Аве, Цезарь

II

Возле стула для допрашиваемых стояли навытяжку два охранника, еще двое торчали у дверей.

— Следующий! — рявкнул Фоббс.

В дверях показалась телекамера.

Фоббс рывком поднялся с места:

— К черту! Я запрещаю!

Телекамера уползла обратно.

Заложив руки за спину и по-бычьи наклонив голову, словно собираясь бодаться, Фоббс стремительно шел прямо на охранника, застывшего слева от стула. Чтобы избежать столкновения, тот в последний момент отступил за спинку стула.

Стоявшей же у стены богине правосудия отступать было некуда.

Раздался сухой треск. На гипсовом колене Фемиды появилась трещина, а на лбу ее апримского служителя — ссадина, издали напоминающая зловещее клеймо…

— Кто поставил здесь эту старую шлюху?! — взревел Фоббс.

Полицейские молча переглянулись: согласно Высочайшему Эдикту оскорбление статуи приравнивалось к Оскорблению ее величества…

— Ну чего уставились? — набросился на них шеф. — Принесите аптечку!