Ваикра

Амекалель (сын египтянина, поносивший Б-жественное Имя)

Амекалель (сын египтянина, поносивший Б-жественное Имя)

В первый год пребывания евреев в пустыне произошел случай богохульства.

Был среди них один человек, происходивший от египтянина.

Матерью его была Шломит бат Диври, единственная еврейка, покорившаяся египтянину — не по доброй

воле, а ошибочно приняв его за своего мужа. Тем не менее обвинять в своем несчастье она могла лишь саму

себя.

Она была из породы болтливых женщин и вела себя несообразно с еврейскими представлениями о

стыдливости и скромности. Она имела обыкновение привечать всех, даже незнакомцев, словами и улыбкой.

Ее имя “Шломит” означает, что ко всем, кого она только ни встречала, обращалась она со словами: “Шалом

вам! Шалом вам всем!”

Однажды утром, когда евреи жили еще в Египте, надсмотрщик-египтянин пришел к ней домой, чтобы

позвать ее мужа на работы, а она улыбнулась и приветствовала его. Это поощрило его вернуться обратно

после ухода ее мужа и утолить свою похоть.

Небо не защитило Шломит, как защищало оно в Египте других евреек, ибо поведением своим она показала

себя недостойной Б-жественной помощи.

Муж Шломит заметил, как из его дома выходил надсмотрщик, и понял, что он там делал. Испугавшись, что о

его поступке узнают люди, египтянин решил избавиться от мужа Шломит и стал во время работ его

избивать.

Когда Моше осматривал египетские трудовые лагеря, он увидел, как египетский надсмотрщик жестоко

избивает еврея. И тогда он поразил египтянина насмерть, произнеся над ним Четырехбуквенное Имя Б-га.

И вот теперь сын Шломит, родившийся от египтянина, показал, что он унаследовал нечестивость своего отца

и стал осмеивать учение Моше. Моше обучал народ законам лэхем апаним (хлебов предложения), объясняя,

что хлебы эти надо испекать каждую пятницу, оставлять на столе до следующего шабата и затем разделять

между коэнами.

“Подобает ли, чтобы в Святилище, во дворце Царя, хлеб разделяли через девять дней после его истечения,

когда он уже черствый?” — насмехался сын египтянина.

На самом же деле Ашем специально повелел не убирать хлеб со стола до следующего шабата: Он хотел

показать Свою заботу о еврейском народе. В Мишкане и в Храме происходило чудо: хлеба предложения

девять дней оставались свежими и теплыми. Но этот грешник не верил в чудеса.

Сын египтянина поставил свой шатер среди нечистых людей, пребывавших за пределами Стана. Но вот

однажды решил он перебраться в часть, отведенную колену Дана. Как только он раскинул свой шатер, к

нему обратился один еврей и спросил его: “Кто дал тебе право ставить здесь шатер?”

“Моя мать происходит из колена Дана”, — ответил сын египтянина.

“Порядок расположения шатров определяется происхождением по отцу, — ответил ему еврей. — Твое место

не здесь”.

“Нет, здесь”, — настаивал сын египтянина.

“Обратимся к Суду, который утвердил Моше, и выясним, кто из нас прав”, — предложил еврей.

Выслушав их спор, члены Суда решили, что прав был еврей. Все колена располагались лагерем согласно

порядку, который положил их праотец Яаков, и принадлежность еврея к тому или иному колену

определялась его родословной по отцу.

Сын египтянина вопросил с яростью: “А кто был мой отец?”

“Это был египтянин, которого умертвил Моше”, — сказали ему.

“Так он убил его? Как он это сделал?”

“Он только произнес Четырехбуквенное Имя Б-жье, и твой отец пал замертво”.

Когда сын египтянина услышал это, он стал выкрикивать то самое Имя, проклиная и хуля его.

Его сразу же привели к Моше, чтобы тот покарал его, и Моше спросил Всемогущего, следует ли наказывать

его смертью.

В четырех делах, представленных его рассмотрению, не знал Моше нужного закона: из них в двух случаях

обвиняемым угрожала смертная казнь:

<> мекалелю (богохульнику), сыну египтянина;

<> мекошешу, человеку, собиравшему дрова в шабат (Бемидбар 15:32).

Два других случая касались денежных или личных дел:

<> случай с людьми, которые, будучи нечисты, не могли принести пасхальную жертву (Бемидбар 9:7-8);

<> иск дочерей Цлафхада {Бемидбар 27:1-11).

В двух первых случаях речь шла о жизни и смерти, поэтому Моше намеренно отложил вынесение приговора

(хотя он сразу же получил ответ от Всемогущего о том, как поступить). Тем самым он показал всем будущим

еврейским судьям, что они должны быть осмотрительны, решая вопросы жизни и смерти. В двух же

последних случаях он вынес приговор сразу по слову Ашема, дабы научить судей, что в делах, касающихся

денежных и личных вопросов, они не должны медлить с решением.

Во всех этих случаях Моше всенародно объявлял: “Я не знаю, как быть с этим делом!” — чтобы показать

судьям всех будущих времен, что даже он, величайший из наставников, мог открыто признать свое

неведение. А раз так, то им-то уж, несомненно, не следовало стыдиться признать, если это необходимо, свою

недостаточную осведомленность.

Ашем велел Моше побить сына египтянина камнями и добавил: “Это закон для всех поколений — еврей,

который произносит Четырехбуквенное Б-жественное Имя и хулит его, подвергается смертной казни через

побиение камнями”.

Ашем дал Моше также добавочное наставление, касающееся споров, связанных со смертной казнью, и

возмещения за ущерб. Эти наставления дополняют собой законы, изложенные в разделе Мишпатим.

Евреи свершили суд над богохульником. Они привели его в назначенное судом место и столкнули оттуда

вниз; свидетели забросали его камнями; затем его повесили, а с наступлением сумерек сняли с виселицы и

похоронили.

Они казнили его не в отмщение за то, что он рассердил еврея, а единственно лишь для того, чтобы

исполнить Б-жественную заповедь удалять грешника из общины.