Каста Неприкасаемых 2

Глава 6

Остаток ночи прошел без сна. Мы покинули разгромленное жилье и шли до самого рассвета. Ливень закончился сразу же, как только не стало призрака, но для нас это было уже не важно, мы бы все равно не остались в этой чертовой хижине. Уж лучше в лесу под открытым небом, чем под такой крышей. Мало ли какие еще неприятные сюрпризы скрывает это место.

Под утро все же выбились из сил и завалились спать прямо в лесу. Немного отдыха пошло на пользу, и дальше уже стало легче, тем более, что перевал остался позади, и дорога побежала под гору.

К исходу второго дня спустились в долину. Отсюда начиналась провинция Аршан, и насколько я понял, нам надо было обойти долину вокруг и вновь подняться по восточному склону и где-то там найти храм Тайгор Ашун.

Идем все в том же порядке. Впереди наша проводница, за ней я, следом ребята. Солнце уже скрылось за вершиной горы, да и за день мы прошли изрядно, так что Таис уже ищет место ночевки. Тропа вьется сквозь густые заросли, а надо подобрать хоть немного открытое место, иначе за ночь комары попросту сожрут. Как назло, лес становится все гуще, и мы продолжаем шагать. Я уже начинаю подумывать, что и сегодня остановиться засветло не удастся, но тут неожиданно выходим на поляну. Буйная тропическая чаща, словно специально расступилась, освобождая пятно зеленой травы, переходящей в каменный выступ. С первого взгляда видно, что это место создано для того, чтобы усталые путники могли провести спокойную ночь.

Подойдя к самому краю скалы, Таис провела взглядом по раскинувшейся внизу долине.

— Заночуем здесь. — Скинув с плеч мешок, она бросила его на землю. — Завтра будет тяжелый день, тропу придется прокладывать самим. — Она улыбнулась. — Законопослушные подданные не ходят в обход, а идут прямо через долину.

Подхожу к ней и тоже смотрю вниз. Из-за камней открывается прекрасный вид на часть плодородной равнины Аршан. Небольшие рощи сменяются ровными квадратами полей. Видны соломенные крыши нескольких деревень, а совсем близко, буквально под самой горой, раскинулся роскошный сад богатой виллы. Присматриваюсь к постройкам, и глазам своим не верю, это же вилла Сорби. Этот забор, этот дворец и парк мне никогда не забыть.

«Интересно, — тут же мелькнуло в голове, — кто там сейчас живет?»

Не отрываясь, смотрю на знакомые крыши, двор, на крохотные фигурки снующих людей, и в памяти непроизвольно просыпаются уже, казалось бы, изгнанные оттуда воспоминания.

«Может быть, она сейчас там?!» — Гоню от себя эту мысль, но знаю, бесполезно. Не будет в душе покоя, пока не узнаю точно.

— Эй, ты что там, уснул?! — Дамир с охапкой дров в руках остановился рядом. — Пошли, ночевать будем там, за скалой, чтобы костер не заметили.

Иду за ним следом, но мысли мои уже далеко. Жду ужина, черпаю ложкой похлебку, слушаю очередную перебранку ребят, а думаю только об одном — идти или нет. Идея пробраться на виллу и проверить все больше и больше захватывает меня.

«Ну зачем тебе это, — пытаюсь уговорить самого себя, — ну увидишь ты ее и что?! Все уже забылось и быльем поросло. Зачем бередить старую рану?! Она обманула и предала тебя, и лучшее, что ты можешь сделать, это забыть ее навсегда!»

Все так, и разумом я это понимаю, но где-то в дальнем, потаенном уголке души все равно упрямо горит огонек надежды. «А вдруг… Что если ее заставили, что если она все еще любит меня и ждет?!»

Чем больше я убеждаю себя в благоразумии, тем яснее мне становится бесполезность этого занятия. Эта нелогичная слепая вера в чудо все равно не уймется и добьется своего.

