Злая королева (СИ)

Глава 12. Губернатор собственной персоной

Плавание заняло даже больше, чем рассчитывал капитан Датри.

Сперва измождённые долгим пребыванием на корабле матросы потребовали несколько дней отдыха на острове, и возражать никто не рискнул: долгий штиль не самым лучшим образом сказался на припасах — и настроении. Проще было позволить людям развеяться, чем настоять на немедленном отплытии и в результате ещё несколько недель заново завоевывать симпатии команды.

Потом — слабый ветер, раз за разом заставлявший напрягаться что меня, что экипаж: а ну как снова стихнет совсем?

Вечерние посиделки на палубе стали обязательной традицией, и к тому времени, когда впереди наконец-то показалась долгожданная земля, я успела запомнить по именам изрядную часть экипажа. Это позволило не только укрепить «дружбу» немногим хуже семи тысяч золотых динаров, но и узнать, что некоторые матросы поддерживали капитана Датри в его стремлении выкупить остров. Правда, кто-то рассчитывал сойти на берег и построить дом на арендованной за разумную цену земле, а кое-кто — заменить Нила Датри на его ответственном, зато весьма прибыльном посту, даже если пиратское ремесло придется сменить на каперское.

Но это все равно странным образом внушало уважение, и с корабля я сошла со странным чувством облегчения — и сожаления одновременно.

Фриайленд оказался довольно крупным островом с собственным фортом, защищающим гавань. Укрепление досталось губернатору по наследству: архитектура была явно павоссийская, ещё тех времён, когда страна претендовала на звание царицы морей и знать не знала, что вскоре союз Альвеона и Яфта сбросит ее с трона, вынудив отозвать флот для защиты границ и бросить колонии без присмотра. Следовало отдать губернатору должное: самопровозглашенный он был или нет, но важность форта для острова осознавал прекрасно. Стены несли следы недавнего ремонта, а пушки вовсе казались новехонькими — по крайней мере, издалека.

У большинства матросов не было своих домов на острове, и пологий берег чуть в стороне от гавани превратился в большой палаточный городок. Команда «Бродяги» быстро влилась в него, с шумом и гиканьем достроив на свободном пятачке десяток навесов и ещё одну полевую кухню, где немедленно воцарился Билли. Для нас с фрейлинами любезно выделили местечко подальше от слишком жаркого костра и даже снабдили гамаками для сна. Я сдержанно поблагодарила капитана, с ужасом представляя себе ночь в компании не только матросов с «Бродяги», но ещё и совершенно посторонних мужчин. Нил тоже не мог пожаловаться на воображение, а потому не погнушался согнать абордажную команду и приказать расположиться вокруг женщин. Это несколько успокоило меня, но не Каталину, и Родриго пришлось подвесить свой гамак возле младшей фрейлины.

К счастью, до проверки абордажников с «Бродяги» на прочность не дошло. «Грешница» разыграла свою роль как по нотам: не успело стемнеть, как к капитану Датри подскочил чумазый мальчишка и, диковато косясь на меня, прошептал что-то на ухо. Нил скупо кивнул, и посыльный стремглав умчался обратно, на ходу пряча мелкую монетку куда-то за пазуху.

Капитан еще ничего не сказал, но уже по его взгляду я догадалась, что за весточку он получил, и поспешила выбраться из гамака.

— Готова? — с некоторым напряжением в голосе поинтересовался Нил. — Губернатор пожелал тебя видеть. Только тебя, — хмуро добавил он, когда Каталина, Ампаро и Родриго тоже подобрались, будто перед прыжком. — Он согласился, чтобы я сопроводил королеву до особняка, но видеть меня или кого-либо из моей команды в гостях не желает.

— Но королева не может явиться без свиты! — в один голос возмутились Родриго с Каталиной.

