Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управления людьми (1917-1937 годы)

Глава 25 О ЧЕМ ВО ВСЕУСЛЫШАНИЕ НЕ ГОВОРИТСЯ

По официальной версии, изложенной в постановлении ЦИК от 19 августа 1924 года «О жилищной кооперации»^[821], жилищная кооперация создается «в целях борьбы с жилищным кризисом»^[822]. «Гражданам СССР для удовлетворения жилищной нужды предоставляется право добровольно объединяться в жилищные кооперативные товарищества»[823], которые разделяются на: а) жилищноарендные кооперативные товарищества (ЖАКТ); б) рабочие жилищно-строительные кооперативные товарищества (РЖСКТ); в) общегражданские жилищно-строительные кооперативные товарищества (ОЖСКТ)[824]. Официальная версия — дать гражданам возможность удовлетворять свою жилищную нужду за счет объединения в жилищные кооперативы.

Но официальная версия — это то, что говорится во всеуслышание, в то время как подлинная причина далеко не всегда лежит на поверхности и далеко не всегда бывает предназначена для широкого озвучивания. Состоит же подлинная причина в том, что власть стремится, оставив существующую жилищную кооперацию как социальное явление, кардинально поменять ее содержание — сформировать систему новых кооперативов, изначально послушных и управляемых, а также реструктурировать старые, вменив им новые уставы, изменив условия и правовые основы их деятельности, поменяв состав их руководящих органов и, в конце концов, превратив их также в послушные и управляемые.

Власть не особенно афиширует истинные цели создания новой жилищной кооперации взамен старой. Но особенно и не скрывает их, так как вынуждена издавать указы и распоряжения, ориентирующие советских работников на правильное понимание и точное исполнение государственной жилищной политики.

Так, например, одна из истинных целей создания заново жилищной кооперации — формирование новых составов правлений старых жилищных товариществ с заменой плохо управляемых социально чуждых на социально близких, классово сознательных, разделяющих политику советской власти и, как следствие, в этом отношении исполнительных — прямо и непосредственно зафиксирована в Циркуляре ГУКХ НКВД № 434 «О содействии по организации жилищной кооперации»^[825]. В нем указывается: «...значительным недостатком существующих в настоящее время жилищных товариществ и им подобных объединений жильцов является их смешанный социальный состав, обуславливающий преобладающую роль буржуазных элементов в их правлениях, что способствует укрывательству жилой площади и неправильному распределению жильцов по категориям в отношении квартирной платы»[826].

Выход Циркуляра ГУКХ НКВД № 434 является следствием множественных конфликтов и трений, возникавших между жилищными товариществами и органами власти по проведению жилищной политики на местах — коммунальными и жилищными отделами. Эти конфликты и фактическое противостояние обсуждаются в ГУКХ НКВД[827] в течение всей второй половины 1922 — начале 1923 года. В результате ГУКХ вынужден констатировать: «Буржуазные элементы, составляющие повсеместно меньшинство жильцов, используют неорганизованность и пассивность остальных жильцов и приобретают решающее положение в делах жилто-вариществ, захватывая в свои руки правления товариществ»[828]. Исходя из этого, ГУКХ ставит вопрос о необходимости изменения организационных основ, в соответствии с которыми действуют жилтоварищеcтва, и предлагает меры по «обезвреживанию влияния нетрудовых элементов в жилищных товариществах»: 1. Состав правления должен утверждаться жилищным отделом. Если утверждения не происходит, то жилищный отдел назначает в состав правления некоторое количество членов по своему усмотрению[829]; 2. Организуется рабочая фракция, имеющая обязательное представительство в правлении и право апелляции в жилищный отдел; 3. Из состава товариществ на законных основаниях устраняются нетрудовые элементы[830].

Другой причиной является отсутствие жесткой вертикали подчинения жилищных кооперативных товариществ органам проведения государственной жилищной политики на местах, то есть коммунальным отделам. Предложения ГУКХ предусматривают заполнение организационно-управленческого разрыва между жилищными кооперативами, с одной стороны, и коммунальными отделами — с другой, за счет формирования штата районных инспекторов органов коммунального хозяйства, призванных осуществлять непосредственный и постоянный контроль за домами жилтовариществ[831]. Заметим, что все так и будет устроено (не сразу, конечно, но неуклонно).

ГУКХ НКВД провозглашает необходимость оздоровления правлений жилищных товариществ и призывает изменить состав правлений этих товариществ в сторону их пролетаризации. Для этого ГУКХ НКВД предлагает создавать рабочие фракции. Подобные предложения высказываются в ряде статей в центральной и периодической печати. Эту же идею вносит в свои постановления 4-й Съезд заведующих коммунальными хозяйствами[832].Меры, разрабатываемые ГУКХ НКВД и принимаемые к исполнению съездом руководителей коммунальных хозяйств, а затем и низовыми органами осуществления государственной жилищной политики[833], значительно ограничивают свободу деятельности жилищных товариществ, но не следует думать, что жилищные товарищества до этого момента (то есть до выхода постановления «О жилищной кооперации») существовали бесконтрольно и независимо от власти и занимались чем хотели. Уже в 1921 году, согласно «Положению о жилищных товариществах»[834], на жилищные товарищества возлагалась вся текущая хозяйственная деятельность — обязанность «содержать управляемые ими дома в надлежащем, годном для жилья состоянии, производить ремонт, принимать необходимые меры против разрушения, порчи, хищений, загрязнений, пожаров, замерзания труб и проч.»[835], а за собой власть закрепляла право осуществления контрольно-принудительно-карательных функций: «...в случае неисполнения названных выше обязанностей, МКХ может назначить правлению товарищества определенный срок для принятия необходимых мер, и, если это требование не будет исполнено без достаточных оснований, привлечь правление к суду»[836].

