Страх Мудреца

Глава 108 Быстро.

Мы провели несколько дней в Однопенсовике, где нам был устроен теплый прием.

У нас были свои номера и все наше питание бесплатно.

Меньше бандитов означало безопасные дороги и больше клиентов и Пенни знала, что наше присутствие в гостинице принесет больше пользы, чем толпа, для которой скрипка играет каждую ночь.

Мы с пользой проводили время, наслаждаясь горячей пищей и мягкими кроватями.

Всем нам требовалось время, чтобы поправиться.

Хеспи по прежнему лечила свою простреленную стрелой ногу, Дедан - свою сломанную руку.

Мои собственные незначительные травмы от борьбы с разбойниками сошли давным-давно на нет, но у меня были более новые, в основном состоящие из сильных царапин на спине.

Я преподавал Темпи основы игры на лютне, а он снова учил меня, как драться.

Мое обучение состояло из коротких, немногословных дискуссий о Летани и длинные, напряженные периоды практики Кетан.

Также я сочинял песню о моем опыте с Фелуриан.

Изначально я назвал ее "Сведущий в сумерках ", что, вы должны признать, было не очень хорошим названием.

К счастью, название не прижилось и сейчас большинство людей знают ее, как "Песня - полупесня".

Она не была моей лучшей работой, но ее легко было запомнить.

Клиенты в таверне казалось наслаждались ею и когда я услышал, как Лози насвистывает ее, разнося напитки, я понял, что она распостраняется, как пожар в угольном пласте.

После того, как народ спрашивал про мою историю, я рассказывал еще несколько интересных историй из своей жизни.

Я рассказывал, как мне удалось получить признание в Университете, когда мне едва исполнилось пятнадцать лет.

И рассказывал им, что я вошел в Арканум после того, как прошло всего три дня.

Я рассказывал им, как я назвал имя ветра в ярости после того, как Амброз сломал мою лютню.

К сожалению, на третий день у меня уже не было больше правдивых историй.

И, поскольку моя аудитория была еще более голодной, то я просто украл рассказ у Иллиена, поставив себя на его место, украл несколько кусочков из Таборлина, поставив себя и вместо него.

Я не горжусь этим, но в свою защиту хочу сказать, что совсем мало пил.

Более того, в моей аудитории было несколько хорошеньких женщин.

Существует что-то сильно заманчивое в возбужденных глазах молодой женщины.

Они могут вытянуть всякую дурь из глупого молодого человека и я не был исключением из этого правила.

Между тем, Дедан и Хеспи заняли маленький эксклюзивный мир молодых любовников, созданный для самих себя.

На это было радостно посмотреть.

Дедан стал мягче, спокойнее.

Лицо Хеспи потеряло большую часть своей твердости.

Они проводили много времени в своей комнате.

Успевали ли они поспать, несомненно.

Мартен возмутительно флиртовал с Пенни, выпивая достаточно, чтобы утопить рыбу и веселясь за троих.

Мы оставили Однопенсовик через три дня, не желая переходить тонкую грань гостеприимства.

Я, например, был рад уйти.

Между тренировками Темпи и вниманием Лози, я был почти мертв от усталости.

***

Время обратной дороги в Северен тянулось медленно.

Частично так было из соображений поберечь травмированную ногу Хеспи, но по большей части потому, что мы знали, что наше время вместе подходит к концу.

Несмотря на наши трудности, мы стали близки и было трудно оставить это позади.

Новости о наших приключениях бежали по дороге впереди нас.

Поэтому, когда мы останавливались на ночлег, еду и кровати можно было найти с легкостью, если не даром

На третий день после того, как мы покинули Однопенсовик, мы наткнулись на небольшую труппу исполнителей.

Они не были Эдема Руэ и выглядели скорее преследуемыми.

Их было всего четверо: старший труппы, двое мужчин двадцати лет и мальчик восьми или девяти лет.

Они паковали свои шаткие корзины, когда мы решили остановиться, чтобы дать немного отдохнуть ноге Хеспи.

- Привет, артисты, - выкрикнул я.

