Зита. Дорога в небо

Глава 6

Гигантский «Борей» неудержимо рвался сквозь воздушные массы — к южной границе и вдоль нее, с резким снижением в сопки, в невидимую для локаторов зону. И тогда придет время их работы.

Зита оглянулась, оценила состояние бойцов. Транспортный отсек был плотно заставлен «Стрекозами», винты с кольцевыми насадками сложены в стояночное положение, в результате аппараты встали шасси к шасси, без зазоров. Запрещено, опасно, чревато сцепками, но иначе на любом вираже посыплются легкие машинки одна на одну, и тогда конец операции. А так — уперлись друг в дружку и стоят.

Штурмовики-пилоты из передней шеренги «Стрекоз» ответили ей слегка напряженными взглядами. Еще бы, впервые в настоящий бой, да вот так, неподготовленным, ненатренированным десантом на «Стрекозах» на ходу из «Борея» — любой побледнеет. Ребята в целом неплохо держатся. Только крепления ракет проверяют слишком часто и переговариваются с излишним возбуждением. Она и сама гасила возбуждение немалым усилием воли. Не за себя переживала, за ребят. Она-то что? Она первой выкатывается, ей никто не помешает. А они? «Стрекоза» к «Стрекозе», чуть ошибешься с маневром, зацепишься за соседа, и время десанта непоправимо увеличится, разбросает штурмовиков вдоль всей границы… А ошибется кто на выезде, нырнет в нисходящие потоки — мотанет несчастную «Стрекозу» так, что вылетит пилот из кресла, обрывая ремни безопасности. И камнем вниз. Зависнуть бы «Борею», дать мальчикам время на спокойный десант, да нельзя. Пролет «Бореев» должен выглядеть именно пролетом вдоль границы, демонстративно угрожающим, да, но якобы не несущим реальной опасности тем, кто сейчас штурмует контейнеры с секретным грузом…

А еще она заметила, что генерал Каллистратов боялся предательства. Армия ненадежна. Искушение вычеркнуть из раскладов самое преданное режиму подразделение политических войск велико. Тем более вместе с лидером этого самого режима. Не зря он посматривал на нее так беспокойно, когда они спешно вооружались в приграничной части. Доверял ее интуиции, ее умению разбираться в людях. Сам генерал давно не доверял никому, у него взгляд замылен, подозрителен, в любой улыбке мерзкие хари чудятся, вот и поглядывал на нее, спрашивал взглядом — что за офицеры в части, надежны ли? А что она могла ответить? Ничего она не почувствовала. Она не экстрасенс, что бы ни наговаривали друзья. Но командир части ей не понравился. Просто не понравился — и всё. Без объяснений, без причин. Такое с ней редко случалось, чтоб мужчина — и не понравился…

Она постаралась выкинуть тревогу из сердца и задумалась о Каллистратове. О своем мужчине. Если о ком думать перед смертельным боем, так о нем. Вот что он может без проблем сообщить ей через год, но никак — сейчас? Что? Что болен? Какой-нибудь специфически мужской немочью? Допустим, радиационное поражение у него, вполне возможная ситуация в подкупольнике рядом с атомной электростанцией. И что? Детей не будет? Так есть уже дети. Это во-первых. А во-вторых — а через год что изменится? Ладно, пусть не радиационное поражение, так сказать, детородных органов. Допустим, женщина у него. И он ждет ее решения. Типа она подумает и через годик согласится. Может такое быть? Да ни за что. Уж своего мужчину она знает получше, чем он сам себя. Генерал-майор Каллистратов до лжи не унизится, так прямо и скажет, что женщина у него. Это во-первых. А во-вторых — и где он ее тогда прячет? Подкупольники — как одна семья, все друг про друга все знают. Вот начал к ним со Светкой захаживать в гости начальник городской ГБшки, и наверняка новость тут же до Каллистратова докатилась, и подробностями по дороге обросла. Так же и Зита — все знает о своем мужчине. Кто у него в штабе работает, и вообще кто с кем, а кто ни с кем… Так вот — нет у генерал-майора Каллистратова женщины. Кроме нее — нет никого. Все в республике убеждены, что Зита его официальная любовница еще с давних спартаковских времен. Чуть ли не с двенадцати лет. А может, даже раньше. Шушукаются, порицают, осуждают, втихаря желчно завидуют, но твердо сходятся в одном — в постели у Каллистратова можно найти только Зиту…

— «Спартаку» готовность раз! — внезапно раздался в наушнике голос пилота.

