Алхимаг: Черный ворон

Глава 17

Мои одноклассники обсуждали сумасшедших изгоев до конца перемены. Пока мы шли на следующий урок, я обратил внимание, что и другие студенты в коридорах говорят о бесчинствах очередного Печатника.

Мне казалось странным, что эти маги появляются лишь для того, чтобы сеять смерть и хаос. Должна же быть у них какая-то ещё цель. И не могут все они быть безумцами. Или могут? Говорят, Антивещество пагубно влияет на разум и психику того, кто к нему прикасается. И чем сильнее становится чародей, тем в большее чудовище превращается.

Следующий урок был посвящён работе с фамильярами. Чурам и их хозяевам предлагались различные задания, которые нужно было выполнять в особом корпусе, разделённом на множество помещений. Студенты занимали каждый своё и там проходили испытания.

Василисе эти уроки ужасно не нравились. Она считала их унизительными. Но делала всё, что полагалось. Попутно доставая меня своим нытьём, конечно.

Уроки эти предназначались только для тех, у кого чуры уже «вылупились», как это называлось на местном жаргоне.

У Грызлова фамильяр имел вид ворона, которым брюнет очень гордился, так как эта птица считалась символом первого этапа Великого Делания. Чур был сварливым и постоянно норовил что-нибудь стащить. Приходилось держать ухо востро, когда ворон Левшина ошивался поблизости. Особенную тягу птица испытывала к блестящим предметам. Из-за этого Зоя в шутку называла фамильяра сорокой, а тот грозился рано или поздно выклевать ей глаза.

У Авасара чур принял форму тушканчика. Выглядел просто душкой, но постоянно препирался с Василисой. Правда, кажется, обоих это только забавляло. Была у лягушки необъяснимая слабость к фамильяру араба.

Зоин чур выглядел, как сова. Вращал головой и моргал огромными круглыми зенками, время от времени ухая так, что находившиеся поблизости поначалу от неожиданности подскакивали и вздрагивали.

А вот у Зоиной подружки Марины чур ещё не появился. Как и у примерно трети класса. Так что этих студентов забирали во время уроков с фамильярами на занятие по духовному развитию. Иначе говоря, заставляли медитировать. Чтобы время зря не тратили.

После урока с чурами было фехтование. Каждый из нас успел поспарринговать с гомункулом. Я, в том числе.

Очень в первый раз опасался, что будет заметно сходство наших стилей, так что старался использовать приёмы, которыми меня научил Еремей, а также прибегать к необычным связкам и хитростям. Устал в результате больше, чем от десятикилометровой пробежки. К счастью, моё тело быстро восстанавливалось.

Надо сказать, вскоре я понял, что именно эти схватки с мунком приносили мне больше всего пользы, ведь во время них приходилось изворачиваться и придумывать что-то новое, отличное от сухого и академичного, хоть и очень эффективного стиля биоробота. Постепенно я становился всё более изощрённым бойцом, так что уже мог одолеть своих обычных соперников, даже не позволяя арматориуму действовать за меня.

То же самое было с рукопашкой, на которую тоже иногда приводили гомункула. Мои приёмы становились разнообразными, непредсказуемыми. Я чувствовал удовлетворение. Росли мои показатели психического состояния. Медитации тоже оказывали на него положительное воздействие. Я уже мог успокоиться куда быстрее, чем раньше, стабилизация даже после сильного стресса происходила буквально за пару минут. Отслеживать это я мог благодаря арматориуму, который услужливо оповещал меня об этом время от времени.

Вот только мои физические данные не менялись. Я помнил, как Николай говорил, что для этого нужно вводить в гомункула особый состав, но он планировал сделать это лишь через два года. Я и так выглядел немного крупнее большинства своих сверстников.

После дополнительных занятий, когда я уже собирался отправиться на парковку, чтобы ехать домой, меня неожиданно догнала Марина, подружка Зои. Она шла с духовной практики.

— Привет! — сказала она, поравнявшись со мной. — Ну, как твой чур? Слушается?

Я кивнул.

Прежде мы не оставались с глазу на глаз, и вести «беседу» тет-а-тет не приходилось. Всегда поблизости находился кто-нибудь из наших общих друзей.

