1000 Первая дочь

Глава 6

Алексис

Этой ночью мне не спалось - давало о себе знать возбуждение. Я лежал обнаженный поверх покрывала, но даже ночная прохлада и легкий ветер, проникающий в комнату сквозь раскрытое настежь окно, не мог успокоить меня. Было далеко за полночь, но я все еще не мог сомкнуть глаз. И это несмотря на день тренировок - мне казалось, что, вымотавшись за день, я забуду о девчонке.

Как бы не так!

Пару раз приходила в голову идея позвать другую служанку или куртизанку, но сама мысль о том, что я получу вовсе не то, что хочу, раздражала меня. Сегодня я хотел не просто женщину, не быстрого секса без чувств, только ради удовлетворения похоти. Майлин будто околдовала меня. Приворожила взглядом голубых глаз, окутала ароматом диких цветов. Она и сама, как редкий бутон, распустившийся среди помойки, которую отчего-то назвали гостиницей. Клянусь, если бы не Майлин, я перевел своих воинов в другое место, более приличествующее их положению.

Но она здесь, в этом же доме с истертыми полами и обветшалым фасадом. Майлин где-то рядом. Наверное, она давно уже спит, утомленная за день. Интересно, как наказала ее Магра? Я очень надеялся, что ей не досталось слишком сильно, и уже жалел о той вспышке гнева, что испытал утром.

- Майлин... - произнес я ее имя.

И мое тело эхом отозвалось на это. Нет, поспать сегодня не удастся.

Вздохнув, я спрыгнул с кровати, и мой член последовал моему же примеру, став почти каменным. Мне срочно требовалась разрядка. Конечно, можно было самому снять излишнее возбуждение: достаточно вспомнить алебастровую грудь Майлин и нежность ее пухлых губок. Достаточно представить ее коленопреклонённой, готовой выполнить любое мое желание, даже самое дерзкое, и мощнейший оргазм не заставит себя ждать.

Неужели она, правда, девственница? Конечно, Майлин выглядела очень юной, но то место, где она жила, не было праведным. Тем более для служанки. Особенно для такой хорошенькой.

- Я должен убедиться в том, что она сказала правду!

Эта мысль пришла в голову неожиданно и помогла оправдать то, что я собирался сделать дальше.

Каким бы сильным ни было возбуждение, я приказал своему телу успокоиться. Каждый воин должен уметь сдерживаться. Как настоящий охотник, выжидать добычу и лишь после этого бросаться на нее.

- Если она соврала... - грозился я, одеваясь.

Накинув брюки и рубашку, босой, покинул комнату. Остальные воины спали богатырским сном, и их мощный храп сотрясал старенькие стены гостиницы.

Магру я нашел в ее комнате. На мой стук она испуганно вскрикнула, а когда открыла дверь, лицо ее стало бледным даже в тусклом дрожащем свете свечи, что я держал в руке.

- Вам что-то нужно, господин Алексис?..- испуганно пробормотала женщина.

Нужно, Дикал побери! Нужно уснуть, а не думать о маленькой гордячке, отказавшейся стать моей любовницей. Это по ее вине я шарахаюсь ночью по гостинице, будто вор, а не грозный воин-предводитель. Я даже о Ниоре забыл, хотя прежде считал ее очень красивой и искусной в любовных утехах. Но сегодня мою страсть могла удовлетворить только одна женщина.

- Где комната Майлин? - спросил я, сводя брови к переносице.

До чего же это унизительно: расспрашивать хозяйку о какой-то там служанке. Но не заглядывать же, в самом деле, в каждую спальню, ища упрямицу.

Магра заметно вздрогнула и, охнув, прижала ладонь ко рту, словно запрещая себе говорить.

- Где Майлин?! - пришлось повторить еще строже. - Просто скажите, где ее комната и дайте ключ от нее. Это все, о чем я прошу.

Дрожащей рукой она отстегнула от связки нужный ключ и пробормотала:

- Она заперта в дальней комнате, в бывшем чулане. Вы же сами велели ее наказать, вот я и...

Ясно. Эта женщина, кажется, была рада выполнить мои указания. Даже те, которых я не давал.

- Не помню, чтобы приказывал запереть девушку! - объявил я. - Особенно в чулане.

Впрочем, это пойдет ей на пользу. Может быть, познав весь гнев хозяйки, она поймет, что место моей любовницы куда завлекательней, чем место служанки в обветшалой гостинице.

