Алиса. Другая история Страны чудес

Глава 32

Она пришла в себя в переулке.

На неё давила какая-то странная тяжесть, и Алиса принялась дрыгать ногами, пытаясь высвободиться из-под одеял и силков, удерживавших её... а затем поняла, что это всего-на-всего юбки, передник и всевозможное нижнее бельё. Она уже отвыкла от такой многослойности, походив в другом, чудостранном, наряде.

– Шляпник! Рука Шляпника! – воскликнула она, силясь вспомнить. Это была ладонь человека постарше, ещё сохранившая лёгкую пухлость вокруг костяшек, но истончавшаяся на участках между ними. – Нет, не то! Детали! – Однако хитрый Алисин мозг заменил описательные слова на конкретные факты, сводя то, как именно выглядел Шляпник, к тому, как он, вероятнее всего, должен был выглядеть. Так по пробуждении работает любой мозг: восполняет забытые и фантасмагорические фрагменты сна.

Большой цилиндр, лохматые волосы, крупный нос, невысокий рост, как на детской иллюстрации в сборнике потешек...

– Карторез! Мы почти дошли до дворца! Показали яйцо орнитсвилльцам, и Королева Крестей должна была прийти! Мы почти победили!

Над ней стояли двое детей с площади. Они встревоженно на неё глядели. Одной из них была Зара. Как зовут мальчика, Алиса не знала.

– Госпожа Алиса, вы в порядке? – заботливо спросил мальчик. – Вы такая бледная.

Предметы то появлялись, то исчезали из фокуса.

– Мне нужно вернуться, – сказала Алиса, стараясь удержать ощущения, которые испытывала всего несколько мгновений назад. К сожалению, всё, к чему эту привело, – ужасная боль, а затем слабость, в то время как все заботы мира удалялись от неё.

Карторез. Горящие кучи мусора/Безумная королева. Конец света... отчаяние...

«Запоминай, Алиса!» – сказала она себе.

Она закричала, отнюдь не по-Алисиному. Скорее издала громкий натужный стон, пока всё тело и душа пытались изгнать реальный мир с его чувственными раздражителями, вторгавшимися в её разум.

Она провела ногтями по рукам, оставляя длинные белые царапины и капли крови, похожие на жемчужинки. Боль поможет сосредоточиться. Боль поможет вспомнить...

– Что ты делаешь? – закричал мальчик. – ПЕРЕСТАНЬ!

Зара была более практичной и просто протянула сильные и пухлые ручонки, хватая Алису.

– Я просто пытаюсь кое-что вспомнить, – сказала Алиса спокойно.

– Может, лучше завязать нитку на палец? – предложила Зара с беззаботной иронией, которая казалась слишком ранней для семилетней девочки. С другой стороны, именно столько было Алисе, когда она впервые разговаривала с чудищами и существами из того, другого, мира.

Вместо взрослых из этого.

Алиса слабо ей улыбнулась. Во рту был ужасный вкус. Она попыталась избавиться от него, довольно некультурно прищёлкнув языком.

– Твоя камера пропала, – сказал мальчик, поднимая Алисину сумку и встряхивая её с явной лёгкостью. Он заглянул внутрь. – Хотя всё остальное на месте.

– Моя камера? – воскликнула она в смятении. Затем: – Нет, постойте, это не важно. Есть вещи поважнее. Целый мир...

– Я правда думаю, что тебе нужно к врачу, – сказал мальчик серьёзно. – У тебя случился припадок или что-то вроде.

– Нет, я в порядке. Наверное, просто упала в обморок, и кто-то, проходя мимо, увидел меня и украл ценные вещи.

Однако всё было не совсем так, верно? Алиса помнила, как споткнулась. Помнила чью-то руку и как не могла вдохнуть. И злоумышленника...

– Цепочку и кольцо не тронули, – быстро заметила девчушка.

– И кошелёк с деньгами, – сказал мальчик, поднимая его и тряся.

– Кто-то напал на меня... просто чтобы отнять камеру? Почему он не взял остальное? – Пока она прикидывала, какой в этом смысл, у неё зазудела рука. Алиса лениво её почесала, а затем вспомнила, откуда ушиб. – Нет-нет, всё это не важно. Мне и без того есть о чём беспокоиться. – Алиса поднялась на ноги, нетвёрдо, но решительно. – Мои дорогие, большое вам спасибо, что спасли меня. Если это не доставит вам слишком много хлопот, могу ли я предложить вознаграждение за то, чтобы вы проводили меня домой в целости и сохранности?

– Никаких вознаграждений, – сказал мальчик просто. Девочка с отвращением сплюнула.

«Ага! – подумала Алиса, – Так вот как это делается. Нужно запомнить!»

– Разрешите хотя бы возместить расходы за то, что поможете мне добраться туда и донести сумку? – вежливо спросила она. – И, если я попрошу позже, перескажете странности, о которых я могу заговорить по дороге?