Вокруг уже темно и слышно похрапывание парней. Таис вроде бы тоже спит. Решаюсь в одночасье и осторожно поднимаюсь на ноги. Взглянув на спящих, убеждаю себя последним доводом: «Сгоняю по-быстрому и к рассвету вернусь. Никто не заметит».

Объяснять мотивы поступка, которые я не могу объяснить самому себе, мне страшно не хочется, тем более, что я отлично понимаю — засветившись, я наведу ищеек на наш след и подставлю всех, а не только себя.

Тропа мелькает под ногами. Луна, словно соучастник, разгоняет предо мной ночную мглу. Иду быстро, но осторожно, прослушивая ночную тишину и стараясь не шуметь. Забор поместья узнаю сразу, не так давно я пытался через него сбежать.

«Прихоти судьбы, — иронизирую про себя, — то всеми силами пытался покинуть это место, а теперь лезу обратно, рискуя жизнью».

Хватаюсь за свисающую лиану и взбираюсь наверх. На миг задумываюсь перед прыжком, но тут же решаюсь и, отбросив сомнения, прыгаю вниз. Колени пружинят приземление, и почти бесшумно я поднимаюсь на ноги. Словно приглашая меня отсвечивает в лунном свете парковая дорожка. Ровные мраморные плиты, как будто увещевают — иди не бойся!

— Я и не боюсь. — Шепчу, подбадривая себя. — Чего мне бояться, я ведь только взгляну со стороны и все.

Осторожно прослушивая тишину, шагаю в сторону господского дома. Никаких посторонних звуков вроде бы не слышно, и я почти успокаиваюсь. Отсвет от факелов уже просвечивает сквозь деревья, и я непроизвольно укорачиваю шаг.

«А вдруг она и правда там?! — Мысленно спрашиваю себя и не могу понять, хочу я увидеть Ильсану или нет. — Что я ей скажу? Что услышу в ответ? Хочу ли я лишиться последних иллюзий?!»

Полный сомнений, я выхожу к задней стороне дома. Здесь персиковый сад подходит вплотную, и в тени деревьев можно не опасаться быть замеченным со стороны. Пробираюсь к женской половине. Где могут быть окна Ильсаны, я не знаю и останавливаюсь напротив большого балкона. Что делать дальше тоже не знаю, так далеко я не заглядывал. Мне казалось, стоит только дойти и все само разрешится. Теперь я чувствую полным кретином.

«Ну, и о чем ты думал?! — Зло ворчу на самого себя. — Как ты узнаешь, в доме она или нет?! Будешь кричать? А может, спросишь у кого? Да, даже если она в доме, то наверняка уже спит».

Недовольство собой усиливается, но развернуться и уйти не хватает решимости. Стою, задрав голову кверху, и жду сам не знаю чего. Луна, словно издеваясь, заливает балкон серебряным светом, и тут вдруг открывается дверь и выходит она.

«Мать честная, так не бывает!» — У меня ошарашенно отвисает челюсть, как будто в душе я не желал чего-то подобного. Ильсана не видит меня, зато мне видно ее отлично. В призрачном ночном свете она словно древняя богиня, сошедшая с небес. Распущенные волосы ниспадают тяжелой золотой волной, белая стола из тончайшего шелка облегает ее фигуру, вычерчивая высокую грудь и тончайшую талию.

Она вышла как-то нервно, постояла мгновение, облокотившись на балюстраду, а затем также резко развернулась и скрылась в комнате. Все это произошло так быстро, что у меня даже возникло ощущение иллюзии.

«Может быть, она мне привиделась? — Зажмуриваюсь и встряхиваю головой, но это больше так, игра. На самом деле я знаю, что видел ее реально, просто все еще не могу согласиться с доводами разума: Все! Посмотрел, убедился, что она здесь, а теперь разворачивайся и дуй обратно. Еще успеешь до рассвета».

Бесспорно, это самое разумное продолжение, но претворить его в жизнь невероятно сложно, ибо контраргументов тоже немало. «Как?! Я шел полночи. Ради чего?! — Мои желания пытаются бороться с доводами рассудка. — Вот она в двух шагах, а я уйду, так и не выяснив все до конца, даже не сказав ей пары слов. Это попросту глупо!»

