Златорогий череп

XII

В доме коммерции советника фон Блау все шло своим чередом.

Младшие дети связали три веника и играли в «Яна-башмачника». Две дочери, уже выросшие из подобных игр, но еще недостаточно взрослые, чтобы выйти замуж, штопали наперники для подушек. Мать в лиловом чепце и белоснежном фартуке пекла на кухне хлеб, а в кадке на подоконнике дозревало сладкое тесто для плетенки по-швабски. Старший сын в кабинете вел переговоры о закупочных ценах на чай, а его кузен стоял за конторкой, записывая и перечеркивая цифры в амбарной книге. Все это могли бы делать наемные слуги, приказчики и писцы, но глава семейства справедливо полагал, что нет смысла платить деньги чужим людям, если родные выполнят ту же работу бесплатно. Сам Мориц Иоганн фон Блау — для удобства торговых дел именующий себя Маврикием Ивановичем, — читал газету. Как и всегда в этот час.

Заведенный распорядок не нарушило даже убийство. Да и с чего бы? Садовник из усадьбы Усачевых найден на балконе купеческого особняка с проломленной головой. Прискорбно, конечно. Нагрянула полиция, от завтрака отвлекла. Но ведь никто из домочадцев не виновен, так что беспокоиться незачем. А почему der verstorbene[27] оказался там, где его обнаружили — какая разница?! Главное, чтоб это не стало неприятной тенденцией. Иначе не будет отбоя от таких вот, не в меру любопытных посетителей.

Немец строго посмотрел на сыщика, доктора и Митю.

— Guten Tag![28] — сказал Мармеладов.

— Ходят, ходят, и все называют этот день добрым. Что в нем доброго, не пойму?

— Простите, что причиняем вам столько беспокойства. Но важно осмотреть место, где нашли труп. После чего мы сразу уйдем.

— Meinetwegen[29], — хозяин кивнул, демонстрируя две неравномерные проплешины. — У вас есть ровно сорок две минуты, пока я читаю газеты. Затем попрошу удалиться.

Да, эти визиты раздражают, но на Усачевых свалилось несравненно больше неприятностей. Им придется нового работника искать. А учитывая нерадивость московских садовников, — злорадно подумал фон Блау, — вряд ли с первой попытки хороший мастер попадется…

— Купчина что же, читает газеты строго по часам? — спросил Митя, пока они поднимались по лестнице.

— Похоже на то.

— Вот еще причуда! А если там нет ничего? Бывают же пустые номера, пробежал глазами и отложил. Зачем себя утруждать? Время можно и с большей пользой потратить.

— Или наоборот, попался интересный фельетон, — подхватил Вятцев, — дошел до средины и тут часы пробили полдень. Что же он, бросит на самом интересном месте и не дочитает до конца?

— У г-на фон Блау две любимых газеты, как я успел заметить. «Московские ведомости» и «Берлинский ежедневник» — но эту ему явно присылают с опозданием на пару дней. Читает их от корки до корки, поэтому точно знает сколько времени занимает сей процесс. Немцы народ педантичный, а этот еще и купец. Такие люди, обычно, четко планируют свое время, а заодно и всех домочадцев по струнке ходить заставляют, — сыщик поднялся на второй этаж. — Куда дальше?

— Сюда, — подсказал доктор.

Простая и уютная комната. Две кровати. На стене, за ситцевой занавеской, висят платья и юбки. Дорожный сундук в углу, его покрывает скатерочка, расшитая цветами лаванды. Несколько безделушек, при помощи которых девушки создают уют даже в самых невзрачных каморках.

— Богатое семейство эти фон Блау, — протянул Митя, осматриваясь по сторонам. — Торгуют широко: медью, цементом, сахаром или валенками, — все едино, лишь бы копейку нажить. А живут без особого размаха…

— Ты будто осуждаешь их за это.

— Нет, просто не понимаю. Тут явно девчушки проживают, а у них даже зеркала нет. Как ленту в косу заплести? Щеки нарумянить?