Ну вот, за приятными размышлениями и дело подошло, и визжать от ужаса поздно, сейчас пандус откинется…

Она быстро оглянулась на ребят, вскинула вверх сжатый кулак, отследила ответные жесты и полностью сосредоточилась на выкатывании. Тут ошибешься — и саму утянет в турбулентность, только щепочки полетят! Винты в тянущее положение, покатилась, покатилась, и… ух! «Стрекоза» рухнула вниз, выровнялась… она резко крутнулась и напряженно уставилась вверх. Пошли, пошли ребята, да обойдет всех стороной сцепка!

Крохотные вертолетики выпадывали попарно и поодиночке, тут же раскладывались в полетную конфигурацию, уходили к земле, зависали в ожидании… А потом произошло то, чего она опасалась. Штурмовики запутались в очередности выкатывания. Вывалились сразу четверо, крайний, чтоб уйти от столкновения, слишком принял в сторону… «Стрекозу» перевернуло и бросило далеко в сторону, в наушниках раздался многоголосый сдавленный «ох!»… Стиснув зубы, она следила за падением аппарата. Ну же, приди в сознание, пилот!

«Стрекоза» дернулась. Разложила винты в полетную конфигурацию, вильнула, пошла боком… и стабилизировалась чуть ли не между крон деревьев. И замигала габаритами — разобраться по пятеркам!

— Ну, Костя! — выдохнула она. — Вернемся — прибью!

И тоже включила габариты, указывая точку сбора своей пятерки.

Еще в Девятке на тренировочных полетах обнаружилось неожиданное, крайне ценное для диверсантов свойство «Стрекозы» — возможность летать в редколесье, под кронами деревьев. Понятно, что полетными правилами строго запрещено, но то на гражданке. А на войне правила другие. Скрытность, например, очень хорошее правило. Выживаемость — вообще замечательное. Так что собрались пятерками и полетели низэнько-низэнько, как крокодилы в анекдотах летают. Хищными стайками потянулись к сбитому дирижаблю.

Каллистратов по данным авиаразведки предполагал, а она твердо была уверена, что за небом противник смотрит. Да, военные обещали загасить на время спутниковое слежение. Но кто бы верил обещаниям военных! У них всегда куча случайностей объективно не позволяет ни одну операцию провести по плану. И кроме спутника иные средства контроля пространства имеются. И хотя нырнули «Бореи» в невидимую для локаторов зону за сопками, она не сомневалась — обнаружат все равно. Так что надежды были только на скорость даже не обнаружения, а реакции на угрозу. Потому и прошли «Бореи» вдоль границы не останавливаясь. Хоть на немножко, а задумается противник, что бы это значило. А им много времени не требуется, чтоб выдернуть экипаж с группой охраны. Груз — к черту груз, его и взорвать можно. Еще меньше времени потребуется, чтоб расстрелять всех, попавших в прицел. «Стрекозы» несли на себе для этого достаточно оружия. А генерал-майор Каллистратов в это время с малой группой ветеранов займется оперативным штабом противника, чтоб отбить охоту к провокациям. При наличии хотя бы небольшого запаса времени — стремительная, но вполне реальная операция. В исполнении слаженного, прекрасно скоординированного «Спартака», с хорошей управляемостью и связью — гарантированный успех.

«Стрекозы» вынырнули из леса… и Зита с горечью поняла, что предательство все же было. Как и доложила авиаразведка, рядом с отстреленным сектейнером торчал заглохший танк и копошились крохотные с такого расстояния многочисленные фигурки солдат. А на другой стороне поля раскручивали винты два внушительных транспортника. Она опознала их сразу. «Тсиан», основной транспортный вертолет южного противника, перевозит до роты спецназа с вооружением, сам прекрасно вооружен и напичкан электроникой… И уже ползла от них бронетехника — и ни слова об этом не было в донесении авиаразведки! А ведь они не пару минут назад приземлились! Зита вспомнила неприятное лицо командира приграничной части и стиснула зубы. Выскочила стая мосек на улицу — а там слоны… и ни поменять, ни отменить операцию.