– Домой или к врачу? – спросила Зара, закатывая глаза. Последнее слово она произнесла на русском.

– К доктору? – перевёл мальчик.

– Домой. Накину пенни сверху, если перестанете упоминать про врача, – сказала Алиса с улыбкой.

Как оказалось, хорошо, что они пошли с ней. Ходьба давалась ей тяжелее обычного. У Алисы кружилась голова из-за ещё не развеявшегося сна или оттого, что она ударилась. Реальность вокруг двигалась неспешно. Пейзаж и предметы медленно догоняли то, что тело и глаза сообщали Алисе о происходящем. Своего рода Страна чудес наоборот, где картинка поспевает за тобой. Всякий раз, когда высота резко менялась: спуск вниз или ступенька вверх, – её шатало, и мир начинал вращаться. Хуже всего ей дались четыре ступеньки вниз. Когда она их преодолела, перед глазами всё поплыло, и острая боль пронзила грудь с такой силой, что Алиса начала терять сознание.

– Алиса, это ты? Немедленно от неё отойдите! – Алиса подскочила от криков. На неё подошла посмотреть пара непрошеных сердобольцев. Ими оказались, как она увидела в свете, болезненно отражавшемся от полудюжины пуговиц, похожих на маленькие сердитые солнца, офицер полиции и... – Ты цела? Прочь, паразиты!

Она закрыла глаза. Кони. Разумеется, Кони. Опять этот Кони! Как бы она ни пыталась его избегать, он всё время появляется в её жизни. Как... почти как...

Слово вертелось на языке, но она никак не могла его выцепить.

– Я в порядке, – в раздражении простонала Алиса. – Полном. Меня просто ограбили...

– Ах вы, мелкое ворьё! Офицер, немедленно уведите этих двоих! Это то самое тело (то есть девушка), которую я видел в переулке! Должно быть, эти двое обобрали её дочиста, пока она лежала без сознания!

– Нет-нет-нет. – Алиса наконец смогла приоткрыть глаза настолько, чтобы взглянуть на ненавистное лицо Кони, бледное и окружённое ореолом смехотворно блёклых волос. – Они меня нашли. И спасли. Кто-то сшиб меня с ног в переулке, и они на меня натолкнулись...

– Правдоподобная история. Ты слишком добросердечна, Алиса. Офицер, скорее обыщите этих двоих! Сейчас мы узнаем, куда они спрятали камеру! – приказал Кони.

Офицер посмотрел на детей недоверчиво, но мягко.

– Они, конечно, грязные, вороватые, заморские помойные крысёныши, – сказал он почти с сожалением, – но я не думаю, что на них есть место, куда влезла бы камера. Да и зачем им задерживаться после преступления?

Алиса посмотрела на Кони, вскинув бровь.

– Чтобы... сбить вас со следа?.. – предположил он нескладно.

– Я рада, что вы в порядке, – сказала Зара. Она присела в безукоризненном реверансе, держа при этом свой залатанный, но в основном чистый передник между изящно расставленными пальцами. Алиса была почти уверена, что только она (и, возможно, полицейский) заметили саркастичный блеск в глазах девчушки, когда та проделывала сей манёвр.

Брат с сестрой повернулись, чтобы уйти.

– Постойте же... – сказала Алиса, нащупывая кошелёк.

Мальчик быстро, почти незаметно покачал головой. Его взгляд метнулся к двум мужчинам. С горячей волной стыда и гнева Алиса поняла: дав им деньги, она бы только подогрела Кони в его утверждении, что они наживались на её беде. Полицейский продолжил бы допрашивать детей, неприятная ситуация бы продлилась. Это могло привести к неприятностям. Дети хотели уйти оттуда как можно быстрее, без лишней суеты и внимания.

– Спасибо.

Ребятишки убежали, радуясь спасению.

– Я провожу вас домой, – сказал полицейский, протягивая ей руку. – А когда отдохнёте, сможете закончить заявление о краже.

– Отведите меня к тёте. Это ближе.

– Я о ней позабочусь, – самодовольно сказал Кони полицейскому, как мужчина мужчине. Алисе очень хотелось что-нибудь с ним сделать (она не могла вспомнить, что именно, но в Стране чудес она смогла бы поставить последнюю точку в разговоре физически).

– Но только не забудьте заглянуть в участок, или я пошлю к вам домой кого-нибудь из ребят, – сказал офицер (игнорируя Кони и его намёки). – Это странное и серьёзное дело. Негодяй не тронул ни украшения, ни кошелёк. Ему была нужна только камера. Чем быстрее мы установим все детали, тем скорее задержим преступника и защитим от него других леди.

Алиса вяло кивнула. Все эти замечания по существу, и полицейский просто выполняет свою работу. Однако, не считая досадной необходимости приобрести новую камеру, всё случившееся не важно. Офицер попрощался с ней, приподнимая фуражку, и пошагал прочь.