— Дочки у купца суровые, — объяснил доктор. — Одна из них проснулась раньше сестриц. Выглянула сквозь стеклянную дверь на балкон, а там лежит незнакомый мужик с окровавленной башкой. Наша бы барышня сразу заголосила, поднимая весь дом на ноги. Немка же надела платье, чепец, аккуратно заправила кровать и только потом пришла к отцу, чтобы сообщить: «Vaterchen[30], я видела мертвеца!»

Вышли на полукруглый балкон, точнее Мармеладов вышел, а его спутники там уже не поместились и просто выглянули наружу.

Окружающий пейзаж безмятежен, словно и не случилось никакой трагедии. Одинокий каштан опустил голые ветви на крышу дома. За ним сплошная изгородь из брабантской туи — со стороны купеческого дома взлохмаченная, дикая и покрытая серой пылью, а у соседей стриженная ровными конусами, зеленая и блестящая.

— Старался садовник, — вздохнул Вятцев. — Теперь без него зарастет все.

Почтмейстер кивнул, соглашаясь, но спросил про другое:

— Как же изверг тело на балкон забросил? Или здесь же и убил?

— Здесь Ираклий рисковать не стал бы. Крик, шум, возня на балконе — все это могло разбудить девиц. Да и крови тут нет совсем, даже нескольких капель. Хотя, по описанию доктора, раны весьма глубокие, — сыщик перегнулся через перила и посмотрел вниз. — Нет, убил он садовника где-то в парке, а потом… Видимо, по каштану залез и сбросил тело на балкон.

— Но каким образом убийца взобрался по стволу? — недоумевал Митя. — Что же, мертвяка в зубах держал? Как куница добычу?

— Помнишь, он описывал спуск по скале с бараньим черепом? Обвязал веревкой и словно ранец солдатский за спину повесил. Думаю, и в этот раз также поступил. Дерево удобно растет. Хоть я и не альпинист, но, наверное, смог бы по нему… Сейчас проверим!

Неожиданно он подпрыгнул и повис на длинной ветке. Та скрипнула, прогнулась, но выдержала. Мармеладов полез к стволу, перебирая руками. Нащупал ногой удобный сук, спустился ниже. Схватился за другую ветку, покороче. Съехал, обнимая каштан, в последний момент сорвался — благо, до земли было уже недалеко. Отряхнул брюки, подождал пока прибегут запыхавшиеся товарищи.

— Ох, сумасброд! А если б голову разбил? Спину сломал? — осыпал упреками Митя. — Стоило оно того?

— Опять раскудахтался… Я теорию свою доказал и, между прочим, пока висел на ветке, увидел пролом в изгороди, не заметный с другого взгляда. Идем скорее!

В парке сыщик часто останавливался, изучая каждую пядь земли у себя под ногами. Тропинка привела к беседке, открытой всем ветрам. Отсюда уже можно было разглядеть мост через Яузу и чугунного льва, поднявшего голову в беззвучном рыке.

— Здесь садовник погиб. Видите, на ступеньках кровавое пятно?

— Но зачем Ираклий перенес тело на балкон? — недоумевал Митя.

— Кабы знать.

— Уже пятое убийство по Зодиаку, — пробормотал доктор.

— Шестое, — поправил Мармеладов. — Уверяю вас, это так. Просто самый первый труп не нашли или вы не увидели в нем загадки. Но совершенно точно все случилось в начале октября. Под знаком Скорпиона. Я это понял в тот момент, когда узнал, что Ираклий выменял древнюю статуэтку на фальшивую книгу.

— Фальшивую? Это ту, которую ты изучал? — заволновался почтмейстер. — Когда же ты сообразил, что это подделка?

— В первый же день.

— Но ты с таким восхищением читал ее, братец. Ночами не спал. Все уши прожужжал про Явь и Навь, будь они неладны.

