Алладин: книга-игра

Глава 9а

И вот, мой дорогой читатель, Алладин вместе с Жасмин стоят на маленьком балкончике самой высокой пагоды. Под ними расстилается столица Желтой империи, мелькают огни фейерверка, и нет у него времени на раздумья. Он уже сам поверил в то, что он принц, ему не хочется расставаться с этим обманом, ему не хочется рядиться в прежние одежды. Он принц Али и верит в то, что станет мужем принцессы Жасмин. Так что же ему сказать? Как исправить положение? Как убедить девушку в том, что он настоящий принц?

Может, ты сам этого и не знаешь, но Алладин достаточно хитер, и если ему удавалось из-под самого носа торговца горячим хлебом утащить его товар, то ему под силу обмануть принцессу. Говорят, обманывать нехорошо. Но если обман к лучшему, и никто от него не пострадает, то можно и попробовать.

Итак, Алладин решился на обман.

– Ну конечно же, принцесса, твоей наблюдательности следует воздать должное. Это я был с тобой на базаре, это со мной ты сидела на крыше заброшенного дома и смотрела на звезды.

– Так ты не принц?! – брови Жасмин, изогнутые, как серп молодой луны, изумленно взметнулись вверх.

– Да, я – Алладин, – рассмеялся юноша.

– Откуда тогда такое богатство, ты – колдун?

– Нет, я – Алладин, и я – принц Али.

Алладин аккуратно принял из рук девушки тюрбан и надел его себе на голову.

– Неужели ты думаешь, что молодой человек с таким благородным лицом мог родиться нищим? – говорил Алладин, и сам верил в свои слова.

Принцесса немного смутилась. А может, она зря обидела молодого человека, предположив, что он мог быть базарным воришкой?

Пока Алладин сидел на балконе пагоды и убеждал принцессу Жасмин в том, что он является самым что ни на есть настоящим принцем Али, тайный советник Джафар беседовал со своим попугаем.

– Так ты говоришь, никого в спальне нет?

– Шайтан знает, куда она могла подеваться. Я облетел весь дворец, был в саду, заглянул во все закоулки. Принцессы нигде нет.

– А где принц Али?

– Вот это самое любопытное; мой господин, его в шатре нет.

– Ты точно там был?

Попугай гордо щелкнул клювом.

– Конечно же, был.

– И что ты там видел?

– Слуги, подушки, слон, сундуки с драгоценностями, а принца там нет.

– Значит, они скрылись вместе, – предположил Джафар.

– Что ж, они обязательно вернутся.

– Конечно, захотят есть и вернутся, – прощелкал клювом попугай.

Джафар щелкнул пальцем и тут же как из-под земли в двери появился начальник стражи и завертел головой, не понимая, как он тут оказался.

– Молодец, ты очень быстро прибыл на мой зов, – развеял его сомнения Джафар. – Сейчас возьмешь верных людей и пойдешь к башне, где живет принцесса. У ее подножия стоит шатер принца Али.

– Что, нам охранять его? – поинтересовался начальник стражи.

– Идиот! – выкрикнул Джафар. – Лишь только появится принц, немедленно схватить его!

Затем Джафар, поманив пальцем к себе начальника стражи, добавил:

– Это секретный приказ султана, понял?

– Понял, – закивал головой начальник стражи.

– И никто не должен знать, никто, понял?

Начальник кивнул и умчался выполнять приказ тайного советника.

А Алладин, сидя на балконе пагоды, уже изрядно устал в своих попытках убедить принцессу Жасмин, что перед ней самый настоящий принц Али.

И тогда он прибег к последнему козырю. На вопрос: «А почему же ты тогда был нищим на багдадском базаре?», принц кивнул, чистосердечно признавшись:

– Я люблю иногда устраивать веселые розыгрыши. Мне нравится, когда меня принимают за другого.

А дальше ему пришлось врать.

– Я – принц, но хотел разузнать, что говорят о тебе жители Багдада.

– Ну и что же ты разузнал? – осведомилась принцесса.