Они могли — и еще как могли! — доставить много неприятностей и «Тсианам», и БМДшкам, ракетные «тубусы» на «Стрекозах» прикручены не для украшения, а как раз для таких дел, но — нет больше перевеса сил, нет подавляющей огневой мощи! А это значит — продолжительный бой и большие потери…

— Лия Сергеевна! — совсем по-школьному подал голос командир штурмовиков. — Как?..

— Держать десант на месте, Костя, вот как! — процедила она. — И не лихачить! Ослепите вертолеты, запустите десяток «Стрекоз» на автопилоте, пусть отвлекутся! Нам нужно время!

Она коротко перераспределила задачи, позиции, выделила пятерки для разблокировки сектейнера и не колеблясь отдала приказ: «Работаем»!

Сорвалась с крепления и понеслась к далеким вертолетам первая ракета…

Им повезло, что противник чувствовал себя как дома и держался соответственно, хотя вовсе не дома находился, а на подмандатной территории, где по положению вообще не должно быть вооруженных сил. Спецназ противника понял, что появились новые участники действия, только когда начала рваться от прямых попаданий бронетехника. Так что везение было на стороне штурмовиков. И еще — тяжелый опыт недавно прошедшей войны. Сделали вывод конструкторы — победителя определяет электроника! И приняли против электроники соответствующие меры. Вот что за восхитительную гадость придумали в КБ Двойки? Летит вроде обычная ракета, взрывается на подлете — и пошло… подрыв за подрывом, все шире и дальше разлет осколков и какой-то специфической взвеси. И — трындец электронике. А без баллистических комплексов попробуй в кого-нибудь попади из крупняка, которым утыкан «Тсиан», на дистанции за километр. Да еще в условиях задымления. Особенно когда летят на тебя «Стрекозы» на автопилоте и непонятно что на себе несут. И стреляют при этом — тоже на автомате, но густо и много. А штурмовики в это время быстро и безжалостно расправляются с оцеплением сектейнера, потому что как была у них снайперская подготовка основной дисциплиной, так и осталась, и даже усилилась, а на каждой «Стрекозе» — пулемет…

Зита подбежала к сектейнеру одной из первых, выкрикнула торопливо «здесь «Спартак»!» и через минуту поняла — вот она, накладка, без которых не обходится ни одна операция. Не было в контейнере охраны, а был дебильный, мать его, секретный груз в виде опечатанных электронных блоков, раненая Ангелина — и два десятка растерянных гражданских специалистов, среди которых почему-то две дамочки в нижнем белье! Понятно, почему не стрелял по контейнеру противник. Специалисты КБ из Двойки намного ценнее любого секретного блока! И всё это следовало срочно вывозить, причем именно всё, ибо специалисты без блоков отказались двигаться с места. А «Стрекоз» на ходу осталось немного. И утащить могла «Стрекоза», кроме пилота, не более полутора сотен килограмм…

Она впервые в жизни материла взрослых, ответственных дядек самыми черными матами, голос на них сорвала. Как же они копошились! Как суетились бестолково, мешали всем и себе, как метались и выдвигали дикие требования! Штурмовики на их месте эвакуировались бы за пару минут! А они… в чем измерить время, когда за спиной подростки-штурмовики Девятки сцепились насмерть с тренированным, суперподготовленным спецназом противника? Только в жизнях. И когда последняя «Стрекоза» тяжело оторвалась от земли, они с Ангелиной проводили ее одинаково ненавидящими взглядами.

Потом они отводили оставшихся в живых штурмовиков в лес. В спины им стреляли, но без азарта и неприцельно — умылся спецназ кровью, зарылся в ямки и кустики и не высовывался. Горели оба «Тсиана», горела броня. Но опыт прошедшей войны подсказывал — следовало спешить. Системы залпового огня никто не отменял, и барражирующие боеприпасы тоже, и дальнобойную артиллерию, как не отменили и авианаводчиков. И когда вздыбилась за их спинами земля, они уже были глубоко в лесу, запрыгивали в транспортные капсулы «Стрекоз» группы генерал-майора Каллистратова…

Зита угрюмо молчала. У нее появились тяжелые вопросы к своему мужчине. Очень тяжелые. Оплаченные жизнями штурмовиков. Почему не предупредил о гражданских специалистах? Почему? Промолчал из своих соображений, и она оказалась не готова к эвакуации некомбатантов. Затянула операцию, потеряла ребят. Больше десятка штурмовиков остались лежать возле сгоревших вертолетов. Война снова забрала лучших из лучших… Так может, и о реальном соотношении сил генерал-майор знал, да помалкивал? И не было предательства военных, а был холодный расчет циника-политика с неясными пока целями? Зачем вообще потребовалось специалистов авторского надзора отправлять в Грузию с подвывертом через левую подмышку на дирижабле, а не просто самолетом гражданских авиалиний? За что погибли штурмовики?

