Аяла и первый дракон

Глава 10

Утро наступило вместе с истошным воем БАМовской побудки с помесью носорога и самки примата. За четыре года до сих пор к этому не привыкла.

— У-ур, вставай, чу-ур-довище! — закрывая лапками ушки мычала Белка.

— Встаю-встаю. — откидывая теплое одеяло, из которого совсем не хотелось выбираться, я все-таки отлепилась от подушки и пошлепала босыми ногами в ванную.

До утренней тренировки было 15 минут. Хватало только на умыться, почистить зубы и влезть в спортивную форму. Я говорила, что проектировщики, расположившие полигон, как можно дальше от женского корпуса – садисты и изверги? Так вот повторяю. Каждое утро придумываю новые и более изощренные способы четвертования горе-архитекторов. Чтобы огласить весь список, придуманный за 4 года, потребуется не меньше недели.

И под эти думы, бодро перепрыгивая через ступеньки, я летела со своего шестого этажа, даже не удосужившись поздороваться со случайными встречными.

Подходя к полигону, мне НЕ посчастливилось встретиться с брюнетом, который словно ждал меня. Стоял такой весь деловой, руки грел в карманах своего пальто, на шее был замотан красный шарф, явно подобранный в тон его носа. Темные волосы припорошил белый пушистый снежок. А еще странно сверлил меня взглядом, а губы пытался сдержать от непроизвольной улыбки, но они то и дело разъезжались к ушам.

— Ты меня преследуешь? — не случайно забыв поздороваться, спросила я.

— Ты моя помощница. Забыла? — напомнил он, снова расплываясь в улыбке.

— Забудешь тут. — буркнула я, спешно топая к полигону, под хруст морозного снега.

Спортивная форма не предполагала куртки, хоть и была из специального материала, что не позволял замерзать и потеть, но на таком морозе все равно становилось зябко. Что так и хотелось прижаться к горячему брюнету. А подобные желания вызывали во мне настолько противоречивые чувства, что я начинала сама себя бояться. Ведь знаю его пару дней. Да какой там знаю? Видела разве что. Ничего я о нем не знаю. Но тянет к нему так, что хоть привязывайся к кровати, чтобы не делать никаких поползновений.

— Надо выбрать Эльмасу невесту. — уточнил брюнет, топая рядом со мной и источая свой знойный аромат. Я даже опустила глаза, чтобы посмотреть под ноги, не плавится ли под ним снег. Но нет, не плавится. Удивительно!

— А он сам что ли не может познакомиться с девушкой? Или настолько плох собой, что только Мейверские йампалы могут согласиться на свидание? — резко остановилась я, бросая взгляд на Дора, от неожиданно озарившей меня мысли, — А давай его с Пушком познакомим?

— С йампалом он уже имел честь познакомиться. Да только с ним семью не заведешь. — бросая на меня недвусмысленные взгляды, начал брюнет. — Кто же будет постельку греть холодными вечерами? Прижиматься крепко-крепко и целовать…

Тут я вспыхнула от негодования, стараясь, как можно громче молчать и испепелять взглядом, а затем резко развернулась, отчего ноги мои разъехались в разные стороны. Сначала я их честно пыталась собрать воедино, а потом решила спасать свой зад, ну или голову, от незамедлительной встречи с отмороженной землей, хватаясь за все, что было рядом. А рядом был только Дор. Который очень старался меня поймать, вздернув за шкирку, как котенка.

Только мы замерли, ощутив твердость под ногами, как резкий порыв ветра все-таки повалил нас на хрустящий снег. Точнее повалил сначала брюнета, а меня потом уложил прямехонько на его крепкое и горячее тело. И тут резко в голове вспыхнули мысли о постельке. Судя по взгляду, лежащего подо мной мужчины, у него тоже. Ох, какой это был взгляд… В фиолетовых глазах вспыхнул огонек, который перетекал из одной багровой искорки к другой. Зрачки расширились, дыхание участилось, а аромат зноя и раскаленного песка так вообще стал сильнее, что буквально начал кружить голову, а губы стали манить к себе. Красивые, пухлые, наверняка дарящие массу наслаждения…

— А ну встань! — рявкнула я, испугавшись, что еще мгновение и полезу к нему целоваться.

— Вообще-то это ты на мне лежишь. — хмыкнул мужчина, положив свои руки на мою поясницу, да еще и поглаживая, разгоняя по телу полчища мурашек.

— Убери руки!

— Так встать или убрать? — вздернув бровь, уточнил брюнет, обдавая меня сизым паром, заставляя мурашек пойти на второй круг.