– Я переоделся нищим, оставил свой караван в одном дне пути от Багдада, а сам отправился пешком в город. И вот, бродя по базару под видом нищего оборванца, я наслушался всевозможных историй о тебе, о султане...

– Наверное, тебе сказали, что я строптивая и злая, что я капризная и непослушная?

Алладин пожал плечами.

– Разное говорят о тебе, принцесса.

– Нет-нет, скажи, говорили тебе, что я непослушная?

– Говорили, – признался Алладин. – Но ведь ты, Жасмин, должна понять меня, ты же переоделась нищенкой, закуталась в рваное покрывало и тоже бродила по улицам Багдада.

– Но ведь я – это другое дело, я просто убежала из дому, я не хотела выходить замуж за нелюбимого.

– Я тебя понимаю. И честно тебе признаться, я уже собирался уезжать из Багдада, но Аллаху было угодно, чтобы я встретился с тобой и влюбился.

– Так ты меня любишь?

Алладин кивнул.

– И ты в самом деле богат? И ты в самом деле принц?

– Конечно же, разве может быть по-другому? Я так богат, что даже у моих слуг есть слуги, а у моих рабов есть свои рабы.

Жасмин изумленно всплеснула ладонями.

– Я и думать не могла, что бывают такие богатые принцы!

– О, да, бывают, один из них сейчас перед тобой.

– Принц, наверное, меня уже хватился отец и ищут по всему дворцу, ведь я никому не сказала, что улетела с тобой.

– Вполне возможно, надо скорее возвращаться, может, и меня хватились.

Юноша и девушка уселись на волшебный коврик, и он помчался сквозь тучи и облака, скользя под самыми звездами, в сторону Багдада.

Теперь уже всю дорогу Алладин не выпускал из своей руки пальцы Жасмин. Прекрасная принцесса задумчиво улыбалась. Она несказанно радовалась тому, что все сложилось так удачно, и Алладин оказался принцем. А это означает, что ее отец, султан Багдада, несомненно отдаст свою любимую дочь в жены принцу Али.

А Алладин укорял себя за то, что не нашел в себе сил честно признаться в своем вранье. Он ведь прекрасно понимал, что рано или поздно придется во всем сознаться, и поэтому его всю дорогу мучили угрызения совести.

Даже Жасмин это заметила.

– Почему твоя рука стала такой холодной?

– Наверное, от пронзительного ветра, ведь мы летим под самыми звездами.

– А я не замечаю холода...

Юноша и девушка вскоре летели над Багдадом.

– Завтра ты придешь к отцу и попросишь моей руки.

– Конечно, с самого раннего утра.

– Я соглашусь, – заулыбалась Жасмин, – только не обижайся, я буду делать вид, что это мне не очень приятно.

– Почему?

– Понимаешь, я не привыкла соглашаться со своим отцом с первого раза. Я люблю, когда меня долго упрашивают.

– Что-то я этого не заметил, – сказал Алладин и улыбнулся.

А Жасмин смутилась, ее щеки залились румянцем...

Они подлетели к балюстраде балкона и Алладин, подхватив свою избранницу на руки, бережно опустил ее на балкон.

Обрадованный появлением хозяйки, огромный тигр заурчал, как домашний котенок, и радостно застучал хвостом по полу.

– Спокойной ночи тебе, принцесса Жасмин.

– И тебе, принц, тоже.

– Приятных сновидений. Я даже знаю, что я увижу во сне.

– Что?

– Я увижу твои сияющие счастьем глаза, Жасмин.

– А я увижу тебя, принц.

– Ну вот и прекрасно, – промолвил юноша и разжал пальцы.

Ладонь девушки выскользнула из его руки, но она все еще продолжала смотреть в глаза Алладину.

Он улыбнулся, и Жасмин, глядя на своего избранника, направилась в спальню.

А Алладин приказал коврику опустить его к шатру. И коврик тут же исполнил приказание хозяина.

Наконец, Алладин почувствовал под ногами твердую землю. Он расправил плечи и с радостной улыбкой взглянул на горящее окно спальни Жасмин.