Пока дотянули до своих, она остыла. Все же южная кровь — страшная сила, если забурлит, столько дурных мыслей в голову лезет! Ладно в голову — а на язык?! К счастью, Каллистратов сразу исчез с ее глаз, не успела ему ничего высказать сгоряча. Может, побежал расстреливать авиаразведку. Или пытать командира части. Так что, пока возвращали оружие на хранение, отправляли в госпиталь раненых, подводили итоги операции, она успокоилась окончательно. Потом они долго сидели всем «Спартаком» в эллинге в ожидании борта, все вместе, старый и новый составы, штурмовики бурно переговаривались, делились впечатлениями, а она размышляла. И пришла к выводу, что баба она самая натуральная. Все подозрения сразу на своего мужчину возложила. А на самом деле — пошли бы штурмовики в бой, зная о спецназе? Конечно да, не было других вариантов! И именно тем же самым составом, и здесь не было иных вариантов! Кого успели собрать из надежных, тех и бросили в бой. Остаются два вопроса — о непредусмотренных гражданских специалистах и странном способе их транспортировки. Которые по сути — один вопрос: «Какого хрена эта толпа забыла на транспортном дирижабле?» И задавать его следовало в первую очередь вовсе не Каллистратову. Заполярная республика, конечно, мала, но не настолько, чтоб ее лидер лично утверждал всякие полетные ведомости. А вот кое-кто в этом деле с самого начала и не может не знать подробностей…

Она задумчиво посмотрела на Ангелинку. Спартаковка. Верная, в бою надежная, как пошаговая инструкция по частичной разборке «реактивки». Но в личных делах — ветер от головы до задницы, аж свистит! Хохотушка — она и есть хохотушка. И никакого желания руководить. Одна из немногих, не нашедшая себя в мирной жизни. Поломала юную девочку война и навсегда осталась в ее сердце. И она сама осталась там, на войне. Прибилась к авиационной службе безопасности. Противодействие террористическим угрозам, сопровождение авиационного начальства и ценных грузов. Не то чтобы война, но хотя бы с оружием в руках. Она была на дирижабле с самого начала, и это благодаря ее «реактивке» танк с «переговорщиками» так и не дополз до сектейнера. Царапнуло ее там, и ничего, сидит, хохочет, Светку с завистью расспрашивает, как они расстреливали штаб.

— Геля, я вот чего не пойму, — серьезно сказал Кунгурцев. — Те двадцать мужиков, которых вы с Зитой еле по капсулам распихали — ты зачем их с собой в транспортник потащила? Почему потащила, тут без вопросов — но зачем все двадцать рыл сразу?

Ангелина коротко хихикнула, оценив ситуацию с неожиданной стороны.

— Они сами! — с улыбкой до ушей принялась оправдываться девушка. — И не надо наговаривать, вовсе не в транспортник, все у нас было культурненько, обзавидуешься!..

Сергей Кунгурцев за прошедшие годы заматерел, превратился в мощно скроенного мужчину, и полковничьи знаки различия на открытом клапане вполне соответствовали виду. А навыки — новой работе. Он не сильно распространялся, но очевидно было, что при правительстве Каллистратова бывший командир «Спартака» занимался делами тайными и неприметными. И теперь он аккуратными вопросиками разворачивал Ангелинку в нужную сторону. Подальше от хиханек про мужиков, поближе к дирижаблю и странному его полету. Зита слушала, завидовала его профессионализму — и все больше тревожилась. Оказывается, вовсе не грузовым был тот дирижабль. Один сектейнер — грузовой, да, а вот другой представлял из себя пассажирский салон повышенной комфортности. Очень повышенной. Этакий летающий отель для Очень Важных Персон. Ресторанчик, стюардессы, обзорная площадочка… И, оказывается, не в первый раз летают на нем по своим служебным делам всякие военные и околовоенные руководители. Скорее, такие полеты уже нормой стали. Еще бы, это тебе не тесное кресло в самолете! Тут пара суток неспешного — иногда очень неспешного! — туристического полета с разглядыванием природных красот, с выпивками и закусками, с танцульками на ресторанном пятачке, с маленькими, но роскошными каютками на одного… и развеселая Ангелина в качестве охранницы там пришлась очень к месту. И в этот раз летели не только ведущие инженеры из отдела авторского надзора, отладчики и эксплуатационщики. Летели персоны, облеченные властью ставить очень важные подписи на финансовых документах. Оттого и метались заполошно при эвакуации, что документы те наверняка подрастеряли…