— Сюжет-то интересный, хоть и выдумка. Разбирая фантазии человека, все это написавшего, я сумел заглянуть прямо к нему в мысли. Сабельянов не просто так сочинял, нет! Он в эту поддельную летопись перенес собственную манию. Желание стать сверхчеловеком — помнишь, Митя, нам об этом сказал Вострый перед смертью и ты решил, что он бредит? А на самом деле этой идеей бредит Ираклий! Я понимаю его состояние, когда что-то настолько огромное занимает мозг, просто невозможно писать, говорить, думать о чем-то ином. Все равно, так или иначе проявится, вырвется невольно. В выдуманный ритуал древних славян, против воли, просочились реальные злодейские планы Сабельянова. И если отбросить резного идола, каменный алтарь, кострища и голые пляски, то станет кристально ясно: наш коварный враг убивает людей при помощи древних артефактов, которые годами собирал в свою коллекцию. Хочет замкнуть круг Зодияка и обрести бессмертие. Это и есть его мотив!

— Хорошо ты объясняешь — и про мотив, и почему орудия убийства разные, — Митя почесал в затылке. — Но зачем этому гаду забирать кровь жертв?

Сыщик развел руками.

— Тут сколько угодно версий придумать можно. Допустим, надо стрелу или рога в крови убитых хранить, пока вся дюжина не наберется. Или кровь ему нужна, чтобы сварить эликсир бессмертия.

— А вдруг он ее и впрямь выпивает? — нервно передернул плечами доктор.

— К чему гадать? Истинную причину все одно не выясним. Гораздо важнее, почему он места разные выбирает.

— Помните, отставного полковника нашли возле дома какого-то немчуры? И вот опять! Фон Блау, — насупился почтмейстер. — Разве может это быть совпадением? А, вот еще! Ты статью про Зодиак с какого языка переводил?

— С немецкого.

— Ага! Надо проверить остальные адреса, уверен, и там найдем германский след.

— Не то, друг мой. Не то! Я понимаю, газеты нас приучили, что во всех неприятностях Российской империи непременно виноват Бисмарк. Но здесь иной случай. Легенды и мифы, которыми бредит Ираклий, происходят с древнего Востока или из античной Греции. А Бланк…

— Точно, Бланк его фамилия. Как ты все помнишь?

— …Бланк и фон Блау либо случайно сошлись в этой кровавой головоломке, либо убийца нарочно запутывает след и смеется над нами.

— А если дело в деревьях? — предположил Вятцев. — У дома на Малой Дмитровке был одинокий клен, а здесь — каштан, и тоже стоящий особняком.

Помолчали, обдумывая эту версию.

— Тоже вряд ли, — отмахнулся сыщик. — Труп прачки нашли на крыше, а учителя и старую мещанку уморили в собственных квартирах. Деревья ни при чем.

Митя покосился на каменного льва.

— Странно, что Ираклий не убил здесь кого-то, рожденного под знаком Льва. Вот же рядом статуя. Символично.

— Потому что он идет по солнечному порядку, — Мармеладов описал рукой широкий круг, — и не может убить Льва прежде Барана. Нельзя нарушать очередность, Постой-ка, постой… Да ведь поэтому места и не повторяются. Что там было после Дмитровки? Цветной бульвар, Добрая Слободка, и шаг за шагом дошли до Сыромятни.

— Что общего у этих адресов? — доктор обхватил голову руками и раскачивался взад-вперед. — Должно же быть что-то общее!

Сыщик, погруженный в раздумья, снова и снова чертил на воздухе окружности.

— Нам нужна карта Москвы, — прошептал он и тут же повысил голос. — Срочно!

— Тут поблизости полицейский участок, — откликнулся Вятцев. — Зайдем? У них точно карта отыщется.

— Не уверен, что это правильно. Все-таки наше расследование пока носит частный характер. Если сейчас подключить к этому делу полицию, то начнется суета, беготня и мордобития. А нам важно Ираклия не спугнуть, — Мармеладов подумал еще немного и скомандовал. — В книжную лавку!