Я обернулась через плечо и выразительно выгнула бровь, без лишних слов напоминая, что если королеве нужно, то она может все. Рыцарь и фрейлина дружно подавились возмущениями, но явно остались при своем мнении — как и Ампаро, которая сразу благоразумно придержала его при себе.

Когда я повернулась обратно, капитан Датри из последних сил боролся с усмешкой.

— Не утруждайтесь, я сама поняла, какая я женщина, — хмуро сообщила я.

Нил все-таки расхохотался, но тут же благовоспитанно протянул мне руку.

— Пойдем, моя злая королева. Совместим дорогу с прогулкой по городу.

Это предложение я приняла с нескрываемой радостью.

Крошечный портовый городок прятался на скале за фортом. Большинство зданий, как и сами укрепления, явно осталось от павоссийцев; время и влажная жара обошлись с постройками немилосердно, сменив облупившуюся краску пятнами черной плесени. Кое-где виднелись следы попыток привести домики в порядок, но их явно ремонтировали по остаточному принципу, предпочитая в первую очередь следить за состоянием форта. Единственным зданием, полностью покрытым ещё не выцветшей краской — алой, что характерно, — оказалось, несомненно, самое популярное заведение на острове.

Капитан никак не прокомментировал собравшуюся перед входом толпу и попытался было провести меня по противоположной стороне улицы, вдоль ряда простеньких деревянных лачуг с крышами из пальмовых листьев, но его перехватила бойкая девица в неприлично коротком платье.

— Нил! — хрипловатым голосом окликнула она и сноровисто протолкалась через толпу, не обращая внимания на выкрики и пару сочных шлепков, доставшихся преимущественно юбке. — Ты что же, не зайдешь?

С затаенной досадой изучив ее шею — не слишком чистую, но определённо целую, без единого шрама от укусов, — я повернула голову к капитану и поинтересовалась:

— Что же, не зайдешь? — и сама удивилась тому, каким безупречно вежливым и спокойным голосом смогла это произнести.

Кто-то из собравшейся внизу толпы попытался убедить честную труженицу, что с ним ей понравится даже больше, чем с «этим клятым кровососом», но под взглядом капитана Датри сдулся на середине фразы.

— Не в этот раз, — таким же исключительно нейтральным тоном произнес Нил и тут же добавил, не позволив надувшейся девице и слово вставить: — Если с кем-то из моих людей будут проблемы, пошли мальчишку на пляж. Бузур дежурит до полуночи, и его плеть при нем.

Гомон толпы разом стал ощутимо тише. Я разглядела несколько знакомых лиц и непринужденно помахала рукой.

Мне помахали в ответ. Исключительно вежливо.

— Есть кое-что, что тебе следует знать, — как-то напряжённо произнес капитан Датри, когда бордель остался позади, а в конце улицы показался большой дом с высокой оградой и коваными воротами.

— О твоей любовнице? — не удержалась я.

— Бекки — любовница всего Фриайленда, — совершенно серьезным тоном проинформировал меня Нил, чуть замедлив шаг. — Она павоссийка, но осталась, когда ее соотечественники покинули остров, потому что ей слишком нравится море и крепкие…

От тычка под ребра капитан многоопытно увернулся и упрямо закончил:

— …и крепкие плечи мужа нашего губернатора.

От неожиданности я споткнулась на ровном месте и набрала полную туфельку песка.

— Прости, что?

— Плечи, — любезно повторил капитан Датри и на этот раз всё-таки получил свой заслуженный тычок.

— Губернатор — женщина?!

— Как раз об этом я и хотел тебя предупредить, — невозмутимо признался капитан Датри. — Формально — нет, губернатор — как раз ее муж. Он делает официальные объявления и подписывает бумаги, но все решения принимает его жена. Не верь ее невинному виду, он обманчив не в меньшей степени, чем твой.

Я с трудом подавила желание отвесить ему подзатыльник.

— А раньше сказать не мог? — страдальчески поинтересовалась я.