Ангелинка рассказывала с юмором о всяких забавных ситуациях на борту. Когда вместе собираются два десятка подвыпивших мужиков и мало дамочек, много забавного происходит. Зита смотрела на нее, и почему-то думалось не о том, какая она хохотушка, а о том, что девушка по сути в одиночку спасала пьяных придурков. Действовала четко, продуманно, решительно, как и положено службе охраны. Успела загнать всех в грузовой сектейнер, провести безошибочно аварийные действия и отстрелиться до того, как дирижабль взорвался. В одиночку, на высоте. Одна — потому что экипаж погиб сразу, от первого попадания в гондолу… И еще вспомнилось, что Ангелинка — из службы собственной безопасности «Спартака». Всегда состояла там, и мало кто об этом знал. И вот вопрос: а что на самом деле делала беззаботная девица с характерной спецподготовкой на борту элитного, по сути, борделя? И насколько в теме Каллистратов? И не его ли это прямое указание?

— Ты одна, получается, в охране была? — с недоумением спросил кто-то.

— Да не! — отмахнулась Ангелинка. — Нас там была толпа! Три стюардессы, повар, диджей, и все из себя ну очень красивые девочки… да вы их по капсулам пихали, такие, в трусиках! Но по ведомости — охрана!

Штурмовики… кто-то смеялся, кто-то искренне восхищался. Это было ожидаемо, все же они строили социализм, не рай на земле, и любой офицер имел в распоряжении комфорта и жизненных благ побольше, чем условный сержант-сантехник, и если экстраполировать, то вроде роскошный полет-отдых для очень важных персон укладывался в государственную схему. Для политически не очень грамотных пока что штурмовиков мысль, что высокое положение гарантирует высокий уровень роскоши в жизни, была и логичной, и привлекательной, и кое-кто уже наверняка представлял себя танцующим с симпатичной стюардессой, ночью, в свете звезд, в ресторанчике, беззвучно парящем в небесах…

А вот ветераны начали обмениваться недоуменными взглядами. Они-то хорошо понимали разницу между необходимостью и роскошью. И во взглядах засветились очень нехорошие вопросы. Зита подозревала, что примерно те же, что недавно задавала она сама себе. Например, а действительно ли требовалось эвакуировать содержимое вип-борделя ценой жизни, по сути, будущих руководителей государства? Не слишком ли велика цена? И постепенно смешки затихли.

— Не, ребята, вы неправы! — серьезно сказала Ангелина, сразу уловившая перемену настроения. — В этот раз летели вполне порядочные мужики, конструкторы из Двойки, авторский надзор! Держались достойно. Если б вы нас не выдернули, бились бы до конца. Думаете, я одна внизу отстреливалась? Как они за свои блоки уцепились, помните? Настоящие фанаты своего дела! Суетились на эвакуации, что было, то было, нервы нам потрепали, но впервые под огнем любой засуетится.

— Достойно-то оно достойно, — задумчиво пробормотал Кунгурцев. — Но — в вип-борделе…

Пристукнул по старой боксерской привычке кулаком в ладонь и не стал развивать мысль. Но Зита его поняла без слов. Заполярная республика утратила свирепую хватку первых лет существования, расслабилась, и начало вылезать всякое. Вип-бордели у военных появились, туристические полеты с кутежами на борту вместо работы… И бунт Особого Заполярного. У Зиты от нехороших предчувствий сдавило сердце.

— Если мне суждено погибнуть — предупреди, — вдруг еле слышно сказал ей Кунгурцев. — Для меня это важно. Надо закрыть пару дел… Предупредишь?

Она с тревогой уставилась в его лицо. В ответ он молча повел подбородком в сторону входа. Она оглянулась. Там стоял генерал-майор Каллистратов с группой офицеров за спиной. Все — с автоматами.