И в этот момент стражники набросились на юношу. Они закрутили ему руки, крепко связали толстыми веревками, и как ни сопротивлялся Алладин, как ни пытался вызволяться, силы были слишком неравны. Стражников была дюжина, а Алладин один.

Они тащили его по темному саду, пинали ногами. Алладин хотел закричать, позвать на помощь, но ему заткнули рот.

«Эх, если бы они связали мне руки впереди, а не за спиной, тогда я смог бы прикоснуться к лампе и вызвать на помощь джина».

Но это сделать было невозможно, и Алладин от злости скрежетал зубами, пытался защищаться ногами. Но куда одному против дюжины стражников!

Его тащили довольно долго.

«Куда же они меня волокут? Если бы хотели убить, то убили бы на месте, значит, они задумали что-то ужасное. Наверное, они действуют по приказу злого колдуна Джафара», – догадался Алладин, но ничего не мог поделать.

Ему только оставалось уповать на Аллаха, что тот ему поможет каким-нибудь чудесным образом высвободиться из неволи.

– Ну вот и пришли, – прохрипел начальник стражи, чернобородый Мустафа. Смотри, принц, последний раз посмотри на звезды.

Алладин почувствовал, что потянуло прохладой, затем услышал странный шум и догадался, что они на обрывистом берегу реки.

– Ну все, насмотрелся! – рявкнул чернобородый Мустафа. – Привяжите к его ногам камень!

И тут же тугая веревка обвила ноги Алладина и его столкнули с обрыва.

Алладин сразу же пошел на дно, ведь камень был очень тяжелый.

«Неужели ничего не смогу сделать?» – подумал Алладин, задержав дыхание.

Вода наливалась в нос, он задыхался.

Камень коснулся дна, и падение остановилось.

Лампа, выскользнув из-за пазухи, упала на дно. Лунный свет был настолько силен, что пробиваясь сквозь толщу воды, освещал лампу. Она лежала всего лишь в одном шаге от Алладина. Если бы его руки были свободны, то Алладин даже со связанными ногами, с тяжелым камнем мог бы до нее дотянуться и вызвать на помощь могущественного джина.

Но руки были связаны очень крепко. Медленно качались водоросли, Алладин задыхался в бесполезных попытках освободить руки.

Поняв, что еще несколько мгновений, и он захлебнется, Алладин предпринял отчаянную попытку. Извиваясь как червяк, он перевернулся и спиной лег на лампу. Почувствовав под своей ладонью носик, он указательным пальцем судорожно потер ее бок...

И в тот же миг призрачный лунный свет мерк в глазах Алладина...

И тут вода вокруг забурлила. Всесильный джин от прикосновения человека к зеленоватой меди вырвался на свободу. Но он не знал, что делать, Алладин должен был ему приказать. Он видел, что юноша погибает, что воздуха у него уже нет.

– Говори! Говори! – кричал джин. – Ты хочешь освободиться, ты хочешь оказаться на берегу в своем шатре? Говори же поскорее, еще секунда, и ты станешь утопленником, а я не могу воскрешать мертвых, ты же это знаешь! – объяснял джин своему хозяину, носясь вокруг него голубым дельфином. – Но если не можешь говорить, то кивни головой.

И Алладин из последних сил качнул головой.

– Ну все, приказание отдано, – обрадовался джин, схватил Алладина на руки и, взмыв над рекой, перенес его в шатер.

И только тут Алладин вздохнул.

– Что бы ты без меня делал? – в сердцах набросился на своего хозяина джин.

Он сыпал упреками так, как сеятель разбрасывает зерна. Казалось, им не будет конца. Джин обвинял Алладина в глупости, в неосмотрительности, в самонадеянности и еще в миллионах всяческих прегрешений.

Алладин устал слушать упреки джина.

– Если ты не замолчишь, я загоню тебя в лампу и залеплю ей носик.

– Кстати, мы забыли на дне лампу, – тут же вспомнил джин, – разреши, я за ней слетаю.

– Уйди с глаз моих, только чтобы стало тихо.

– Я, конечно же, мог воспользоваться твоей неосмотрительностью и посчитать это третьим желанием, но я великодушен, так и быть, вернусь к тебе с лампой, – и джин унесся прочь, сотрясая ветви на деревьях сада.