Это мужчина, услышав о том, как королева прикрывала один адюльтер другим, посмеялся бы, обозвал дурой и забыл. Но женщина… женщине будут нужны подробности. А о них как раз никто и не подумал!

— А ты полагала, что губернатор-мужчина всерьёз схлестнулся бы с тобой вместо того, чтобы попытаться заполучить тебя в постель? — искренне удивился Нил. — Зачем ему вся эта подковерная возня, если можно просто… — тут он всё-таки вспомнил, что говорит не с одним из своих матросов, и запнулся на полуслове.

— Потому что я королева, — прохладным тоном напомнила я. — Меня нельзя «просто»… — я тоже запнулась и мрачно подумала, что долгое общение с матросами, увы, не прошло даром. — И даже если кто-то сумеет заманить меня в свою постель, это вовсе не означает, что вместе с моим телом он получит канал сбыта!

— Но это именно то, на что рассчитывал бы любой мужчина, — пожал плечами капитан Датри и задумчиво добавил: — Ну, после того, как вообще смог бы включить голову и в принципе что-либо рассчитывать.

Я обречённо выругалась. Матросы с «Грешницы» тоже оставили свой след в моем словарном запасе, и капитан Датри подавился нервным смехом.

— Если я хоть что-то понимаю в женщинах, — хмуро сказала я, не дожидаясь очередного комментария про набор команды в альвеонских дворцах, — то сегодня к тебе придет какой-нибудь старый знакомый и позовет на кружечку эля. Сделай одолжение, следи за выпитым и ничего не говори ни обо мне, ни о Родриго, ни о моих фрейлинах. Все, о чем ты расскажешь этим вечером, немедленно передадут жене губернатора. И нам очень сильно не поздоровится, если наши истории о внезапной любви будут отличаться хоть на йоту.

Капитан Датри нахмурился, но ничего не ответил. Мы подошли слишком близко к ограде, и лакей в несколько несвежей ливрее услужливо распахнул перед нами ворота.

Сад перед домом был небольшим и довольно-таки запущенным, поэтому я едва скользнула взглядом по разросшимся кустам и сконцентрировала внимание на хозяевах — благо они в лучших традициях альвеонского этикета вышли на крыльцо, чтобы встретить высокопоставленную гостью.

По всей видимости, на этом их знакомство с этикетом и заканчивалось, потому что первой заговорила невысокая светловолосая женщина немногим младше меня, такая тонкая и хрупкая, что мужчина возле нее казался настоящим гигантом — хотя на самом деле отнюдь не являлся таковым.

— Ваше Величество, мы весьма польщены вашим визитом, — с лёгкой издёвкой произнесла она и даже сделала книксен.

Я едва удостоила ее кивком. Все мое внимание оказалось приковано к тому, кто ничего не решал, ничего не стоил и на самом деле не должен был иметь никакого значения.

Я не могла найти в нем ничего особенного. Каштановые волосы, лёгкий загар, неопределенного цвета глаза — не то серые, не то светло-голубые; не слишком высокий, вполне гармонично сложенный — это был самый типичный альвеонец из всех, кого я когда-либо встречала, но отвести взгляд казалось невозможным.

Что-то неуловимое, необъяснимо притягательное — в линии плеч, в том, как небрежно он опирался на одну ногу, чуть отставив другую в сторону; в том, как он щурился — насмешливо и изучающе, словно ему было любопытно, как я отвечу на затаенную подколку…

И от одной мысли о том, что ему интересна моя реакция, пьяно кружилась голова и весь мир вокруг казался взрывающимся фейерверком.

— Позволь представить, — произнес капитан Датри, по-своему истолковав возникшую паузу, — Анхель Крус, губернатор Фриайленда, и его супруга Лисбет Крус. Марисоль, как я понимаю, в представлении не нуждается.

Звук его голоса наконец-то вернул меня в реальность. Я с облегчением вцепилась в его руку и не без досады ощутила совершенно несвоевременную сладкую тяжесть в самом низу живота.