Неожиданно в мой спор с собственным разумом вмешивается демон.

Совсем нет! Поступить так было бы очень разумно. Не забывай, именно эта женщина затянула тебя в ту яму дерьма, где ты сейчас барахтаешься! Ты слишком слаб, и эта блудница вновь обведет тебя вокруг пальца.

Вот лучше бы он этого не говорил, теперь я точно должен расставить все точки над и. Не могу же я позволить считать себя слабовольным слюнтяем самому себе. Решительно выхожу из тени и, перебежав под стену дома, хватаюсь за тянущуюся вдоль стены лиану.

Последний взгляд назад и последнее увещевание Гора.

Не говори потом, что я тебя не предупреждал!

«Ладно!» — Огрызаюсь про себя и начинаю взбираться по лиане. Дело не сложное, в таких штуках у меня большой опыт. С самого детства во все труднодоступные места приходилось лазить мне, старик Перл уже тогда не отличался подвижностью.

Перебирая руками и упираясь ногами в стену, быстро добираюсь до балкона. Цепляюсь за балюстраду, подтягиваюсь, и опля, я уже перед стеклянной дверью. Она приоткрыта, и приложив ухо, несколько мгновений слушаю звуки из спальни. Ничего, кроме легких женских шагов! Приоткрываю створку пошире и просачиваюсь вовнутрь.

Ильсаны в спальне нет. Ее голос слышен из будуара за стеной. Она что-то шепчет или напевает. Не успеваю подключить помощь заклинания, как голос стихает, шуршит сдвигаемая занавесь, и Ильсана появляется в арке проема. Не замечая меня, она подходит к кровати, садится, и в этот момент, видимо что-то почувствовав, оборачивается.

— Ты?! — Увидев меня она испуганно вскакивает на ноги.

Молча смотрю ей в глаза и непроизвольно ловлю себя на мысли: «А страх ее портит!»

Это неприятно осознавать, но я отчетливо вижу — это не испуг неожиданности, это осознанный страх за содеянное. По сути, больше не нужны никакие слова, этот момент красноречиво говорит сам за себя. Она знает, что поступила со мной подло! Знает, что обманула и знает, что у меня есть право жаждать возмездия! Поэтому первой реакцией и был страх. Тот животный страх, что не в состоянии скрыть даже ее железная выдержка.

Этот предательское откровение длится лишь миг, и тут же Ильсана берет себя в руки. Испуг пропадает, а на лице появляется обычная ледяная маска.

— Ты! — Она повторила так, словно стерла предыдущее восклицание. — Зачем ты пришел?! Я думала, ты уже никогда не захочешь меня видеть.

Сейчас она выглядит так, как и должна: немного печальной, гордой и чуть таинственной, но момент ее непроизвольной искренности все еще стоит у меня перед глазами. Так отчетливо, что злая усмешка кривит мои губы.

— Конечно, ведь мертвые ничего не хотят! Представляешь! Ничего не желают, не просят, никуда не стремятся! С ними так хорошо и удобно. Им не надо врать, не надо притворяться… Наверное, поэтому ты отправила меня на казнь!

Что-то в моем лице в этот момент проявилось такого, что в глазах Ильсаны вновь промелькнул страх. Мелькнул и пропал, а вот сама она вновь изменилась. Теперь в ее образе больше грусти и жертвенности, а голос зазвучал так, будто она восходит на костер мученицы.

— Мне очень жаль, Юни! Мне жаль, что я так обошлась с тобой, но у меня не было другого выхода. Отец очень болен, и дурная весть убила бы его. Это все Лириан и его жадность! Он взял деньги в долг, под такие проценты, что в случае проигрыша, мы лишились бы всего. — Она вскинула голову в позе гордой страдалицы. — За себя я не боялась, но поступить так с отцом я не могла.

Она подошла вплотную и прикоснулась к моей руке.

— Надеюсь, ты сможешь меня понять и простить! — Ее огромные зеленые глаза распахнулись навстречу моему взгляду, а тяжелая грудь, едва прикрытая тонкой тканью, прижалась к моему телу.