Если бы кто-нибудь сейчас видел реку, он был бы изумлен. Огромный синий джин плюхнулся в воду, и река вышла из берегов. Вода забурлила, высокие волны закачали воду, пару суденышек перевернулись...

Наконец джин появился. Двумя пальцами он держал маленькую лампу. И он держал ее так бережно, как держит девушка драгоценный перстень, подаренный любимым женихом.

Алладин уже успел просохнуть, когда вернулся джин и поставил к его ногам медную лампу.

– Господин, мне кажется, что тебе надо убраться отсюда.

– Ты думаешь, надо?

– Конечно, это все происки Джафара, это он хотел тебя убить. Мы должны появиться в нужный момент, иначе никогда не сможем убедить султана, что Джафар желает зла ему и его дочери, – пояснил джин.

Алладин кивнул.

– Делай, что считаешь нужным.

И тут же Алладин оказался со всеми своими слугами, верблюдами, лошадьми за городскими стенами в той пальмовой роще, откуда он начал свое великолепное шествие в Багдад.

Наутро тайный советник султана был полностью уверен, что принц Али лежит на дне реки, и его жрут рыбы. Дело оставалось за малым – убедить султана, что принц Али не захотел взять в жены принцессу Жасмин и скрылся в неизвестном направлении.

Джафар вошел в покои султана, едва сдерживая радость.

Выслушав вранье Джафара, султан едва удержался, чтобы не расплакаться от расстройства.

– Поговаривают, – продолжал Джафар, – принц уехал из-за того, что твоя дочь, красавица Жасмин, очень строптива и капризна.

– О, аллах! – воскликнул султан, заламывая руки, – А я ее уже видел женой принца Али. Наверное, это козни шайтана, и никогда я уже не буду счастлив, никогда мне не придется ласкать внуков.

– О, я все это понимаю, – горестно закивал головой тайный советник, – я понимаю, как тебе тяжело султан, я понимаю, как тяжело на старости лет видеть непослушание дочери. Но знаешь, мой великий султан, – Джафар опустился на колени и стал похож на черного ворона, – я готов принести себя в жертву.

– Как это? – осведомился султан.

– Я стану мужем принцессы Жасмин.

Султан хотел замахать руками, возражая на подобное предложение, но тайный советник тут же направил колдовские лучи своего посоха на султана, и тот покорно опустился на трон.

– Да, это будет лучший выход, ты мой спаситель, Джафар.

– Вот он, спаситель, – Джафар ткнул себя пальцем в грудь.

– Я так тебе благодарен, Джафар, ты, и только ты в тяжелую минуту можешь меня понять и выручить.

– Да, мой султан, ведь я предан тебе как никто другой в Багдаде. Я готов сделать для тебя все, пойти на любые жертвы, даже взять в жены строптивую Жасмин.

– О, это так мило с твоей стороны, – зачарованный колдовскими лучами, шептал султан, не сводя глаз с Джафара. – Когда я умру, а мне осталось уже недолго, – бормотал султан, – ты, Джафар, примешь власть в свои руки, будешь править всеми моими подданными, и я буду спокоен.

Джафар согласно кивал головой, продолжая своим посохом гипнотизировать старого султана.

– Так позови же сюда свою дочь и объяви о своем решении.

– Да-да, Джафар, я сейчас это сделаю, – и султан приказал позвать к нему Жасмин.

Девушка, думая, что сейчас она услышит приятные слова, тут же прибежала к отцу и с удивлением посмотрела по сторонам. Принца Али нигде не было видно.

– Дочь моя, любимая Жасмин, – проговорил султан, – случилось непоправимое горе.

– Что такое, отец?

– Принц Али предал нас, он позорно бежал из Багдада, ночью, как вор. Он оказался ужасным лжецом.

Джафар следил, как султан разговаривает со своей дочерью и не скрывал презрения к султану. Улыбка змеей скользила по его губам.

А попугай Яго, сидящий на плече тайного советника, то и дело кивал своей яркой головой, довольный тем, как поворачивается дело.

