След убийства

ГЛАВА 24

Все было как в тумане. Кэри часто заморгала, пытаясь вернуть зрению резкость. Во рту у нее было сухо, как в пустыне, и все тело ныло. Противный звон где-то вдалеке становился громче. Она заставила себя открыть глаза и осмотреться.

Она лежала распластавшись на тесном диване в своей крошечной плавучей гостиной. Ее правые рука и нога свисали на пол, и когда она попыталась ими пошевелить, стало ясно, что они безнадежно затекли. В голове у нее будто стучал молот, и в добавок к этому ее сильно тошнило.

Звон не смолкал. В конце концов до нее дошло, что это звонил ее будильник. Он стоял в изголовье кровати, примерно в двух метрах от нее, но в данный момент это расстояние казалось Кэри непреодолимым.

Затем к будильнику присоединился телефон, и они зазвонили дуэтом. Телефон лежал на столе, всего в метре от руки Кэри, но по ее ощущениям это был не один метр, а целая сотня. Она попыталась подтянуться ближе к нему, но потеряла равновесие и окончательно свалилась с дивана.

Кажется, у меня никогда в жизни не было такого похмелья.

Она сумела дотянуться до телефона и выключить будильник на нем, но часы у кровати по прежнему оставались вне зоны досягаемости. Она перевернулась и встала на четвереньки, а затем оттолкнулась от кофейного столика и приняла почти вертикальное положение.

Доковыляв до кровати, она стукнула по кнопке на часах, и те наконец-то затихли. Кэри осторожно, стараясь как можно меньше шевелиться, села на кровать. Соблазн прилечь был велик, но она запретила себе это делать.

Часы показывали 07:15. Зачем она вчера завела будильник на такую рань? Похоже, она сделала это осознанно, но не могла вспомнить причину. Весь вчерашний вечер и ночь были сплошным черным пятном.

Постепенно к ней начали возвращаться некоторые подробности: остановка у Ральфа, чтобы запастись куриными крылышками и новой бутылкой "Гленливета" по пути домой после провальной встречи со Стивеном; какой-то сериал о семействе Кардашьян по телевизору, во время которого она прикончила весь виски; рвота в туалете.

Прежде чем она успела полнее восстановить картину, телефон снова зазвонил. Сообразив, что оставила его на столике, Кэри поднялась и, держась за стену, добрела до цели.

"Алло", – сказала она, даже не посмотрев, кто звонит.

"Кэри, ты проснулась?" Голос принадлежал детективу Кевину Эдгертону.

"Конечно, я не проснулась. Ты звонишь специально, чтобы это узнать?"

"Вчера ночью ты сама об этом попросила".

"Правда?"

"Да, ты сказала, что напьешься в стельку, и попросила, чтобы я набрал тебя в семь пятнадцать утра, и ты не опоздала на плановое совещание по делу Бирлингейм в восемь".

Черт, совещание! И как я успею привести себя в порядок и добраться в участок к восьми? А Эдгертон думает, что я совсем слетела с катушек.

"Точно, вылетело из головы. Спасибо, Кевин, хоть и опоздал немного. На моих часах семь восемнадцать".

"Я знаю, прости…"

"Не парься", – сказала ему Кэри, довольная, что вынудила его извиняться. Если повезет, он не будет припоминать ей намерение напиться в стельку. "До скорого".

Она повесила трубку и поковыляла в ванную. Женщину, смотревшую на нее из зеркала, она узнала с трудом: та была бледной, с пятнистой кожей, темными кругами под красными глазами и тусклыми волосами. Ей можно было дать не тридцать пять лет, а на десяток больше.

Кэри схватила сумку и начала запихивать туда все, что понадобится на день: смену одежды, полотенце, душевые принадлежности, кобуру и большую бутылку воды. Вместе со всем этим она спрыгнула с лодки на пирс и побежала на морской вокзал. Прохладный утренний бриз одновременно бодрил ее и раздражал.

Я должна посмотреть квартиру, которую нашел Рэй. Какая взрослая женщина станет бегать по полкилометра в душ?