— А меня уже достали эти медитации! — поделилась, шагая рядом со мной, девочка. — Скорей бы чур вылупился! Жду не дождусь. Интересно, каким он будет. Слушай, я вот, что спросить хотела. У меня тут появились билеты на «Огненные кольца Повелителя драконов», как раз две штуки. Зоя пойти не сможет. Составишь компанию?

Я слегка растерялся. Никак не ожидал, что Марина меня куда-нибудь позовёт. Или любая другая девчонка. Ну, серьёзно, какой из меня собеседник? Не переписываться же в мессенджере. К тому же, меня эти мелкие самки совершенно не интересовали. Ну, серьёзно, на кой они мне сдались?

Так что я уже собирался отказаться, как вдруг вспомнил, что каждый аристократ по достижении совершеннолетия должен жениться. Чтобы взять приданное и обзавестись поддержкой какой-нибудь влиятельной семьи, помимо собственной. Так и формировались дворянские кланы. Этому придавалось большое значение. Насколько мне было известно, родня Марины была в империи не из последних. Конечно, о браке говорить пока рано, да и детей гомункулы иметь не могут, но заводить хоть какие-то отношения с женским полом не помешает. По крайней мере, понять, чем дышат местные самки. И потом, ни для кого не секрет, что, если на твоей стороне женщины, у твоих ног весь мир. Жёны куда влиятельней, чем принято считать. Не так много мужей, которые не советуются с супругами и не прислушиваются к ним. Хотя, конечно, никогда в этом не сознаются.

— Завтра в половине пятого, — сказала Марина, глядя на меня. — Новый фильм, все наши от него в восторге. Есть планы на завтра?

Я отрицательно покачал головой.

— Вот и отлично! — обрадовалась Марина, приняв это за согласие пойти с ней. — Тогда встретимся возле входа, — она быстро сунула мне один билет. — Здесь адрес и всё прочее. Ну, ладно, пока! Мы с Зоей сегодня едем на плавание, так что до завтра!

И она умчалась вперёд.

Я повертел в руках билет. Ладно, попробуем… Вряд ли это сложно.

Из нагрудного кармана высунулась Василиса.

— Ого! — пророкотала она. — Ква-ква. Нашего мальчика пригласили на свидание! Поздравляю.

— Это не свидание, — подумал я.

— Оно-оно, — твёрдо заявила лягушка. — И ты это отлично знаешь. Женишься на ней?

— Не болтай чепухи!

Сунув билет в задний карман брюк, я поспешил дальше по коридору.

— Не волнуйся, — насмешливо сказала Василиса. — Я тебе подскажу, как не ударить в грязь лицом, если что.

— Тебе-то откуда знать⁈

— Ну, я тоже женщина, вообще-то!

— Никакая ты не женщина. У чуров вообще нет пола. Ты только прикидываешься… самкой.

— Фу! Как грубо! Тебе должно быть стыдно.

— Ещё чего!

— Когда придём домой, съем твою псину.

— Мы оба знаем, что ты этого не сделаешь.

— А вот посмотрим! — зловеще пообещала Василиса и нырнула в карман.

Вернувшись домой, я сразу понял, что застал процесс усиления охраны территории. Повсюду были солдаты личной гвардии Мартыновых. Я и не подозревал, что их так много. По парку разгуливало втрое больше «Витязей» и «Ратиборов», а также добавились люди с цепными зверями, отдалённо напоминавшими помесь ящеров, леопардов и собак. Вдоль ограды размещались автоматические орудия, а также устанавливались дополнительные генераторы защитных полей — вышки с синими светящимися сферами, внутри которых полыхали молнии.

Справа от крыльца я заметил Николая. Он беседовал с каким-то мужчиной в чёрном пальто и старомодной шляпе, как у гангстера из старых фильмов. Кажется, они о чём-то спорили.

Я хотел проскочить мимо незамеченным, но тут незнакомец обратил на меня внимание.

— Кажется, это ваш сын, князь, — сказал он громко.

Николай обернулся, чуть подумал, а затем приглашающе махнул мне рукой. Блин! Пришлось подойти.

— Ярослав, — представил меня алхимаг собеседнику. — А это господин Эссен из Департамента по надзору. Он обеспокоен тем, что участились случаи появления Печатников в столице, и настаивает, чтобы у нас разместились его сотрудники.

