусть Валькельхайн поверит, что игра окончена.

— Вы предали нас, синьор Смит.

— Я никого не предавал, — спокойно ответил англичанин, — В вашей версии явно многое притянуто за уши. Вот, например, отчего вы решили, что я солгал в вопросе Робина?

— Вы сделали вывод, что он еще мертв, — пояснил Чезаре, — Однако, к моменту встречи он уже не имел большей части признаков смерти. Ни мертвенного цвета лица. Ни запаха разложения. Только температура тела и, возможно, пульс. Ни о том, ни о другом вы никак не могли сделать вывод из этой встречи.

— Мне не повезло вступить с Робином в физический контакт, — ответил Смит, — Руки у него были комнатной температуры.

Попался. Даже как-то глуповато для столь опытного агента.

— Только не говорите мне, что вы решили, будто я случайно забыл упомянуть, что просмотрел записи.

— И что? — поднял бровь Валькельхайн, — Там этого не видно?

— Там видно, что контакт длился меньше секунды и сквозь одежду, — ответил Чезаре, — Мы оба прекрасно понимаем, что в таких условиях определить температуру тела невозможно.

— А ты до конца смотрел запись? — губы англичанина изогнулись в довольно хищной улыбке.

— Было бы странно, будь иначе, вы не находите? — усмехнулся кардинал, — После 'обмена любезностями' вы с Робином разошлись. Или вы станете утверждать, что потом вернулись?..

— Вообще-то, разошёлся он, а я ещё некоторое время лежал, приходя в себя.

— В любом случае, вы покинули кадр в одном направлении, он в другом, — пожал плечами Чезаре, — После этого вы никак не могли войти с ним в более тесный контакт, чем в кадре. Следовательно, и возможность определить, что он не до конца ожил, у вас была не больше, чем у человека, которого бьют сквозь одежду, определить температуру того, кто бьет. То есть — ровным счетом никакой. У вас найдется более правдоподобное объяснение, или мы можем перейти к вопросу 'Зачем вам это понадобилось?'?..

— Ладно, сдаюсь, — Смит поднял руки вместе с тростью, — Ты победил.

— Тогда, я думаю, самое время рассказать о ваших мотивах, — заметил Чезаре, настороженно следя за руками шпиона. Подозрительно легко он сдался… — Потому на данный момент они остаются основным белым пятном в этой картине.

Вообще, было и еще одно — вероятность, где Валькельхайн убивал Робина. Но он об этом, разумеется, не сказал.

— Мотивы просты: деньги, власть, женщины… Да и какая теперь разница?

— И кто же умудрился предложить больше, чем Нарьяна? — удивленно ответил итальянец.

— Ты её знаешь, Джейд кличат, — уголки губ британца чуть разошлись в улыбке.

— Вот как… — хмыкнул макиавеллист, — Где она сейчас?

— Откуда мне знать? Моя информация уже три месяца как устаревшая.

— Вы еще расскажете мне подробно, что знаете, — пообещал Чезаре. Кажется, из двух версий, 'Он не признался, а издевается' и 'Он готовит какой-то подвох' верна вторая… Это хорошо.

— И, полагаю, вы в этом деле достаточно давно, чтобы понимать, что для вас же лучше будет рассказать по-хорошему. Кстати, положите трость: мономолекулярный меч слабо подходит к образу сдающегося.

Параллельно он отправил запись разговора Нарьяне. Рейко же сообщил, что Валькельхайн сдается, но на всякий случай благословение лучше активировать.

— Вряд ли вам поможет тот факт, что Джейд была в Лондоне, — заметил англичанин, разжимая руку.

— В любом случае, она должна была обеспечить как минимум связь, — возразил Чезаре, — Учитывая и Робина, и то, что она сама где-то здесь… Не думаю, что она выпустила вашу деятельность из-под контроля.

— По крайней мере, я о такой связи не в курсе.

— Сейчас вы лжете, синьор Смит, — спокойно ответил шпион, — Но подробнее мы поговорим позже. Сейчас я отведу вас в камеру.

Он жестом указал пленному идти впереди. Расслабляться он не торопился, понимая, что на месте Валкельхайна… На месте Валькельхайна он уже давно совершил бы попытку к бегству. Не дожидаясь, пока придется прорываться через безопасников. Однако бунт англичанина был куда… пассивнее. Он не шевельнулся. Лишь гадко ухмыльнулся. Провоцировал его подойти? Но зачем? Учитывая и то, что Чезаре в отличие от него был вооружен, и то, что он был физически сильнее, результат борьбы был бы очевиден. Конечно, у англичанина был еще 'дерринджер' в нагрудном кармане… Но он не успеет его выхватить. Слишком близко. Даже Мария не успела бы, при всех преимуществах своего статуса… Стоп.

Последняя деталь мозаики встала на свое место.