- Простите, господин Алексис... Я...

Тетка начала картинно заламывать руки, высказывая степень своего сожаления. Пришлось остановить концерт взмахом руки и приказом отправляться спать.

Сам же я направился к Майлин. Она спала в слишком маленькой даже для ребенка каморке, на узкой постели, застланной тонким покрывалом. Свернувшись калачиком, точно котенок, девушка тихо сопела во сне и иногда вздрагивала. Наверное, ей снился не самый лучший сон.

- Майлин... - позвал я тихо.

Она промурлыкала нечто неразборчивое и, перевернувшись на спину, закинула руку за голову. Ее желанное тело было так близко, стоило только протянуть руку. Плоть моя вновь напряглась, чуть ли не разрывая штаны. Никогда еще я не видел девушки прекраснее. Груди ее походили на роскошные плоды, которые так и хотелось попробовать на вкус. Не давая воли рукам, я ласкал ее взглядом: от маленьких розовых пяточек до темной макушки. Спящая, Майлин казалась особенно юной и беззащитной. На ней было все то же платье, в котором она приходила утром, но это даже к лучшему, что Магра не переодела ее в горбунью. С привязанным к спине камнем наверняка неудобно было бы спать. Сейчас ее подол задрался почти до бедер, открывая моему взгляду длинные стройные ноги с очаровательными острыми коленями, сжатые так сильно, что мне захотелось немедленно развести их в стороны. Поддавшись искушению, я задрал подол выше, чтобы убедиться в своем предположении.

Так и есть: Майлин не носила нижнего белья. Как многие девушки из бедных семей, она наверняка не имела достаточно средств на покупку нижнего белья. Уж я-то знаю, сколь дорого стоят шелковые панталоны и эти новомодные изобретения модисток, состоящие из двух сшитых вместе кусочков ткани. Кажется, их называют трусиками. Я покупал такие для Ниомы.

Но Майлин была прекрасна без дополнительных украшений. Под подолом простенького платья скрывался высокий лобок, покрытый темными завитками. Если бы она раздвинула в тот момент ножки, клянусь, я бы кончил тотчас же. Даже представляя, как мои пальцы раскроют ее нежные нижние губки, наверняка такие же розовые и манящие, как верхние, я испытывал величайшее возбуждение.

Стон вырвался из моего горла. Я почти рычал, как смертельно раненый зверь. И лишь одно лекарство могло спасти меня от неминуемой гибели.

Издаваемый мной шум испугал Майлин. Она нахмурилась, не открывая глаз, а после отчетливо произнесла:

- Алексис...

Дикал! Она прошептала мое имя во сне. Осознав это, я уже не мог сдержаться.

Майлин

Легко решиться сбежать, но трудно поступить так на самом деле, особенно если тебя заперли в комнате без окон. И все же я была полна решимости совершить побег и уже мысленно готовилась к нему. Но для начала надо было выбраться из заточения. Убедить тетку Магру, что поняла урок, усыпить ее бдительность. И держаться подальше от Алексиса.

Куда идти, сомнений не возникло. Лагра, моя любимая приемная матушка, много рассказывала мне о дальних странах, в которых я не бывала. О королевстве Ишатр и его короле Тариме Первом, погибшем во время нападения на дворец. О смерти всех его детей от руки короля Лимба. О том, как на престол взошел внучатый племянник Тарима Первого - самый близкий из родственников погибшего монарха. А еще - о храме богини Тирино, покровительницы плодородия и женской красоты, расположенном в зеленой низине между Озисом и Ишатром. По рассказам мамы, там любая женщина может найти поддержку и утешение, даже беглая рабыня или опороченная жена. Я слушала эти рассказы, затаив дыхание. Но никогда не думала, что соберусь отправиться туда.

Путь к храму богини долгий, к тому же Лагра не дала мне точных координат. И все же меня переполняла решимость. Если среди людей мне не удалось найти защиты и утешения, то почему бы не стать одной из жриц богини Тирино? Надо только добраться туда. Добраться во что бы то ни стало.

Именно об этом я размышляла все время, что провела в одиночном заключении. Мечты даже позволили забыть о жажде и голоде. Измерив небольшую комнату вдоль и поперек своими шагами, я все же легла на узкое ложе и заснула. Да так, что перестала отличать реальность от ночных грез.