На какой-то миг я смешался. Я знаю, что она врет и играет со мной, но преодолеть ее чары все равно нелегко.

Ее изящные ухоженные пальцы дотронулись до моих губ.

— Я знала, что ты не умрешь! Знала, что ты сильный и со всем справишься, а вот мой отец нет. Он слаб! Я должна была сберечь его!

Я слушаю ее и уже начинаю верить, но в этот миг за стенкой послышались спешащие шаги, дверь распахнулась, и в комнату ворвался Парс, а следом за ним еще двое его бойцов.

— Вы звали, госпожа?! Что случилось?!

Парс тяжело дышит, и видно, что он очень торопился. Перевожу взгляд с Парса на Ильсану, мол что это все значит? А та, вместо ответа одарила меня торжествующе-презрительной усмешкой.

— Это значит, что мне надоело! — Оттолкнув меня, она резко развернулась и быстро отошла под защиту стражи. — Ты мне надоел! Чего ты приперся?! Выжил, ну и радуйся! Чего ты притащился сюда?! Неужели ты реально поверил, что я могла в тебя влюбиться?! Ты посмотри на себя! Кто ты есть?! Ты жалкий, ничтожный мусорщик! Неприкасаемый! А я! Я, Ильсана аль Ашшур, дочь спафария, в моих жилах течет кровь грандов Ашанги! — Она вскинула подбородок и смерила меня уничижительным взглядом. — Одна мысль о том, что ты прикасался ко мне вызывает во мне тошноту. Мне даже дышать с тобой одним воздухом противно.

Она бросила гневный взгляд на Парса.

— Убейте его! Чего вы ждете?! Неприкасаемый ворвался в спальню вашей госпожи и пытался ее обесчестить! Убейте его!

Парс положил ладонь на рукоять меча, но с места не сдвинулся. Я его прекрасно понимаю, он видел меня на ринге, видел в Крысиной яме, и знает, чем все может закончиться. Истерика Ильсаны тоже понятна. Она не может простить мне свой страх. Как же, гордая аристократка, может быть, впервые в жизни испытала настоящий животный ужас. Почувствовала, что она такая же смертная, как и все, и умереть может также легко, а такого унижения Ильсана не прощает.

Ее крик перешел в истошный визг.

— В чем дело, Парс! Я приказала тебе убить мерзавца!

Клинок с лязгом вылетел из ножен, и главный телохранитель дома Ашшур сделал шаг вперед. Наши глаза встретились, и я отрицательно покачал головой.

— Даже не вздумай! — Останавливаю Парса скорее взглядом, чем голосом. — Еще шаг, и последствия будут непоправимы! — Не спуская глаз с остановившегося Парса, я попятился к двери. Мои слова звучат негромко, но убедительно. — Я не хочу крови и уйду сам. Просто не мешай мне, и тогда ты, твои люди, и даже она, — я кивнул в сторону умолкнувшей Ильсаны, — останутся в живых!

Еще один шаг назад. Рука уже распахнула тяжелую штору, и тут в комнату вошел тот, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть.

— Что здесь происходит, дорогая?! — Гранд Ситх аль Ашанги замер на пороге спальни.

Как ни чудовищна была ситуация, но я успел оценить как обращение «дорогая», так и вполне домашний вид гранда.

«Она что его любовница?! — Прожгло жуткое подозрение. — Интересно, с каких пор?»

Напряженную тишину вновь нарушил визг Ильсаны.

— Ситх! Этот негодяй ворвался ко мне среди ночи! Я хочу, чтобы ты убил его!

По губам гранда скользнула змеиная улыбка.

— С удовольствием, дорогая!

Меч беззвучно вылетел из ножен и хищно заиграл в руке гранда, а сам он, отодвинув в сторону Парса, вышел вперед.

— Ну что, неприкасаемый, рано или поздно муха все равно попадается в сотканную сеть. — Он взмахнул клинком и тот со свистом рассек воздух.

