Золотко, или Принцесса для телохранителя

Глава 4

— Ник, я уже это говорила?

— Еще нет. Дерзай.

— Я сейчас сдохну, — рядом со мной на скамейку, тяжело и надсадно дыша, плюхнулась переведенная студентка. — Просто и незатейливо, но сдохну!

Я машинально отодвинулась подальше, не смотря на девушку, улыбаясь, впрочем, с чувством легкого превосходства. Ежедневные тренировки приносили свои плоды, и поэтому сейчас, после длительной пробежке по периметру спортзала, я не чувствовала ни усталости, ни напряжения… В отличие от некоторых!

— А я тебе говорил, бросай курить, — усмехнулся второй переведенный студент, подпирающий стенку рядом со своей девушкой. Или не девушкой… в их отношениях я до сих пор толком и не разобралась. Иногда они вели себя, как вечно ссорящиеся брат и сестра, порой казались просто друзьями, но в тоже время брюнет тщательно и бережно опекал рыжую так, будто их связывали нежные и трепетные отношения. Это казалось мне довольно странным, но возможно, мне просто не хватало опыта в собственных отношениях с противоположенным полом, а может, я всего лишь недостаточно за ними наблюдала.

Да и не собиралась, если честно: не смотря на вчерашний инцидент в столовой, сближаться с этой странной парочкой я не горела желанием, хотя и испытывала к ним что-то похожее на искреннюю благодарность и даже уважение.

Не могла не испытывать, ведь они действительно оказались единственными, кто за меня вступился. К тому же, плохо составленное расписание сыграло сегодня мне на руку: у нашей группы стояло всего лишь две пары физкультуры, и то после обеда. Так что я умудрилась приехать еще до звонка на перемену, переодеться почти в одиночестве и выйти в пустой зал, таким образом не встретив никого из студентов других групп.

Я не сомневалась, что косых взглядов в мою сторону не избежать, но впереди было еще два выходных дня, а, к понедельнику, надеюсь, все уже забудут о случившемся.

Аверин, кстати, после обязательной пробежки тоже ни капли не запыхался…

— Тыц… Курить вредно, пить противно, а умирать здоровым жалко! — весело фыркнув, рыжая с удовольствием потянулась, разминая шею. — Жить вообще вредно, от этого умирают! Так что жизнь прожить надо так, чтобы в рай тебя не пустили…

— А в аду сказали, добро пожаловать, наш господин? — иронично выгнул брови парень.

— Тьфу, — Солнцева с огорчением на него посмотрела. — Ну и как идти с тобой в разведку? Все пароли и явки сдашь, не дожидаясь пыток!

— Если только их возглавлять будешь не ты. Один-один, кстати…

Я только хмыкнула неслышно, понимая, что, кажется, начинаю потихоньку привыкать к их вечному соревнованию. Старые анекдоты, колкие реплики, ехидные шуточки… запас их был просто неисчерпаем, и зачастую разбавлял скуку окружающих. Исключая те моменты, когда их диалог становился совсем уж непонятным!

— Итак, студенты! — голос нашего преподавателя физической культуры, на которой мы и находились в данный момент, был свеж и бодр, как и всегда. — Разминку закончили. Берем мячи или вам отдельное приглашение выписать? Вперед и с песнями, девочки в волейбол, мальчики в баскетбол, два раза я повторять не буду!

— О, а вот сей праздник жизни я, пожалуй, не пропущу! — и с этими словами рыжая подпрыгнула со скамейки так, словно у нее еще минуту назад вовсе не было ни усталости, ни одышки!

Я только диву давалась: сколько же в ней на самом деле энергии и жизнерадостности. А, главное, откуда?

— Принцесса Рапунцель считает ниже своего достоинства портить свои ноготки о презренные спортивные снаряды общего пользования?

Я невольно поморщилась, даже не пытаясь этого скрыть. Уж не знаю почему жертвой иронии и сарказма новенького стала именно я… Но если надеялась, что он оставит меня в покое, стоит только продолжить его игнорировать, то я глубоко заблуждалась!

Ну или хотя бы что после вчерашнего он хоть как-то смягчит свое отношение. Вчера мне показалось… Наверное, просто показалось.

