1977

Глава 2

Мне пришлось смотаться в дом за старой ветровкой, которая уже давно пахла осенью и прелыми листьями. Натянув ее на себя, я снова вернулся на чердак. Привязал веревку к стропиле, проверил узел и обмотал другой конец вокруг себя. Секунду колебания – и я сделал шаг в портал.

Тьма. Настоящая, живая тьма, обнявшая меня ледяными руками. Дышать стало нечем. От этого я замер на месте, вспоминая, что на видео сначала тоже было темно. Я втягивал воздух, словно рыба, выброшенная на берег, отчаянно пытаясь насытить легкие, но понял, что здесь воздух был чужд, как само это место. Паника росла в груди, холодными пальцами сжимая сердце. Нужно двигаться. Но даже поднять ногу было непростой задачей. Как будто меня погрузили в цементный раствор. С неимоверным усилием я сделал шаг, на миг я даже решил, что это мне будет не под силу и я останусь здесь и в итоге задохнусь. Но я преодолел это место, это желе и вышел на другую сторону. Воздух ворвался в легкие с жадным вдохом, словно я выбрался на поверхность из воды.

Вокруг стоял запах старого дерева. Я осмотрелся. Передо мной был второй ярус старого сарая. Деревянные стены, пол, потолок. Из щелей между досками проникал свет – слабый, но настоящий. Я стоял посреди этой деревянной коробки, дрожа от холода. Тишина давила, как будто что-то следило за мной. На первый взгляд ничего враждебного здесь не было. В пространстве я не увяз, меня не схарчили монстры. И я решил, что необходимость веревки отпадает. Отвязав ее от себя, я спустился вниз по старой лестнице.

Первый этаж сарая был таким же, только холоднее. В углу стояли ведра, веник, совковая лопата – как будто их совсем недавно кто-то оставил. Я открыл дверь, впустив внутрь холодный, морозный воздух, и шагнул наружу. На земле лежал снег. Я сделал несколько шагов, слушая, как он хрустит под ногами. Снежинки неспешно падали с неба, крупные, как куски ваты, подброшенные небрежной рукой. Синие тучи висели низко, казалось, до них можно дотянуться рукой.

Я зашагал вперед, оглядываясь по сторонам. Кроссовки проваливались совсем чуть-чуть. Куда бы я ни посмотрел, передо мной растянулся чей-то дачный участок – идеальный, ухоженный, как в рекламе загородной недвижимости. Домик из свежего дерева, баня с новенькой крышей, садовые деревья, укрытые легким слоем снега, стояли смирно, как солдаты. Все выглядело так, будто все здесь построили совсем недавно – ни намека на старость, никаких запустений. Взгляд скользнул по этому идеальному пейзажу, и в голове невольно возник образ моей дачи: старой, облезлой, выглядевшей ветераном после многих битв.

И вот что странно – страха не было. Наоборот, было ощущение, что я каким-то немыслимым образом угодил внутрь новогоднего шара.

Поднялся на крыльцо домика и заглянул в окно предбанника. Иней рисовал узоры на стекле. Внутри – ничего особенного. Шкаф, вешалка. Дача, как дача. Поднял кулак и, поразмыслив с миг, постучал в дверь. Ожидаемо, никто не открыл. Затем я позаглядывал в окна дачи. Но ничего не рассмотрел, зановески скрывали мир по ту сторону стекла.

Огляделся еще раз. Тишина. Но воздух… таким воздухом можно было бесконечно дышать. Легкий, как в горах. Странно. Очень странно. Еще на снегу не было совершенно ничьих следов. Кроме, моих.

Я обошел угол дома и увидел на стене белую табличку. «Еловая 27». У меня внутри все оборвалось. Это был адрес моей дачи. Только это не моя дача. Или все-таки моя?

Все здесь очень странно…

Встав в центре участка осмотрелся. Все вокруг казалось до боли знакомым, но в то же время абсолютно чужим. Вот баня – будто близнец моей, только слишком новая, свеженькая, без следов времени. Даже стояла точно там же. Но сарай… его у меня не было. На его место у меня дача. А вместо того дома у меня малина растет.

Мой взгляд скользнул к ели. В памяти всплыла картина: да, у меня тоже была ель, только гораздо больше, раскидистее. А эта – крохотная, всего метра полтора, будто еще ребенок, которого принесли в этот мир. Взглянул на соседский участок. Да, там все выглядело точно так же, как у моего соседа. Только вот как-то чересчур ново, как будто дом и заборы построены пару лет назад.