– Сейчас все решится, – шептал попугай.

– Заткнись, глупая птица, – одернул тайный советник Яго.

– Так вот, моя дорогая дочь, и надо же было такому случиться, чтобы на мою седую голову обрушился такой позор. Все в Багдаде будут смеяться над старым султаном.

– Отец, – воскликнула Жасмин, но султан не дал ей договорить.

Два зеленых, еле различимых луча из глаз кобры-посоха устремились в затылок султану, и он продолжал бормотать.

– Так вот, моя дочь, только благодаря доброму Джафару, который готов принести себя в жертву, мы можем избежать бесчестья.

– Я не понимаю тебя, отец.

– Тебе необязательно понимать меня, Жасмин, – строго заговорил султан, – ты должна покориться моей воле, ты станешь женой Джафара. И не надо со мной спорить!

– Нет, никогда! – прошептала принцесса Жасмин и упала на ковер, лишившись чувств.

– Правильно, султан, – сказал Джафар, – строптивых дочерей надо учить.

Султан хотел оправдаться, хотел броситься дочери на помощь, но в это время распахнулась дверь и в тронный зал вбежал Алладин.

Он тут же склонился над бесчувственной Жасмин и поцеловал ее в губы.

Жасмин вздрогнула и открыла глаза.

– О, принц! – воскликнула она.

Видя, что Жасмин уже пришла в себя, Алладин встал и гордо расправил плечи. Затем он указал пальцем на трясущегося Джафара.

– Султан, я хочу открыть тебе правду.

Джафар, чувствуя, что его власти над султаном приходит конец, задрожал еще сильнее. Даже Яго испугался до такой степени, что спрятал голову под крыло и поджал хвост.

– Твой тайный советник вор и обманщик. Он злой человек, он велел стражникам от твоего имени схватить меня, нарушив священный закон Аллаха о гостеприимстве, и утопить меня в реке. И только чудо помогло мне спастись.

– О, принц Али! – воскликнул султан, и слезы потекли по его морщинистым щекам. – Неужели это правда, я не верю своим ушам! Но слава аллаху, ты жив и ты не обманул мои надежды.

– Разве я мог обмануть, султан, посмотри на меня! Я честный человек и еще никто никогда не упрекал меня в обмане, – и тут же принц Али покраснел.

Скольких он обманул в своей жизни на багдадском базаре, на узких улочках и площадях!

И тут же он добавил:

– Меня, принца Али, никто еще никогда не уличал во лжи. А вот он злой человек, и он желал моей смерти, чтобы завладеть рукой твоей дочери и твоим троном, султан. Он пошел на убийство, на нарушение священных законов!

– Стража! – закричал султан, и тут же в зал вбежали могучие стражники, готовые по первому слову султана броситься на обидчика.

Джафар успел направить еле заметные зеленоватые лучи из глаз посоха-кобры в глаза султану, и тот вместо приказа принялся бормотать бессвязные слова, а ведь этого только Джафару и надо было.

– Взять его! – закричал Джафар, указывая крючковатым пальцем на Алладина.

Стражники, ничего не понимая, смотрели то на султана, то на Джафара, то на Алладина.

– Ни с места! – закричала принцесса Жасмин, видя, в каком состоянии находится отец.

А Алладин, воспользовавшись замешательством, как тигр бросился к Джафару, вырвал из его рук посох и со всего маху ударил им о колонну.

Костяной посох рассыпался на множество осколков, и два зеленоватых камешка раскатились в стороны. Джафар тут же потерял свою власть над султаном.

– Отец! – закричала принцесса Жасмин, и султан мгновенно пришел в себя.

– Вот этой дрянью, мой султан,, он заставлял тебя покоряться своей воле, – сказал Алладин и подцепив носком сапога голову кобры, закатил ее под сундук.

– Схватите этого гнусного обманщика! Хватайте тайного советника!

Стражники несколько мгновений медлили, все еще не решаясь схватить всемогущего тайного советника. И этих мгновений хватило Джафару, чтобы пробормотать несколько ужасных заклинаний, от одного звука которых кровь стыла в жилах.