Одна только стойка гранда подсказала мне, что фехтовальщик он отменный. В голове сразу же закрутились варианты: «В реальности, у меня шансов немного. К тому же, еще Парс и его вояки. Сумрак тоже не выход. Что делать?! — Я скосил взгляд на балкон за спиной и принял единственно возможное решение. — Надо бежать!»

Не тратя больше драгоценное время, разворачиваюсь и, перемахнув через балюстраду, сигаю с балкона. Треск сломанных подо мною кустов, хруст веток, и я рефлексивно ухожу в Сумрак. Вместе с хлопьями серой взвеси в голове появляется четкое представление: «У этого гада заклинание не ниже Эйн третьего дана четвертого уровня. Я выдержу не больше двух ударов его стражей!»

Выбираюсь из кустов и бегу, с хрустом давя ногами серую пыль. Следом за мной из верхнего окна вылетает черный смерч. Он закручивается спиралью к набухшим грозовым облакам и, бросаясь вниз, делится на три змеевидные химеры.

«От этих тварей не убежишь! — Мелькает разумная мысль и, остановившись, создаю на ладони сгусток плазменной энергии. — Получите, твари!» — Взглядом посылаю снаряд в центральное чудовище.

Огненная вспышка застилает башку с разинутой пастью, и сбитая химера, крутясь, падает на землю. Еще один горящий шар вспыхивает в ладони, и следующая бестия, запутавшись в крыльях, рушится с небес.

Создать третий снаряд уже не успеваю, последняя тварь врезается в мой сумрачный щит. Удар сотрясает защиту так, что проникающая волна передается и мне, сковывая парализующей судорогой. Стиснув зубы, терплю и благодарю Хранителей за то, что щит выдержал.

Не дотянувшись до меня, оскаленная морда химеры отскочила прочь и полоснула по щиту серым пламенев. Невольно зажмуриваюсь, словно в меня плеснули расплавленным серебром, но сквозь защиту проник только чуть обжигающий жар. Я жду еще одной атаки, но бешеная тварь уже набирает высоту.

Пройдясь по широкому кругу, она собрала своих сбитых товарок, и те, взлетая, снова влились в единый набирающий мощь вихрь.

Мой взгляд, не отрываясь, следит за черным смерчем, а в голове появляется четкое понимание:

— Удар химеры — минус четыре уровня, защита от серого пламени — минус один уровень. Два сумрачных заряда — минус один уровень. Резерв оставшейся защиты — четыре уровня.

Расклад совсем не радует, и я пытаюсь хоть как-то прикинуть свои дальнейшие действия:

«Не уверен, что смогу сбить всех троих, даже если повезет, а на еще одну, такую же атаку защиты не хватит. — С тревогой всматриваюсь в разбухающий на глазах вихрь и вдруг понимаю: — Собираясь вместе, сбитые твари восстанавливаются, и если бы даже я смог сбить всех троих, то в конечном противостоянии это ничего бы не изменило. Они бы все равно восстановились, а у меня рано или поздно закончилась бы энергия. — Тут я разочаровано вспоминаю наставления демона. — Прав был Гор! На моем сегодняшнем уровне я могу лишь притормозить этих бестий, но не уничтожить!»

Химеры уже разделились и рванулись в атаку. Бросаю в них первый сгусток искрящейся плазмы, и одна из тварей, получив хороший удар в подбрюшье, отваливается в сторону. Второй снаряд напрочь сжигает крылья другого чудовища, и тот, закрутившись штопором, камнем летит к земле, но третья… Эта неумолимо мчится прямо на меня. Времени на создание оружия уже нет, но и принимать удар на щит тоже нельзя.

Химера открывает пасть, и я чувствую, что сейчас она выплюнет струю пламени. Бросаюсь в сторону, уходя с линии огня, и рефлексивно ощущаю промчавшуюся за спиной струю всепожирающего огня. Еще один бросок, и то место, где я только что был сотряслось от страшного удара. Вспарывая серую взвесь, химера пронеслась мимо, а я, с облегчением выдохнув, подбадриваю себя:

«Не все упирается в оружие! Эти твари прямолинейны и туповаты, и это надо использовать!»