– Что за черт, – прошептал я, ощутив холодок, пробегающий вдоль спины.

Я достал из кармана телефон – сети не было. Сделал несколько снимков: баня, дом, сарай, участок. Ель тоже не забыл сфотографировать. Когда вернусь обратно, внимательно рассмотрю все кадры, может, найду какую-то зацепку.

Вернувшись к дому, я осторожно отворил калитку и вышел на улицу. Передо мной простирался ровный слой снега – ни следа, ни единого намека не движение машин. Странно. В моем мире здесь уже давно бы кто-то проехал, оставив колеи. Я двинулся по улице, решив провести небольшую разведку. Долго задерживаться не хотел – холод сковывал тело, пробираясь под ветровку все сильнее. Сделав фотографию улицы, сунул телефон обратно в карман и, обняв плечи руками, двинулся вперед.

«Дойду до первого перекрестка и сразу назад», – решил я про себя, понимая, что замерзаю. Возвращение к порталу казалось самым разумным вариантом в этой ситуации, но любопытство грызло меня изнутри.

Улица казалась до боли знакомой. Почти те же дома, только все выглядели чересчур свежо. Вот, например, дом, точь-в-точь как у Петрова, моего соседа. На оконных рамах – новая синяя краска, стены побелены недавно. На крыше, как и у Петрова, указатель ветра в виде Бабы Яги на метле. Помню, Петров как-то рассказывал, что эта фигурка с советских времен, и каждый раз смеялся, называя ее тещей. Я остановился, пристально смотря на Бабу Ягу. Здесь она была выкрашена в ярки синий цвет, а у Петрова давно покрылась ржавчиной, была поеденная времен и дождями.

Решив не задерживаться, я двинулся дальше, и тут заметил еще одну странность, которая повторялась на каждом участке, как дежавю. Заборы. Они здесь все деревянные, простые и новые, аккуратные, почти игрушечные. У нас на улице почти все уже давно сменили ограждения на профнастил – надежнее, практичнее.

«Что это за чертовщина?» – подумал я, шаг за шагом пробираясь вперед по этой странной улице, пытаясь найти хоть что-то, что объяснит происходящее.

Я остановился на перекрестке и огляделся. Откуда-то тянуло дымком, словно кто-то растапливал печь или баню. На соседской улице стояла серая «Копейка», то есть «Жигули», но выглядевшая слишком прилично, будто ее только что выкатили из гаража какого-то педантичного коллекционера. Она сразу привлекла мое внимание. Номерной знак бросался в глаза: «46-19 ККА».

Подойдя ближе, я заглянул в салон. Все внутри было в идеальном состоянии – почти как новое. Руль, сиденья, даже приборная панель выглядели так, что машина только что сошла с конвейера завода. Я хмыкнул, пытаясь осмыслить увиденное. Взглянул на дом, стоявший рядом. К калитке по снегу тянулись следы. Мелькнула мысль позвать хозяина и пристать к нему с вопросами, но что-то во мне моментально отмело эту идею. Не знаю почему, но мне казалось, что это приведет к чему-то нехорошему, к тому, чего мне лучше не знать.

Оглядевшись по сторонам, я достал телефон и сделал снимок «Копейки». Потом, поежившись от холода, заметил, что пальцы ног уже не чувствовал, и решил больше не задерживаться. Пора возвращаться к порталу.

« Что за странные дела творятся…» – пронеслось в голове, пока я быстрым шагом направлялся обратно.

Закрыв калитку за собой, я замер на месте и оглядел участок. В этот момент меня осенила догадка, настолько внезапная и дикая, что я тут же отмахнулся от нее, посчитав абсурдной. Однако мысль вернулась, не давая покоя. Я хмыкнул, словно в ответ самому себе. Тут мой взгляд упал на ржавый гвоздь, лежащий на подоконнике. И мне в голову пришла совсем нелепая идея. Хотя, подумав, я решил что в нынешней ситуации это не так уж и глупо – просто своего рода эксперимент.

Взяв гвоздь, я пошел в сарай за лопатой. Вернувшись к ели, я огляделся, проверяя, не смотрит ли кто. Чувствовал себя так, словно готовлюсь к какому-то тайному ритуалу. Абсурд! Я собирался вбить ржавый гвоздь в ствол ели. В здравом ли я уме? Сомневаюсь. Но вся эта ситуация давно вышла за пределы здравого смысла.