Это было чудовищно некстати — будто сама вселенная мстила мне за то, что я солгала дяде Оздемиру.

— Марисоль? — вздрогнул от неожиданности капитан Датри и тут же положил ладонь поверх моей, покоящейся на его предплечье.

Я сделала вид, что ничего не услышала.

— Полагаю, вы ждали меня достаточно долго, — ровным-ровным голосом произнесла я, не позволив себе отвести взгляд от маленькой, чрезмерно везучей женщины, которая умудрилась вставить мне по палке во все имеющиеся колеса, даже не подозревая об этом. — И вам уже известно, какое предложение я привезла.

— Известно, — не стал отрицать Анхель. К моей досаде, выглядел он весьма настороженно, словно успел понять куда больше, чем мне хотелось бы. — Однако мы предпочли бы обсудить детали, прежде чем принимать решение. Вы не откажетесь присоединиться к нам за ужином?

Я сглотнула, прежде чем согласиться, но голос все равно изменился слишком заметно, чтобы капитан Датри не обратил внимания.

— Я буду ждать у ворот, — сказал он, не спеша выпускать мою руку.

— Нет нужды, — резковато ответил ему Анхель, и ситуацию пришлось смягчать Лисбет:

— Для Ее Величества готова гостевая комната. Уверена, это будет гораздо удобнее, чем каюта на корабле или лагерь на берегу.

От одной мысли о ночи в этом доме, совсем близко к Анхелю, я покрылась мурашками от предвкушения и отчётливо поняла, что лагерь на берегу — не самая плохая идея.

— Благодарю за гостеприимство, — отозвалась я и снова сглотнула. — Ваша предусмотрительность весьма похвальна. Однако я уже приняла приглашение от капитана Датри и не хотела бы оскорблять его внезапной переменой решения.

Это была ошибка. Очень-очень большая ошибка — давать понять, что мне интересна не только постель Нила Датри, но ещё и его отношение ко мне. Это означало, что опасения губернатора внезапно обнаружить под боком конкурирующий порт имеют под собой прочную основу.

Но это давало хоть какой-то шанс избежать другой, гораздо более страшной ошибки, которая порушила бы все мои планы.

— Я буду здесь, — с нажимом повторил капитан Датри.

Я благодарно кивнула и, набрав воздуха, как перед прыжком в воду, выпустила его руку.

С ужином, переговорами и вежливыми попытками запереть-таки меня в особняке я управилась в рекордные сроки. Учителя могли бы мной гордиться, если бы я при этом соображала хоть что-нибудь, а не уподоблялась заводной кукле.

Я всё-таки повстречала сына Морского Повелителя, как в одной из страшных сказок Родриго. Пожалуй, мне повезло разве только в том, что Анхель все время был одет — хоть и весьма непритязательно по материковым меркам. Жаль, что это ничего не меняло.

Из особняка я вылетела пушечным ядром, задыхаясь от спешки, потому что прекрасно осознавала: если Анхель повторит приглашение, я останусь и сделаю очень-очень большую глупость.

А пока ещё был шанс ограничиться маленькой.

— Марисоль, — с облегчением выдохнул капитан Датри.

Он и в самом деле ждал меня сразу за воротами особняка, сидя на каком-то чурбаке, и играл в карты с кем-то из прислуги. Я схватила его за локоть, не дав закончить партию, и тут же потащила прочь.

— В чем дело? — несколько растерялся Нил, но тут же подстроился под мои шаги. Оглянулся на ходу и махнул рукой своему партнеру по игре. Тот, кажется, ответил с куда меньшим дружелюбием, но капитан не обратил внимания. — Что-то пошло не так?

— Ты себе не представляешь, — призналась я не своим голосом. — Где здесь можно снять комнату на ночь?