— Я сама встану! — кряхтя, в попытках подняться с его крепкого тела, я ему “случайно” отдавила живот, а потом и руки, чтобы не распускал их больше.

— Кого-то мне это напоминает… — проворчал себе под нос Дор, поднимаясь с земли и отряхивая свое пальто от налипшего снега.

— Кого? — поинтересовалась я, тоже пытаясь привести себя в приличный вид.

Мужчина бросил на меня удивленный взгляд, словно не ожидал, что я услышу.

— Да так. Не важно.

Тут я вспомнила, что опаздываю и понеслась на полигон, не обращая внимание, успевает ли за мной брюнет. Влетела на полигон вместе с Магистром Макконахи, где мы еще в воротах толкались, не давая друг другу протиснуться первым.

— Дамам надо уступать. — сказала я, пытаясь пропихнуть свои телеса на полигон.

— Адептка Аяла. Ты не дама, а… чудо… от слова чудовище. — проворчал куратор, но все-таки сдался и пропустил меня вперед, а значит, я не считалась опоздавшей. Ура!

— И этим тоже. — добавила я и встала в строй.

— Ты чего такая, — окинула Ринка меня взглядом. — завалявшаяся?

— Упала. — коротко ответила я и заметила, как на полигон вошел брюнет, разглядывая наши стройные ряды.

— Вместе с ним что ли валялась? — хихикнула Фелисити, также разглядывая вошедшего мужчину.

— По отдельности.

— Господа адепты, на сегодняшней тренировке будет присутствовать уважаемый боевой маг Дор Антама. А на тренировке у боевого курса он предложил показать несколько очень занимательных приемов. — сказал куратор, расточая такие теплые улыбки, от которых, кажется, началась оттепель и запели птички.

— Чего таращимся? 10 кругов по полигону! — затем рявкнул он.

А не-е... теперь все нормально. А то я уже решила, что он в добродушном расположении духа, а тренировка обещает быть менее изнурительной. И тихонечко засеменила следом за остальными.

— Адептка Аяла! Тебе отдельное приглашение надо? — крикнул мне вдогонку Магистр. Ну а я припустила, вспоминая последнюю нашу тренировку, опасаясь быть погрызанной мухоловками, который сейчас вытаскивали свои головки из небольшого сугробика и клацали зубчиками, мимо пробегающих адептов.

После пяти кругов я была готова выплюнуть легкие, а потом кого-нибудь покусать. Все-таки на морозе бегать ой как не легко. Ноги утопают в снегу, который явно специально не убрали на полигоне. Периодически проваливаются, местами застревая по самое колено.

— Погодите! — раздался испуганный голос Барта. — Я ботинок потерял!

Бедняга стоял на одной ноге, вторую держал на весу, демонстрируя всем свой дырявый носок с торчащим наружу большим пальцем.

— Тебе носки надо заштопать? — раздался чей-то полезный совет.

— Ботинок помочь найти… — ответил Барт, вглядываясь в снег под ногами. Точнее ногой. — Ножка очень мерзнет.

— А ты давно его потерял? — поинтересовался Трис.

— Не знаю. Давно должно быть. Уже пальцев не чувствую… — понуро опустив голову, ответил тот.

А мы замерли, рассматривая его покрасневший палец и полосатый носок, покрытый белой ледяной коркой.

— Ты бы быстрее его нашел, а то сегодня у нас целительство. Если снова вызовут Аялу, она вполне может ампутировать ногу целиком. — хохотнул Кеннет.

— Эй! Вообще-то я тут! — возмутилась я. Так было только один раз. Но потом ногу приделали обратно… Я сама видела.

Барт побледнел настолько, что начал сливаться с выпавшим снегом, на котором ярко горели покрасневшие уши, щеки и нос. И носок в красно-зеленую полоску, а выглядывающий пальчик как-то разом погрустнел.

— Надо пустись поисковое заклинание, — раздался умный совет от Лероя.

— Поздно, палец уже начал чернеть. — заметил Трис, а мы снова организовано уставились на вылезающую из дырки конечность.

— Аяла, что скажешь? — с этими словами в меня вперились 12 пар глаз и один отмороженный пальчик.

— Скальпель? — осторожно ответила я.

Палец в красно-зеленом носке дернулся, задрожал и спрятался в дырку.

— Адепты! — громыхнул усиленный магией голос куратора, отчего с деревьев посыпался снег, засыпая нас еще сильнее. — У вас там клуб по интересам?!