Они нервно посмотрели, затем расслабились, так как увидели лютню на моей спине.

- Привет, бард.

Я улыбнулся и потряс их руки.

- Я не бард, просто немного пою.

- Привет и тебе, - сказал старик, улыбнувшись.

- Куда путь держите?

- С севера на юг.

Самостоятельно?

Она расслабились еще больше, когда узнали, что я шел с другого направления.

- С востока на запад, - сказали они.

- Насколько все было удачным?

Он пожал плечами.

- Достаточно бедно в последнее время.

Но мы слышали о Леди Чокер, которая живет в двух днях пути отсюда.

О ней говорят, что она никогда не отказывает человеку, если он умеет немного играть на скрипке или в представлении.

Мы надеемся уйти оттуда с парой пенни в карманах

"Дела шли получше когда у нас был медведь,"-сказал один из юношей

Народ платил чтобы поглазеть на его травлю

"Подхватил заразу от собачьего укуса"-объяснил мне другой.

"Сдох около года назад"

- Это досадно, - сказал я.

- Медведя трудно найти. - Они кивнули в молчаливом согласии.

- У меня есть новая песня для вас.

Что вы дадите мне за нее?

Он взглянул на меня с опаской.

- Ну, для вас в новинку не совсем новое для нас, - отметил он.

- И новая песня не обязательно хорошая песня, если вы понимаете, что я имею в виду.

- Судите сами, - сказал я, расчехляя мою лютню.

Я написал ее, чтобы это было легко запомнить и просто петь, но мне все равно пришлось повторить дважды, прежде, чем он запомнил всю ее.

Как я уже говорил, они не были Эдема Руэ.

- Это достаточно хорошая песня, - неохотно признался он.

- Всем нравится Фелуриан, но я не знаю, что мы можем дать тебе за нее.

Мальчик запел высоким голосом, - Я сочинил стихи к "Лудильщику Таннеру".

Остальные попытались заткнуть его, но я улыбнулся.

- Я хочу послушать его.

Мальчик надулся и запел тонким голосом:

Однажды заметил я доброго фермера дочку

Вдалеке от мужчин на речном берегу

Увидал, как она принимает там ванну

Но сказала она, что это не дело,

Если парень увидит вдруг ее тело

И тогда она намылила себя, медленно снова сама.

Я засмеялся.

Неплохо, - похвалил я его, - Но как насчет этого?

Однажды заметил я доброго фермера дочку

Вдалеке от мужчин на речном берегу

Она призналась мне однажды, поймавшись за ручку

Что не чувствует себя она чистой

Если кто-то увидит ее обнаженной

И снова пришлось ей помыться самой.

Мальчик задумался над этим.

- Мне нравится мое больше, - сказал он после минутного размышления.

Я похлопал его по спине.

- Это хороший человек, который держится своего стиха. - Я повернулся к главе маленькой труппы.

- Какие-нибудь сплетни?

Она на мгновение задумался.

- Разбойники к северу отсюда в Элде.

Я кивнул.

- От них было недавно очищено, насколько я слышал.

Он задумался еще больше.

- Я слышал Алверон женится на женщине Лаклесс.

- Я знаю поэму о Лаклесс! - вмешался снова мальчик и начал:

- Семь вещей стояло прежде

Перед входом в дверь Лаклесс...

- Заткнись. - Старик отвесил мальчику по голове мягкую затрещину.

Он посмотрел, извиняясь.

- У мальчика хороший слух, но нет никаких манер.

- Действительно, - сказал я.

- Мне нравится слушать его.

Он пожал плечами и отпустил мальчика, который посмотрел на него перед чтением:

- Семь вещей стояло прежде

Перед входом в дверь Лаклесс

Одно из них кольцо неодетое

Одно слово, от которого отказались

Одно время, что должно быть правом

Одна свеча без света

Один сын, что приносит кровь

Одна дверь, что удерживает наводнение

Одна сильная вещь на хранении

Затем наступает то, что приходит в сновидении.

- Это одна из тех загадочных рифм, - сказал отец, извиняясь.