— Здесь? — хмыкнул капитан Датри и обвел широким жестом запущенную колониальную улочку. Большинство домов выглядело так, что в других обстоятельствах я скорее сама бы потребовала плату за то, чтобы войти внутрь. — Бордель подойдёт?

— Подойдёт, — подтвердила я и устремилась вниз по улице, увлекая изрядно растерявшегося капитана за собой.

Что денег у меня нет, я вспомнила только на крыльце борделя. Толпа к этому моменту, к счастью, уже рассосалась, и только на первом этаже ещё сидели несколько человек в компании откровенно сонных девиц. При виде Нила они немного оживились, а вот на меня уставились не слишком доброжелательно.

Капитан Датри добавил им поводов для неприязни ко мне, когда отдал несколько монет пожилой даме в старомодном парике и попросил отвести меня в свободную спальню.

— Девушка будет одна? — осторожно уточнила пожилая дама, которую, кажется, было не удивить и таким поворотом.

— Нет, — ответила я и крепко сжала руку капитана Датри.

А вот его удивить оказалось проще простого.

— Марисоль?..

— Потом объясню, — пообещала я, окинув взглядом душную комнатку на втором этаже, куда отвела нас пожилая дама в парике.

Из всей обстановки имелись кровать, застеленная на удивление свежим постельным бельем, ширма да умывальник. Но мне, по большому счету, больше ничего и не требовалось — я втолкнула Нила внутрь и заперла дверь.

— Вот теперь мне не по себе, — задумчиво признался он, остановившись у самого входа. — Что на тебя нашло?

Вместо ответа я провернула уже однажды отработанный трюк: схватила его за грудки и прижала к стене, требовательно потянувшись за поцелуем. Нил удивлённо выдохнул мне в губы и без промедления обнял в ответ, но тут же остановился.

Я тоже замерла — правда, в основном потому, что мои руки оказались зажаты между нами, а капитан задрал подбородок, нахально пользуясь разницей в росте: из этого положения я не могла целовать его, пока он не наклонится.

— Постой, — выдохнул он и зажмурился, глухо стукнувшись затылком в стену. Помедлил — и стукнулся ещё раз. Похоже, это каким-то образом простимулировало мыслительные процессы, потому что Нил открыл глаза и убеждённо произнес: — Ты не можешь всерьёз этого хотеть.

— Почему? Ты же хочешь, — я медленно приподнялась на носочки, выгнулась и снова опустилась, с нажимом проскользив животом по выпирающему доказательству своей правоты.

У Нила вырвался странный полувздох — полустон, но голова, увы, не отключилась.

— Хочу, — шепотом признался он и прижал меня ещё сильнее. — Дьявол, я хочу этого с первой секунды, когда тебя увидел… но ты — королева.

Я вздрогнула в его объятиях. Осознанности это не добавило никому, потому что Нил продолжал вжиматься в меня всем телом, не в силах заставить себя отступить, но…

— Тебе ещё предстоит убеждать яфтийских целителей, что ты не была ни с одним мужчиной, кроме Его Величества, — напомнил он не то мне, не то себе, но так и не пошевелился, продолжая сжимать меня в объятиях.

— Они не поверят, — тихо ответила я и разжала пальцы, выпустив воротник его рубахи.

Нил, помедлив, тоже убрал руки, но отстраняться не стал.

— Не поверят? — хрипло переспросил он.

Я уныло покачала головой и отступила сама. Кровать тут же услужливо ткнулась под колени, и я рухнула на нее спиной вперед, закрыв руками пылающее лицо.

Низ живота по-прежнему ныл — сладко, тягуче и нестерпимо. Он совершенно точно знал, что ему нужно, и целителей в его списке не было.

— Лисбет… подмешала что-то тебе в ужин? — неуверенно спросил капитан Датри, не рискуя отходить от стены.

Я отрицательно помотала головой.