Путь до дома тёти был пыткой, которую Алиса изо всех сил терпела. Ей приходилось мириться с тем, что Кони осторожно держал её за руку и то и дело призывал опереться на него, если нужно. К счастью, до дома Вивиан было не так уж далеко, и облегчение, которое она испытала при виде странной, выкрашенной в зелёный двери было сравнимо с удовольствием от лимонада в жаркий летний день.

– Спасибо, – сказала она вежливо и кратко, открыв дверь. – Теперь мне ничего не грозит.

– Может, мне зайти? Я правда... правда беспокоюсь о вашем здоровье. Когда я увидел бесчувственное тело на земле, то не сообразил, что это вы. Я просто побежал за полицейским... – Кони действительно казался встревоженным, если отбросить всякую елейность.

– Прошу вас, не утруждайтесь. – Алиса переступила порог и обернулась, держа дверь между ними наполовину закрытой. После чего произнесла своё последнее слово: – А я ведь не уточняла, что у меня украли камеру. – Она захлопнула дверь у него перед носом.

Алиса, спотыкаясь, вошла в благословенно прохладную, полутёмную и в кои-то веки свободную от благовоний прихожую. Голова продолжала раскалываться. Вышла Вивиан, вся в глине. Она нахмурилась, близоруко и озабоченно щурясь.

– Алиса! У тебя неважный вид. Что-то случилось?

– Кое-что. Я только что подверглась жестокому нападению и грабежу со стороны крайне омерзительного субъекта, положившего глаз на мою камеру... думаю, ему был нужен один из снимков, запечатлённых на плёнке. Свидетельство чего-то. Вот только на пластинке внутри камеры была всего-навсего безобидная синяя пичужка. Он не тронул остальные, лежавшие в сумке, потому что, кроме того, что он вор, он ещё и идиот. Мне нужно сейчас же их проявить, чтобы узнать, за чем он охотился.

– Алиса, это ужасно! Как тол...

– Но что куда важнее, – перебила её Алиса, поднимая руку, – есть целый фантастический мир под угрозой, в который мне нужно как можно скорее вернуться. Негодяй, укравший мою камеру, – это всего лишь отвлекающий манёвр. Я начинаю забывать, во имя чего всё это.

Тётя уставилась на неё постепенно сужающимися глазами, как ящерица, охваченная холодом.

– Ты не рылась в моих личных вещах? Может, брала что-то из моего шкафчика из розового дерева в студии?

– Нет, тётя Вивиан.

– Ладно. Просто уточняю. Так эта... кража камеры. Ты не пострадала (физически) и, кажется, не слишком потрясена преступлением. И всё же, должна заметить, твоя речь несколько необычна для... нормального общества. Вот тебе совет: лучше всё-таки обратись к врачу, чтобы избежать долгосрочных последствий травмы. А что касается твоих тревог (я про «фантастический мир»): как я понимаю, тебя не столько волнует преступление, сколько то, что вор камеры – это кто-то из Порлока, прервавший твой визит в своего рода Занаду для избранного круга?

– Скажем, да, тётя Вивиан. Но если бы Занаду существовала в действительности и была под угрозой уничтожения.

– Так Занаду и была уничтожена, когда Колридж проснулся. Он больше не возвращался.

– Я могу. Уже возвращалась. И должна сделать это снова.

Вивиан помолчала немного.

– Ладно. Чем я могу сейчас помочь? – наконец спросила она бодро и деловито.

– Я столько всего наобещала, в обоих мирах, – сказала Алиса, нетерпеливо всплеснув руками. – Там я должна спасти мир. Здесь мне нужно проявить оставшуюся плёнку. И мне всё ещё предстоит отнести в редакцию ту фотографию госпожи Яо. К тому же чай мне бы не помешал.

– И бутерброды, без сомнения, – сказала Вивиан, серьёзно кивая. – Я этим займусь. Иди надень какой-нибудь из рабочих фартуков, я скоро подойду с тарелкой. Я очень люблю брата, – добавила она (казалось, безо всяких эмоций), – но иногда мне так хочется, чтобы ты была моей дочерью, а не племянницей.

На лице Алисы возникла однобокая улыбка. Вивиан направилась на кухню. Алиса, конечно, тоже любила тётю. Однако испытывала кое-что ещё: привязанность, – её можно было сравнить только с Алисиными чувствами к жителям Страны чудес. Любовь, но прежде всего восторг оттого, что такие создания вообще существуют.

И определённая доля любопытства, надо признать. Обитатели Страны чудес всегда отличались некоторой сдержанностью, словно им была известна какая-то дополнительная правда или тайна, которую они не торопились раскрывать. Алиса на мгновение задумалась, есть ли секреты у её тёти.