- Бог знает, где он слышит их, но он знает их лучше, чем те непристойности, что он слышит постоянно повсюду.

- Где ты слышал это? - спросил я.

Мальчик задумался на мгновение, затем пожал плечами и начал чесать себя за колено.

- Не знаю.

От детей.

- Нам нужно собираться, - сказал старик, глядя на небо.

Я полез в мой кошелек, и вручил ему серебряный нобль.

- За что это? - спросил он, подозрительно глядя на него.

- Помочь с новым медведем, - сказал я.

- У меня тоже были тяжелые времена, но теперь у меня все отлично.

Они ушли, поблагодарив меня за щедрость.

Бедняги.

Ни одна уважающая себя труппа Руэ никогда не опустится до травли медведя.

У них не было ни стремления к совершенству, ни гордости за исполнение.

Но вряд ли их можно винить в отсутствии в их жилах крови Руэ, ведь мы актеры должны держаться друг друга.

Никто больше этого не сделает.

***

Темпи и я использовали часы нашей ходьбы, чтобы обсудить Летани и вечером практиковали Кетан.

Это стало легче для меня и я мог иногда делать по крайней мере Ловлю Дождя прежде, чем Темпи находил некоторые незначительные ошибки и заставил меня начинать все сначала.

Вдвоем мы нашли уединенное место на полпути от гостиницы, где мы остановливались днем.

Дедан, Хеспи и Мартен пили внутри.

Я тщательно отрабатывал Кетан, тогда как Темпи сидя спиной к дереву практиковал основные упражнения аппликатуры, которым я учил его с неумолимой решимостью.

Снова и снова.

Снова и снова.

Только я сделал Кружащие руки, когда я краем глаза уловил мерцающее движение.

Я не остановился, поскольку Темпи научил меня не отвлекаться во время выполнения Кетан.

Если я повернусь, чтобы посмотреть, мне придется начать все сначала.

Перемещаясь с болезненной медлительностью я начал Танец Наоборот.

Но как только я сместил свои пятки, то я мог сказать, что мой баланс нарушен.

Я ждал окрика Темпи, но он этого не сделал.

Я остановил Кетан и повернулся, чтобы увидеть группу из четырех наемников Адем, идущих к нам с крадущейся грацией.

Темпи был уже на ногах и шел к ним навстречу.

Моя лютня была помещена обратно в футляр и прислонена со стороны дерева.

Вскоре они впятером стояли в плотной группе, достаточно близко, чтобы их плечи почти касались.

Достаточно близко, чтобы я не мог видеть ни малейшего шепота о чем они говорили или не мог видеть их рук.

Но я мог сказать с точки зрения плечей Темпи, что он стоял в неудобной, оборонительной позиции.

Я знал, что позвать Темпи будет считаться грубым, поэтому я подошел ближе.

Но прежде чем я подошел достаточно близко, чтобы услышать, один из незнакомых наемников протянул руку и оттолкнул меня, его растопыренные пальцы нажали строго напротив центра моей груди.

Не долго думая, я сделал Разбитого Льва, захватив его большой палец и повернув его запястье от меня.

Он без видимых усилий освободил свою руку от меня и двинулся, чтобы поймать меня с помощью Преследующего Камня.

Я сделал Танец Наоборот и в этот раз баланс был верным, но его другая рука стукнула меня по макушке ровно настолько, чтобы поколебать меня на полсекунды, не сильно, но достаточно больно.

Моя гордость была уязвлена.

Это было точно также, как Темпи стукал меня в молчаливом упреке за неаккуратно выполненный Кетан.

- Быстро, - сказал мягко наемник на Атуранском.

И только когда я услышал ее голос, я понял, что это женщина.

Не то чтобы она была особенно мужеподобной, просто казалось, что она настолько похожа на Темпи.

У нее были песчаные волосы, светлые серые глаза, спокойное выражение лица и кроваво-красные одежды.

Она была выше ростом, чем Темпи на несколько дюймов, а плечи были шире, чем у него.

Но несмотря на то, что она была тонкая, как бечевка, теснота ее наемнической красной одежды выявляла скромные изгибы бедер и груди.