Стук лопаты о гвоздь разносился по участку. Каждый удар эхом отдавался в моих ушах. Когда гвоздь был вбит до самой шляпки, я быстренько вернул лопату на место в сарай. Теперь осталось одно – вернуться через портал. Я поднялся наверх. Одна только мысль о том, чтобы снова шагнуть в него, оказаться в этом черном, вязком нечто, заставали меня вздрогнуть. Но выбора не было. Набрав полные легкие воздуха, я пересилил свой страх и шагнул в портал, готовясь к тому, что снова окажусь в странном месте…

Опять темнота. Снова это вязкое, как болотная тина, ощущение – и на этот раз сильнее. Я застрял. Тело буквально прилипло к этому черному студню. Наклонившись вперед, я напрягся так, что заложило уши, мышцы заболели, но я пробивался через это тягучее препятствие. В какой-то момент портал сдался, как животное, выпустившее свою добычу, и выплюнул меня на пол чердака.

Я рухнул с глухим стуком, почувствовав, как грубо счесал подбородок. Хорошо хоть рот был закрыт, иначе бы язык себе откусил. Поднявшись на локоть, я оглянулся на портал, ожидая увидеть там… кого? Или что? Ничего. Портал остался таким же пустым и загадочным. Но ощущение, что что-то или кто-то наблюдает, не покидало меня.

Я вытер кровь с подбородка и бросил взгляд на Юру. Он все еще спал, как младенец, даже не подозревая, в каком месте я только что побывал. Я оперся спиной на стропила и достал сигарету. Чиркнул спичкой о коробок и табачный дым заполнил воздух чердака. Я сидел так минут пять, погруженный в странную смесь облегчения и пустоты – как после затяжного секса, когда сознание медленно возвращается в реальность.

Докурив, я затушил сигарету о пол, сжал в кулаке окурок и, наконец поднявшись, скрутил веревку и положил на пол. А потом медленно направился к выходу. Бросил взгляд на Юру и застыл на месте. В голове мелькнула мысль: а не разбудить ли его и не спустить вниз? Но тут же осекся. Какая, к черту, разница? Когда он проснется, вряд ли поймет, как оказался на чердаке. И, если честно, не думаю, что будет помнить про портал. Да и вообще, зачем его будить? Пусть спит.

Спустившись вниз, я повесил ветровку на крючок и вернулся к столу, но садиться не стал. Взгляд мой сразу же метнулся к ели, возвышающейся над участком, как старый, молчаливый стражник. Гвоздь. Я должен найти этот треклятый гвоздь. Пару минут я ломал голову, как лучше это сделать, а потом направился к даче. Спустя несколько минут я сидел на древнем диване и раскручивал колонку старого магнитофона. Он был здесь, чтобы мы могли слушать музыку на посиделках, но, честно говоря, толку от него было мало. Из двух колонок жива была одна, и именно та что сдохла я теперь разбирал, методично выкручивая шурупы.

Наконец, вытащил магнит – довольно тяжелый, размером с кухонную тарелку, как я и рассчитывал. Затем подошел к окну, сдвинул занавеску и, глянул, не пришли ли друзья. Нет, их не было. Последнее, что мне хотелось – объяснять, зачем мне понадобился магнит.

Вернувшись к столу, я взял кухонный нож и, сунув его за пояс, начал возить магнитом вдоль ствола ели, там, где должен был находиться гвоздь, где-то в метре полтора над землей.

Честно говоря, ситуация была абсурдной. Ни в каком кошмаре я не мог увидеть, что буду заниматься этим. Если бы кто-то увидел меня сейчас, например, сосед или друзья, то решили бы, что я свихнулся окончательно. В особенности Юлька, она наверняка сказала бы что-то вроде: «Ну все, вот и приехали, у Сереги белочка». Я усмехнулся, продолжал искать магнитом гвоздь и вдруг магнит дернулся к стволу. Есть! Бросив его на землю, я вытащил нож и начал сдирать кору. Лезвие медленно, но уверенно вгрызалось в древесину, оставляя глубокую рану на теле дерева. Через несколько минут я почувствовал, как нож наткнулся на что-то твердое.

Металл.

Неужели?