— Ботинок ищем, куратор. — рискнул ответить Лерой.

— Боти-инок?! — взвизгнул магистр, после чего с крыш попадали сосульки, и послышалась чья-то отборная брань. — А мозги вы там не пробовали поискать?

— Пробовали! Не нашли… Придется ждать пока снег не растает. — сказал Лерой.

Тут словно из ниоткуда взялся ветер, который стремительно пронесся под нашими ногами, расчищая после себя землю от снега, отчего даже зеленая трава местами проклюнулась. Затем ветер нырнул в сугроб, точно лисица за мышью, и в лоб Барту прилетел его ботинок.

Он почесал назревающую шишку и расплылся в довольной улыбке. Наклонился, напяливая ботинок на окоченевшую ногу.

— Носки заштопать, адепт Барт? — снова громыхнул голос куратора, но весь снег с сосульками осыпались раньше, поэтому ему в ответ прокричали только напуганные птицы, взметнувшиеся с насиженных веток.

— Никак нет, куратор! — ответил Барт.

— Тогда вперед!

И мы дружненько продолжили забег, готовые издохнуть прямо тут, в обнимку с Пушком и мухоловками. Брюнет всю тренировку не сдвинулся с места, периодически о чем-то переговариваясь с куратором, да провожая меня на очередной круг.

После тренировки, на трясущихся ногах, я поковыляла к общежитию, бросая недобрые взгляды на гогочущих парней, которые сразу из полигона зашли в свою общагу. Носки, видимо, штопать.

Я приняла быстрый душ и, облачившись в фиолетовую мантию, не забыв прихватить учебники, пошла в учебный корпус.

После завтрака мы собрались на семинаре по Контролю резерва. Данный предмет велся у нашей группы отдельно, потому что требовалось пристальное внимание к каждому адепту.

Сам семинар проводился в аудитории для медитаций. Предмет хороший, но иногда заставляет на нем засыпать, поскольку проводится он в полной темноте. Хоть глаз выколи, не заметишь. И вот, как преподаватель в этой тьме должен пристально за нами следить, до сих пор остается загадкой. Особенно, когда он засыпает быстрее нас, оглашая звенящую тишину своим тяжелым храпом.

И вот сижу я, медитирую, как неожиданно воздух за мной сгустился, заставляя по телу разогнать на время притихших мурашек, а над ухом почувствовалось чье-то дыхание.

— Трис, ты? — шепотом спросила я, озираясь по сторонам и усиленно вглядываясь в темноту.

— Вторая попытка… — промурчал брюнет, практически касаясь губами моего уха.

— Ты-то что здесь делаешь? — зашипела я, отодвигаясь от него подальше.

— С проверкой пришел… — мурлыкнул в другое ухо мужчина.

— Так иди и проверяй. Зачем в ухо мне дышишь? Отвлекаешь! — шикнула я, отползая уже в другую сторону, но уперлась в чью-то крепкую грудь. Их там двое что ли???

Руки тут же сомкнулись на моей талии, пальцы пробежались по животу, заставляя неожиданно охнуть.

— Отпусти, бесстрашный! — щелкнув наглеца по рукам, рыкнула я. — Если руки еще нужны!

— Эй, тихо там! — раздался чей-то голос из темноты.

— Слышишь, тихо надо, ты отвлекаешь, — снова мурлыкнул брюнет, но руки от меня убрал.

— Это я отвлекаю? — громким шепотом бросила я, и отовсюду послышалось злобное шиканье. — Простите.

Остаток семинара я просидела в полном недоумении и тишине. Больше на меня никто не дышал и не пытался лапать. Я даже не знала, что меня расстраивало больше. Поэтому пришлось тихонько сидеть и прощупывать объем своего резерва.

Вообще, понятие резерва очень непростое, а главное, тяжело измеримое. Условно он измеряется в магических единицах – льенах. И по количеству этих льен можно судить о резерве мага, а значит, о его мощи. Так как объем резерва говорит о том, какую силу единовременно может использовать этот самый маг. Ну если жахнет, то насколько далеко придется бежать.

Только правильно измерить его не просто. Ну сами посудите, чтобы это сделать, надо опустошить себя полностью, а после такого последствия обычно плачевны, а чаще летальны. Поэтому мы должны уметь ощущать свои границы, чтобы и жахнуть, если надо, ну и не издохнуть после этого.

После обеда всех адептов на ковер, то есть в актовый зал вызвал ректор. Чихвостил всех и каждого, что, признаться, нас немало удивило. Кто ж знал, что он так умеет? Я даже спросила у своего соседа, у которого уже дергался глаз и подрагивали губы, он тоже не знал. Стоял такой бледный-бледный. Завещание в уме, наверное, составлял.