Дворец вздрогнул, и на том месте, где еще мгновение назад стоял тайный советник, заклубился едкий зеленоватый дым.

Один из стражников успел вонзить копье в этот дым, и древко тут же обуглилось, а наконечник со звоном упал на каменные плиты пола.

– Это колдовство! – воскликнул перепуганный стражник и, уронив древко, отступил на несколько шагов.

– Теперь султан, надеюсь, ты видишь, кем был твой тайный советник.

– Да-да, отец, – поддержала Алладина принцесса Жасмин, – я же тебе говорила, что Джафар злой человек, что он замышляет недоброе, что он замышляет только одно – погубить нас с тобой и завладеть твоим троном.

– Да, дети мои, – сказал султан, – но аллах всемогущ, и он помог разоблачить мерзавца.

Принц Али приблизился к трону и опустился на одно колено перед султаном.

– О, всемогущий, у меня к тебе просьба.

– Говори же, принц Али, я за твои услуги готов отблагодарить тебя чем угодно.

– Мне ничего не надо, всемогущий султан, я хочу просить у тебя лишь руки Жасмин. Я хочу, чтобы она стала моей женой.

Девушка, не дождавшись, что скажет отец, вы-крикнула:

– Я согласна, отец!

– И я согласен, – промолвил старый султан и всплакнул.

А молодые стояли, держась за руки.

Вскоре султан пришел в себя. Он промокнул слезы и вызвал старшего глашатая.

Тот тотчас явился перед султаном.

– Объяви всем жителям Багдада, что через три дня состоится свадьба моей дочери принцессы Жасмин и принца Али. Пусть все готовятся к свадьбе. И еще скажи, султан всех приглашает принять участие в пиршестве, и если кого-то не окажется за праздничным столом, я велю посадить его в темницу, – султан усмехнулся, довольный шуткой.

А принц Али и Жасмин стояли, держась за руки, они были поглощены только собой. Они даже не слышали, что говорил султан, они не слышали, как на городских стенах запели трубы, и как сотни глашатаев принялись оповещать жителей Багдада о решении султана.

Вполне довольный тем, как складывается его жизнь, Алладин удалился в шатер, достал лампу и потер ее бока.

Тут же появился джин.

– Ты все слышал? – спросил Алладин.

– А как же, – ухмыльнулся джин, – могу тебя поздравить.

– Давай теперь подумаем, как мы устроим свадьбу.

– Не стоит забивать себе этим голову, – сказал джин, повисая в воздухе, – я заказал таких музыкантов, таких танцовщиц, что весь Багдад и через двести лет будет вспоминать эти бешеные танцы. А еще я заказал таких фокусников и факиров, что султану и во сне не снилось.

– А что ты предложишь надеть мне на свадьбу?

– По-моему, твой наряд и так хорош. Но если тебе не нравится этот, я могу предложить сотню новых. Только я знаю, ты не сможешь выбрать сам.

– Так выбери для меня.

– Алладин, ты почти что султан, я сделал для тебя все, что мог. Я спас тебе жизнь, сделал тебя принцем, женил на Жасмин.

– Свадьбы еще не было, – напомнил Алладин.

– Не было, так будет, это дело времени. И послушай, приятель, пусть теперь болит голова у султана. Ты становишься таким же несносным, как и Жасмин. Наверное, и она пристает к отцу с расспросами, какой наряд ей больше к лицу. Не уподобляйся женщинам, Алладин, иначе тогда я даже не знаю, как мне с тобой разговаривать.

– А у тебя когда-нибудь была хозяйка-женщина? – задал вопрос Алладин.

– Помилуй меня аллах от этого! – воскликнул джин, всплеснув своими огромными ручищами. – Все что угодно, пусть лучше моим хозяином станет обезьяна, только не женщина. У них же тысячи вопросов, на которые не существует ответов, они сами не знают, чего хотят. Когда темно, они хотят света, когда светит солнце, подавай им ночь. Когда идет дождь, им хочется засухи. Хорошо, что ты не женщина, Алладин, хотя твои желания меня иногда сбивают с толку. Я хочу напомнить тебе, мой господин, об одном нашем разговоре. Может, он не очень приятен для тебя...