— В целях повышения безопасности, Ваше Сиятельство, — проговорил Эссен. — Ваши исследования слишком важны, чтобы рисковать. Как и вы сами.

Взглянув в его лицо внимательней, я вдруг понял, что левый глаз у него жёлтый и с вертикальным зрачком!

— Если нужно, я получу предписание лорда-протектора, — сказал Эссен. — Уверен, Его Светлость возражать не станет.

— Не будем беспокоить лорда-протектора по пустякам, — холодно проговорил Николай. — Сколько агентов вы хотите здесь оставить?

— Шестерых. Они все профессионалы и в случае чего будут весьма полезны.

— Хорошо. Я распоряжусь предоставить им гостевые комнаты.

— Весьма признателен за понимание, князь. Они не причинят вам беспокойства, уверяю.

— Очень надеюсь. А теперь прошу извинить, мне пора идти.

— Разумеется, Ваше Сиятельство. Не смею задерживать.

Обняв меня за плечи, Николай повёл меня в дом. Я чувствовал его раздражение.

— Только этих соглядатаев и не хватало! — пробормотал отец. — Как будто без них нам не справиться. Так и норовят влезть в каждую щель!

Вскоре нам попались навстречу мужчина и женщина, одетые почти так же, как Эссен. И у обоих один глаз был нечеловеческим. Они молча поклонились отцу и свернули в левый коридор.

Я достал блокнот и написал вопрос.

— Что там у тебя? — нахмурился Николай. — А, ты про это… Сотрудники Департамента по надзору вставляют себе глаз уаджит. Это такое мелкое чудище, похожее на змею. Водится в мире Дуата. Благодаря её глазу они могут видеть тепло. Ну, сквозь стены и предметы, — пояснил он, заметив в моём взгляде непонимание. — Старайся не обращать на них внимание. Представь, что их тут нет. Надеюсь, скоро и не будет…

На следующий день меня сопровождало в Менториум уже пять телохранителей. Я не очень понимал причину такого повышения мер безопасности. Из-за Печатников? Но ведь охране их всё равно не одолеть. Так какой смысл? Или Николай опасался кого-то другого? Эссен упомянул его важные для империи исследования. Наверное, немало людей хочет их украсть. Или помешать им.

В фойе Менториума меня встретили Левшин и Авасар. Я вдруг вспомнил, что так и не последовал совету Еремея и не спросил приятеля, где тот раздобыл белую ртуть. А надо бы.

Но до звонка оставалось всего несколько минут, к тому же, Михаил был не один, а при Авасаре он явно ничего не скажет.

— Какие планы на сегодня? — спросил Левшин, пока мы шли к кабинету. — Не хотите в Колизей сходить? Сегодня там показательные бои школ Белого тигра и Золотого карпа. Вход бесплатный, поэтому приходить лучше заранее, чтобы занять места.

«У меня встреча», — написал я в телефоне и показал приятелю.

— С кем это? — удивился он.

«С Мариной. Идём в кино».

— Ого! Это ты её позвал?

Я отрицательно покачал головой.

— Значит, она тебя. Прикольно! Поздравляю, она классная. А мне вот Зоя нравится, — понизив голос, признался вдруг Михаил. — Сам думаю куда-нибудь её пригласить. Как считаете, согласится?

— Ну, ты дольше с этим тяни, так, глядишь, тебя и опередит кто-нибудь, — усмехнулся Авасар.

— Кто⁈ — обеспокоенно вскинулся Левшин.

— Почём мне знать? Мало ли.

— Ладно, сегодня к ней подойду. Только придумаю, куда позвать.

На большой перемене Марина догнала меня в коридоре, пока я шёл в столовую.

— Ну, как, не передумал? — спросила она. — Всё в силе?

Я кивнул.

— Отлично! Тогда встретимся на парковке.

Больше мы с ней о предстоящем походе в кино в течение учебного дня не говорили.

Думая о свидании, я пришёл к выводу, что даже хорошо, что у меня немота: я понятия не имел, что положено говорить в таких случаях. В смысле — на свиданиях с детьми. У меня не было с человеческими отпрысками никаких общих интересов или тем. Кроме того, что касалось алхимии.

На одной из перемен я всё-таки поймал Левшина одного, отвёл к окну в рекреации и задал вопрос про ртуть.