— Тогда в чем дело? — поинтересовался он и всё-таки присел рядом со мной, чтобы осторожно отвести мои ладони от лица. — Не то чтобы я не польщен, — Нил покосился вниз, на свои бриджи, слишком узкие, чтобы скрыть хозяйский настрой, и криво ухмыльнулся, — но что-то сомневаюсь, что в том особняке ты внезапно прониклась ко мне сокрушительной симпатией и решила внезапно переиграть все планы, лишь бы провести со мной ночь.

Я протянула руку и кончиком пальца обрисовала линию его подбородка.

— Нет, — признала я, и Нил вздохнул — с облегчением и разочарованием одновременно. — Дело в том, что… — я осеклась и зажмурилась. Голова казалась набитой розовой ватой и работать отказывалась наотрез. — Ты никогда не думал податься в шпионы?

Нил озадаченно помолчал, но все-таки сообразил:

— В смысле — переспать с тобой, чтобы выведать государственную тайну? — он нервно хохотнул. — По-моему, полагается делать все наоборот: подсылать красивых девушек в постель к страшным мужикам, чтобы те что-нибудь выболтали. Марисоль, что происходит?

Я прикусила губу. Собраться с мыслями никак не получалось, и я сдалась.

— Ладно. По всему выходит, что выболтать государственную тайну придется так или иначе. Правда, раскрывать ее просто так даже как-то обидно… но в противном случае, полагаю, обидно будет тебе. Словом, внимай: секрет яфтийских магов заключается в том, что седьмая дочь седьмой дочери рождается с даром, — сказала я и сжала колени. — Никто заранее не знает, с каким именно. Но все яфтийские заклинатели глубин, предсказатели, целители, повелительницы ветра — седьмые дочери седьмых дочерей.

Нил на мгновение замер, переваривая эту новость и безуспешно пытаясь соотнести ее с внезапным изменением моих планов.

— И ты?..

Я снова покачала головой.

— Моя мать не была седьмой. Но ей повезло, и она родила семерых дочерей подряд. Это, как ты понимаешь, довольно редкое явление, и практически никогда не выходит так, что седьмая дочь тоже рожает семерых дочерей. Для этого нужен кто-то особенный, предназначенный ей. В Яфте таким, как я, надлежит в двенадцать лет объехать всю страну, чтобы отыскать того единственного мужчину, который подарил бы женщине семерых дочерей, а стране — нового мага. Я честно последовала этой традиции, но безуспешно. А на Яфт тем временем надвигалась угроза войны с Павосси, и король Альвеона предложил союз — при условии, что он будет скреплен браком с достаточно юной и здоровой яфтийкой, приближенной к султану. Тогда Его Величество ещё надеялся, что у его сына есть шанс избежать позиции последнего из династии, но… тут он переиграл сам себя. Отец согласился, потому как придворная предсказательница пообещала, что я найду свою судьбу среди высокопоставленных альвеонцев, и выдвинул встречное условие: если в браке не будет детей, король должен был дать мне развод в любой момент, когда я попрошу. Его Величество согласился, поскольку тогда он полагал, что бесплодный брак ни к чему ему самому. Но за все годы в Альвеоне я так и не встретила никого особенного. Зато привыкла к мужу, а он — ко мне.

Я помолчала, прислушиваясь к себе. Напряжение упорно не спадало.

— Кто же знал, что я найду этого треклятого альвеонца здесь?!

Нил молчал. Лицо у него застыло каменной маской. Я уже ожидала отповеди и резкого отказа, но после томительной паузы он спросил совсем не то, что я ожидала:

— А если бы у тебя появились дети от Его Величества?

Я перекатила голову по покрывалу.

— Он был стар уже тогда, и за всю его жизнь сумел обзавестись только единственным сыном. Я решила рискнуть, потому что иначе высший свет Альвеона меня бы не принял. Там принято ценить потомственную аристократию и древние рода, а не дочерей военных вождей, да ещё и младших. А Его Величество мое происхождение как раз устраивало: союз изначально планировался как военный.