Когда я наконец разглядел шляпку гвоздя, холод пронзил меня, будто ледяная жидкость заполнила мои внутренности. Вот он. Это он. Гвоздь! Я уставился на него, и не мог поверить своим глазам. Туго сглотнув, вернул нож на стол, сел на табурет и налил себе водки. Осушил стаканчик, горло мгновенно обожгло. Несколько минут я сидел, не думая ни о чем. В голове была пустота. Мне нужно было прийти в себя.

Теперь я был уверен – я побывал в прошлом. Но какой там был год? Как определить? Я поднял взгляд на ель. Может, по ее высоте? Сейчас она, наверное, метров двенадцать, плюс-минус метра два. Но сколько ей лет? Насколько быстро растет ель?

Я вытащил из кармана телефон и полез в интернет. Нашел сайт фирмы, которая специализировалась на посадке декоративных растений. Пробежал глазами информацию.

– За десять лет – пять метров, за двадцать – восемь, за сорок – пятнадцать, – пробормотал я, читая с экрана.

Отложив телефон на стол, я решил прикинуть возраст моей ели. Вышло, что ей около сорока лет. То есть, если отнять сорок лет от нынешнего года, я был где-то в 1984-м.

– Охренеть, – прошептал я.

В этот момент до меня донеслись голоса с улицы, а затем взорвался женский смех. Следом послышался смех Сереги. Его смех, я ни с каким другим не спутаю. Ржет как конь. Вся компания собралась за столом.

– А где Юрок? И что с твоим подбородком? – спросил Женя, протягивая руку к бутылке водки.

– Спать ушел в дом, – сказал я, стараясь выглядеть спокойным. - А подбородок... ерунда, - отмахнулся я. Черт, совсем про него забыл!

– Почему не пришел? – вгрызлась в меня глазами Юлька.

– Я люблю уединение… – сухо ответил я.

– Ага, любит он, – фыркнула она.

Юра поинтересовался, кому что налить, и когда мы выпили, все продолжили живо обсуждать, историю, как мы ездили в прошлом году в Архыз. Видимо ее начали говорить еще на речке. Тогда в горах мы заблудились. Юлька сломала лодыжку, и мне приходилось таскать ее по горам на своих плечах. Ага, смешно им.

Я их даже не слушал, а думал, о портале. Значит, на той стороне – СССР, год 1984, плюс минус несколько лет. Мне открываются уникальные возможности. Там я могу стать, кем захочу, смогу увидеть своих родителей молодыми. Я был не в силах полностью осознать эти возможности. Сознание отказывалось в это верить. Я стал планировать, что сделаю на той стороне первым делом. Столько было планов, что они сменяли друг друга, сложно было выбрать что-то одно. Мои мысли были похожи на муравьев в перевернутом муравейнике.

– Сереж, ну хорош уже грузиться! – наконец-то обратила на меня внимание Юлька. – Ты на поминки пришел что ли? Развлеки меня, мне скучно!

Я был настолько погружен в мысли о СССР, что со стороны это выглядело так, как будто я был не в настроении. Веселиться мне сейчас хотелось в последнюю очередь. Я был похож на мальчишку, которому на день рождения подарили заветную машинку, хотелось с ней поиграть прямо сейчас, а меня звали за праздничный стол. Мне требовалось уединение.

– Норм все. В баню пойдем? – обратился я ко всем.

Компания единогласно поддержала предложение, и я пошел за дровами, а затем начал растапливать банную печь. Мысли, что ждет меня в СССР, продолжали крутиться в голове, как заевшая пластинка граммофона. Затем мне удалось переключиться на планирование второго похода на ту сторону. Думал я над этим уже сидя в парилке, в полном одиночестве и совершенно голый. Первый в баню пошел я, проверить парок.

Для путешествия на ту сторону нужна была подходящая одежда. Это не то, что можно было бы легко найти в Армавире – особенно в хорошем состоянии. Классика всегда срабатывает, верно? Я выбрал пиджак, брюки и рубашку. Везде уместно, даже в СССР. Но одно дело – выглядеть правильно, другое – не замерзнуть. Пальто. Черное, драповое – то что нужно. В СССР такие, кажется, носили. Может, никто и не заметит подвоха. И все-таки, что-то еще нужно… деньги. Да, нумизмат – отличная идея, но это потом. Сначала – просто прогулка в СССР.

Сегодня мы ночуем на даче, а завтра все разъедутся по домам. Я заберу костюм из дома и вернусь. Но как объяснить Юле?

Из предбанника донесся скрип двери. Кто-то постучал в дверь парилки.

– Сереж, можно войти? – голос Жанны. Только ее тут не хватало.