Парень тут же смутился.

— Слушай, я не должен про это болтать, — сказал он. — Прости, конечно, но сам понимаешь: эту штуку не купишь просто так в магазине. Особенно, если тебе тринадцать.

«Поэтому и спрашиваю», — написал я в телефоне и показал ему. Похоже, Еремей был прав: что-то тут нечисто!

— Хм… Ну, да, ясно. Только… я не могу сказать. Обещал. Так бы, конечно, скрывать не стал. Но слово есть слово. А тебе зачем? Тоже достать хочешь?

Я уже собирался ответить отрицательно, но тут мне пришло в голову, что, если я скажу, что мне нужна белая ртуть, возможно, Левшин сведёт меня с тем, кто дал ему её. Рискнуть, во всяком случае, стоило.

Поэтому я кивнул.

— Слушай, я могу спросить… Может, даст ещё.

«Бесплатно?» — написал я.

— Ну, в прошлый раз мне её подарили, да.

А вот это было уже, действительно, странно.

«Познакомишь нас?»

Прочитав вопрос, Михаил замотал головой.

— Не-не! Прости, Ярик, не могу. А про ртуть спрошу, конечно.

Наседать я не стал. Ясно было, что имя приятель не назовёт. Данное слово для аристократов не пустой звук.

В конце дня после дополнительного занятия я вышел из кабинета, заскочил в туалет, а затем отправился на парковку.

— Ярослав, есть минутка? — раздался вдруг голос Михаила.

Повернув голову, я увидел, как он идёт ко мне со стороны гардероба.

— Надо кое о чём поговорить.

Наверное, про ртуть. Неужели он уже успел обсудить мою просьбу? Что-то быстро…

Я кивнул и приготовился слушать.

Однако Левшин начинать разговор не торопился.

— Не здесь, — сказал он. — Пойдём ко мне в машину. Там нас никто не услышит.

Я постучал по наручным часам. Мол, мне скоро на встречу с Мариной идти.

— Это ненадолго, — сказал Левшин. — Всего пара минут.

Пара минут у меня точно была. К тому же, мы с Мариной договорились встретиться на парковке, так что идти там будет совсем близко. А про ртуть — это важно. Теперь я понимал, почему Еремей советовал выяснить, откуда она взялась у Михаила. Кто-то подарил ему крайне ценный элемент, отлично понимая, что парень может пострадать. А что, если этот кто-то знал, что Левшин будет при этом не один? В таком случае целью мог быть сын придворного чародея. И, если бы у Николая Мартынова в этот момент не оказался под рукой гомункул, которого он делал для лорда-протектора, план удался бы. Ярослав сейчас был бы почти три месяца, как мёртв.

Я кивнул, и мы пошли на парковку.

Там было много учеников, которые, как и я, только вышли с дополнительных занятий. Зои видно пока не было. Ну, и хорошо.

— Сюда, — сказал вдруг Михаил, сворачивая влево.

Мы двинулись к краю парковки, где обычно вставали на оставшиеся места машины студентов, которые приезжали совсем незадолго до первого урока.

Странно, ведь я отлично помнил, что Михаил уже ждал меня в фойе, когда я вошёл утром в Менториум.

Может, его водитель зачем-то перепарковался?

Пройдя между рядами автомобилей, я увидел белый «Фрезе» с тонированными окнами. Левшин направлялся к нему. Протянул руку к задней дверце, распахнул её и повернулся ко мне, приглашая сесть.

Я остановился. Что-то было не так.

Мы стояли, глядя друг на друга. Что меня смущало?

— Давай же, — сказал Михаил. — Ты сказал, у тебя мало времени.

Шофёр! Вот, что было не так!

Он не вышел из машины, чтобы открыть дверь. Это было очень странно. В среде аристократов — даже неприемлемо.

Я машинально сделал шаг назад. Левшин прищурился, лицо его вдруг стало жёстким.

— Я-я-ри-ик! — донёсся до меня сзади окрик.

Обернувшись, я увидел поверх крыш автомобилей стоящего на крыльце Менториума Михаила!

Он помахал рукой. Рядом с ним была Зоя.

— Ты куда-а⁈ — крикнула она.

А затем на удивление сильные руки схватили меня за плечо, рванули и потащили к распахнутой дверце «Фрезе»!