Вторая запись, на которой он убил Робина… И то, что он какое-то время лежал, приходя в себя… Совсем как… Проверить, в общем-то, было легко. Не переставая следить за пленным, Чезаре нажал на кнопку ЭМИ-излучателя. И Валькельхайн рухнул, как подкошенный.

Итак, предположение оправдалось. Валькельхайн не был предателем. Валькельхайн был всего лишь носителем. Поэтому различались вероятности: окончательной стала та, что хуже всего для них. В первой вероятности шпион одержал верх. Во второй Робин убежал без боя. Зато в окончательной… Робин убил его. И тогда один из сигмафинов — может, его сигмафин, а может, подброшенный, — захватил его тело. Видимо, в скором времени сигма-зомби, имени которого Чезаре не знал, нашел оператора сигма-проектора, готового без лишних вопросов запустить его сердце. А может, магия Альвы позволяет получить не только промежуточный результат, как это было с Робином. В любом случае, теперь он проиграл.

А затем Чезаре вдруг каким-то шестым чувством понял, что внутри Валькельхайна что-то шевелится. Мгновением позже это стало заметно и обычным зрением. Что-то шевелилось, готовилось к прыжку… 'Добыча…'

Кардинал отошел подальше, взял наизготовку калибур и включил 'форсаж'. Это что еще за 'Чужие'? Неужто контроллером был NI? Или сигмафин, как шкатулка Легиона, позволял создавать монстров?..

Во все стороны брызнула кровь, и в закатных лучах сверкнул металлический корпус робоскорпиона размером с хорошую собаку. NI огляделся, после чего уставился на шпиона, угрожающе нацелив лезвие на хвосте.

— Ой, да у вас мальчик, — в шутовском умилении воскликнул Чезаре, — Эй, существо, думаю, ты понимаешь, что фактор внезапности ты профукало?

Существо зашипело и прыгнуло. Видимо, оно так не считало.

Чезаре сделал шаг навстречу… И вдруг ясно почувствовал уязвимое место добычи. Не дожидаясь, пока мозг осмыслит поступившую информацию, рука повела фальшион в слабозащищенное брюшко скорпиона. Когда рядом с ним упали две половинки робота, шпион почувствовал, что он мертв.

— Нда… Ниточка обрублена.

Тем временем на крышу вывалила пятерка безопасников, отправленных Нарьяной. Чезаре представил себе, как ситуация выглядит для солдат, не подозревающих о проекте 'сигма-зомби', и усмехнулся.

— Это лишь пустая оболочка, главным был этот, — шпион кивнул на две половинки робоскорпиона.

Сам он тем временем был занят тем, что пытался своим свежеприобретенным чутьем проверить на признаки жизни… Меч-трость, выпущенный Валькельхайном. Подбирая оружие накануне выхода в деревню, он узнал, что такой клинок может быть как просто мономолекулярным мечом, так и сигмафином. Если второе, то есть шанс получить хоть какую-то информацию.

Увы, меч был обычной железкой без каких-либо признаков жизни. Но было что-то еще. Совершенно игнорируя тот факт, что труп с разорванной грудной клеткой пачкал его одежду (все равно красное на красном… почти по Плутарху), Чезаре протянул руку и стал искать предмет, который его инстинкт определил как живой.

Шпион аккуратно снял амулет с шеи коллеги. Слабенький. Скорее всего, с минимально-полезными свойствами. Но сейчас не свойства интересовали его, а информация. Если амулет был на Валькельхайне все это время, то он мог знать то, что уже никому не расскажет контроллер. Может быть, что-то из этого поможет выйти на Неуловимую Джейд.

— Полагаю, у вас есть инструкции, куда девать труп и его снаряжение, — сказал он, после чего направился в лабораторию Рейко.

Однако придя, он обнаружил в дверях целую толпу. Соня и несколько безопасников, один из которых нес на руках бесчувственное тело Лилии Лумхольц.

— Что случилось? — осведомился Чезаре, не спеша заговаривать о деле.

— Это была самозащита, — заявила Соня, — Она напала на меня с ножом. Кричала, что я 'не смею даже смотреть на него'.

— Ну, а вы что? — спросил шпион, прекрасно понимая, кого именно она имела в виду.

— Я… испугалась, — девушка покраснела и зачем-то спрятала руки за спину.

— Ожоги четвертой степени, сломаны рука и позвоночник, — пояснил безопасник, — Время с клинической смерти — примерно полторы минуты. Есть возможность оживить без потерь информации в мозгу.

— Кладите в стазис, я займусь, когда Ячжи восстановится, — ответила Рейко из глубин лаборатории, — Можно обеих.

По поводу 'охоты' она ничего не сказала, но заговорщически подмигнула.

— Да я вроде в порядке, — на теле Сони был порез, но даже для простого человека не опасный, — Я лучше пойду.

— Идите, — кивнул Чезаре, — И постарайтесь больше НЕ ПУГАТЬСЯ.

Когда толпа рассосалась, и в лаборатории остались только преподаватели, Рейко покачала головой и пожаловалась:

— Ужас… У меня уже рябит в глазах от однотипных схем студенческих травм.

