Бумеранг

Глава 2 Любовь с первого, косого взгляда

Саяк, лежа в шалаше снова начал думать о своем прошлом, о том, как начал встречаться со своей женой Зебо в далекой юности. Как он во время уроков и даже на переменах глядел на Зебо и никак не мог оторвать тогда свои косые глаза от нее. Он хорошо помнит тот день, когда окончились уроки и школьники, спешно беря свои портфели, рывком бросились к выходу, радостно крича, словно чайки на берегу море. Саяк тоже выбежал из школы и быстро догнав Зебо, стал идти с ней в ногу. От волнения сердце его учащенно билось, словно свободолюбивая птица в клетке. Наконец он, взяв себя в руки, начал говорить:

— Ну, как, Зебо, понравилась вам наша школа?

— Да — ответила Зебо, красиво улыбаясь и зажмурив глаза от лучи сентябрьского солнца.

— А деревня наша? — спросил Саяк, чтобы не прерывался разговор, словно кинолента старинного киноаппарата, которая с шорохом обрывалась в летних кинотеатрах на самом интересном месте индийского кинофильма про любовь, где влюбленный Сундар, играя на рояле, поет печальную песню о неверном друге, глядя в потолок, напрягаясь, чтобы не покатились жгучие слезы по щекам.

— Зебо, не знаю почему, но, когда вас видел впервые, я чуть не потерял сознание. Такую красивую девушку, как вы я раньше никогда и нигде не встречал. Поверьте мне. Вы очень похожи на Радху, которая я видел в индийском художественном фильме «Сангам». Помните, молодой военный летчик по имени Сундар безумно влюбился в нее. Как он пел, играя на рояле грустную песню про неверного друга!

Типа:

— Да я тоже смотрела этот фильм. А вы хорошо поете! Браво! У вас хороший голос, как у Федора Шаляпина — сказала Зебо.

— Ну, это уж слишком! Какой из меня певец? Издеваетесь что ли надо мной? — начал смеяться Саяк.

— Нет, я вполне серьезно говорю. У вас божий дар, талант от Аллаха! Что касается деревни, то здесь все очень красиво. Широкие поля и луга, где бабочки беззаботно и тихо бродят, будто они опасаются нарушать тишину. Я часто замираю, стоя на тропинке, посреди лугов, когда тоскливо поет одинокий удод в полдень, где — то там за знойными полями, вдали. Я раньше часто приезжала сюда к моей бабушке и влюбилась в деревенские пейзажи — сказала Зебо.

— Пейзажи? О, вы рассуждаете, как великие художники и поэты — удивился Саяк.

Зебо молча улыбнулась в ответ.

Саяк продолжал разговор: — А вы видели нашу реку «Кашкалдак»?

— Да, видела. Только издалека. Высокие обрывы, где гнездятся стрижи в норах, зеленые рисовые поля на берегу, где несутся чайки, пронзительно крича. Просто глаз не оторвать! — ответила Зебо.

— Вы правы, Зебо. Ничем не сравнить наши зеленые луга, рисовые поля, старые ивы и тополя в дельте, шумящие камыши на ветру по колено в воде. Цветущие джиды, рогозы, растущие стеной на берегу и белые кувшинки в тихих, зеркальных затонах. А на острове мы пасем коров, исчезая в юлгуновых зарослях и в высокой сочной траве. Вечером, когда мы устало воротимся домой, переходя вброд по мелководью, гоняя караван сытых коров с телятами, хором запоют лягушки вдали и засияет луна. Коровы с телятами воротятся домой, по пыльной деревенской дороге, протяжно мыча — похвастался Саяк.

— Да, я тоже обожаю деревенские вечера, в лунной тишине. А у нас в городе, шум, звуки тормозов машин и душераздирающие вои сирен. Когда мы жили в городе, бабушка моя иногда приезжала к нам в гости и она долго не могла оставаться там. Старалась возвращаться домой, то есть сюда, как можно быстрее.

— А кто ваша бабушка? — спросил Саяк.

— Бабушка Сатти — ответила Зебо.

— А, Сатти хола? Она очень хорошая старуха. Ну, та, которая живет в небольшом домике, рядом с водокачкой да? — сказал Саяк.

— Да, та самая — подтвердила слова Саяка Зебо.

— Вы приехали со своими родителями или одна? — продолжал интересоваться Саяк, словно следователь городской прокуратуры.

— Вместе с родителями. Дело в том, что моя мама заболела и врачи посоветовали ей сменить климат — взгрустнула Зебо.

— Да вы сильно не переживайте, Зебо, все будет хорошо. Ваша мама поправится скоро, вот увидете. У нас чистый воздух, нет шума и гама, красивые пейзажи. В общем, я рад, что вы приехали к нам. Вы уж простите меня, я кажется, сам того не замечая насыпал соль на вашу рану — сказал Саяк виновато, стараясь успокоить Зебо.

Зебо грустно вздохнула, одобрительно качая головой, как бы принимая извинение Саяка за его неуместный вопрос и продолжала рассказывать свою историю, мерно шагая по дороге, шурша опавшими листьями.

Саяк тоже. С осенних кленов и тополей, растущие вдоль дороги тихо опадали желтые и багровые листья. Наконец они дойдя до водокачки, на которой аисты соорудили огромное гнездо из стебли хлопчатника, остановились.

Саяку не хотелось расстаться с красивой девушкой. Когда Зебо начала отдалятся от него, он спешно крикнул ей вслед:

— Если хотите, я вам покажу красивые места нашей реки!

Зебо задумалась и почему — то покраснела. Потом ответила:

— Хорошо. Но я должна спросить разрешения у моих родителей. Если они разрешат. — сказала она.

— Хорошо, Зебо, хорошо. Договорились! После обеда я буду ждать вас здесь — сказал Саяк, облегченно.

— Хорошо — сказала Зебо и открыв скрипучую калитку, направилась во двор. Саяк стоял, глядя вслед за ней своими косыми глазами, до тех пор, пока она не исчезла из виду.

Потом радостно сделал жест рукой, как бы дергая за невидимый рычаг старинного речного парома, который издает протяжные печальные гудки в тумане. После этого он тоже побежал домой с приподнятым настроением.

На улице гулял одинокий осенний ветер, сиротливо кружил опавшие листья.