Мне виделся чудесный сон. Будто я лежала на широченной постели. И не одна, а с Алексисом. Я видела огонь желания в его глазах, касалась его мощных плеч, мускулистых рук. Его загорелая кожа была твердой, под нею отчетливо перекатывались тугие мышцы. Во сне я могла признаться себе, что хочу его не меньше, чем он меня. Его ласки находили отзыв в моем теле, а губы шептали что-то неразборчивое. Кажется, он умолял меня ему отдаться.

- Не могу... - всхлипнула я по-настоящему.

И только тут заметила, что на моем бедре больше нет уродливой отметины. И это было так прекрасно, что я невольно улыбнулась. А после вновь потянулась к Алексису, подставила ему свои губы для поцелуя - неловко, так как еще никогда не была так близка с мужчиной. Он же, напротив, оказался опытным и внимательным любовником, как и обещал. Своими губами он раздвинул мои губы, и его язык принялся исследовать мой рот. Желание струилось по моим венам, будоража кровь. Эта чувственная пытка, которую устроил мне Алексис, заставляла меня забыть обо всем на свете и покоряться его воле. Я обхватила руками его мощную шею, целовала в ответ его губы, скользила языком по его языку.

Руки его в этот момент блуждали по моему телу, не оставляя без ласки ни единого миллиметра моего тела. Они, кажется, побывали всюду, в том числе там, где даже я сама к себе стеснялась прикоснуться. Но именно там сосредоточилось мое желание. Я отвечала на его безумные ласки, тянулась к нему, как к живительному источнику.

Долго и страстно Алексис целовал меня, разжигая в нас обоих пожар страсти. Он развязал ленту, что связывала мои волосы, и с видимым наслаждением погрузил руки в эту тяжелую массу темных локонов.

Дыхание мое стало тяжелым и прерывистым, будто я долго поднималась в гору. Желание охватило меня всю. Я была готова на любые безумства, наивно полагая, что все это мне только снится. Здесь, в мире грез мне было нечего стыдиться. В каком-то неистовом порыве я попыталась развязать шнуровку на платье, но Алексис осторожно убрал мои руки и сам спустил платье мне до бедер.

- Ты действительно девственница? - спросил он.

И я ответила положительно. Это было чистейшей правдой. Еще ни один мужчина не касался меня, ведь я считала себя чуть ли не проклятой. Позорное клеймо навсегда закрыло для меня путь к личному счастью. Кто захочет связываться с рабыней? Никто - ответ очевиден. Тем более не великий полководец и сын короля Озиса.

Но в моем сне Алексис был совсем другим: нежным, ласковым и очень страстным. Он больше не приказывал мне, я сама была готова дать ему все, что он только не попросит. Всю себя без остатка.

Огонь страсти разгорался во мне все сильнее, желание пронзало меня всю. Мне будто бы не хватало воздуха, и я жадно хватала его раскрытым ртом. Алексис усадил меня в кровати, а сам встал между моих разведенных в стороны ног, едва прикрытых спущенным с плеч платьем. Я не заметила, когда он успел скинуть одежду, так ловко это было проделано.

Сейчас Алексис был абсолютно голым. Я не верила своим глазам, глядя на его мужское достоинство, до того твердым и большим оно оказалось. Мне стало страшно. Я вздрогнула, и в этот момент поняла, что вовсе не сплю.

Алексис зашел в комнату, ставшую мне тюрьмой. Зашел и всеми силами пытался соблазнить, словно забыв о том, что сам стал причиной моего заточения.

Я нервно сглотнула застрявший в горле ком. Уставилась на Алексиса широко раскрытыми глазами, поняв, зачем именно он пришел. Я много раз слышала, что, ошалев от страсти, мужчина уже не может остановиться. А это значит, что Алексис изнасилует меня. Прямо сейчас, здесь, в этой комнате. И даже если я закричу, никто не придет мне на помощь.

Все что я могла, так это отползти к стене и скорчиться на кровати, обхватив колени руками и зажимая между бедер клеймо, пока Алексис не рассмотрел его. Комнату освещала единственная свеча, но он все равно мог увидеть. Раз это не сон, значит, и клеймо никуда не исчезло.

Меня трясло - теперь уже не от страсти.

- Пожалуйста, не делайте этого, - прошептала я мгновенно пересохшими губами.