— Ну, в таком случае, Ячжи хотя бы проявила оригинальность, — усмехнулся шпион.

— Хоть на том ей спасибо, — вздохнула ученая, усаживаясь на стул, — Хотя меня куда более интересует сама структура благословения… и то, почему она невосприимчива к ЭМИ.

— Ну, кажется, в данном случае это хорошо.

Чезаре подумал, что надо бы до бала позвать Марию на допрос амулета, но не смог заставить себя. Потенциально это может создать проблемы: он все сильнее чувствовал, что не может использовать ее в своих целях. Особенно сейчас.

— Это плохо, — покачала головой Рейко, — Любая уникальная способность союзников значит, что такая же может быть у врага.

— Это так, тем более что судя по всему, где-то в деревне есть как минимум одна неучтенная кицунэ, — согласился Чезаре.

— Необязательно кицунэ. Возможно, просто нечисть того же энергетического уровня.

— Насколько я понял, сущность проклятья связана с сущностью оборотня, — нахмурился мужчина, — А так как одна из мико, судя по упоминаниям, проявляет признаки такого же 'благословения', как у Уильямс… Я подозреваю их лидера: уж очень она себе на уме; но более подробные проверки сегодня уже проводить не буду… Как и в ближайшую пару месяцев, потому что сперва надо наладить отношения с храмом.

— Студенты тебя за такое четвертуют, — заметила она, — Многие из них уже в принципе не представляют, как можно проводить исследования без человеческого материала.

— Любую проблему можно решить, — улыбнулся макиавеллист, — Проблема нынешней ситуации в том, что это именно похищения. Тогда как если отыскать страну с введенной смертной казнью и не участвующую в Хельсинкской декларации… Какую-нибудь банановую республику, вроде Колумбии или Панау… И продавить им договор о передаче обреченных в руки науки… Тогда это не только чуть лучше с этической точки зрения, но и из преступления превращается в обыкновенный бизнес. Взаимовыгодный, в идеале.

— Кстати, я говорила? — вдруг радостно сменила тему ученая, — Я наконец смогла составить программу, делающую проецированные деньги устойчивыми ко всем распространенным проверкам на подлинность!

Чезаре покачал головой:

— Надеюсь, ты не собираешься давать ее студентам в свободный доступ?

— Почему нет? — удивленно спросила она, — Какой толк в открытии, которое не приносит пользу?

— Потому что польза сомнительная, — ответил макиавеллист, — Социализм ты так получишь. Со всеми его недостатками.

— Это так плохо? — подняла брови женщина.

Чезаре снова покачал головой и начал объяснять, чувствуя, как в голосе прорезаются преподавательские нотки:

— Социализм, быть может, и неплох как утопическая идея, но как у любой утопической идеи, у него есть критический недостаток. Он основан на отрицании человеческой природы. Деньги ведь существуют не для того, чтобы создать людям лишние трудности. Они нужны, чтобы дать мотивацию. Большинство людей не станет делать то, что от них требуется, — в том числе и ради общего блага, — если их к тому не подтолкнуть. Деньги, страх и вера — три основных инструмента, три детали, необходимые для того, чтобы общество работало, как исправный механизм. Убрать одну деталь, — и чтобы компенсировать эффект, придется усиливать другие. Как правило, — страх.

— Страх в ЗШН? — усмехнулась Рейко, — В школе, где стандартная реакция на нового монстра плавно переходит к 'пойдем, позырим'? Ну-ну, желаю удачи.

— Вот-вот, — кивнул Чезаре, — О том я и говорю. Один за другим мы теряем все рычаги. Такими темпами ЗШН скоро превратится в неконтролируемую силу. Не знаю, как тебе, а мне не хотелось бы, чтобы в Йоль студенты стали дезертировать, а к реализации 'Затмения' перебежали к весенникам.

— К весенникам? — недоверчиво переспросила ученая, — Думаешь, здесь найдутся такие идиоты?

Макиавеллист пожал плечами:

— В любом обществе находятся свои недовольные, угнетенные или считающие себя таковыми. Такие люди пойдут за любым, кто скажет то, что они хотят услышать. Рано или поздно Джейд научится цепляться за таких. Как ее предшественники, от хашишинов до ИГ.

— И что ты предлагаешь? — осведомилась Рейко.

Политолог развел руками:

— Честно… Не знаю. Я не знаю достаточно эффективного решения, и меня это бесит. Я привык всегда иметь не меньше трех осмысленных планов.

— Нам всем, в особенности мне, нужно сегодня отдохнуть, — заметила японка и сладко потянулась, зажмурившись, словно кошка. Хотя ушки и хвост у нее еще не выросли, ритуал явно уже начал действовать.

— Это верно, — согласился Чезаре, после чего достал амулет Валькельхайна, — Я оставлю это у тебя. Завтра его нужно будет все же показать Марии.

Положив амулет, он направился к выходу.