Отползаю в сторону, а огромная тварь уже пришла в себя и, хлопая крыльями, пытается взлететь. Сейчас было бы хорошо послать ей под хвост хорошую порцию огня, но у меня совершенно нет сил. Башка разрывается от боли, и до невыносимости хочется сделать глоток нормального воздуха. Выскакиваю в реальность и тут же падаю под куст, опорожняя желудок. Кислородное голодание дает о себе знать. Несколько мгновений прихожу в себя и поднимаю взгляд.

Гранд Ситх смотрит на меня с балкона. Наши глаза встречаются, и он, презрительно скривившись, переносит ногу через балюстраду. Еще миг, и гранд прыгает вниз.

Я безоружен, бежать нет сил! Решаю мгновенно и вновь ухожу в Сумрак. Три черные твари мчатся на меня с небес, а гранд медленно, словно погружаясь в воду, опускается сквозь серую взвесь.

Выход в реальность пошел мне на пользу, и я прилично восстановился. Сгусток плазмы довольно быстро вырастает в моей ладони и, не думая кого из врагов выбрать, я бросаю его в человека. Огненный шар устремляется к уже вставшему на ноги Ситху, но тот, изобразив замысловатый пас, создает перед собой защитное черное облако.

С досады выкрикиваю грязное проклятье, потому что мой заряд, срезав изрядный кусок черноты, бесславно растаял. Но плюс все-таки есть! В тот момент, когда гранд создал свой щит, одна из химер исчезла, и теперь их только две.

Вытягиваю ладони и напрягаюсь изо всех сил, пытаясь создать два заряда сразу, но чувствую, что не успеваю. Потеря энергии слишком велика, и оба сгустка плазмы растут слишком медленно.

«Таким зарядом их не сбить!» — Разочарованно бросаю взгляд с несущихся тварей на крохотный огонек и тут вспоминаю свой старый трюк.

В последний момент посылаю снаряды прямо во взвесь, по обе стороны от себя, и два серых облака тут же взлетают к небесам. Химеры мгновенно меняют курс и прошивают столбы пыли насквозь.

Пользуясь моментом, бегу к ближайшим кустам, а обе твари, придя в себя, уже поднимаются в воздух, заходя на новый круг. Дышать в Сумраке больше нет сил, да и терпеть бессмысленно — оторваться от летающих чудовищ невозможно. Выскакиваю в реальность и, вздохнув поглубже живительный ночной воздух, бросаюсь в заросли парка.

Хлещут по лицу ветки, коварные сучки норовят угодить по глазам, но я, не обращая внимания, несусь сквозь кусты и деревья, стараясь уйти от погони. Недавней тишины уже нет и в помине, повсюду слышны крики, топот и лай собак. Сквозь листву бликуют отсветы множества факелов. Рывок в сторону, и вырвавшись на темную тропинку, увеличиваю скорость. Сзади слышен нарастающий лай, и я понимаю — не уйти. Собаки взяли след, а значит, через пару мгновений догонят.

Решаю встретить гончих до подхода людей и останавливаюсь. Спина прижата к дереву, взгляд прикован к тропе. В любой момент я готов уйти в Сумрак.

Топот несущихся лап, нарастающий рев и шум листвы. Первые три пса вырываются на открытую видимость. Я не тороплюсь, сил на лишнее мгновение в Сумраке попросту нет.

Собаки, перестав лаять, разгоняются для прыжка. Ощеренные пасти, торчащие желтые клыки. Пять, четыре, три, считаю последние шаги, и в этот момент на тропу выскакивает темная фигура. Прямо между мной и разъяренной сворой! Колышется длинный плащ, надвинутый капюшон скрывает лицо, а псы, позабыв про меня, радостно прыгают вокруг незнакомца и, преданно скуля, лижут руки.

Ошеломленно всматриваюсь в нежданного спасителя, и в этот момент капюшон соскальзывает с головы, открывая знакомые черты.

— Ты?! — Удивленно вскрикиваю, узнавая в незнакомке Таис.