— Как я уже говорила, прискорбно видеть деградацию молодежи, — притворно и негромко вздохнула, хоть и без особого сарказма, глядя на активно бегающих с мячами одногруппников. — Неужели никогда не закрадывалась в голову такая банальная мысль, что я просто не хочу?

— Что ж ты злая такая, Рапунцель? — со смешком поинтересовался Аверин… приобнимая меня за плечи, таким будничным и обыденным жестом, что я сразу даже как-то растерялась! А когда сообразила, вздохнула поглубже… и промолчала, не став скидывать его руку. Он же потом назло станет повторять подобное, если я покажу, как мне это неприятно. — Не умеешь?

— Не умею, — не желая пикироваться, все-таки созналась я, благо вопрос был задан уже совершенно спокойным тоном. И все-таки не сумела сдержаться. — Тебе-то какое дело?

— Мне? — иронично выгнул темные брови Аверин… и вдруг резко, не поворачивая головы, выбросил руку перед моим лицом. Я машинально отпрянула назад, стукнувшись спиной об стену. Но испуг был вызван отнюдь не его пальцами, растопыренными прямо у меня перед носом… а баскетбольным мячом, который, ударившись о его ладонь с неприятным звуком, отскочил обратно на пол!

— Ой, куколка, извини, я тебя не заметил, — напротив меня встал ухмыляющийся Жарков. И, судя по его развязной позе и выражению лица, никакими настоящими извинениями там и не пахло! — Аверин, мяч подай.

— Этот? — лениво убрав вторую руку с моего плеча, брюнет вытащил оранжевый в черную полоску мяч из-под скамейки, на которой мы сидели. Осмотрел со всех сторон, легко его подкинул и заставил крутиться на пальце, всем своим видом он давал понять, что желаемое одногруппник не получит… А я…

А я только что начала осознавать, что если бы не переведенный студент, то Жарков своим броском разбил бы мне нос или даже сломал его! Или еще, что похуже…

— Показушник, — правильно расшифровав намек, Олег зло сплюнул, и развернулся, чтобы уйти обратно к друзьям. Но сумел сделать ровно три шага, после чего резко дернулся, запнувшись и едва не рухнув на пол. А от его затылка, отскочив, к нашим ногам подкатился уже волейбольный мяч…

— Ой, звиняй, красавец, я тебя не заметила! — ехидный голосок Солнцевой не узнать было ну просто невозможно!

— Итак, в левом углу ринга… Не, уже на полу, мы наблюдаем падение гиганта мысли и гения революции во весь его рост и амбции. Слабо упал, за исполнение двоечка, Жарков. И то по доброте моей душевной, цени! А, не, не упал? Бли-и-ин… Ну, амбиции-то точно грохнулись!

Раздавшийся откуда-то сверху голос был пропитан ехидством и натуральной издевкой. Меня его появление мало волновало, а вот то, что на комментарий повернулась вся группа, и я снова оказалась в центре внимания…

Ну почему, почему в последнее время мне так не везет?

— А в правом углу ринга… Несравненный, обаятельный, привлекательный и просто вах, какой мужчина! В самом расвете сил. Дайте два, а? Рыженькая мадмуазель, не ревнуйте своего кавалера, я чисто с эстетической точки зрения его облапать не тайно мечтаю… Вы, кстати, тоже ничего!

— Благодарю, — сообразив, откуда идет бодрый голосок, Солнцева показательно раскланялась с милой улыбкой на губах. А Аверин же, не прекращая крутить на пальце мяч, скучающим тоном поинтересовался, глядя на маленькую, юркую девочку в очках и кепке, усевшуюся на судейском стуле, возвышающимся над волейбольной сеткой:

— И кто это?

Ответить я не успела. Вчера единственной, не в меру надоедливой и иногда забавной достопримечательности нашей группы почему-то не было на занятиях, зато сегодня, похоже, она решила во чтобы то ни стало наверстать упущенное.

— Мелочь, угомонись! — Жарков зло зыркнул в сторону вертлявой одногруппницы, которая имела привычку то пропадать незаметно, то появляться словно из ниоткуда. И, как всегда, не вовремя!

— Кому мелочь, а кому Мирослава Батьковна Воронова! Между прочим, глава студсовета!