Власть, например, регулировала деятельность жилищных товариществ, регистрируя их уставы лишь в том случае, если они соответствовали Нормальному Уставу, разработанному ГУКХ НКВД. И хотя Нормальный устав жилищного товарищества, утвержденный в 1921 году[837], пока еще не проводил классового принципа (это случится позже) и членами товарищества могли быть все граждане, но это вовсе не означало, что власть не осуществляла контроль за выборами руководящих органов жилищных товариществ и не пыталась влиять на их персональный состав. Для этого она действовала и извне, принуждая включать в Уставы вновь регистрируемых жилищных товариществ пункт о возможности введения в правление товарищества до одной трети состава по усмотрению и представлению РОНИ (районного отдела недвижимых имуществ)[838]. И изнутри — проводя кампании «орабочения» правлений жилищных товариществ. Например, подобная кампания проводится в 1922 году — рабочие призываются к более активным самостоятельным действиям по «овладению руководством жил-товариществ». В жилищных товариществах образовываются «рабочие группы» и «рабочие фракции» с целью ведения борьбы с правлением в тех случаях, если оно занимает неправильную позицию — например, укрывает неполностью заселенные комнаты или неправильно распределяет помещения. Рабочие призываются к борьбе «за захват власти в правлениях»[839]. Кроме того, власть выставляет «социальные фильтры» для попадания социально чуждых элементов в члены кооперативных товариществ — 4 июля 1922 года Комиссия Малого СНК принимает «Положение о жилищных товарищества»[840], которое вводит классовый признак для вступления в члены товарищества. Согласно этому Положению, права быть членами жилищных товариществ лишаются «владельцы частных торговых, промышленных или иных предприятий, подрядчики, посредники, а также иные лица, живущие на нетрудовые доходы, и служители религиозных культов». Если они уже состоят членами товарищества, то с момента издания данного постановления они должны быть исключены из числа членов товарищества[841]. Через два года (в начале 1924 года) порядок вступления в члены жилищного товарищества еще более упорядочивается, регламентируется и ужесточается[842].

Власть через Нормальный устав жилищного товарищества «нагружает» товарищества выгодными для себя обязанностями. Так, Устав предписывает принуждать членов товарищества к отправлению неоплачиваемых хозяйственных работ — «требовать от жильцов дома в порядке трудовой повинности очистки, охраны и ремонта дома»[843].

Лишь на первый взгляд кажется, что старые жилищные товарищества существуют несколько более свободно, нежели другие жилищно-бытовые образования — дома-коммуны, ведомственное жилище и прочее. На самом деле официальные органы так же тщательно контролируют и направляют деятельность жилищных товариществ, как они это делают в отношении других, изначально более огосударствленных видов жилищно-бытовых образований. Так, например, в 1924 году, еще до принятия постановления ЦИК «О жилищной кооперации»[844], руководство жилищных кооперативов Москвы ставится в известность о том, что уставы уже существующих жилищных товариществ в обязательном порядке должны быть откорректированы на основе принятого 10 марта 1924 года нового Нормального устава, а уставы только создаваемых жилищных кооперативов изначально должны быть составлены исключительно лишь на основе этого Нормального Устава[845]. Контролирующим органом по отношению к кооперативным товариществам определено МУНИ[846]. Оно рассматривает конкретные уставы, отвечает за правильность их составления и утверждает их. Отступления от Нормального устава и дополнения к нему допускаются лишь с согласия и утверждения МУНИ[847], неукоснительно выражающего и соблюдающего властные интересы. Если же в регистрируемых и перерегистрируемых уставах обнаруживаются разногласия с Нормальным уставом, то МУНИ обязано отклонить его и не допустить регистрацию.

Новый Устав, в отличие от предыдущих, изначально осуществляет жесткое классовое различение[848] и делает это в категоричной форме и в отношении довольно широкого круга лиц — в соответствии с текущей политикой власти он запрещает быть членами жилтовариществ «лишенцам». Под эту категорию подпадают: а) лица, занимающиеся частной торговлей и посредничеством; б) монахи и духовные служители церквей и других религиозных культов; в) бывшие служащие и агенты полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений (также министры и их товарищи, директора департаментов министерства, генерал-губернаторы, главнокомандующие, военные и гражданские губернаторы, вице-губернаторы, губернские и уездные предводители, чиновники для особых поручений, старшие председатели, председатели и члены уголовных департаментов, прокуроры и товарищи прокуроров судебных палат, председатели, члены, прокуроры и помощники прокуроров военных судов всех наименований, члены губернских правлений, земские, крестьянские и уездные начальники, исправники, чины департамента полиции министерства внутренних дел, чины главного тюремного управления министерства юстиции); г) члены бывшей царской семьи; д) граждане, лишенные прав по суду, в течение срока лишения их прав; е) лица неопределенных занятий; ж) члены семейств всех перечисленных выше категорий граждан. И другие, потому что власть периодически пересматривает (в сторону расширения) список лиц, л ишенных избирательных прав.

В конце 1924 года, с принятием постановления ЦИК «О жилищной кооперации»[849], власть однозначно требует принятия возникающими жилищными кооперативными товариществами типовых (нормальных) уставов, запрещая какое бы то ни было отступление от них. ЖАКТы, РЖСКТы, ОЖСКТы регистрируются в точном соответствии с образцом устава, заданным свыше.