Алладин тут же нахмурился.

– Говори, джин.

– Как-то раз, когда мы сидели в пальмовой роще, ты пообещал, что последним твоим желанием будет даровать мне свободу, – джин неприязненно посмотрел на лампу.

Алладин нахмурился сильнее.

– Ну, чего тебе не хватает? – не унимался джин. – Все у тебя есть, ты самый богатый человек во вселенной. У тебя есть любимая, которая через пару дней станет твоей женой, тебя ждет трон султана и если хочешь, я могу устроить так, что эти два дня пролетят в мгновение ока.

– Нет, не хочу, – скривил губы Алладин, – я сам не знаю, чего хочу. Казалось, я всю жизнь мечтал стать богатым, а теперь не знаю, что мне делать. Когда я был бродягой и нищим, все было куда проще.

– Так ты выполнишь свое обещание? – рассердился джин.

– Какое? – с наигранной наивностью осведомился Алладин.

– Как это какое? Самое главное – дать мне свободу.

– Я подумаю, – Алладин почесал затылок.

– Да сколько можно думать, мы же обо всем договорились! Ты же пообещал.

– Ну да, мало ли чего я пообещал, ты же сам знаешь, джин, я же обманщик, вор и проходимец.

– Э, нет, ты благородный принц Али, таким я тебя создал.

– Вот именно, – бросил Алладин, – я сам ничего не сделал, все сотворено тобой – груды золота, драгоценные камни...

– Ну, нет, Алладин, все не так. Жасмин полюбила тебя, и тут обошлось без колдовства. Главное тут сделал ты. Ты взял в руки лампу, к которой никто не прикасался десять тысяч лет и вызволил меня из небытия, а теперь снова хочешь навсегда упрятать в лампу?

– Почему, может быть, я когда-нибудь загадаю третье желание, и лампа попадет в чьи-нибудь хорошие руки.

Джин рассмеялся.

– Так не бывает, Алладин, если ты загадаешь третье желание и навсегда упрячешь меня в лампу, то не пожелаешь, чтобы она досталась хоть кому-нибудь. Ты спрячешь ее так, что она будет покоиться в каком-нибудь тайнике еще десять тысяч лет, и мне придется прозябать в неволе.

– Я не знаю, – вконец растерялся Алладин, – конечно же плохо не сдержать свое слово, тем более, что я принц, но, джин, повремени немного, после свадьбы я выполню свое обещание, ты станешь свободным.

Джин нахмурился.

– Все вы так говорите. Скольких хозяев мне довелось сменить, и никто из них не дал мне свободы. И ты такой же, Алладин, а я-то думал, ты мне друг.

– Друг, друг, – попытался успокоить юноша джина.

– Я даже смотреть на тебя не хочу! – возмутился джин и тут же сделался маленьким облачком дыма и исчез в лампе...

Так вот, читатель, как обстоят дела на настоящий момент. Джин исчез в лампе, а Алладин находится в растерянности и может повести себя по-разному. Может обидеться на джина, дескать, пусть посидит в лампе, подумает и поймет, что не так уж легко быть хозяином всемогущего джина, придумывать ему желания. Ну в самом деле, что это взбрело ему в голову – отпусти его на свободу немедленно? Свободу еще нужно заслужить. Ждал же десятки тысяч лет, подождет еще.

Так вот, если ты считаешь, что Алладину стоит оставить джина в покое сидящем в лампе, а самому выйти из шатра и отправиться к принцессе, то тогда читай Главу 10а.

Если же ты считаешь, что джина нужно вызвать назад и попытаться убедить его повременить со своей просьбой о свободе – все-таки лучше договариваться, чем ссориться – то тогда читай Главу 10с.

А если же ты, мой читатель, считаешь, что джину не нужно давать свободу – в конце концов, джины и существуют, чтобы жить в лампах и выполнять приказания своих хозяев, - читай Главу 10б.

Итак, вперед, к той главе, которую ты избрал.