— Цинично, — заметил капитан Датри и, помедлив, всё-таки задал мне самый неудобный вопрос: — Значит, унылый подкаблучник Анхель — твой единственный? Что ты собираешься с этим делать?

Я не выдержала и снова закрыла ладонями лицо.

— Понятия не имею, — четко и внятно призналась я и глубоко вздохнула. — Но семь дочерей прямо сейчас были бы весьма некстати, сколь бы остро Яфт ни нуждался в магах!

Темнота за закрытыми веками тоже не успокаивала — напротив, будила память и воображение: как Анхель держался за столом, как внимательно слушал, ни на секунду не сводя взгляда, как отвечал…

Наваждение. Самое кошмарное из всех, что могли быть.

— Самое смешное, — горько усмехнулась я, — что я и в самом деле могу получить его покровительство. Анхель даст мне все, о чем я попрошу, лишь бы… — я провела рукой по лицу, самыми кончиками пальцев задев непривычно чувствительные губы, и спустилась ниже, к шее. — Но Лисбет убьет меня при первой же возможности.

— Думаешь? — хриплым голосом переспросил капитан Датри и смущенно откашлялся. — Анхель влюблен в свою жену как мальчишка. Он никогда не сделает ничего, что могло бы ее расстроить. Даже Бекки вздыхает по его плечам безответно, а уж она умеет убеждать… — Нил запнулся и снова кашлянул — уже безо всякой необходимости.

— Он сделает много всего, что расстроит Лисбет, если я попрошу, — раздраженно отозвалась я и приподнялась на локтях. — Разве ты не видишь, что эта связь делает со мной? Как думаешь, что произошло бы ночью, если бы я осталась в том особняке?

Нил потемнел лицом — и промолчал.

— Это мой мужчина. Мой. Рожденный для меня, предназначенный мне так же, как и я — для него. Это сильнее нас. Больше, чем любовь, чем…

— Но ты здесь, — прервал меня Нил и навис надо мной — так многообещающе, что я и сама осеклась — и ответила даже не столько ему, сколько самой себе:

— Потому что это не единственная вещь, которая больше, чем любовь.

Нил с несколько озадаченным видом заломил левую бровь.

— Например?

Я недовольно поморщилась и снова схватила его за воротник, вынуждая нагнуться ниже. Нил поддался так восхитительно легко, что у меня снова сладко закружилась голова; только поцелуй впервые вышел нежным, почти осторожным, — совершенно не таким, как мне хотелось в тот момент.

— Значит, твои грандиозные планы, — вздохнул он, отстранившись, и провел кончиком пальца по моему лбу — вдоль линии роста волос, осторожно отодвигая растрепанные прядки. — Вот что, моя королева. Я скажу, чтобы тебя никто не беспокоил до утра. Потом я вернусь и, надеюсь, мы сможем поговорить — раз уж твои планы так важны.

Я едва не застонала от досады.

— Не смей оставлять меня!

Нил усмехнулся, показав кончики клыков, и вдруг нагнулся к моей шее. Я в одно мгновение предельно четко и ясно осознала, коготолько что пыталась затащить в постель, и застыла, мелко вздрагивая, — а он замер издевательски близко, касаясь губами кожи и щекоча дыханием.

— А я ведь остался бы, — с сожалением вздохнул он, и на моем теле встал дыбом каждый волосок. — Если бы ты и в самом деле хотела меня, а не пыталась использовать.

Он вдумчиво провел губами от моих ключиц до подбородка — и наконец отстранился. Я поняла, что все это время вжималась в постель так сильно, словно надеялась просочиться сквозь нее и удрать подальше, и тут же раздраженно вскинула голову, отказываясь чувствовать себя уязвимой.

Нил снова улыбнулся — кривовато и невесело.

— Я вернусь утром, моя королева.

Когда за ним закрылась дверь, я подтянула колени к груди и все-таки глухо застонала.