Оказалось, ректору доложили о нашей (читай моей) попойке и вечеринке. Поэтому всех алхимиков ждала отработка, может, наконец, полигон почистят от снега, и запрет на самостоятельное изготовление любых напитков, настоек и вообще жидкостей. А всем, остальным застуканным, сделают выговор с последующей отработкой на благо любимой академии.

В мою сторону ректор, почему-то бросил особенно крепкий взгляд. Знаете, от которого на загривке волосы дыбом встают, а в голове сразу выстраивается ряд неутешительных картинок, предрекающих на неминуемую погибель. А мне теперь мучайся и гадай: он знает, что я вылакала всю алхимическую зеленую жижу, или что я избегаю брюнета, тем самым, не выполняя его прямой приказ?

— И напоследок, уважаемые адепты, Новогодний бал переносится на седмицу позже, хотя надо бы его вообще отменить. — усиленным магией голосом оповестил всех ректор Беорцигской академии магии.

Тут же зал разразился громким шепотом, а девушки слаженно вздохнули, заставив меня непроизвольно закатить глаза. Ну вот чего им неймется? Откуда у всех (даже у ботанички и серой мышки Милдред) такое желание щеголять в бальном платье на высоченных каблуках?

— Господа! — призывая к тишине, рявкнул ректор. — Если кто-то еще надумает устроить праздничные попоища, можете считать, что это и был Новогодний бал. Другого вам не видать!

Не желая дальше слушать, а также снова попадаться на глаза ректору, я протиснулась сквозь толпу любопытствующих и предвкушающих адептов в сторону выхода. Когда кто-то зажевал мой ботинок, надо признать, что любимый, я разозлилась сильнее. Ведь пришлось на карачках искать свою потеряшку, с каждой секундой все дурнея от ароматов таких же любимых ботинков адептов.

— Ая, ты что там ползаешь? — громким шепотом спросил Лерой.

— Линзу потеряла. — ответила я, прикидывая в уме, как объяснить потом родителям, если я тут издохну от благовоний, источаемых БАМской обувкой.

— Ты же не носишь линзы. — неожиданно вспомнил Лерой.

— А я-то думаю, почему найти не могу.

Схватив в руки свою добычу (обувь, не линзы), я также на четвереньках поползла к дверям, стараясь избегать так и норовивших отдавить мне пальцы или оторвать кусок мантии. Приоткрыла дверь и вывалилась наружу, продолжая обнимать свои берцы. А главное, вдыхая свежий аромат, от которого не хочется прослезиться и откинуться.

— Добби свободен! — выдохнула я.

Упала я аккурат на начищенные до зеркального блеска мужские ботинки из явно очень дорогой кожи, которые даже пахли очень дорого и вполне себе приятно.

После такого количества обнюханных ботинков, я приобрела новый навык и теперь смогу по запаху их отличать. И в следующий раз, когда Барт надумает выгуливать свой палец, я даже в снегу отыщу его пропажу. Однозначно!

Вкусные ботинки были глубокого черного цвета, с металлическими вставками по бокам, от блеска которых мне даже захотелось зажмуриться.

От созерцания прекрасного образца мужской обуви меня отвлек волнующий мужской голос, с мурлыкающими нотками.

— Что-то потеряла, Аяла?

— Уже нашла, — вскинула удивленные глаза на брюнета с нахальной улыбкой и медленно поднялась, все также обнимая свою ношу и поджимая голую ногу. Ну не одевать же мне при нем?

— И что же это? — не менее нахально спросил Дор с вихрастой шевелюрой, в которую запустил свою правую руку. А его друзья, коллеги или кто они, стояли рядом и бросали то на меня, то на него подозрительные взгляды. Может они тоже были там в темноте? И, не дай Бог, еще и в ухо дышали. Ой-ей…

— Совесть. Ну я, пожалуй, пойду. — и схватив свою сумку, валяющуюся в ногах у брюнета, побежала к лестнице, параллельно подпрыгивая и обувая, наконец, свой ботинок. Мужчина же ничего не сказал, но я определенно чувствовала его взгляд, прожигающий дыру в моей спине.

И весь остаток дня я его больше не видела. Я даже успела с девочками после занятий сходить в библиотеку, где мы подготовили доклад по поисковым заклятиям к завтрашнему семинару.

А вернувшись в комнату, уже практически перед отбоем, меня ждал неожиданный сюрприз.