Глядя более внимательно, я смог легко увидеть, что трое из четырех наемников были женщины.

У плечистой передо мной был тонкий шрам, проходящий через ее бровь, а другой рядом с ее челюстью.

Это были такие же бледно серебристые шрамы, какие были у Темпи на руках и груди.

И хотя они были далеки от ужасных, они сделали выражение ее лица странно мрачным.

- Быстро, - сказала она.

На первый взгляд это казалось похвалой, но я издевался достаточно в своей жизни, чтобы узнать издевку, независимо от языка.

Что еще хуже, ее правая рука скользнула вокруг, чтобы отдохнуть немного на спине, ладонью наружу.

Даже с моим рудиментарным знанием Адемского языка жестов я знал, что это значит.

Ее рука была настолько далеко, насколько это было возможно от рукояти ее меча.

В тоже самое время она повернула свое плечо ко мне и посмотрела в сторону.

Я не просто был объявлен неопасным, это было оскорбительное пренебрежение.

Я боролся с тем, чтобы сохранить лицо спокойным, догадываясь, что любое выражение лица только еще больше снизит ее мнение обо мне.

Темпи указал назад туда, откуда я пришел.

- Иди, - сказал он.

Серьезно.

Формально.

Я неохотно повиновался, не желая устраивать сцену.

Адем стояли близкой группой в течении четверти часа, пока я практиковал Кетан.

Хотя я не слышал шепота их разговора, было очевидно, что они спорили.

Их движения были резкими и злыми, положение ног агрессивное.

В конце концов четверо незнакомых Адем ушли, вернувшись обратно на дорогу.

Темпи вернулся, когда я пытался проработать Молотильщика Пшеницы.

- Слишком широко. - [Раздражение.]

Он постучал по моей выставленной назад ноге и толкнул в плечо, чтобы показать, что мой баланс недостаточен.

Я передвинул мою ступню и попытался снова.

- Кто это был, Темпи?

- Адем, - просто сказал он, усевшись обратно у подножия дерева.

- Ты их знаешь?

- Да. - Темпи огляделся, затем достал мою лютню из футляра.

Его руки были заняты и он стал вдвойне немым.

Я вернулся к практике Кетан, зная, что пытаться вырвать ответ из него все равно, что рвать зубы.

Прошло два часа, и солнце начало опускаться за западными деревьями.

- Завтра я уйду, - сказал он.

Обе его руки были по прежнему на лютне и мог только догадываться о его настроении.

- Куда?

- В Хаерт.

К Шейн.

- Это ваши города.

- Хаерт город.

Шейн - мой учитель.

Я немного подумал, в чем может быть дело.

- И тебе будет сложно учить меня?

Он положил лютню обратно в футляр и прижал крышку обратно на место.

- Возможно. - Да.

- Разве это запрещено?

- Это запрещено более всего, - сказал он.

Темпи встал и начал Кетан.

Я последовал за ним, и мы оба молчали некоторое время.

- Насколько большие неприятности? - спросил я наконец.

- Очень большие неприятности, - сказал он и я услышал нехарактерную для него эмоцию, беспокойство.

- Это было пожалуй неразумно.

Вместе мы двигались так медленно, как заходящее солнце.

Я помнил, что сказал мне Ктаэ.

Один клочок потенциально полезной информации он упустил в нашем разговоре.

Ты смеялся над фейри, пока сам не увидел их.

Не удивительно, что все цивилизованные соседи тоже забыли про Чандриан.

Ты должен оставить свои драгоценные углы далеко позади, прежде чем найдешь человека, который сможет воспринимать тебя всерьез.

Утебя будет надежда, если ты доберешься до Штормвальских гор.

Фелуриан сказала, что Ктаэ говорит только правду.

- Могу я сопровождать тебя? - спросил я.

- Сопровождать? - спросил Темпи, его руки двинулись в изящном круге, призванном разорвать длинные кости рук.

- Путешествовать вместе.

Следовать.

В Хаерт.

- Да.

- Это поможет в твоих трудностях?

- Да.

- Я пойду.

- Я благодарю тебя.