На ходу Кэри проверяла телефон. Там была куча сообщений, голосовой почты и пропущенных звонков. Одно смс было от Рэя – он спрашивал, почему она не встретилась с Рене, владельцем квартиры под сдачу. Другое от Стивена – тот умолял ее обратиться за помощью к психотерапевту.

Затем она прослушала голосовое сообщение:

"Привет, детектив Локк. Это Сьюзан Грейнджер. Не хочу вас беспокоить. Я знаю, что вы сильно пострадали, когда дрались с тем плохим парнем. Но вы обещали меня навестить, когда вам станет лучше, и я надеюсь, что вы не забыли. В любом случае, спасибо. Пока".

Кэри не думала, что может почувствовать себя еще хуже, учитывая пульсирующую головную боль, обезвоживание, тошноту, ноющие ребра и плечо и отвращение к себе. Однако, теперь она могла добавить к этому списку чувство вины.

Сьюзан Грейнджер была четырнадцатилетней девочкой, сбежавшей из дома и попавшей на панель. Сутенер по имени Крэбби каждую ночь принуждал ее заниматься уличной проституцией. Две недели назад, расследуя исчезновение Эшли Пенн, Кэри наткнулась на них обоих на одной из улиц в Венеции и на мгновение приняла Сьюзан за Эви, как она ее себе представляла в подростковом возрасте.

Сначала избив Крэбби, а потом отправив его за решетку, Кэри позаботилась о Сьюзан и добилась, чтобы ее поселили в общежитие в Редондо Бич. С тех пор они несколько раз говорили по телефону, но Кэри уверяла девушку, что приедет ее навестить, когда поправится.

Так или иначе, плохое самочувствие в сочетании со страхом снова встретиться лицом к лицу с девушкой, напоминавшей ей о возможной судьбе Эви, до сих пор удерживали Кэри от визита. Но разочарование в голосе Сьюзан ее тронуло, и она поняла, что дольше тянуть нельзя.

Кэри залезла под душ и попыталась смыть угрызения совести, сосредоточившись только на мыле и шампуне. Это не сработало – образ Сьюзан, взъерошенной, в мини-юбке на улице посреди ночи, стоял у нее перед глазами.

Одевшись и сделав легкий макияж, чтобы скрыть бурную ночь, Кэри поехала в участок. Она вошла в конференц-зал "A" в 7:58 утра, на целых две минуты раньше начала собрания. Даже лейтенант Хиллман еще не пришел. Она села между Суарезом и Эдгертоном и наклонилась к младшему.

"Спасибо за утро", – прошептала она. Он кивнул и улыбнулся, но не ответил, потому что Хиллман как раз вошел в комнату.

"Ладно", – начал он без вступлений. "Я так понимаю, что сегодня утром мы получили некоторые новые сведения. Кто первый?”

Гаррет Паттерсон поднял руку, и Хиллман жестом указал ему, чтобы тот вышел в переднюю часть комнаты. Паттерсон встал так, чтобы всем его было видно, и включил большой монитор, занимавший всю стену у него за спиной.

"Итак, мы знаем, что личный счет Кендры был опустошен, а билет в Палм Спрингс купила женщина, похожая на нее, под именем "Э. Марони", что совпадает со средней буквой ее инициалов и девичьей фамилией. Билет был на автобус до Феникса, но нет подтверждений тому, что женщина вышла там. Однако, теперь мы выяснили, где она вышла".

"Где?" – нетерпеливо спросил Броуди.

"Блайт, Калифорния. Это на границе с Аризоной", – сказал Паттерсон, и на мониторе появилось фото чека. "У нас есть запись об аренде машины из сервиса на той же улице, что и автостанция. Имя на кредитке – Э. Марони. Машину вернули вчера утром в Эль Пасо, Техас".

"Отлично", - проворчал Броуди. "Она могла перейти границу в Мексику, так что мы никогда не узнаем, куда ее понесло дальше".

"На самом деле, мы думаем, что именно так она и поступила. Но мы не потеряли ее. Верно, Мэнни?”

Детектив Мэнни Суарез принял эстафету и встал рядом с Паттерсоном.

"Будучи единственным двуязычным детективом в нашем подразделении, я вызвался связаться с мексиканскими властями. В конце концов, я вышел на нужных людей, и они прислали мне это".

На экране появилась распечатка, похожая на список пассажиров самолета. Суарез продолжил.

"Это список пассажиров вчерашнего рейса из Хуареса в Мехико. Обратите внимание на семнадцатое имя – Э. Марони. А вот кадры с камеры наблюдения над выходом во время посадки".

Кэри посмотрела на зернистое видео. Через несколько мгновений она заметила женщину, похожую на ту, что была на автовокзале в Палм Спрингс. На ней был другой наряд, но тот же платок и темные очки, и она все время держала голову опущенной.

Суарез вывел новое изображение на экран.

"Это список с другого рейса”, – пояснил он. "Мехико-Барселона, вчера вечером".

"Барселона, которая в Испании?" – уточнил Кантуэлл с удивлением.

"Ага," – ответил Суарез. "Вот кадры с той же женщиной – она садится в самолет. А вот запись из аэропорта Барселоны сегодня утром".

На экране появились несколько снимков с той же женщиной. На одном из них она входила в аэропорт после высадки из самолета. На другом – шла по коридору. А на последнем – ждала в очереди на автобусной остановке рядом с аэропортом.

"Это последняя запись, которая у нас есть. Автобусы отправляются каждые десять минут и останавливаются по всему городу. Отследить ее дальше нет никаких шансов”.

"Это еще не все", – добавил Эдгертон, впервые взяв слово. "Мэнни, ты можешь найти обработанный снимок из зала ожидания на автостанции?"

Пока Суарез искал изображение, Эдгертон повернулся к Кэри.

"Помнишь, ты просила нас увеличить изображение, где она читала журнал на станции? Мы это сделали, и обнаружили вот что..."

На экране появился крупный план женщины с журналом в руках. Название было немного нечетким, но Кэри смогла его разобрать. Он назывался "Живая Испания".

"Ну, по-моему, теперь все ясно”, – торжествующе объявил Броуди.

"Как насчет отпечатков со снежного шара?" – спросила Кэри.

Эдгертон покачал головой.

"Полиция Палм Спрингс все еще их снимает. Они пока определили четырнадцать разных отпечатков, но ни один из них не принадлежит Кендре. Они продолжают искать, но мне сказали, что даже если она прикасалась к шару, целого отпечатка могло не остаться. Его трогали слишком много людей".

Лейтенант Хиллман посмотрел на Кэри. Она знала, что он ждет ее комментариев, потому что обычно она последней соглашалась закрыть дело. Чутье не подвело ее, когда все остальные решили, что Эшли Пенн сбежала. Она упорно продолжала расследование, не подчиняясь прямым приказам, и в конечном итоге оказалась права. Девочка-подросток выжила благодаря ее упрямству.

Однако, хоть и сейчас ей тоже казалось, что с этим делом что-то неладно, она не могла придумать ни одного конкретного аргумента против закрытия дела.

"Ее сестра говорила мне, что она свободно говорит по-испански", – сказала Кэри неохотно. "Таким образом, логично, что она выбрала страну, язык которой знает. Все сходится”.

"Я того же мнения”, – сказал Хиллман, делая шаг вперед. "Смотрите, как мы поступим, народ. Пока что мы не станем официально закрывать дело. Прошло только семьдесят два часа с тех пор, как она пропала. Что-то еще может всплыть. И кроме того, муж будет поднимать вонь, если мы скажем ему, что закрываем его. Эта женщина – последняя святая в городе, и нам не нужно, чтобы Бирлингейм пошел к журналистам и пожаловался, что мы бросили его жену на произвол судьбы. Но де факто расследование окончено. Переходите к другим делам. К этому мы вернемся, если появится что-то новое. Ясно?"

Все кивнули.

"И, Локк", – добавил он. "Возьми выходной до конца дня. Думаю, мы слишком рано вернули тебя на службу. Ты будто встала из могилы. Выспись. Увидимся завтра".

"Так точно, сэр”, – ответила Кэри. Впервые за долгое время ей не хотелось с ним сражаться. Ей хотелось пойти домой и поспать. Она вышла из участка и проверила входящие сообщения. Ее ждало одно письмо.

Оно было от Коллекционера.